11. о «Джу/Гьеку»
11 октября 2016 г. в 20:49
1. Джудал не любит есть в одиночестве. Он вообще одиночество не-на-ви-дит. Поэтому каждый прием пищи должен сопровождаться каким-либо представлением, беседой или воплем негодования восьмой принцессы Когьеку, даже если это черевато сокращением времени на обед.
2. Все в императорском дворце знают, что быть красивой — это обязанность принцессы и дабы быть пригодной двору, Когьеку использует разные новомодные рецепты для поддержания сохранности молодости и красоты. И ради них не гнушается слушать советы придворного маги. Даже если рецепты кажутся ей полной глупостью и откровенным идиотизмом она почему-то зачастую им следует и попадает в дурацкое положение. Но ради веселья одного человека… можно и потерпеть?
3. Во дворце множество людей над которыми может поиздеваться посланник черной Рух, но реакции Когьеку на его, Джудала, проделки самые эмоциональные и поэтому взять и перестать — просто невозможно.
4. Джудал говорит, что «Старая ведьма» готова стать покорительницей лабиринта. Он говорит, что видит в ней императорскую стать, и пророчит ей величие, но все его слова в купе с полунасмешливым и совершенно несерьезным отношением больше походят на издевку, нежели похвалу. Восьмая принцесса сжимает маленькие кулачки от негодования, краснеет от ярости, но твердой поступью следует за маги, чтобы получить свою прекрасную Винеа.
5. Джудал не любит входить как обычные люди, через дверь. Ломиться в окно на ковре-самолете к одной из принцесс империи Ко само по себе преступление неслыханное, а уж заваливаться в императорские покои — смертный грех, но это же черный маги, и ему плевать. Когда он вступает в комнаты императора Когьеку и насмешливо улыбаясь произносит «Старая ведьма стала еще старше», та вздрагивает от неожиданности, выронив из рук расческу и резко оборачивается к нарушителю своего спокойствия, не веря отражению в зеркале туалетного столика.
Джудал стоит перед ней, тот же своенравный, насмешливый, с глазами-колючками… живой. Сердце Когьеку оглушительно бьется в ушах, а голос же пропадает совершенно. Джудал смеется, словно и не пропадал бог весть где все эти три года и будто не изменилось ничего, хотя все совершенно перевернулось с ног на голову и теперь она, зажатая некогда, доверчивая и нелепая сопливая девчонка — Император Великой империи Ко.
У бывшей восьмой принцессы, его маленькой забавной зверюшки, глаза — словно блюдца и лицо совершенно белое то ли от испуга, то ли от неожиданности. А потом словно отмерев — комок слюней, соплей и слез в императорской мантии бросается в его сторону, больно щипает и задыхающимся от плача голосом, совсем не по императорски произносит:«С возвращением!».
И Джудал думает, гладя по алым волосам «старую ведьму», что готов пропасть еще на такой же срок, только за один единственный этот миг.