***
Перед завтраком ребята решили посмотреть сегодняшнее расписание. Они прошлись глазами по колонке с номером шесть на листке с расписанием занятий факультета Гриффиндор. Уход За Магическими Существами, Древние Руны и Зельеварение. — Нельзя начать учебный год попроще? — заныл Рон. — С прорицания, например. — Зато Уход За Магическими Существами, — заметил Гарри, — будем неподалёку от хижины Джека. — Заглянем к нему на чай, — улыбнулась Гермиона. Джек – лесничий и хранитель ключей Хогвартса. Он был славным малым, и друзья частенько заглядывали к нему во время учебного года. Он был сквибом, рано потерял родителей, и Дамблдор приютил его, разрешив жить в хижине и дав работу в школе. Это был очень благородный поступок, по мнению Гермионы. Она восхищалась Дамблдором, в отличии от её друзей, подшучивающих над стариком. Так как с волшебством Джек был мало знаком, в его хижине можно было найти кучу разных диковинных животных. В основном, это были кошки. Они были везде. А там, где кошек не было, жили странные насекомые, вроде мухоров или паусениц, или пернатые: совы и волнистые попугайчики. Друзья очень любили этого, пусть и недалёкого, но невероятно доброго человека. Предстоящий поход к лесничему на время отвлек мальчишек от нытья о предстоящих занятиях и бесконечных выматывающих тренировках по квиддичу, что не могло не радовать Гермиону. Они вошли в Большой Зал, который был полон веселившихся детей всех факультетов и возрастов. Повсюду стояла атмосфера предвкушения утренних событий. Хогвартс всегда обладал какой-то особенной аурой: она окутывала каждого обитателя этого старинного замка. Первокурсники возбужденно крутили головами, пытаясь рассмотреть всё, что только угодно, а ребята постарше, хоть и проявляли чуть меньше энтузиазма, были рады не меньше их. Волшебство царило в воздухе. Общее настроение передалось и троице. Гарри Поттер, как примерный старший брат и лучший друг, сразу же забрал тяжеленные рюкзаки Гермионы и Роуз. Отдавшись веселью, он шел вслед за Грейнджер по направлению к грифиндорскому столу, размахивая руками с тяжелым грузом, словно крыльями самолета, и совсем не глядя по сторонам. Гермиона повернулась к Рону, тот рассказывал о том, как прошлой ночью Филч застукал Гойла в комнате девочек и снял со Слизерина пятьдесят очков. Как он сумел проникнуть туда, оставалось большой загадкой. Всем было известно, что проникновение мужской половины в женскую спальню было невозможно. Тем более Гойлу, с его-то уровнем знаний и количеством куриных мозгов в арбузоподобной голове. Однако, это изрядно повеселило Гермиону, по известной всем причине. Спустя мгновение, за их спинами раздался грохот серебряной посуды и испуганный возглас Гарри. Он настолько увлекся своей игрой с девичьими сумками, что, размахнувшись, задел стол Райвенкло, и все тарелки, стоявшие на крае стола, разлетелись по сторонам. Больше всего досталось Луне, сидевшей у прохода. Бутерброд с абрикосовым джемом, который она доедала, запачкал светлые волосы и уверенно приземлился на отбеленный ворот её мантии. Глаза блондинки широко раскрылись, а сам Гарри немного сгорбился, чувствуя назревающий конфликт. — Гарри Джеймс Поттер, что ты творишь! — на уровне ультразвука пропищала сидевшая рядом с подругой Джинни Уизли. — Я... — юноша растеряно переводил взгляд с испачканной подруги на рюкзак своей сестры, — Мерлин, Луна, извини! Я не хотел! — Не хотел?! — начала Джинни. — Тогда зачем сделал? — девушка перевела грозный взгляд на старшего брата. — Рон! Я всё расскажу маме! — Я-то здесь при чём? — вылупился Рон. Эта девчонка вечно винит его во всех смертных грехах. — А при том! — Джинни ткнула пальцем в сторону Рональда. Если бы парень стоял на полметра ближе, то точно лишился бы глаза. — Прости, ещё раз, — Гарри улыбнулся Луне, не желая встревать в ссору с Уизли. Рон, который стоял в шаге от друга, передёрнулся. — Всё нормально, Гарри. Это пустяки, — отозвалась Лавгуд. Девушка задумчиво накручивала чистую прядь волос на палец. — Я люблю абрикосовый джем. Затем Луна освободила палец от своих волос и захватила им немного джема со своей мантии, облизнув его. Поттер не знал, плакать или смеяться, и постарался как можно скорее ретироваться в более адекватное общество. Его поражало то, что Лавгуд и Уизли дружили. Гарри казалось, что у этих двух девушек нет совершенно ничего общего. Задумчивая, умиротворённая и рассудительная Луна и гиперактивная, вспыльчивая и совершенно неразумная Джинни. Зацепив локоть друга, он отправился к столу своего факультета.***
Завтрак подали, как только ребята сели за стол. Дамблдор лишь коротко поприветствовал всех и тут же занял своё место, оставляя детей наедине с едой. Гермиона могла только восхищаться примирительной силой хогвартских вкусняшек: Гарри послушно передавал Розе печеный картофель, а Рон салютовал младшей сестре жареной куриной ножкой. Сквозь постоянно мелькающую голову Гарри, Гермиона пыталась разглядеть, что же происходит вокруг и, как обычно, мельком взглянула на слизеринский стол, желая не увидеть там Малфоя. Зельеварение, как и последние два года, будет проходить совместно со Слизерином, и в присутствии белобрысого у Гермионы просто нет шансов. Но, конечно же, Драко, в полном здравии, щебетал о чём-то со своим недалёким дружком Забини, сидя за столом змеиного факультета. Бесспорно, Малфой станет старостой школы, в этом Гермиона уверена так же, как и в том, что второй старостой станет она сама. Каким бы напыщенным она ни считала этого мальчишку, он действительно был самым ответственным старшекурстником в Хогвартсе. Эта раздражало девушку! Ну почему Гарри и Рон такие балбесы? Как бы она была рада, если бы ей пришлось делить обязанность старост с кем-то из друзей. Так или иначе, Гермиона не могла перестать злиться при мысле о том, что ей вдруг придётся работать в паре с Драко. Спустя десяток гневных мыслей, Грейнджер заметила профессора МакГонагалл, которая торопливо покидала своё место и устраивалась за старинной кафедрой из слоновой кости, за которой обычно стоял Дамблдор. Ну вот. Началось. Сердце Гермионы подпрыгнуло от волнения и трепетного ожидания своего триумфа. — Доброе утро, ученики! — начала Минерва. — Я надеюсь, что вы хорошо отдохнули на каникулах и сейчас полны сил, — декан львиного факультета прочистила горло и продолжила, но уже более деловым тоном. — Сейчас, по традиции, я оглашу список старост на этот год, составленный в мае комиссией учителей Хогвартса, — МакГонагалл поправила очки. — Начнем, пожалуй, со Слизерина. Дальше профессор озвучивала пары учеников с каждого факультета. Гриффиндор оказался последним. Она всегда озвучивала свой факультет последним, стараясь убедить всех, что не считает его самым лучшим во всей школе. Но это, разумеется, было именно так. Когда очередь дошла до них, стол Гриффиндора оживился. Все были в ожидании. — Лаванда Браун! — раздался голос деканши. — Поздравляю, мисс Браун, — мягко добавила она. Девочка встала изо стола с визгом, не сдерживая своих эмоций. Большинство учеников "красных" одобрительно галдели, поддерживая Лаванду. Гермиона лишь закатила глаза: эта девчонка никак не годилась. Какая из неё староста? Просто уму непостижимо! Грейнджер считала свою однокурсницу абсолютно безответственной и легкомысленной. И чем только эта комиссия думала? — И Рональд Уизли! — торжественно закончила МакГонагалл и мгновение спустя ошарашенным шепотом переспросила саму себя, проверяя написанное на листке. — Рональд Уизли? Сам рыжеволосый выглядел так, будто только что объявили, что старостой Гриффиндора становится Филч. Джинни Уизли усердно билась головой об стол, а Гермиона и Гарри даже не пытались скрыть истерический смех. Вот это да! Рон Уизли староста! — Тише! Остались старосты школы! — заявила Минерва, и спину Грейнджер поразила волна мурашек. Странный нервозный холодок обжигал затылок. Ещё пару секунд... "Говори же, старая корга". — Старостой мальчиков Хогвартса становится Драко Малфой! Всё, что происходило дальше, не существовало для Гермионы. Весь её мир сосредоточился на стоящей у кафедры МакГонагалл, её морщинистых руках, держащих такой же сморщенный листок, и круглых очках профессора, за стеклами которых быстро двигались её маленькие глазки. Почему так долго? Чего она тянет? "Ну же, скажи: Гермиона Грейнджер. Гермиона. Грейнджер". — ...Гермиона Грейнджер! Волна бесконечного страха оставила девушку, и она изо всех сил старалась не сползти на пол с массивной деревянной скамьи. Будто контуженная, она смотрела по сторонам, натыкаясь на весёлые лица Гарри и Рона. Она посмотрела вперед, и её взгляд наткнулся на Малфоя и его друзей: по какой-то иронии судьбы он сидел прямо напротив нее. Слизеринцы то и дело хлопали Драко по спине или предлагали какие-то предложения по поводу нового распорядка, сам он просто наклонил голову и широко улыбался. Самодовольный придурок. На щеках парня тут же появились еле заметные ямочки, но почему-то Гермионе показалось, что кончик её пальца спокойно уместится в них. И почему все считают, что ямочки делают человека невероятно привлекательным? Ведь что, по сути, они такое? Глупый дефект мышц.***
Сразу после выступления МакГонагалл, Дамблдор торопливо покинул Большой Зал. Полные веселья ученики были заняты обсуждением полученных только что новостей, и никто не заметил ухода директора. Никто, кроме Драко Малфоя. Со своего приезда в школу ему так и не удалось встретиться с Дамблдором. Директор не появился на ужине первого сентября, это беспокоило Драко. Дамблдор как-то изменился с прошлой их встречи, он перестал быть таким жизнерадостным, каким Малфой привык его видеть. В чём же всё дело? Вдруг произошло что-то серьёзное? Но блондин отгонял от себя все эти мысли. "Скорее всего, приятель, он просто чертовски стар", - говорил сам себе юноша. От этих слов почему-то всякий раз больно ломило в ребрах. Драко слишком одинок, чтобы позволить себе потерять и Дамблдора. Он был для него особенным. Можно даже сказать, что Дамблдор был для Драко отцом. Компенсацией за присутствие в его жизни Люциуса. Малфой отчаянно отгонял грустные мысли. Сегодня замечательный день! Как он и думал, они с Грейнджер стали старостами школы. Драко оказался неплохим предсказателем. Наверное, зря он отказался от посещений бездарных урочков Трелони. Хотя, собственно, чтобы предсказать подобное, не нужно обладать какими-то особенными сверхъестественным способностями. Всё было ясно, как день. Напротив сидела Грейнджер. Она, кажется, была безумно счастлива этой глупой должности, но Драко не мог её осуждать, так как ему самому было сложно скрыть собственную радость. Забини, прокрикивая тост, поднял стакан тыквенного сока, побуждая остальных сделать то же самое. Но Драко не хотелось веселиться. Ему нужно было увидеть директора. Проскользнув за дверь Большого Зала, Драко уверенно зашагал по коридорам в сторону северного крыла. Он усмехнулся: насколько же был заученным этот путь. Сейчас, слева, он увидит картину плачущей невесты, затем - дверь в каморку Филча, ещё тридцать семь шагов и перед ним откроется шаткая лестница. Малфой точно знал, куда идти, чтобы встретить Дамблдора. Но Драко не хотелось веселиться. Ему нужно было увидеть директора. В их месте. Драко понимал, что соскучился по старому волшебнику за лето, проведенное в фамильном особняке. Ему не хватало его загадочных разговоров и мудрых советов. Через считанные секунды перед глазами Драко появилась смотровая площадка Астрономической Башни. Директор оказался там, как и предполагал блондин. Он задумчиво смотрел вдаль на удивительные леса Шотландии и, казалось, даже не замечал парня. — Удивительно, как привычные вещи иногда могут разволновать человеческую душу, — неожиданно тихо заговорил профессор, и Малфой вздрогнул, — мы живём, твёрдо уверенные в том, что всё вокруг нас - серая обыденность, не достойная нашего внимания, но, стоит приглядеться, и понимаешь, что ничего прекраснее в твоей жизни не было и не будет. — Как вы узнали, что это я? — Драко встал рядом с Дамблдором. — Кто же ещё предпочтет изысканному пиру с однокурсниками беседу со стариком? — устало улыбнулся директор. Малфою вдруг показалось, что Дамблдор невероятно устал. Парнишка будто на себе почувствовал всю тяжесть мира, что свалилась на пожилого волшебника. — О, наверное, этот кто-то просто сумасшедший, — улыбнулся в ответ юноша и взглянул на директора. Рядом с Дамблдором Драко становилось безумно тепло, и появлялось какое-то чувство защищенности. Не то, что в стенах родного Малфой-Мэнора, где ни о какой безопастности и речи быть не могло. Не хотелось прерывать эту их связь, но Малфой всё же решил спросить о вчерашнем отсутствии директора. — Я... — неуверенно начал он. — Да, мой мальчик? — Я... — снова повторил Драко, и выпалил на одном дыхании: — Почему вас не было вчера в Большом Зале? Директор молча наблюдал за пасмурным небом и многовековыми деревьями. Старый волшебник вновь погрузился в свои мысли. Малфой не был уверен, услышал ли его профессор, и неловко стоял рядом в ожидании ответа. Вдруг старик указал куда-то вниз, на пустой двор Хогвартса. По нему ковылял мерзкий Филч, держа направление в сторону хижины Джека. — Мистер Филч несёт завтрак нашему лесничему. Боюсь, тебе пора на уроки, Драко. Старосте школы не следует опаздывать. — Я... Пойду? — Драко уже развернулся к выходу. Дамблдор снова промолчал. Не желая терпеть тишину, Малфой решил покинуть астрономическую башню, и только на лестнице до него донеслось: - Мои поздравления, Драко.