***
— Эй, мы уже близко! — Кормак указал на приближающийся замок. Массивные окна, родные каменные стены, которые совсем скоро заполнятся детским смехом. Через пару дней самой большой проблемой Грейнджер будет недостаточно хорошо выполненное домашнее задание. Иногда Гермионе даже хотелось преподавать в Хогвартсе, чтобы никогда не покидать это место. Оно излучало какое-то особенное волшебство и свет, которые не были доступны девушке магловскую половину её жизни. — О не-ет, — протянул Рон, съезжая по креслу. Видимо, он не разделяет её точку зрения. — Опять школа. Домашки, бесконечные пергаменты, зелья, взрывающиеся зелья... — Ладно тебе, Рональд, — Гермиона перебила его монолог, явно обещающий стать бесконечным. — Лучше скажите, что собираетесь делать в этом году? — Квиддич! — в один голос заявили Гарри, Рон, Невилл и Кормак. — Мальчишки, — закатила глаза Джинни, а Роза тихонько засмеялась. Уизли и МакКлаген всё ещё спорили, кому из них достанется роль вратаря. Это невероятно раздражало Гермиону и Гарри, ибо им приходилось выбирать, кто из друзей лучше. И почему вратарь должен быть только один? Хорошо, что хоть Невилл уже в команде. Он блестящий загонщик. Так говорил Гарри, разумеется, ведь Грейнджер совсем не разбиралась в этой варварской игре. — Я собиралась записаться в клуб зельеварения, — отозвалась Луна. Гермиона слегка вздрогнула: они познакомились только в прошлом году, и девушка ещё не привыкла к тому, как Лавгуд теряется в собственных мыслях, становясь незаметной даже в самых маленьких компаниях, а потом неожиданно подаёт голос. Это было страшнее, чем всякий раз появляющиеся у тебя за спиной близнецы Уизли. — Профессор Снейп наконец-то делает набор. Мечтаю поучиться у него. А вы, ребята? — Снейп классный! — радостно поддержала её Джинни. Она всегда поддерживала Лавгуд: они везде ходили вместе и называли друг друга лучшими подругами. Не то, чтобы Гермионе хотелось дружить с кем-то, кроме постоянно говорящих о квиддиче невоспитанных Рона и Гарри, просто её жутко раздражало поведение девчонок. Самой нормальной представительницей женского пола в этом купе, по мнению Гермионы, была Роза Поттер. Хотя Гарри и продолжал усердно делать вид, что ненавидит свою сестру, девушке всё равно нравилась Роза. Она излучала доброту, искренность и беззаботность. Прямо как Гарри. — Я с тобой, Луна, — продолжила говорить Джинни Уизли. — Сразу же впишем свои имена, а то места разберут! — затем девушка обратилась к Гермионе. — А ты, милая? Опять астрономические планы? — Не то слово! – воскликнула Грейнджер. — В этом году у меня Древние Руны и куча общественных забот. Я собираюсь стать старостой школы. Вот так, Драко Малфой. На этот раз ты точно остаешься позади. Грейнджер – Малфой: 1 – 0. В конце концов, сколько лет ещё гоняться за оценкой по зелью? Хотя, и в клуб зельеварения она, конечно, запишется. Это дело чести. Дневние Руны Гермиона любила чуть ли не больше всего, так почему бы не получить дополнительные баллы? Тем более, что это поможет в очередной раз утереть нос самовлюблённому придурку! — Ты собираешься пахать, как ненормальная, чтобы тебя сделали старостой, которой тебя, в любом случае, сделают? — нахмурился Рон. Иногда Гермиона просто убивала своей работоспособностью. — Я просто хочу помочь школе, Рональд! Что в этом плохого? — запротестовала раскрасневшаяся Грейнджер. — Нам осталось учиться всего два года – пора сделать что-нибудь полезное, помочь хоть кому-нибудь, что я тебе и советую! А не продолжать только утаскивать под мантией пироги с завтрака! — Успокойтесь, ребята, — встрял Невилл: он не любил, когда его друзья ссорились. — Я считаю, что ты большая молодец, Гермиона, — подбодрил парень девушку. Грейнджер улыбнулась и снова покраснела, на этот раз, от смущения. Ей было приятно, что хоть кто-то понимает её. Бывали такие дни, когда девушка совершенно опускала руки. В такие моменты Невилл всегда был рядом. Нет, она не имела ввиду то, что он лучше Гарри или Рона, просто эти двое совершенно не отличались чуткостью. — А я надеюсь исправить оценки по ЗОТИ хотя бы до «выше ожидаемого», — поджала губы Роза. — Говорят, в этом году её будет преподавать другой учитель. Надеюсь, что он будет добрее ко мне. — И как можно быть такой бестолковой, скажи мне? — Гарри скривился. Он не мог упустить момент, чтобы не поддеть свою младшую сестру. — А как можно быть таким придурком, а? — ответила ему сестра и показала язык, а затем демонстративно отвернулась. — Ты позоришь меня, бездарность! — Поттер никак не мог успокоиться. Как же его раздражала эта девчонка! — Не трогай её, Гарри, — Рон вступился за Розу, едва сдерживающую слёзы. Он был совершенно не согласен с другом по поводу девочки. — Твои оценки ничуть не лучше. Так что, на твоём месте, я бы промолчал! Поттер ошарашено уставился на друга. Вот это да! Рон Уизли защищал его сестру–пиявку. С каких пор он на другой стороне? Подумаешь, Роза снова собралась зареветь. Она постоянно хнычет. Это её привычное дело – добиваться всего рыданиями. С мамой и папой всегда прокатывает, но только не с ним! Даже вспоминать тошно, сколько раз перед родителями она строила из себя невинную овечку. И сейчас все снова смотрят на него с осуждением. Они не знают, насколько коварна эта девчонка. Страшно подумать, как эта гарпия будет манипулировать тем идиотом, что согласиться взять её в жёны. Поттер просто поставит ему памятник! Гарри уже собирался рассмеяться от собственных мыслей, когда вагон остановился. Гермиона была рада наконец покинуть купе. Она любила ребят, но когда они находились все вместе в замкнутом пространстве, то начинали ругаться, спорить и вести себя, как невыносимые засранцы. И всё равно девушка была счастлива снова оказаться в этом кричащем клубке старшеклассников. — Я так соскучился... Взял бы и съел тебя целиком, — горячо прошептал МакКлаген на ухо Гермионе, когда они выходили из поезда, и заставил ту покраснеть до корней волос. — Прекрати, Кормак, на нас же все пялятся, — строго одернула его Грейнджер, однако не убрала его руку со своих плеч. Было так приятно чувствовать чужое тепло, быть девушкой, которая нравится парню. Быть чьей-то девушкой. Конечно, это не единственная причина, по которой Гермиона была с Кормаком. Наверное. Она не знала этого. Ещё не до конца разобралась в себе и своих чувствах. МакКлагген был весёлым, симпатичным парнем, она знала его с первого курса. Он хорошо целуется, всегда благодарит за помощь с домашкой (в отличие от Рона) и, вроде, неплохо ладит с остальными ребятами. Так что Гермиона не ожидала никаких бабочек в животе, и вырывающегося наружу сердца. Ей достаточно того, что у неё есть. А счастье и вечная любовь – вещи слишком эфемерные, чтобы тратить жизнь в вечной погоне за ними. — И где эти кареты, Мерлин их подери! — раздражённо проворчал Кормак. Он, безусловно, очень обиделся. «Молодец, Гермиона, ты не видела своего бойфренда всё лето и только что налетела на него просто так. Ты безнадёжна», — подумала девушка и взяла МакКлагена за руку. Лицо парня тут же разгладилось. Как же быстро он злился, а затем вновь успокаивался. Ей бы тоже не помешало подобное умение.***
— Ты безнадёжен, — Блейз похлопал по плечу Драко. — Это ты виноват, — раздражённо отозвался Малфой. Они смотрели вслед убегающей в слезах Астории Гринграс. Юноша спутал её с одной хаффлпафкой и заявил, что предупреждал девушку не подходить к нему при всех, ибо их может застукать Астория. Забавно всё получилось, на самом деле, если бы только не пришлось её утешать. — Я не виноват, что ты сам забыл свои же сигналы, — поучительно протянул Забини. — Вот это, — он изобразил в воздухе форму песочные часы, — всегда была Кэтрин. — Да нет же! — вспыхнул Драко. И почему Блейз такой невнимательный? — Это, — он повторил жест друга, — всегда была Астория, а вот это, — Малфой показал на себе невидимую женскую грудь, которая была довольно впечатляющих размеров, — Кэтрин. Парни сверкнули друг в друга злыми взглядами, а потом вдруг расхохотались. — Ну и лицо у тебя было, когда она залепила тебе пощёчину, — ткнул в друга пальцем Блейз и рассмеялся ещё сильнее. — А ты, когда вырисовывал на своей груди эти круги… — мечтательно отозвался Драко. Они уже зашли за ворота школы и еле отвязались от приставучего Филча, которому в этом году взбрело в голову обыскивать каждого на предмет наличия вещей, купленных в лавке Фреда и Джорджа Уизли. Мерзкий сквиб! Возомнил из себя невесть кого! Близнецы были единственными из рыжеволосых отпрысков, которые нравились Драко. Разве что ещё девчонка Уизли была ничего, симпатичная и явно с мозгами. Фред и Джордж срывали экзамены, подшучивали над преподавателями и не смотрели на него взглядом «мы презираем твою семью». По дороге к Замку, они встретили раздражающую Грейнджер. Драко уже привык к этой гриффиндорке, вечно пытающейся всем угодить, также, как и привык к лохмам на её голове. Очень часто парень преодолевал желание подарить ей расчёску. Но, не смотря на всё это, он был рад встретить её. Девушка дарила чувство стабильности: она была такой же невыносимой, как и год назад, и год до этого, и ещё год… В общем, Хогвартс дарил спокойствие, и лета в Малфой-Мэноре будто и не было. Даже те странные фиолетовые кусты, что посадила профессор Стебель в прошлом году, были на том же месте. Лица Драко коснулась улыбка. — Знаешь, несправедливо обманывать её, — с беспокойством отозвался Забини, когда они подходили к дверям замка. Опять он за своё! Асторию, — пояснил он, заметив замешательство в глазах друга. — Она хорошая, да и к тому же ещё маленькая. — Я смотрю, ты и магловскими романами увлёкся, Забини, — усмехнулся Малфой. — Дашь почитать на досуге? — Оборжаться просто, — недовольно заметил тот. — Я серьёзно, Драко, оставь девчонку в покое. Она только на четвёртом курсе, а ты уже окончательно запудрил ей мозги. — Что Пэнси делает с тобой, а? — они зашли в Большой Зал. Почти все факультеты уже заняли свои привычные места. Учителя тоже были здесь, тихо переговариваясь друг с другом. Малфой украдкой изучал толпу: Дамблдора тут не было. Где же он, интересно? — Астория мне нравится, но быть с одной девушкой, — юноша неопределённо повёл рукой и скривился, — это скучно. Нам шестнадцать, Блейз! И мы не обязаны клясться кому-то в вечной любви, а затем подыскивать дом в пригороде рядом со школой и парком, где удобно выгуливать собаку. — Тебе не понять, — шёпотом отмахнулся от него Блейз. Иногда Драко поражал друга своей бесчувственностью. Надо что-то с этим делать. МакГонагал уже пятнадцать минут говорила что-то про Ж.А.Б.А. и новом учителе по Защите От Тёмных Искусств, но парни не слушали её, как и добрая половина Большого Зала. Подумаешь, какие-то экзамены и учителя! Каждый год одна и та же песня. — Просто у меня даже и мысли нет обманывать Пэнси, — продолжил свою речь Блейз. — Не спорю, она чокнутая, со всеми своими модными штучками и маленькими собачками, но... — он мечтательно повёл вилкой с наткнутой на неё тефтелей. — Но, когда она улыбается, я знаю, что хочу быть с ней до скончания времён. Только с ней одной, и пусть бабулю Забини и тебя, Малфой, сожрёт огромный кальмар, а я всё равно буду самым счастливым засранцем на свете. — Прости... — тихо проговорил Драко. — Правда, прости меня, друг. Знаю, я не очень хорош в трансфигурации... — он сочувственно посмотрел другу в глаза, — поэтому не знаю, смогу ли сделать из этой картофелены носовой платок, чтобы ты смог вытереть свои розовые сопли! Малфой опрокинулся на спинку и залился смехом. Сидящие рядом ученики недовольно посмотрели в их сторону. — Ты просто идиот, — покачал головой Блейз. — Я серьёзно, тебе пора лечиться, дружище. Иначе ты станешь бесчувственным, старым и одиноким. Как грязный носок. — Домашние эльфы в Хогвартсе отлично отстирывают грязные носки, — пожал плечами Драко. С чего вдруг Забини принялся учить его жизни? Блейз на это ничего не ответил, так как время ужина подошло к концу, и из другого конца стола к нему подбежала Паркинсон. Она взяла его за локоть и принялась что-то весело рассказывать, уводя из зала и прижимаясь всё ближе и ближе. Малфой смотрел им вслед и думал о том времени, когда они были Драко, Пэнси и Блейзом, а не Драко и сладкой парочкой, у которой он вечно болтается под ногами. От этой мысли стало тоскливо. Но было ещё одно, очень странное чувство, которое Малфой никак не мог понять, но ни за что бы не назвал завистью.