Infandum renovare dolorem

Вернувшись к себе домой, Клаус неистовствовал, его громкие крики могли бы заставить содрогнуться кого угодно. На сильный шум выбежали Ребекка и Элайджа, последний раз они видели его таким пару сотен лет назад, но тогда он сжег несколько деревень, убил десятки людей и убил целый клан оборотней, вырвав их сердца. Это было кровавое время. Время, пропитанное безумством и бесконечным ужасом. Чудо, что Элайджа смог образумить непокорного брата. Сейчас все могло повториться вновь. Десятки книг были разорваны и разбросаны по ковру, повсюду валялись осколки разбитых в припадках ярости бутылок, алая кровь стекала со стен, рисуя каждый раз все новые картины ужаса жертв бессмертного гибрида. На диване лежали девушки с разорванным горлом, огненные капли стекали по белоснежному дивану, окрашивая его в пунцовый цвет. - Что случилось? - Ребекка, будто окаменев, застыла на месте не решалась подойти поближе к младшему брату. - Надеюсь, ты не сделал никакого опрометчивого поступка? - осторожно поинтересовался Элайджа, скрестив руки на груди. - Дорогой братец, если ты имеешь в виду не убил ли я Елену, то можешь успокоиться. Эта мелкая стерва прекрасно поживает. - Что произошло? - сев в кресло, раздраженно произнесла первородная. - В нашем городе появился маг, возомнивший себя богом, и нагло... - Замявшись на несколько секунд, он продолжил. - Дал мне пинка и вышвырнул из дома. Мне! Вы слышите, какое-то ничтожество посмело послать меня! Я - первородный вампир и оборотень, черт побери. Я бессмертен, я король, я бог, мать его. А эта магическая тварь указывает мне на дверь, словно я нашкодивший школьник, который не выполнил урок. И кстати, наша дорогая Елена нашла себе нового друга, который любезно за нее заступился. Маленькая, неблагодарная сучка, я вырву ей сердце и скормлю ее внутренности псам. - Неужели кто-то смог уделать нашего брата? - В голосе Ребекки сквозил неприкрытый сарказм. - Пошла вон! - Громко закричал Клаус, указав пальцем на дверь. - А то что? Как обычно вонзишь в меня кинжал? В ту же секунду первородный сжимал руки девушки так сильно, что чувствовалось, как крошатся ее кости, его лицо исказилось от злости, глаза начали желтеть, на скулах заходили желваки. - Не заставляй меня пожалеть о содеянном, - прошипел вампир, словно ядовитая змея. - Брат, успокойся, - положив руку на плечо древнего, Элайджа попытался вразумить его. Отпустив сестру, гибрид отошел в сторону. Клаус, найдя в шкафу единственную уцелевшую бутылку с бурбоном, открыл ее и выпив всего несколько глотков, разъяренно бросил в стену. - Как его зовут? Он говорил что-нибудь? - Элайджа попытался осторожно узнать информацию о незнакомце у брата. - Представь себе, да. Он даже не стеснялся этого. Эта тварь представился как Локи, бог Асгарда. Ты не представляешь, как я жажду стереть ухмылку с его лица, я хочу убить его самыми ужасными и отвратительными способами, на которые я только способен. Этот маг пожалеет, что связался со мной. Не знаю как, но я уничтожу его. Помнишь, мы хотели уехать отсюда? Я передумал, если хотите, то можете ехать без меня. Теперь я просто обязан остаться тут. Веселье только начинается. - Мы остаемся, брат, мы же семья, - голос Элайджа был полон спокойствия и желания помочь брату вновь выйти из сложной ситуации. - Не знаю как ты, а мне просто интересно посмотреть, как ему надерут задницу в очередной раз, может тогда у него наконец появятся мозги, и он научится думать не только о своей персоне, но и о семье, - выглянув из соседней комнаты, язвительно произнесла Ребекка. - Сестра, иди к себе, - Элайджа попытался предотвратить конфликт, который уже был готов вспыхнуть с новой силой. Состроив кислую мину, девушка решила последовать пожеланию брата, ведь лежать в гробу еще пару лет или десятилетий не было ее мечтой. - Я помогу, но сейчас тебе следует успокоиться и перестать крушить нашу гостиную, - Элайджа, избавившись от трупов девушек и наведя небольшой порядок, попытался достучаться до разума брата. Для себя он решил, что ему нужно встретится с Еленой и узнать у нее всю информацию. Конечно, он и сейчас помнил их разговор по телефону, ее слова врезались ему в память. Злость и обида точили его изнутри, но взяв себя в руки, вампир попытался мыслить спокойно. Новый покровитель Елены не давал ему покоя, хоть Элайджа и не хотел признаваться себе в этом, это было связанно не только с его братом.