Кокс карибский

1. — Эй, Джон! Посмотри на этого малого? — приятель Уотсона пытался перекричать громкую музыку. — Красивая дрянь!? — Он не любил гражданских, появляющихся в этом баре около их базы. Ещё меньше ему нравились обдолбанные придурки. В принципе Джон был с ним солидарен. После очередной переброски в горячую точку им дали три дня отгулов, и несколько человек отправились сюда расслабиться и пропустить пару-другую стаканчиков виски. В центре зала под оглушающие биты танцевал молодой человек. Он то гнался за несущейся на невыносимой скорости музыкой, то будто проваливался в глубины собственного сознания, замедляясь и застывая. Как бы то ни было, он был невероятно пластичен. Было ли это от природы или от снимающей все блоки наркоты, трудно определить. Бедра двигались очень соблазнительно, но руки были и вовсе невероятны. Они подчиняли пространство плавно, дирижируя невидимым оркестром, очень выразительно бросали каждый жест, будто их владелец отыгрывал спектакль в Королевском национальном театре. Простая серая футболка пропиталась потом, но он не собирался уходить отсюда, явно пленённый собственным кайфом. Да и вряд ли бы его выпустили отсюда просто так: за барной стойкой переговаривались несколько парней, строя однозначные планы и бросая заинтересованные взгляды на танцпол. Повлажневшие тёмные волосы липли к выставленной напоказ шее, в выражении лица был чистый экстаз. Он неосознанно провоцировал окружающих. Он заставлял хотеть себя. Грубо и быстро смять сияющую под огнями подсветки кожу, собрать разлитую вокруг него истому и по-звериному трахнуть. — Тебе стоит поторопиться, пока те ребята не увели его, — приятель не мог не заметить, что Джон постоянно оборачивается на танцующего, и кивнул на их соседей, тоже военнослужащих, имитирующих, что бы они сделали со случайно забредшим не по адресу парнем. — Давай, Джонни Три Континента! — Джон! Джон! Джон! — начали скандировать их знакомые, наслышанные о невероятных сексуальных похождениях своего сослуживца. Со всех сторон раздавался свист, подначивания и редкие хлопки. Тройка, претендующая на парня, затихла — их было гораздо меньше, но и они решили насладиться зрелищем, раз уж поучаствовать не удалось. Парень заметил всеобщее оживление и заметил подошедшего Джона. — Джон, покажи ему, как соваться в неправильные места! Вставь как следует! — видимо, это не сильно напугало парня, так как он, прикрыв глаза с огромнейшими зрачками, переключил своё разыгравшееся обаяние на Джона. Волшебные пластичные руки опустились на плечи Уотсону, и они продолжили танцевать вместе: Джон в роли шеста для раздевающегося стриптизера. На пол полетела серая майка, и разгоряченное крепкое тело начало извиваться вокруг, умоляя о прикосновениях: задевая его то бедром, то голым животом, то пахом. Долго терпеть это представление Джон не смог, алкоголь давно ударил в голову, а заплывшее удовольствием лицо напротив, добило. Он запустил руку в чёрные кудри и с силой оттянул от себя. Парень отклонился, безумно прогнувшись в пояснице, но так и не отлепив своё тело от джонова. Закусил губу. Неземной блеск зрачков, пляшущие отсветы неона на испарине у висков и над верхней губой, изогнутой приметной излучиной… Что происходило вокруг, было уже неважно. Когда капитан Уотсон шёл сюда, за лёгкой и красивой добычей, собираясь преподать небольшой «урок», чтобы отбить охоту закидываться всем подряд этому парню, он собирался немного потрогать его на виду у всех, возможно сделать несколько снимков, а потом отправиться в кабинки туалетов, чтобы вместе снять напряжение. Только сильное тело в его руках, хлёстко-опасное, будто кнут, совершенное безумие взгляда, каждая мышца, вопящая от жажды — всё это не оставило ему ничего, кроме таких же безумных инстинктов. Он дёрнул податливое тело вниз и усмехнулся: «всё равно это лучше, красавчик, чем если бы тебя пустили по кругу во-о-оон те трое…» Так на виду у всех посетителей он уткнул чужое лицо себе в промежность, наслаждаясь собственной властью и чувствительными прикосновениями рта к своему изнывающему члену, пусть и сквозь ткань формы. Толпа возбужденно загудела, кто-то присвистнул — ну и ну, Джонни отмочил. И дальше всё слилось в сплошное звериное наслаждение. Они оказались в подсобке бара. Джон плохо помнил подробности. Кажется, он жёстко пригрозил разгромом бармену. Пара матрасов на полу вполне сгодилась для того, чтобы бросить туда желанное тело, сдернуть мешающие джинсы до колен и перевернуть на живот, затем поставив и на четвереньки. Он не вспомнил ни о защите, ни о чужом удобстве, ни о причиняемой боли. Приспустив свои совершенно лишние брюки с бельём, растерев смазку по члену, он сразу вошёл. Тело под ним напряжённо дёрнулось, парень застонал, попытался вырваться… Но Джон крепко держал его за бёдра. Темп то нарастал, то сходил на нет. Не сказать, что перед ним был новичок, мышцы обхватывали его не слишком туго. Вскоре, не почувствовав сопротивления, он перевернул партнёра на спину и продолжил. Голову затуманил чистый адреналин: длинная шея, безупречные абрисы мышц, стоны и дикий-дикий взгляд, умоляющий... умоляющий об освобождении. Он целовал искрящуюся потом кожу, оставлял отметины на ней и бесился от недостаточности контакта. Потом лёг на него сверху, зажав вставший вновь пенис парня между телами и продолжил скользить внутри, чувствуя полное соприкосновение тел, чувствуя, как сзади его обхватывают ноги затерявшегося в кайфе партнёра. ::::: — Кого? — Да, именно шлюшку, — выплюнул тот. — Высокий, жилистый, темноволосый. Гражданский. Бармен указал на подсобное помещение, где уснули два ночных сумасшедших, которым было проще предоставить убежище, чем с ними бороться. Бледный, цепляющийся нервными, трясущимися руками за брюки человека в костюме… Его выволокли двое военных при исполнении. Засосы горели удушающе яркими пятнами на коже, синяки выдавали бурно проведённую ночь — ему не дали времени одеться. И он не смотрел на Джона. Больше не было блеска, очарования, сказки… Только отведённый в сторону взгляд. Он был действительно жалок. — Куда вы его забираете? — на реплику Джона мужчина, быстро набирающий сообщение на телефоне, отвлекся. Взгляд вспыхнул недобрым. — Я бы посоветовал вам не соваться в дела, вас не касающиеся, — ответ прозвучал холодно и угрожающе. — А также не афишировать случившееся, это чревато. — С чего бы? — Наверное, надо упомянуть, что в моих силах обеспечить вам расследование произошедшего: не постоянно же руководству закрывать глаза на бесчинства своего состава в отгулах? Многочисленные жалобы местного населения и обострение ситуации в целом… Пресса с радостью вцепится в ваш случай. Он сразу поверил — этот тон… и поражённо застыл. Вот ублюдок! Хотя, что мог Джон ему ответить. За ним действительно есть вина. — Хочу дать вам ещё один совет, мистер Уотсон, — напыщенно произнёс смахивающий на политика из новостей мужчина уже на выходе, — завязывайте с алкоголем.