To the Future

Холодный горный воздух неприятно холодил кожу, и Стив, разгоряченный и вспотевший, мог поклясться, что эта прогулка по открытой площадке может завершится не самым приятным образом, выливаясь в беспокойный постоянный кашель и горящие легкие. Но тепло, распространяющееся по телу от единого взгляда на их переплетенные с Баки пальцы, компенсировало это неудобство. Сам Барнс постоянно улыбался, не обращая внимание на холод, пробивающий до костей, пока не заметил, как в волосах Роджерса начали запутываться мелкие снежинки, а ветер стал неприятно хлестать прямо в лицо. Боясь, что пораженные многочисленными болезнями тело Стива не вынесет их прогулки без последствий, Джеймс легонько потянул Роджерса в сторону перехода между вагонами. - Идем, я не хочу провести оставшиеся дни до Нью-Йорка возле твоей постели. - Я прекрасно знаю, что ты хочешь провести их в ней вместе, - фыркнул Стив, за что получил легкий толчок локтем в плечо, но Баки тут же притянул Роджерса к себе, невольно защищая того от мороза. Краем глаза Барнс заметил, что за ними следит чья-то знакомая фигура, облаченная в укороченное пальто и черную шляпу. Распознав силуэт, Джеймс тут же ускорился, стремясь поскорее скрыться от охранника Старка, который в ту же секунду двинулся в их сторону. - Что такое? - недоуменно спросил Стив. Баки молчал, сильнее сжав челюсти и переходя на бег, отчего Роджерс едва ли стал за ним поспевать. Его пугало это суровое выражение лица Барнса, которое он видел каждый раз в подворотнях, когда заступался тот за Стива. Едва перебежав в вагон, предназначенный для второго-третьего класса и набитый под завязку, Джеймс облегченно выдохнул, и словно проверяя, на месте ли Роджерс. - Что произошло? - Не волнуйся, - коротко ответил Баки, из последних сил сопротивляясь под внимательным взглядом голубых глаз. На секунду лицо Барнса осветила улыбка, но не касаясь глаз, что испугало Стива сильнее, но Джеймс лишь лениво потянул его за рукав, расслабленной походкой направляясь в бар, в привычную для типичных пассажиров третьего класса обстановку. Как всегда играла подвижная музыка, но почти никто не танцевал. Люди были либо слишком пьяны, либо не заинтересованы в этом вовсе, играя в карты и домино, переодически затягивая сигаретным дымом. Баки и Стив заняли один из столиков в углу, где бы их никто не побеспокоил, и Джеймс, потихоньку расслабляясь, прошептал: - Знаешь, мы выбрали не самое удачное место. Не знаю, как долго я смогу себя сдерживать. Уши Роджерса мгновенно вспыхнули, и он был благодарен за тусклое освещение, что оно не выдало его с потрохами. Заметив смущение Стива, Баки продолжил: - Есть множество вещей, которые я хотел бы с тобой сделать. Но это не предназначено для публики, - продолжал горячо шептать он в ухо Роджерса, который от стеснения превратился в помидор, и он поставил себе галочку отомстить Барнсу за подобную провокацию. Дверь в бар с резким стуков отворилась, стукаясь о стены, и на пороге предстал Джарвис, все в том же пальто и шляпе. Музыка мгновенно смолкла, бармен и посетители уставились на мужчину, недоумевая, что могло понадобится пассажиру первого класса в подобной глуши. Охранник Старка всё так же сердито обследовал взглядом толпу, пытаясь отыскать свою цель. Обратив внимание на темный угол, где устроились Стив и Баки, он рванул к ним, игнорируя ошарашенных пьяниц. - Вы двое! За мной! - пригрозил Джарвис, указывая прямиком на парней. Барнс тут же вскочил со своего места, инстинктивно прикрывая Роджерса от посторонних глаз. - Кто тебе сказал, что мы пойдем с тобой добровольно? - Ну держись, сопляк, - прорычал Джарвис, уже намереваясь начать драку. В ситуацию неожиданно вмешался один из мужчин, сидящий со своей компанией за барной стойкой. Поправив свой котелок и усы, он встал у охранника на пути, немного пошатываясь и положил руки ему на плечи. - Дружище, не кипятись. Успокойся. Сейчас сядем и все обсудим. Джарвис, казалось, был поражен такой наглостью и, не обращая внимания на пьяный говор мужчины, с силой оттолкнул его. Разношерстная компания того тут же встала со своих мест. Назревала нешуточная драка, и Джеймс рассчитывал, что как только пойдет ужасная неразбериха и никто не будет понимать, кто кого бьет, они со Стивом тут же ретируются к себе в купе, где их вряд ли будет искать побитый охранник. Резкая встряска пресекла планы каждого в этой комнате на корню. Несколько стаканов со звоном попадали на пол, разбиваясь, пара бочек подскочили на месте, кто-то из людей потерял равновесие. Баки успел схватиться за стол, что спасло его пятую точку от прикосновений с неровными досками. Никто не понимал, что произошло, вероятно, какая-то неровность на рельсах или что-то вроде того. Барнс схватил Стива за руку, прежде чем поволочь его за собой к выходу, подальше от охранника Старка и прочих проблем. Все посетители бара постепенно пришли в себя, когда один из компании того усатого пьянчужки в котелке поднял крик, высунувшись из окна. - Морита, какого дьявола? - рявкнул кто-то из-за стойки. - Мы отцепились! Вагон отцепился! - паникующе затараторил тот, и многие по возможности подбежали к окнам. Джеймс, подобно Морите, выглянул в окно и его сердце пропустило удар, когда он увидел постепенно отдаляющуюся от них основную часть поезда, где была сосредоточена вся сила, тянущая вагоны вперед. Погода постепенно портилась, и холодные порывы ветра в перемешку со снегом били прямо в лицо. Послышались громкие ругательства и проклятия, пока кто-то не спросил: - Как это вообще возможно? - Вероятно... Масса вагонов оказалась слишком велика, - едва дыша ответил Стив, - Инженерная ошибка... Поезд продолжай нестись с той же скоростью, и остановить его не представлялось ни единой возможности. Пришлось бы ожидать, пока вагоны перестанут двигаться по инерции и прекратят свой путь где-нибудь на рельсах. Барнс снова высунулся, пытаясь прикинуть, через сколько примерно поезд остановится и у управления будет возможность прицепить крепление обратно. Вероятно, их ожидала долгая остановка. Но внезапно Баки увидел, что главная часть поезда скрылась вдалеке в туннеле, а впереди их ждал крутой поворот, на котором вагоны просто элементарно слетят прямо в пропасть или упрутся в скалу. - Мы идем прямиком к обрыву! - не своим голосом заорал Джеймс, поднимая всеобщую панику. Все мгновенно зашевелились, толпясь и толкаясь по направлению к входу, давя все на своем пути. Вероятно, у них была возможность перебежать в соседний вагон, но не подобными темпами. Когда с ужасным скрипом поезд сошел с рельс и полетел прямиком в бездну, все мгновенно потеряли равновесие, большинство бочек попадало и покатило по полу, придавливая дезориентированный народ. Роджерс упал, ударившись лбом о стену, но остался в сознании. В конце концов, ощущение ничем не хуже, чем когда ты бьешься головой о мусорные баки в переулке, будучи нокаутированным противником. Баки разбил бровь, ударившись о поручень и зашипев от боли. Все это время стоял жуткий грохот, оглушающий, отчего в ушах звенело. Звуки гнущегося металла, гул от столкновения вагона с горой. Все перемешалось в кошмаре наяву. Барнс поднял голову, когда почувствовал, как вагон наклонился вперед, отчего осколки стаканов и бутылок постепенно скатились к противоположной от выхода стене. Отыскав взглядом Стива, Джеймс убедился, что с ним все в порядке и теперь ему ничего не угрожает. Не считая повисшего над пропастью вагона, в котором они находились. Нервно рассмеявшись, Баки встал, наблюдая за тем, как люди постепенно оживают и начинают шевелиться, но предельно осторожно. Барнс схватился за поручень, о который, собственно, и ударился, и выглянул в окно, чтобы оценить ситуацию. То ли сказался мерзкий холодный воздух, то ли от страха открывшейся картины по спине пробежали мурашки: их вагон сильно накренился, упираясь передом в скалу, как он и предполагал, следующий вагон балансировал на краю, и при падении обоих он бы потащил за собой еще несколько. Джеймс видел, как кричащая от испуга толпа перебиралась с качающегося вагона в соседний, раскачивая его сильнее. Баки почти слышал, как офицеры раздают указания и велят, кому куда следовать, и просят сохранять спокойствие. Пока Барнс наблюдал за положением, Стив медленным шагами приближался к нему, пока не схватил за руку, отчего тот немного вздрогнул. - Нам нужно аккуратно пробраться в часть, где расположен второй класс. И посмотреть, пригоден ли для использования переход от нашего вагона к их, - с этими словами Джеймс указал на балансирующий вагон с платформой, на котором постепенно оставалось все меньше и меньше людей. - Кто-то должен помочь присутствующим добраться туда, - сказал Роджерс. - Я поведу их. А ты иди. - Нет. Ты пойдешь, а я останусь с ними. - Нет, без тебя не уйду! - сорвался на яростный шепот Барнс. Стив серьезно посмотрел на него, отчего напряжение в воздухе можно было резать ножом. Темы для ругательств остаются те же, несмотря на обстоятельства. - Мальчики, - вдруг сказал Морита, - либо вы продолжите свои семейные ссоры позже, либо мы тут все умрем. Баки тут же оживился, помогая встать тем, кто только-только пришел в себя. Роджерс поспевал за ним, направляя оклемавшихся к выходу. - Сюда, не спешите. Да, правильно. Прямо по коридору. Одни люди благодарно смотри на них, другие в панике бросались, будучи ослепленными желанием спасти свою жизнь. Несколько крепких парней взялись тоже помочь и отнесли на руках раненых девушек, которые умудрились порезаться осколками. Когда бар медленно опустел, Стив и Баки покинули его вслед за остальными пассажирами. В коридоре началась настоящая давка - люди, которые мирно сидели в своих купе, повскакивали со своих мест и вышли наружу. Теперь было не протолкнуться к выходу и было запросто потеряться среди незнакомых лиц. Потому Барнс тут же намертво схватил Роджерса за руку, не желая отпускать ни на шаг. А сам Стив думал, что после всего произошедшего, вне зависимости от сцепленных рук, их вряд ли можно будет разлучить. Толпа не двигалась, стоя на месте, и Баки недоумевал, почему народа не становится меньше в коридоре. Дверь перехода между двумя вагонами была открыта нараспашку, а рядом стоял тот мужчина в котелке и осматривал ситуацию. Роджерс знал, в чем дело еще до того, как они с Барнсом воочию увидели то, что осталось от крохотного мостика. - Едва ли по нему можно будет перевести много человек. И не факт, что они доберутся до безопасного места до того, как вся эта чертовщина пойдет ко дну, - сказал Морита. - Но мы можем переправить некоторых. Дать им шанс, - подал голос Стив. - Он прав. Мужчины покачали головами, но делать было нечего. Сначала пропустили женщин и маленьких девочек, по возможности освобождая коридор от представителей слабого пола. Особо самоотверженные и легкие девушки отказались, предпочитая остаться здесь и помогать детям переходить над пропастью. Затем по мостику прошло несколько мужчин, которые весили немного. Баки уперто спорил со Стивом, заставляя того идти, пока Роджерс не сдался под обеспокоенным взглядом Барнса и не перешел в другой вагон. Когда один из крепких парней шел по мостику, решетка сильно погнулась под его весом, и бедолага не успел схватится за край, что привело к его долгому падению в пропасть. Оставалась еще толпа парней, включая Джеймса, несколько девушек, и компания друзей Мориты. - Давайте, вы еще успеете уйти, - сказал Барнс. - Нет, сынок, мы остаемся, - сказал мужчина в котелке, закуривая сигарету. - Мир давно намекал, что ему пора избавится от кучки пьяниц. И немного горько подмигнул Баки, усмехаясь. У Джеймса сжалось сердце, но он уверенно прошел по тому, что осталось от перехода между вагонами, прежде чем бесполезные железки, с грохотом отвалившись, упали в реку внизу. Как только Барнс оказался в другом вагоне, он принялся отыскивать Роджерса. От холода саднило горло, но он упорно продолжал выкрикивать имя Роджерса, пытаясь высмотреть светлую макушку в толпе и не поддаваться всеобщей панике. - Стив! Никто не окликнулся. Но не успел Баки перевести дыхание, как тонкие руки обхватили его талию, а маленькое, хрупкое тельце доверчиво прижалось к нему. Сердце Барнса защемило от нежности, потому он, не обращая внимания на людей вокруг, обнял Роджера в ответ, легонько целуя в макушку. Не существовало угрозы падения поезда, не существовало обезумевших от страха людей, стремящихся к выходу, не существовало ничего в этот момент. А Джеймс подумал, тихонько усмехнувшись, когда он успел стать таким безнадежным романтиком. Стив неохотно отстранился, не отпуская рук Баки, и спросил: - Что будем делать? Барнс судорожно оглядывал помещение в поисках возможного способа перебраться в следующий вагон, но возле единственного выхода толпилось бесконечное количество человек, и пытаться сопротивляться этой массе было бесполезно. Джеймс досадливо пожал плечами, уставившись в пол. Он тяжело дышал, а сердце стиснула паника, отчего хотелось просто упасть на колени и разрыдаться. Но Баки не мог позволить себе подобного, не перед Роджерсом. Он всегда был его примером для подражания, так нужно оставаться им до конца. - Мы что-нибудь придумаем, - уверенно сказал Стив, смотря на Барнса, пока тот, переведя дыхание, не кивнул. Тем времени народа не становилось меньше, все всё так же толкались у перехода в другой вагон, выстроившись плотной стеной. Некоторые побежали наверх, на открытую площадку, чтобы посмотреть, что случилось и почему движение встало. Джеймс, не выпуская руки Роджерса из своей ладони, попытался протиснуться к выходу, и когда он его достиг, то прямо перед его носом закрылась решетка. - Какого черта? - зашипел Баки, вцепившись одной рукой в прутья и с ненавистью смотря на офицеров, которые их заперли. - В других вагонах едва ли хватает мест. Никто не будет жалеть о пассажирах из третьего и второго класса, - ядовито усмехнувшись сказал человек в форме. Барнса пронзила такая злоба, что хотелось вырвать эту решетку с петлями и ударить ей офицера по голове, чтобы тот долго и без сознания падал в реку. Нет, лучше все-таки в сознании, чтобы он осознал весь тот ужас, на который он только что обрек целый вагон людей. Не сдержавшись, Джеймс смачно плюнул поганцу в лицо, ничуть не жалея, что это выставляет его не в лучшем свете. Все это время Стив молча наблюдал за происходящим, давя внутри чувство ужасной несправедливости и желание набить офицеру морду, но через решетку едва ли ему бы удалось нанести даже слабый удар. Но терпение Роджерса мгновенно испарилось, когда оскорбленный Барнсом схватил того за рубашку через прутья, резко притянув к себе, отчего Баки ударился разбитой бровью о металл и тихо зашипел. От неожиданности Джеймс выпустил руку Стива. - Слушай сюда, мальчик, - процедил офицер. - Едва ли кто вспомнит имена каждого, кто здесь находился. О, без сомнения, это будет величайшая трагедия в истории человечества... Но всем плевать. - Вы и ублюдки из первого класса - единственные, кто должны будут тут погибнуть, - прорычал Роджерс. - Отпустите его. Офицер посмотрел на Стива, недоумевая, как подобная сопля вообще вздумала говорить. Но всё же он послушно разжал пальцы, отпуская Барнса, который, отстранившись, тут же взял Роджерса за руку, боясь потерять в толпе. - Счастливо оставаться, - сказал напоследок офицер, прежде чем удалиться. - Мерзавцы! - крикнул Баки, ударяя ладонями по решетке, отчего та жалобно заскрипела. Все это время паника пассажиров, теперь уже окончательно запертых здесь, не затихала ни на секунду, лишь единицы видели то, что происходило у единственного прохода. Остальные были заняты поиском способов спастись от неминуемой гибели, которая приближалась все стремительнее. Повсюду стоял оглушающий крик, и мурашки проходили по телу в те мгновения, когда были слышны беспомощные детские голоса. - Идем, - вдруг резко позвал Стива Джеймс, таща того в сторону маленькой лестницы, ведущей на открытую платформу и расталкивая обезумевший от страха народ. Легкие Роджерса мгновенно наполнились холодным воздухом, который нещадно хлестал кожу снегом, заползая за ворот рубашки. Стив сильнее сжал руку Барнса, полностью доверяя ему. Это же Баки, он точно что-нибудь придумает. Стив и Баки достигли края платформы и синхронно вцепились в поручень. - Держись крепче, - шепнул Джеймс, ощущая, как от немыслимого холода начинает болеть горло. Внезапно послышался противный скрип гнущегося металла, и Роджерс посмотрел вниз. Несколько офицеров и охранников общими усилиями ломали мост между вагонами, легко избавившись от бесполезной железяки и швырнув ее в пропасть. Они принялись за крепление, пока Баки думал, когда люди успели стать такими бессердечными тварями. - Эй, придурки! - крикнул он, и офицеры подняли головы. Барнс показал им средний палец и крикнул: - Я выживу вам назло, чтобы позднее увидеть ваши кислые разочарованные рожи! Стив слабо усмехнулся, но тут поежился от ветра, который неприятно залезал за шиворот. Роджерс обратил внимание, что Джеймса тоже бьет мелкая дрожь, отчего тот обессилено опустился, оперевшись о холодную ограду. Он прижал Стива к себе, грея его руки в своих. - Баки... Помнишь, как ты придумал способ стащить булочки из пекарни на окраине? - голос Роджерса заметно дрожал, как и он сам. - Ну и досталось же нам тогда от местных ребят. - А ты разозлился, когда я не согласился убежать от драки. - Обычно ведь все наоборот, ведь так? Барнс горько улыбнулся, а в груди поселилось прекрасное чувство, согревающие душу нахлынувшими воспоминаний. - Да, Стиви, именно так, - подтвердил Джеймс, касаясь губами макушки Роджерса. В светлых прядях уже запуталось множество снежинок, а буря все никак не утихала и, судя по всему, не собиралась прекращаться, намереваясь похоронить под толстым слоем льда всех, кто попадет на дно ущелья. Как будто вдалеке еще были слышны крики панирующей толпы, пытающейся найти способы спастись. Барнс крепко вцепился за перилла ограды, шепнув Стиву, чтобы тот держался за него как можно сильнее. Роджерс тут же сдавил ему ребра, в которых и так не доставало кислорода из-за подступающего ужаса, и Баки подумал, что не такой уж его Стиви и слабак. Это было его последней мыслью перед тем, как раздался финальный скрип отцепляемого крепления, и все полетело во тьму. Стоял ужасный грохот соскальзывающего с рельс вагона, звуки гнущегося металла и тихий вой ветра. Но внутри разума Роджерса была полная тишина, которая отдавалась неприятным звоном в ушах. Он зажмурился, предпочитая не видеть, как стремительно падающий вагон приближается к покрытой снегом земле. Стив почувствовал рывок, после которого не осталось родного тепла рядом, а чьи-то сильные руки всё так же пытались до него дотянуться. Роджерс открыл глаза, когда почувствовал, что рубашка на спине была насквозь мокрой и неприятно прилипала к телу. Уже не было никакого шума, кроме бесконечного гула, создаваемого резкими порывами воздуха. Снежная буря и облака застилала небо, но Стиву всё равно удавалось разглядеть на обрывках темного полотна звезды. Баки. Роджерс резко вскочил, что было его ошибкой. Голова кружилась, а из уха потекла кровь - очевидный признак сотрясения. Стив беспомощно упал на колени, пытаясь сфокусировать зрение. - Баки! Крика не получилось, голос резко сел, и Роджерс сильно прокашлялся. Только не приступ, нет, только не сейчас. Но легкие горели совершенно не от этого. - Баки! На этот раз уже громче, так, что можно было услышать, если Барнс, разумеется, в сознании. Или жив. Стив помотал головой, отгоняя мысли о том, что прямо сейчас посреди прочих мертвых людей где-то лежит труп Джеймса. Кровь и так стыла в жилах от холода, лишний стимул в виде всепоглощающего ужаса ни к чему. Роджерс уже мог нормально передвигаться, продолжая выкрикивать имя Барнса. Никакого отклика. Повсюду валялись покореженные листы металла, один из них даже был окровавлен, и Стив подавил в себе рвотный позыв. Ноги постепенно отнимались, отказываясь продолжать движение, но внезапно в ответ на очередной клик Роджерс услышал слабый стон. Едва двигаясь, Стив пошел на слабый зов, позволяя слабому огоньку надежды, единственному, кто согревал его сейчас, разгореться сильнее. Снег. Мелкие пятна крови. Снова металл и снова снег. Чье-то тело посреди огромной лужи крови, впитавшейся все в тот же ненавистный снег. Роджерс обессиленно упал на колени при виде этой картины. Там, где когда-то было левое предплечье, теперь ничего. Только насквозь пропитанная кровью темная ткань выше локтя. Барнс едва дышал, но оставался жив, неподвижно лежа на алом снегу. - Стиви, - тихо позвал Джеймс, открывая глаза. Его лицо мгновенно озарила легкая улыбка, которая бывает у человека, словно он не надеявшегося увидеть подобное чудо напоследок. - Нет, нет, нет, - судорожно задышал Роджерс, касаясь правой рукой раны. - Нет... Беспомощная слеза скатилась по щеке и упала в снег рядом с худыми коленями Стива. Сколько потерянных возможностей и мгновений покидало их сейчас вместе с жизнью и кровью Баки? Стив старался не думать, потому что от этого становилось слишком невыносимо и тяжко. - Стиви, - снова позвал Барнс, протянув к лицу Роджерса здоровую руку. - Все хорошо. - Нет! - воскликнул Стив. - Уже ничего не будет хорошо. Он потянулся за подаренной лаской, как побитый пес, ложась рядом с Баки и безнадежно пачкая белоснежную рубашку багровыми пятнами. Из груди все еще рвались судорожные рыдания, сдавливая ребра. Джеймс положил руку на щеку Роджерса, утирая горячие слезы большим пальцем. - Ну что ты, Стиви... - ровным и тихим голосом сказал Барнс. Стив прижался к нему сильнее, но не давя на руку, пытаясь не касаться ее вовсе, чтобы не усугубить ситуацию. Хотя куда уже хуже. Сердце Баки щемило от жалости к Роджерсу, который с минуту на минуту рисковал остаться совсем один в этом мире. Хотелось подарить последнюю ласку, последнюю заботу, последний раз защитить, лишь бы доказать, что и без Джеймса Стив не одинок. - Все должно было закончиться не так, - тихо пошептал Роджерс. - Да, - слабо ответил Барнс. - Ты должен был влюбиться в Пегги, пережить все это с ней, а затем чудом спастись, задержавшись в вагоне первого класса, - к концу фразы он совсем охрип. Всхлипнув, Стив ничего не ответил. Но затем подал голос: - Даже сейчас я выбираю тебя. Взгляд Баки был прикован к его губам. Таким сухим, обветренным, синим от холода и еле шептавшим эти слова, которые согревали душу Джеймса едва тлеющими огоньками счастья. Барнс сместил ладонь на лице Стива, теперь касаясь его губ большим пальцем, обводя их по кругу, как завороженный. Роджерс расценил это как своеобразный знак и сделал последнее усилие, поцеловав Баки. Его ресницы мелко дрожали, пока Барнс обжигал своим дыханием его замерзшую кожу. - Тебе бы следовало уйти, - грустно говорит Джеймс. - Пока еще не поздно. И Стив едва не усмехается. Поздно, потому что у него уже нет шансов выбраться из пропасти. Поздно, потому что он всё равно скончался бы через несколько дней от ужасной пневмонии и горя. Поздно, потому что он уже давно сделал свой выбор. Еще тогда, на крыше вагона, когда наблюдал за закатом солнца вместе с Баки. - Ты же знаешь, что я всегда был слишком глуп, чтобы бежать от драки, - говорит Стив. Веки Барнса медленно смежаются, пока он так тихо шепчет, что Роджерс едва его слышит: - Я с тобой до конца. Стив делает настолько глубокий вдох, насколько это позволяют горящие от мороза легкие. - Я тоже с тобой до конца, - но Баки уже не слышит его. Стив прекрасно понимает это, и не пытается окликнуть Барнса, не пытается привести его в чувство, не пытается дать себе надежду умереть первым, хотя Стив Роджерс никогда не сдается. Груз долга, который он вынашивал всю жизнь внезапно испарился, растворяясь в воздухе. Стало невероятно легко и просто на душе. Только сердце свело такая невыносимая тоска, что хочется уже поскорее, чтобы мороз до конца поразил и его, не заставляя Джеймса ждать. Как хорошо, что некоторые мечты порой исполняются. Они звали его поездом мечты. И он действительно им был.