Личный отряд Поттера.

- Малфой? – наступило долгое и напряженное молчание, которое в итоге нарушил сам Гарри. – Какого черта ты здесь делаешь? Где Хагрид? - Твой лесник еще не вернулся, - довольно усмехнулся он. – Я решил, что будет очень кстати свободная хижина сегодня ночью. Ты так не считаешь, Поттер? - Твоя фантазия меня убивает, Малфой! К чему этот спектакль? Зачем тебе тут я? – хотя Гарри уже примерно понял, к чему все это ведет, но сдержаться от вопроса не смог. Малфой лишь усмехнулся, ничего не ответив. Он будто прочитал мысли парня, зная, что тот обо всем догадывается. Медленно приблизившись к Поттеру, он заставил его отойти на шаг назад и прижаться спиной к деревянной двери, что при этом взволнованно скрипнула. Драко услышал, как участилось его дыхание, и внутренне возликовал. Он уперся руками по обе стороны от лица Гарри и приблизился. Медленно, будто боясь его реакции. - Ты ведь боишься, что все узнают о твоих предпочтениях, да, Поттер? - прошептал он ему в губы. – Не волнуйся, ведь я получил, что хотел. Я никому ничего не скажу, пока ты будешь рядом со мной… Драко вжал его сильнее в дверь и та снова скрипнула. Колено медленно приподнялось до паха Гарри и слабо погладило его, вырвав тихий выдох с тонких гриффиндорских губ. Гарри хотел возразить, но тело предательски тянулось к слизеринцу, разум находился, словно в тумане, мешая мыслить здраво. - Остановись, Малфой…- попросил он в голос с сознанием, но Драко лишь сильнее сжал коленом его пах и дерзко ухмыльнулся. Понимая, что все заслоны, сдерживающие его на грани между «нормальным» и «извращенцем», сломаны, гриффиндорец резко двинулся вперед, поспешно впиваясь в слизеринские мягкие губы, скривленные в усмешке. Также быстро и неожиданно он отстранился, во взгляде уже читалось желание продолжить эту безумную близость, желание отдаться этому хорьку, красивому до слепоты. - Почему именно я, Малфой?.. – прохрипел он, останавливая себя в попытке вновь поцеловать его. - Потому что я ненавижу тебя, Поттер. Ты ведь у нас «особенный»… - Но… - Молчи…- прошептал Драко, ласково прикусив его губу, а затем настойчиво проникнув в его влажный рот языком. Он не встретил сопротивления, наоборот, Поттер с каким-то остервенением отвечал на поцелуй, дрожащими руками пытаясь стянуть с любовника мантию. Однако слизеринец всякий раз тормозил его, перехватывая горячие ладони и скрещивая свои пальцы с его. Контраст их кожи зажигал в них страсть, распаляя мужские тела, заставляя обоих повалиться на пол. Драко занял лидирующую позицию, буквально оседлав гриффиндорские бедра. Он облизнул пересохшие губы и медленно, специально дразня юношу под ним, стал расстегивать пуговицы на рубашке. Взгляд зеленых глаз был прикован к этому месту. Гарри сглотнул, следя за каждым движением его пальцев, а внутри зарождалось нетерпение. Наконец, он не вытерпел и схватил вороты белоснежной рубашки, рывком стащив ее с худощавых плеч. Несколько пуговиц полетело в сторону. - Тише, Поттер… - сладко пропел Драко и озорно улыбнулся. Гарри впервые видел такую улыбку, и ему хотелось видеть ее вновь и вновь. Он поднялся, торопливо бегая руками по бархатистой коже слизеринца, касаясь его губ, но тут же почувствовал резкий толчок в грудь. Гарри шумно выдохнул, упав лопатками на пол, и удивленно глянул в серебристые глаза, но Малфой не дал ему долго осматривать себя. Он стянул с Гарри легкую кофточку и склонился над пуговицами его рубашки, обжигая шею горячим дыханием, вызывая этим много мелких мурашек. Осторожно расстегнув одну, Драко мягко коснулся губами кожи, расстегивая тем временем другую. Так, одна за другой, он дошел до пупка, который обрамляли черные, и на удивление мягкие, волоски. - Да ты у нас еще та блядь, да, Поттер? – усмехнулся Малфой, проведя кончиком носа по «блядской дорожке», уходившей куда-то под брюки. Гарри шумно выдохнул и слабо выгнулся, прикусывая губу. Эта реакция возбуждала, наделяла какой-то интригой узнать, что будет после, если зайти еще дальше. Стянув с Поттера брюки, Драко аккуратно, будто боялся прикоснуться, провел пальцем вдоль торчащего члена, выпирающего из трусов. - Малфой…- шикнул Гарри, не в силах терпеть эту пытку, желая получить все и сразу. - Какой ты нетерпеливый, Поттер! – возразил блондин и в наказание резко сжал плоть в своей ладони. Гарри тихо выругался, прикрыв глаза и сжав зубы до скрежета, чтобы не простонать от боли. Он хотел что-то протестующе высказать, но Драко вдруг наклонился, приспустив резинку трусов, и лизнул основание пульсирующей плоти. Ощущение влажного слизеринского языка там сводило с ума, он шумно выдыхал, сдерживаясь от нетерпеливого толчка вперед, ко рту Драко. Красные плавки полетели к брюкам. - Раздвинь ноги шире, Поттер, и согни их в коленях…- прошептал блондин, не в силах терпеть ноющую боль в перевозбужденном органе. Гарри спокойно, и даже с желанием, подчинился Драко так, словно тот был его любимым кукловодом, словно он получал наслаждение от того, что тот дергает его за ниточки. Гриффиндорец прижал колени к груди, позволяя горячей пульсирующей головке любовника прислониться к сжатому анусу. Он ожидал чего угодно, – боли, крови, жжения – но никак не приятной тесноты, не наслаждения от пульсации на простате. Словно прочитав эти мысли в его глазах, Драко довольно усмехнулся. - Хорошее заклинание, да, Поттер? – слизеринец нежно коснулся губами его вспотевшей кожи на шее, мягко улыбаясь. - Молчи…- повторил гриффиндорец недавние слова Драко и обнял его, прижимаясь так, будто он кто-то родной, дорогой для него человек. Больше слов и не нужно было, ведь продолжить было куда интереснее и увлекательнее. Малфой медленно вышел, ласково пробегаясь губами до ключицы, и также медленно вошел, останавливаясь на губах Гарри. Темноволосый юноша с трепетом ответил на поцелуй и похотливо вильнул бедрами. Одна из половиц жалобно скрипнула, ветер трепал створки окон, словно пытаясь открыть и взглянуть на эту будоражащую сцену. Сладкие протяжные стоны волшебников разливались и звенели в небольшой комнатке старой хижины, словно отражаясь от металла клеток, кучами навешенных на потолке. Гарри хватал губы Драко в страстном порыве, иногда кусая их, - жадно, порывисто - будто в последний раз. Стоны все чаще раздавались из уст парней, а движения члена с каждой секундой усиливалось, принося все более дурманящие сумасшедшие ощущения. Вскоре раздалось протяжное гулкое мычание слизеринца – он замедлил толчки в надежде хоть немного продлить это невероятное долгожданное наслаждение и импульсно кончал в разгоряченное тело любовника. Рука Драко расслабленно и, в какой-то мере, вальяжно поглаживала стоящий член Поттера, а тот, не заставив парня ждать, излился в его ладонь, приподнимая в бешеном оргазме бедра и прерывисто выдыхая горячие стоны. Разморенные сексом, они неподвижно прижимались друг к другу. Сквозняк приятно остужал вспотевшие тела, сперма засыхала, стягивая кожу, а юноши прибывали каждый в своих мыслях. Гарри в этот момент думал о том, что же с ним происходит. Сейчас он абсолютно растерялся - что ему сказать и как теперь себя с ним вести? Эти мгновения смятения – смешно. Он просто ощущал себя последним лопухом, не знающим как поступить. Гарри тихо лежал, глядя на умиротворенное лицо Драко, на его закрытые веки, и просто не мог не осознавать, что глупо любуется им, а ведь это было так неправильно. Это мгновение могло растаять, как снежинка перед многими такими другими, став чистым снегом в их отношениях. Отношениях? Разве они были вправе в такое время строить планы на будущее? В любой миг они могут расстаться навсегда из-за Волан-де-Морта, один из них может погибнуть в сражении с Пожирателями, и все, только сейчас начавшееся, может вспыхнуть, раствориться, сгнить. Но этот стук сердца при виде блондина, это тепло, согревающее его при мыслях о нем – Гарри не сомневался, что влюблён. И в кого? В Драко Малфоя! Вспоминая всю историю их знакомства, наверно, навевается вывод, что к этому оно и шло. Несмотря на ненависть, они постоянно выделяли друг друга знаками внимания, в которых постоянно присутствовали насмешки. Но ведь они постоянно контактировали, общались, хотя могли просто не переваривать так же, как и остальных, не обращать внимания, не приближаться, не признавать существования друг друга. Драко тихо посапывал, но он не спал – просто был настолько расслаблен, что даже открыть глаза сейчас было слишком утомительно. Конечно, сначала ему хотелось жуткого разврата – хотелось сотворить с Поттером все, что только захочется: наказывать его, издеваться. Почему же так получилось, что он, наоборот, стал желать его взаимности? Драко желал, чтобы тот отдавался ему сам, чтобы тот хотел его, и это у него отлично получилось, ведь понадобилось только лишь вдолбить Поттеру похоть и желание к нему. Этого стало достаточно, чтобы сейчас все произошло по плану. И Драко мог с гордостью отметить, что показал себя с самой лучшей стороны, что он был самым сексуальным и опытным из них. Все его мысли в основном грелись возле самого себя, возле теплой груди Поттера, возле его рук, что обнимали его, возле них. Сейчас он был настолько прост и наивен, что оставался без защиты, но Драко был уверен, что его защита сейчас прижимает его к себе. И все-таки, признаться самому себе в любви к Поттеру он еще был не готов, поэтому отвергал любое, связанное с серьезными чувствами, руководствуясь лишь страстью, желанием. «Не люблю я его! Я хотел от него только секса! И я его получил! А дальше мне плевать, что с ним станет!»