Тени прошлого

Soundtrack -Rascal Flatts — To make her love me POV автор. Несмотря на всю решимость Джастина, заснуть в этот вечер, ему было не суждено. Провалявшись в кровати несколько часов, парень поднялся с твердым намерением вернуть Сару. Он быстро принял душ и привел себя в порядок. Оделся он как всегда в своем стиле: черные зауженные джинсы, черная атласная рубашка, расстегнутая на несколько пуговичек, лакированные туфли и золотые часы, впрочем, ничего лишнего. Захватив с тумбочки ключи от первой попавшейся машины, он поспешил в гараж. Нажав на кнопку, он понял, что сегодня его выбор пал на черную Lamborghini, так как машина весело поприветствовала хозяина своими огнями. Через несколько секунд автомобиль уже несся по оживленному шоссе, обгоняя всех, кто встречался на пути. Его сердце билось с невероятной скоростью, а кровь приливала к голове, заставляя чувствовать пульсацию в районе висков. Что творилось в его мыслях, было невозможно разобрать. Он сам не понимал, о чем думал в тот момент. Воображение парня рисовало ему красочные картины того, как Метьюз встретит его, как скажет, что была не права и что она до сих пор его безумно любит. Он хотел услышать от нее лишь то, что он — единственный мужчина в ее жизни. Ему было страшно признавать, что он попал в зависимость, в зависимость от этой темноволосой бестии, и он бессилен. Он не может совершенно ничего поделать с этим! Сара Метьюз — его наркотик. Она хуже героина, марихуаны и кокса вместе взятых, она уничтожает его, поглощает всего без остатка, и Джастин не сопротивляется, даже не пытается, потому что для него все это — огромное удовольствие. Без Сары дни становятся мрачными и унылыми, жизнь теряет свой смысл, и нужна лишь она, она одна. Припарковав машину около ее подъезда, парень схватил цветы и направился к квартире девушки. Он был настолько взволнован, что даже не заметил во дворе знакомый черный Mercedes. Сердце так громко стучало, что казалось, сейчас выскочит из груди. Ему было все — равно, что подумают люди, ему было все — равно, что сейчас два часа ночи и она, скорее всего, уже спит. Если он что-то хочет, то он это получает. Парень уже так привык к этому, что никогда не рассматривал вариант отказа. Но с Сарой все оказалось куда сложнее. Уже несколько раз он нажимал на звонок, но Метьюз не появлялась на пороге. Это смущало Джастина и заставляло задуматься. Волна тревоги прокатилась по его телу. Но как только он услышал шарканье домашних тапочек за дверью, то сразу же успокоился. Перед ним появилась Сара. Её волосы были в полном беспорядке, а халат накинут наспех на голое тело. От девушки пахло мужским парфюмом, и он явно не принадлежал Джастину. Глаза Метьюз расширились, как только она увидела незваного гостя. — Д-Дж-Джаастин? — Волнение и тревога были слышны в ее голосе. Брюнетка явно не ожидала увидеть его здесь. Бибер сразу понял, что она не одна в квартире. — Кто он? — Еле сдерживая себя, подозрительно спокойно спросил он. Девушка заметила нехороший блеск в глазах парня. Это не предвещало ничего хорошего. — Я не понимаю о чем ты. И вообще, зачем ты пришел? — Девушка не договорила, как Джастин оттолкнув ее, прошел в квартиру. Бросив цветы в прихожей, Бибер направился прямиком в спальню. Каково же было его удивление, когда в кровати возлюбленной он обнаружил Дина Броквелла. Он остановился в дверях и замер. Светловолосому казалось, что все это мираж, сон, все неправда. Она не могла вот так поступить с ним, она не могла… — О, кто присоединился к нам! Сара, малышка, а я не знал, что ты пригласила к нам еще и моего бывшего друга, — с наглой улыбкой проговорил шатен. — Заткнись! — Заорал Джастин, напугав Броквелла до смерти. — А теперь ты, — прошипел он, медленно подходя к Саре, которая вся уже тряслась только от одного его ядовитого взгляда. Парень медленно приближался к испуганной и побледневшей от страха Метьюз. Она никогда не видела его таким … обезумевшим. Девушка лишь отходила от него все дальше, пока он не настиг ее. Сзади была стена, бежать некуда. — Джастин, это, это не то, что ты подумал, я, — она заикалась на каждом слове от страха, поглотившего ее целиком. И это был страх не того, что он ударит ее или причинит боль. Это был страх того, что он уйдет из ее жизни и на этот раз, навсегда. — Да? А что же это? Объясни мне, милая, потому что я ничего не понимаю! — Его руки окольцевали тонкую девичью шею. — Отпусти, мне больно! — проверещала она, и в тот же момент его хватка ослабла. — Мне жаль, что я ошибся в тебе, Метьюз. А еще больше мне жаль, что повелся на твои слова. Ты никогда меня не любила! И если бы ты тогда не уехала и дала мне шанс договорить, то знала бы, что я тоже хочу ребенка от тебя, —, но быстро сообразив, он исправился, — то есть, хотел до сегодняшнего дня. И да, забери свой дневник. На будущее, не надо писать того, что не чувствуешь, на бумаге. Ведь человек, которому это предназначается, может прочесть и поверить, как это сделал я.  Он развернулся и пошел к выходу. Его голова была пуста, и в ней не было ни единой мысли. Состояние было до жути паршивое: хотелось напиться, накуриться и забыться. Именно в этот момент он хотел умереть. Закрыть глаза и больше никогда не открывать их и ничего больше не чувствовать. Та боль, которую он сейчас испытывал, рвала его на части, не оставляя возможности выжить. Сара бежала за ним, кричала, что любит, но он не слышал или не даже не слушал. Напоследок он бросил ей лишь одно: — Как ты могла связаться с убийцей нашей дочери? С виновником смерти малышки Эшли?! Как ты смеешь после этого мне в глаза смотреть, Метьюз? Я ненавижу тебя, ты слышишь? Ненавижу! Двери лифта закрылись, и парень исчез за железным занавесом. Сара беспомощно упала на пол и зарыдала во весь голос. Он сказал, что ненавидит, но он ведь даже не знает, что это было сделано ради него. Как же теперь оправдаться?