City hunter

      Ночная трасса была пустынна, тьма окутала все вокруг. Джунмен вглядывался в дорогу, двигаясь на немой зов. Ему казалось, что он слышал каждый хрип Тао, хотя тот и находился на большом расстоянии. На задворках сознания омега понимал, что эта дорога ему до боли знакома, что он был здесь и не раз, а когда вдалеке показался поселок, в котором жил его брат, сердце замерло. Омега не мог поверить, что Тао пошел именно сюда. Зачем?       Силуэт, возникший перед машиной, заставил резко надавить на тормоза. Машина замерла в паре сантиметров от скрючившегося на асфальте мужчины. Джунмен выскочил из машины и бросился к альфе. Он был весь в крови и что-то шептал. — Тао, — потряс младшего омега. – Тао, открой глаза. Что ты здесь делаешь? Как… — Мен… — прохрипел альфа, а потом закашлялся. — Увези меня… Лухан не должен меня видеть. Я вернусь за ним, когда буду в состоянии о нем позаботиться. Он… Защитите его, пожалуйста.       Джунмен достал телефон, набирая номер мужа. — Да, — сразу же послышался взволнованный голос Исина. — Я нашел его, он без сознания. Мы недалеко от «Соснового бора», и я боюсь, что не успею довезти его до дома - ему нужна срочная помощь. — Вези его сюда, — ответил Исин. — Здесь Ухен, он поможет. — Хорошо.       Джунмен взвалил на себя бесчувственную тушу Тао и потащил его к машине, устраивая младшего на заднем сидении. — Лухан не должен видеть… Он испугается… Мен… — Два упрямых барана, — выдохнул Джунмен, надавив на газ.       У ворот машину встретил Исин. Он помог достать Тао и понес его в дом. Бекхен и Ухен сидели в гостиной. Увидев, во что превратился когда-то его враг, Бекхен невольно ахнул. — Отнеси его в нашу комнату, — сказал Бен.       Чжан кивнул, направляясь в указанном направлении; Ухен рванул в свою машину за аптечкой, лекарствами и бинтами. — Как ты его нашел? — спросил Бен, глядя на брата. — Почувствовал, — опустив взгляд, ответил Джунмен. — Я не мог оставить его умирать. — Ты все правильно сделал, — ответил Чжан, обнимая любимого. — Своей кровью он отмыл все свои преступления. Он ведь знал, что Ифань в любой момент попытается избавиться от него, но не попытался спастись или спрятаться, он пошел до конца — это заслуживает уважения. Идемте вниз, нужно позвонить Сехуну. — Я сделаю все возможное, — сказал Ухен, — но у него слишком много повреждений. Я боюсь, что без клинического вмешательства могут пойти осложнения. — Мы не можем везти его в больницу, — заметил Джунмен. — По документам он умер. Ухен, ты… — Я понял, — кивнул мужчина, доставая инструменты и принимаясь за осмотр.       Джунмен, Бекхен и Исин спустились вниз. — У Лухана истерика, я его едва успокоил, — сказал Джунмен, опускаясь на диван. — Он признался мне, что любит Тао. Мне больно на него смотреть. Мы должны сказать ему… — Нет, — ответил Чжан. — Мы не можем так рисковать. Тао должен сам решить, как им быть дальше. Сейчас мы ничего не знаем, может быть завтра он встанет на ноги, а может он проваляется в постели не один день. — Это несправедливо, — заметил Бекхен. — Тяжело жить, зная, что тот, кого ты любишь, покинул тебя навсегда. Ты разве забыл, как отреагировал Чанель на твое возвращение? А здесь более сильные чувства, мы не вправе вставать между ними. — Мы должны перевести их обоих в Китай, — ответил Джунмен, — а там пусть они сами разбираются. — Но для этого им нужны новые документы и возможность самостоятельно сесть на самолет, — ответил Исин. — А пока у нас есть омега, который едва передвигается и альфа, что в одном шаге от смерти. Давайте пока не будем торопиться.       Чжан достал телефон и набрал номер Сехуна. — Да, хен, — послышался серьезный голос. — Ты забрал Бэкки и Кенсу? — Нет, — ответил Исин. — Джунмен нашел Тао. Мы сейчас у вас дома. Тао в плохом состоянии, Ухен пытается его спасти. Возвращайся. Сейчас мы разъедемся, Джунмен вернется к Лухану, а я попытаюсь выяснить, где сейчас Ифань. — Хен, но ведь ночь… — Поспать я всегда успею. Сейчас нам нужно установить постоянную слежку за Ву. Я боюсь того, что сейчас он может сбежать в другую страну на то время, пока все не утихнет, а нам это не выгодно. Мы не должны выпускать его. — Я понял, уже еду, — кивнул Сехун. — Но что мне делать с телом начальника Управления? — Пусть пока все считают, что это тело Тао, а потом мы поговорим с министром и совместными усилиями решим, что делать. И да, если Тао придет в себя, попытайся выяснить у него, как Хесок оказался в его машине. — Хорошо. — Давай, Бекхен ждет тебя.       Чжан сбросил вызов, но мелодия звонка снова разорвала тишину. — Да, Чанни, — сказал Исин. — Пять минут назад мне звонил Ву. Он просит о срочной встрече, — сказал Чанель. — А вот это уже интересно, — усмехнулся Исин. — Где он? — В клубе, — ответил Пак. — Просил приехать к нему по очень важному вопросу. — Он убрал Тао и теперь ему нужно кому-то поплакаться, — усмехнулся Чжан. — Думаю, что нам стоит воспользоваться моментом. Ты езжай, я присоединюсь к тебе позже. — Ты… — Думаю, что нам стоит познакомиться с Ву Ифанем лично, пришло время. — Я понял, — сказал Чанель. – Жду.       Альфа положил телефон в карман и посмотрел на немного опешивших омег. — Что? — улыбнулся он. — Все хорошо, мальчики. Сехун едет сюда, а мы с Чанни встретимся с Ифанем. Мен, позаботься пожалуйста о Лухане; Бэкки, а тебе с Ухеном я доверяю Тао. Пора нам начинать крупномасштабную битву.       Джунмен выдохнул. Он видел, с каким азартом горели глаза мужа, а это значило лишь одно - Исин задумал что-то глобальное и очень опасное, но почему-то хотелось ему верить. За ним хотелось следовать, и именно это выделяло командира отряда «городских охотников»: его безумство, его азарт и его рискованность. — Идем? — спросил альфа, улыбнувшись.       Джунмен кивнул и посмотрел на Бекхена, который с восхищением смотрел на Исина. — Если что, обязательно позвони, — сказал Мен и, уловив кивок брата, пошел за мужем.       Проводив старших, Бекхен поднялся наверх, заглянул в комнату к спящему Кенсу и поправил ему одеяло, а потом несмело вошел в комнату, где Ухен заканчивал осматривать Тао.       Омега понимал, что в таком состоянии альфа не вызывает в нем страха; что сейчас он уверенно стоит на ногах, чувствует, как внутри него бьется маленькое сердечко, а еще он чувствует любовь Сехуна. Даже несмотря на то, что сейчас старший далеко, омега ощущает себя любимым и защищенным. — Тебе чем-нибудь помочь? — спросил Бен. — Бэкки? — удивился Ухен, обернувшись. — Шел бы ты спать. — Я дождусь Се, — улыбнулся омега. — Ну так… — Я в принципе закончил. У него несколько ожогов, перелом руки, ушибы, и он потерял много крови. Организм истощен, но этот парень выкарабкается. — Спасибо, хен. Извини, что втянули во все это. — Знаешь, после того, как я встретил Сехуна впервые, то перестал чему-то удивляться. С вами интересно, а главное никогда не знаешь, чем закончится день. — Это точно, — улыбнулся Бекхен. — Ты устал за сегодня, наверное. Езжай домой. — Но… — Мне не страшно, — ответил Бекхен. — Я чувствую себя прекрасно, Се уже в пути. Тао ничего не угрожает. Дальше я справлюсь сам, хен. — Ну, смотри, а то знаю я твоего мужа. Приедет, скандал устроит. — Я скажу Се, что сам отпустил тебя. — Ну ладно. Вот, я оставлю лекарства, как только этот парень очнется - пусть выпьет; ему нужен покой. — Хорошо, — ответил Бекхен, проводив Ухена до дверей. — Я приеду завтра к обеду, но если что - сразу звони. И не забывай про витамины, они нужны вам с малышом. — Я помню, до завтра, хен.       Бекхен закрыл дверь и вернулся в комнату, вслушиваясь в беспокойное дыхание Тао. Омега поправил сбившееся одеяло и хотел было убрать руку, но на его запястье сомкнулись пальцы альфы. Бен видел, как Хуан сделал глубокий вдох и замер. Омега почувствовал легкую дрожь, но взял себя в руки. — Что ты здесь делаешь? — прохрипел альфа. — Вообще-то это мой дом, — ответил омега, освобождая свою руку из захвата.       Альфа открыл глаза и огляделся. Перед глазами мелькнули события прошедшего вечера, и Тао невольно поморщился. Он попытался приподняться, но со стоном опустился на подушку. — Не дергайся, у тебя слишком много травм. Вот, лучше выпей лекарства.       Омега потянулся за пузырьками, что оставил Ухен, но его руки тут же были перехвачены целой рукой Тао. — Почему ты здесь? — снова спросил альфа. — И не нужно напоминать мне про дом. Ты понимаешь, что я имею ввиду совсем не это. — Пусти, — спокойно ответил омега, чувствуя, как хватка альфы слабеет. — У меня, в отличие от некоторых, есть чувства. Я не могу оставаться равнодушным к бедам других. Тебе сейчас нужна моя помощь, поэтому я здесь.       Тао почувствовал, как все внутри сворачивается и хочется плакать. Почему так? Почему люди, которым он верил, пошли против него, а те, кого он растоптал, сейчас оказались рядом? Сейчас в сознании очень четко всплывал образ мальчишки, что на коленях просил спасти его ребенка; вспомнились его слезы, его крики. Сейчас эти воспоминания раскаленной лавой текли по венам. — Почему ты так меня любил? Почему ждал? Я же тварь, Бэкки. Самая настоящая тварь. Почему ты позволял мне так себя вести, почему не отказывал? Почему даже после всего, что я сделал ты сидишь здесь и улыбаешься?       Бекхен действительно улыбался, потому что сейчас, он чувствовал свободу. — Знаешь, если бы ты тогда меня не растоптал, сейчас я бы не был так счастлив. В какой-то степени ты дал мне новую путевку в жизнь. Пускай путь оказался тернистым, но я смог его пройти и теперь у меня есть все: любимый муж, дети, свой дом, лучшие друзья и огромная любовь, которая залечила все раны. Я счастлив, Тао. Спасибо, что тогда не принял меня.       Альфа поднял глаза на омегу. — Я не желаю тебе зла, мне очень хочется, чтобы и ты нашел свое счастье. — Знаешь, когда-то очень давно, когда я был еще ребенком, когда в моей жизни еще не было Ву Ифаня и мой день начинался на берегу огромного океана, из которого медленно поднималось солнце, я думал о том, что я самый счастливый человек на свете. Ведь у меня есть дом, папа рядом, веселые рыбацкие песни и посиделки у костра. Я думал, что вот вырасту и стану человеком, которым сможет гордиться папочка; что я буду помогать людям, что у меня будет прекрасный омега, куча милых ребятишек. Мне было всего шесть, когда мои красочные мечты окрасились в кровавый цвет, как простыни, на которых Ифань расстрелял моего папу. Жизнь ребенка превратилась в ад. Ифань избавлялся от любых привязанностей, будь то котенок или человек. Он воспитывал во мне суровую личность, но не учел, что в отличие от него я узнал родительскую любовь. Я не смог стать машиной-убийцей, потому что меня преследовали глаза моего папы. Ты был мне дорог Бекхен-и, — сказал Тао, замечая, как вздрогнул омега. — Очень дорог, но страх того, что эта моя привязанность может лишить тебя жизни, остановил меня. Я думал о том, что пусть лучше ты поплачешь и забудешь меня, чем я буду плакать над твоим холодным телом. Прости меня, если сможешь. В тот день, когда я приехал к вам сюда и чуть не нарвался на пулю Сехуна, во мне говорила ревность и страх. Ты снова оказался связан с Ифанем, Крис хотел убрать Сехуна. Я думал о том, что только твоему мужу под силу свалить Ифаня, он нужен был мне живым. Когда мне сообщили, что О проводит свой отпуск в компании некого Бена Бекхена, я сперва не поверил. Я не думал, что когда-нибудь увижу тебя вновь, а особенно в компании людей, от которых мечтает избавиться мой брат. Я хотел проверить надежно ли ты защищен, а когда услышал выстрел и увидел клуб пыли рядом с собой… — Проверил? — послышался голос Сехуна, что, усмехнувшись, вошел в комнату. — Проверил, — выдохнул Тао. — Я всеми силами пытался отвести от вас внимание брата, ему нужен был Джонин, а не вы, а потом появились эти чертовы американцы. Я думал о том, что пока Крис будет занят Джонином, я соберу все необходимые документы и подкину их тебе, а сам скроюсь где-нибудь, но и тут Лэй опередил меня. хотя признаюсь, один бы я, наверное, не справился. Знаете, я до сих пор не могу понять, почему вы все встали на нашу с Луханом защиту, но я благодарен вам и готов на все, чтобы оправдать ваши надежды. — Для начала вылечись, герой, — буркнул Бекхен, потянувшись снова за лекарствами.       Тао послушно выпил все таблетки. — Я пойду спать, — сказал Бекхен. — Се… — Я скоро, милый, нам нужно кое-что прояснить.       Омега с подозрением посмотрел на альф, но возражать не стал, оставив старших один на один. — Ну что ж, — сказал Сехун. — Теперь я жду всю историю спасения от начала и до конца. — Для протокола? — усмехнулся Тао. — Пока нет, но если ты согласишься, мы сможем использовать твои слова против Ифаня в суде. Я очень рассчитываю на то, что и Лухан пойдет нам на встречу. — Вы же объявили о нашей смерти, — заметил Тао. — Так мы можем и воскресить вас, — ответил Сехун. — Хорошо, я расскажу все с самого начала. С того момента, как я увидел Ифаня впервые, до сегодняшнего дня.       Чанель неспеша вошел в клуб. Танцпол был забит до отказа, играла зажигательная музыка, и весь путь от входа до VIP-комнаты альфа чувствовал прижимающиеся к нему потные тела. Открыв нужную дверь, Чанель оказался в полумраке. Свет был приглушен, но даже при таком освящении Чанель видел две фигуры. Альфа жестоко вдалбливался в стоящего на четвереньках омегу, зажимая ему рот ладонью. В омеге смутно просматривались знакомые черты. Крис прорычал, кончая и отшвыривая омегу от себя. — Черт! Почему я не могу забыть о нем, — сорвалось с губ альфы, в то время, как омега заметил Чанеля и напугано отполз к стенке.       Пак лишь усмехнулся, чем обратил на себя внимание Ву. — А, это ты, — устало сказал он, а потом посмотрел на омегу. — Свали отсюда.       Инсон всхлипнул, собирая свои вещи, а потом пошел к выходу, на мгновение замирая возле Чанеля. Пак уловил ошарашенный взгляд; омега втягивал носом воздух, но ничего не говорил. — Чего застыл? Проваливай, — подгоняя его, крикнул Крис.       Мужчина вытер слезы рукой, а потом стянул со своей шеи небольшой медальон. Оглянувшись и замечая, что Крис занят бутылкой, протянул цепочку Чанелю. — Это принадлежало его дедушке, — шепнул омега. — Если сможет, пусть не держит на меня зла. Прощай.       Чанель видел отчаяние в глазах старшего. В голову закрались подозрительные мысли. Рука потянулась, чтобы остановить омегу, но Инсон отрицательно помотал головой, прошептав одними губами: «Я так больше не могу».       Чанель вздрогнул, наблюдая, как омега выбежал из комнаты. — Ты чего стоишь, Чанель-и, присаживайся, — сказал Крис пьяным голосом. — Мне нужно было расслабиться, столько всего случилось. — Прими мои соболезнования, — начал Чанель. — Лухан, Тао…       Ифань помотал головой, протягивая Паку бокал с виски. — Давай помянем их. Там на небесах их, наконец-то, ждет жизнь о которой они мечтали, — усмехнулся Ифань. — Свобода, они так стремились к ней. Теперь у них будет все…       Ву плюхнулся рядом с Чанелем. — Знаешь, я вот даже не могу нормально спать, запах… Меня преследует его запах… Почему я так зависим от него?.. Чертова мимоза.       Ифань швырнул свой стакан в стену. Мокрое пятно расползлось по обоям. — Он же та еще тварь, — говорил старший. — Да кому я объясняю, ты же его истинный. Вот у тебя внутри ничего не дрогнуло, когда он издал свой последний вздох? А как там Джунмен, интересно? Мой брат был слишком идеальным. Он до последнего умел прятать свои эмоции. Знаешь, никогда не мог угадать его. Двадцать лет... двадцать лет я кормил эту крысу. Он захотел избавиться от меня, но я его опередил… — Крис…       Ву приложил палец к губам Чанеля, а потом посмотрел на него внимательным взглядом. — Хочешь занять его место? — спросил старший. — Хочешь стать моей тенью? Хочешь получить власть, которую бы ни за что не заработал сидя в своем скучном офисе? Представь, Чанель-и, ты сейчас общаешься с будущим главным министром. И сейчас я тебе предлагаю должность своего первого помощника. — Просто так? — насторожился Чанель. — А ты мне нравишься, — засмеялся Крис. — Конечно, ничего не бывает в этом мире просто так. Я обеспечу тебя всем: известностью, деньгами, положением, но в обмен ты должен привести ко мне своего дядюшку. Уговори его работать с нами. — А если нет? — спросил Пак. — Если он не согласится? — Тогда он отправится следом за твоим омегой и моим братом, — усмехнулся Крис.       Чанель поежился. — Мне нужно на некоторое время скрыться из города, поэтому мне нужен твой ответ прямо сейчас, либо ты со мной, либо против меня, а со своими врагами я не церемонюсь.       Чанель засмеялся. — Ты все продумал, мой друг, — сказал Пак. — Знаешь же, что мне дорога моя жизнь. — Еще бы, но еще я научился доверять тебе и знаю, что ты не далеко ушел от меня и тоже стремишься к власти. Признайся, мое предложение очень заманчиво. — И то верно, — заметил Чанель. — Но есть одно меленькое «но», которое я хотел бы обсудить. Я не работаю один… — Ты можешь продолжить сотрудничество с Минхеком, он зарекомендовал себя с очень хорошей стороны. Мне приятно было с ним работать. — Да ты, я погляжу, уже переманил на свою сторону моих людей. — Деньги, Чанель-и, решают многое. — Я знаю, поэтому давно раскусил своего помощника, — усмехнулся Пак. — И речь сейчас совсем не о нем. — Тогда о ком же? — насторожился Ву.       Чанель достал телефон и набрал чей-то номер. Ифань нервно заломил пальцы. — Хен, заходи, — сказал Пак, подмигнув Крису.       Дверь комнаты открылась, и словно тень в нее вошел мужчина. На нем была черная толстовка, он держал руки в карманах и медленно двигался в сторону мужчин. Его лицо было скрыто под капюшоном, но даже так Крис почувствовал сильную ауру уверенности, что окружала этого мужчину. Чанель поднялся и встал за спинку дивана, на который сел незнакомец. — Ну, здравствуйте, господин Ву Ифань, — сказал мужчина, сбрасывая с себя капюшон и устремляя внимательный взгляд на собеседника. — Очень давно мечтал с вами встретиться. — Кто ты? — спросил Ву, разглядывая израненное лицо мужчины напротив. — Зовите меня Лэй, — ответил Исин, откинувшись на спинку дивана и потянувшись, демонстрируя кобуру на поясе. — Чанель-и много рассказал мне о вас, теперь пришла очередь мне рассказать вам о себе. Считайте, что я тот, кто поможет вам уладить ваши проблемы. — Каким образом? — спросил подозрительно Крис. — Каждая масштабная организация имеет за своей спиной надежную защиту, так вот, считай, что Лэй-хен моя «крыша». Все мои действия я согласую с ним. Мне кажется, что свое предложение ты должен сделать ему. — Но я ничего о тебе не знаю, почему я должен доверять вам? — попятился Крис. — Потому что я знаю о тебе намного больше, чем ты думаешь. Например, я знаю, что сейчас у тебя зазвонит телефон.       Ифань вздрогнул, когда тишину комнаты нарушила мелодия звонка. — Бери трубку, нехорошо заставлять твоих американских партнеров ждать.       Ифань поднес телефон к уху, и действительно услышал голос, который на английском спрашивал его о том, что происходит. — Все в порядке, у меня все под контролем, это не помешает нашим планам, сэр, — сказал Ифань, не отрывая взгляда от усмехнувшегося Исина. – Да, я знаю. Хорошо. Да, я скроюсь на время. Хорошо, я представлю вам моего помощника.       Ифань сбросил вызов и, оскалившись, посмотрел на Исина. — Что же ты за личность такая? — прошипел Крис. — Ты не захочешь этого узнать, спокойнее спать будешь, — сказал Чжан. — Ты думаешь, что правишь этим миром, но, увы, этот мир правит тобой. Ты сам загнал себя в ловушку, господин Линь.       Ифань вздрогнул и поднял на Чжана полные ужаса глаза. — Что? Собственная фамилия так режет слух? — усмехнулся Пак. — Вы… — Я же говорил, что знаю о тебе намного больше, чем ты сам, — ответил Исин. — Много лет я ждал этого мига, чтобы посмотреть в твои глаза. Из них пять лет я пытался выжить, чтобы вернуть тебе сполна ту боль, что ты принес ни в чем не повинным людям. Ты жил, ступая по трупам, а я следил за тобой, дышал тебе в спину, ждал, когда ты предстанешь передо мной таким же разбитым, как сейчас. — С чего ты взял, что я прогнусь перед тобой? — Чанель-и, покажи господину Ифаню то, что нам так любезно предоставил его любимый брат.       Чанель кивнул, доставая из-за пазухи папку с документами, и бросил ее Крису. Ву начал судорожно перебирать документы. — Это естественно копии, так что… — Чего вы хотите за эти бумаги? — в панике прижимая к себе папку, спросил Крис. Он понимал, что если это все попадет в руки общественности, он будет унижен, а его партнеры поспешат избавиться от балласта. — Упаси Боже, — хмыкнул Исин. — Ты решил, что все в этом мире продается? Нет, мой дорогой, ты уже в ловушке. Тебе не выкрутится: либо ты идешь против нас и получаешь пулю в лоб от своих благодетелей, либо ты идешь на сотрудничество с нами и получаешь срок. Поверь мне, в тюрьме тебе будет намного спокойнее. — Да как ты смеешь, — прорычал Крис, схватив Исина за грудки, но тут же почувствовал дуло пистолета на своем затылке. — Есть третий вариант, — ответил Исин, глядя прямо в глаза Ву. — Чанель-и нажмет на курок прямо здесь.       Крис разжал пальцы с воротника Чжана. — Знаешь, у меня руки чешутся, чтобы пристрелить тебя прямо здесь за все, что ты сделал, но я честный человек, — сказал Чанель. — Я привык выполнять приказы руководства.       Пак убрал пистолет. — Ты не представляешь, сколько ненависти скопилось в нас за эти годы. Мы могли миллионы раз пристрелить тебя, как шавку, но было то, ради чего мы держали себя в руках. Преданность стране и президенту. «Городские охотники» не сдаются.       Ифань попятился, глядя на парней, что смотрели на него пронзительными взглядами. Он почувствовал мурашки, пробежавшие по телу. Теперь он понимал, почему лицо этого Лэя было все в шрамах... но ведь Ифань был уверен, что все они уже на том свете. — Страшно? Правильно, бойся нас, — усмехнулся Чанель. — Пять лет мы ждали этого мига, чтобы снова увидится лицом к лицу. Ты не смог убить тех, кто преданно служил своей стране. Они навсегда живы в памяти и в сердцах, а ты сгниешь, потому что не будет ни одного человека, который вспомнит тебя добрым словом. — Так вы до сих пор служите президенту? — собрав в себе силы, усмехнулся Ифань. — Он уже не имеет былой власти, все в руках главного министра. Он уже почти готов возглавить страну, осталось всего чуть-чуть. — Вот поэтому-то, ты еще жив, — заметил Исин. — Мы несколько лет назад поняли, что активность американцев на наших землях становится слишком заметной. Мы знали, что они выберут самую сильную поддержку здесь, поэтому не мешали творить тебе твой беспредел, укрепляя твой авторитет. Господин Чхве добровольно пошел на противоборство с тобой. Он знал, что все так закончится, поэтому переписал фирму на сына. Судья До ждал визита твоих парней, поэтому выпроводил Кенсу и Джонина из дома. Сехун не просто так спокойно воспринял свое отстранение. Мы ждали того момента, когда ты начнешь делать ошибки. — Вы… — Мы знакомы много лет, но все эти годы нашей целью был не ты, — ответил Чанель. — Нашей целью были те, кто так просто решил поработить нашу страну. После взрыва на складе ты расслабился, и нам это было только на руку. Ты не догадывался, что все-таки попался в ловушку «городских охотников». Ты еще не понял, что главный министр прибрал все к рукам до тебя? Как же так получилось, что великий Ву Ифань не заметил и стал «мальчиком на побегушках» у алчного министра. Ты думал, что управляешь им? Это он управлял тобой много лет. Ты скотина, Ву Ифань, но наш разлюбезный министр, господин Ким Сынхван — демон, а мы… Считай, что мы охотники на демонов.       Крис непонимающе смотрел на Пака. — Господин Ким был связан с американцами задолго до тебя, — продолжил Исин. — Ему нужен был кто-то, кто отвлек бы все внимание на себя, потому что в случае провала, он должен был остаться чист. Он воспользовался твоей алчностью, стремлением к власти. Признаюсь, что он выбрал лучшую кандидатуру для этого, вот только он не знал, какая ты на самом деле сволочь. Он не знал, как ты уничтожил свою семью, чтобы стать тем, кем ты являешься сейчас. Он думал, что ты упорный и всего добился сам, но ему невдомек, что ты просто избавляешься от того, что тебе мешает: папа Тао, ваш брат, отец, твой собственный омега, а про деловых партнеров я вообще молчу. Ты кровожадный убийца и у тебя только два выхода, которые я, кажется, уже озвучил. — А что им помешает прикончить меня в тюрьме? — усмехнулся Ифань. — Власть не так продажна, как ты думаешь, — заметил Пак. — Мы еще можем гарантировать твою безопасность. Полиция, военное ведомство — это то, до чего нашему дорогому министру добраться пока не удалось. — Полиция моя, — хитро улыбнулся Крис. — Хесок мертв, — усмехнулся Исин. — Сегодня ты сам подорвал его в машине своего брата. Теперь управлением руководит О Сехун, помнишь еще такого?       Крис нервно сжал кулаки. — Как? — спросил он охрипшим голосом. — Теперь только одному богу известно, как господин Ян оказался в машине Тао, но его смерть на твоей совести. Тебя больше некому защищать. Ты сам уничтожил всех своих сотрудников, — ответил Исин. — Ты остался один.       Дверь распахнулась и в комнату влетел администратор. — Сэр, — растерянно говорил он. — Инсон, он… Он бросился под машину, его увезли в больницу.       Чанель обернулся на вошедшего. Крис засмеялся, нервно перебирая волосы на голове. Исин лишь покачал головой. — Ну, так, — сказал Чжан, посмотрев на своего собеседника. — Пошел к черту, — прорычал Крис, поднимаясь и срываясь к выходу. — Что ж, ты сам все решил, мне жаль тебя.       Ифань обернулся, подбегая к Лэю и хватая его за воротник. — Ты решил, что можешь управлять мной. Ты мелкая сошка, а я… Я правлю этим миром. Да, сегодня ты остался в выигрыше, но я еще отыграюсь. Теперь я знаю тебя в лицо, поэтому будь внимательнее, когда выходишь на улицу. — Ты угрожаешь мне? — засмеялся Исин, глядя в полные ненависти глаза Ву. — Знаешь, я тебя не боюсь. Я видел смерть собственными глазами. Я горел в огне, я ничего и никого не боюсь. Не суди всех людей по себе.       Ифань оттолкнул Чжана и метнулся к выходу, хлопая дверью. — Он… — начал было Чанель, но Исин жестом остановил его, набирая чей-то номер. — Он отказался сотрудничать, — сказал Чжан. — Хорошо, да, я предупредил их.       С улицы послышался вой сирен, крики и топот ног, спустя несколько минут в помещение вошел молодой офицер. Он поклонился старшим. — Ву Ифань захвачен, сэр, — сказал он. — Мы обыскали помещения, задержаны несколько дилеров наркотиков, все отправлены в управление до выяснения обстоятельств. — Спасибо, Чонгук, — сказал Исин. — Можете быть свободны.       Парень поклонился и вышел. — Ты спланировал все заранее? — спросил Чанель. — Ты знал, что он откажется сотрудничать? — Ифань не из тех людей, кто добровольно пойдет в полицию. Нам нужно было потянуть время до приезда отряда, они ждали лишь приказа. — От тебя? — От президента, — ответил Чжан. — Ты… — Я уже на протяжении трех лет получаю приказы непосредственно от него. — Как? — удивленно спросил Пак. — Знаешь, когда прошлый президент создавал отряд «городских охотников» рядом с ним всегда был его помощник. Так получилось, что этот, тогда еще невзрачный парень был братом близнецом моего истинного. Мы были знакомы. Так вышло, что один из братьев подался в скупщики краденного, а второй стремился стать идеальным правителем. Президент был уже в возрасте, поэтому воспитывал в своем помощнике себе замену. Прознав о честности и отважности молодого парня, весь преступный мир, в том числе и жалкий продажный главный министр, мечтали избавиться от него. Однажды президент позвонил мне и попросил срочно приехать. Это было незадолго до нашего последнего задания. Я слышал тревогу в его голосе, а когда приехал, не поверил своим глазам. Президент плакал у постели своего помощника, который едва дышал, был бледен и ни на что не реагировал. — Сэр, — тихо начал я. — Это яд, Син-а, — сказал он дрожащим голосом. — Джунсу спас меня, а теперь он умирает. Почему? Ответь мне, почему искренние и честные люди так быстро покидают меня? — Потому что вокруг вас полно змей, сэр. Разве вы не слышите их шипения? Они хотят владеть всем. — Но мы не должны допустить этого, Сина. Мы должны что-то сделать. — Сэр, — несмело начал я. — Надеюсь, что вы простите мне мою вольность, но у меня есть предложение.       Он смотрел на меня заинтересованно. — У Джунсу есть брат близнец. Они похожи, как две капли воды, но Менсу еще тот проныра. Ваши враги думали, что доберутся до вас, убрав с дороги вашего помощника, но мы рассчитаемся с ними их же монетой. — Ты предлагаешь… — Я предлагаю не дать понять нашим врагам, что они победили, — ответил я. — Но этот твой Менсу… — Узнав о том, что случилось с братом, он обязательно поможет нам. Хоть он и связан с контрабандистами, он честный человек.       Президент посмотрел на Джунсу и молча кивнул. Так мы начали нашу игру. Менсу долго плакал над могилой брата, но, выслушав меня, он согласился нам помочь. Вот так, простой омега стал правой рукой президента. Пришлось всему учить его заново, а потом…       Исин вздохнул. — Потом мы попали на склад. Менсу долго искал нас. И в этот момент наша истинность сыграла ему на руку. Он нашел меня в больнице. Я только пришел в себя. Я разрывался от боли, от любви и от чувства вины. Когда Джунмен в очередной раз уехал, Менсу вошел в мою палату. Он долго плакал, а потом рассказал о том, что расстался с мужем, о том, что президенту стало хуже, что вот-вот мы его потеряем, и что ему пророчат пост главы государства, но он боится. Я пообещал ему, что поддержу, что буду рядом, но любви не обещаю, потому что до конца буду предан Джунмену. Менсу все понял, он отпустил, но снова и снова приезжал за советами. Мы вместе разрабатывали план по устранению угрозы от главного министра. Именно связи Менсу помогли мне добраться досюда, стоило мне услышать о смерти судьи До. Все это время мы вместе боролись с нависшей угрозой. Мне очень повезло, что ты не отказался от борьбы, что Сехун встал на нашу сторону, что Тао, наконец, прозрел. Я знал почему военный министр опустил руки, но я не имел права давить на него, ведь я отчасти был виновен в смерти его сына и его семьи. — Хватит винить себя во всем, — послышался серьезный голос.       В помещение вошел невысокий омега. Чанель вежливо поклонился, узнавая в нем главу страны. — Ты зачем здесь? — спросил нервно Чжан. — Хотел удостовериться, что с вами все в порядке. Я как-никак отвечаю за ваши жизни. «Городские охотники» все еще находятся под патронажем президента. — Но тебя могут увидеть. — Ну и что. Неужели президент не может присутствовать на задержании опасного преступника? Я должен поблагодарить вас, полковник Чжан, и вас, лейтенант Пак, за проведенную работу. Я попросил военного министра организовать встречу с организацией по правам безработных. Эти люди должны быть услышаны.       Чанель поклонился, даже не интересуясь, откуда президенту известны такие подробности. — С господина Ким Джонина сняты все обвинения. Надеюсь, он простит нас и пойдет с нами на сотрудничество? — Я поговорю с ним, — поклонился Чанель. — Сегодня вы слишком задержались. Ваши семьи, наверное, беспокоятся. Ступайте, отдохните. — Су, Крис… — Он в надежных руках, не переживай. Теперь наша задача выпытать у него признание, но я думаю, он сдастся под напором имеющихся улик. Мне звонил офицер О. Тао дает показания, теперь все будет хорошо. Только у меня есть к вам еще одна небольшая просьба. — Мы к вашим услугам, сэр, — поклонился Чанель. — Лейтенант Пак, — начал президент, — мы хотели попросить вас о еще одной услуге. Мы должны довести это дело до конца, а значит, нам необходимо обличить главного министра и его американских друзей. Для этого их надо убедить в том, что все еще движется по их плану. Господин Ву обещал представить им своего помощника, так не могли бы вы еще немного сыграть роль независимого бизнесмена. — Но Крис в тюрьме, поверят ли они мне? — спросил Чанель. — С тобой пойдет Джунмен, ему они уже доверяют, — заметил Исин. — Хорошо. Я постараюсь сделать все в лучшем виде. — Нам необходимо, чтобы они открыли тебе свои планы, — сказал президент, чтобы подловить их с поличным. — Я все понял, сэр, — поклонился Чанель. — Вот и славно, а сейчас нам пора расходиться по домам.       Чанель и Исин поклонились президенту, который открыл дверь и, в сопровождении Чонгука, направился к выходу. — Он очень изменился, — улыбнулся Исин. — Я рад за него. Надеюсь, что он счастлив.       Чанель похлопал старшего по плечу. — Идем домой, хен. Осталось совсем немного, и мы будем свободны. — Это точно. Устал я что-то от этой беготни.       Чанель и Исин вышли из клуба и направились каждый в свою сторону. — Сэр, вы уверены в этих людях? — спросил Чонгук у президента, который через окно машины взглядом наблюдал за парнями. — Больше чем в ком бы то ни было, малыш, — улыбнулся омега. — Сэр, — надулся парень. — Я же просил… — Прости, — засмеялся Менсу. — Привычка, но я постараюсь исправиться.       Омега притянул к себе офицера, даря нежный поцелуй. Ну и что, что он младше, он ведь дарит ему неповторимое тепло.       Чанель медленно вошел в комнату, стараясь не шуметь. Джонин спал, прижимая к себе одеяло; сладкий запах малины наполнил помещение. Это означало только одно, и сейчас Пак понимал, что уже не сможет сдержаться. Осталось всего ничего, скоро они заживут свободно, а значит, пора подумать о будущем. Чанель скинул с себя пиджак и направился в душ.       Джонин проснулся от запаха кофе, наполнившего его легкие. Казалось, Чанель был повсюду, но самого альфы видно не было. В душе шумела вода, из чего следовало, что альфа только недавно вернулся. Джонин потянулся, чувствуя приятную ломоту во всем теле. Этот дом и эта комната впитали в себя столько приятных сердцу запахов.       Ким был очень рад, что семья Чанеля так просто приняла его. Сегодня он почувствовал родительскую любовь, которую удавалось урвать так редко. Джонин вспомнил, что все-таки не все его детство было мрачным, ведь были дни, когда родители любили его, баловали его, так почему же все так закончилось? Почему папа и отец отказались от него? Сердце сжалось, а на глаза выступили слезы, он снова вспомнил тот день, когда последний раз они были вместе. Счастливую улыбку папы, радостный голос отца. Джонин вспомнил, как альфа качал его на коленях, ласково целуя в макушку. — Ты должен чаще приезжать, — вспомнил Ким слова Инсона, в которых чувствовался легкий укор. — Нини скучает по тебе. — Ты же знаешь, что я работаю ради вашего блага, — отвечал альфа. — Наша фирма должна стать первой… — Для чего? — посмотрел на мужа Инсон. — Ты столько лет стараешься, а все равно остаешься в хвосте. Сдайся и вернись к нам, давай начнем все сначала. Мне тяжело тут одному… — Врешь же, — усмехнулся мужчина. — Я слышал, что тебе тут неплохо живется без меня. Я предлагал тебе уехать со мной, но ты отказался. Вспомни, ты сам сказал, что вам будет тяжело жить в другой стране. Здесь у тебя слишком много привязанностей. Ты пытаешься надавить на меня, используя сына, а сам-то ты помнишь о нем, когда, подкинув его своему дружку, убегаешь в очередной ночной клуб? — Это другое… — Почему же? Когда ты крутишь своей задницей перед другими альфами, ты думаешь о сыне? Ты думаешь о том, что он тут один, сыт ли он, уснул ли, не сняться ли ему кошмары? Ты такой же безответственный родитель, как и я, Инсон. Так что ты пытаешься мне доказать? — Нас поженили, когда мне было пятнадцать, — прошипел омега. — Ты сделал мне ребенка и свалил в Китай зарабатывать деньги, но не прислал еще ни воны. Ты бросил нас. Да, признаю, я не лучший папа, но я хотя бы стараюсь…       Альфа засмеялся. — Знаешь, думаю, что когда наш сын вырастет, он будет проклинать нас, — засмеялся Чхве.       Джонин вспомнил, как отец притянул папу к себе и попытался поцеловать, а потом зло отшвырнул. — От тебя опять пахнет другим, — прорычал Чхве. — Мог бы хотя бы сегодня не изменять мне? Ты делаешь это прямо здесь, на глазах у нашего сына или у тебя все же есть совесть? — Я не сплю с чужими альфами. Кажется, я не раз объяснял тебе, в чем заключается моя работа. — Ты элитная шлюха, Инсон. Ты можешь миллионы раз говорить мне о том, что ты ходишь на эти приемы в качестве декорации. Я не верю ни одному твоему слову, потому что еще помню о том, как ты оказался в моей постели. — Я любил тебя, а ты сбежал. Эта единственная работа, на которой меня брали. Твои грандиозные планы не могли бы мне позволить прокормить своего сына, — вспылил омега, ударив мужчину, альфа схватился за щеку, а потом поймал омегу за руку и потянул в сторону спальни. А дальше Джонин помнил только крики и громкий хлопок двери, когда альфа попросту исчез из их жизни. — Отдай его в приют, раз не можешь содержать, — последние слова отца. — От меня больше не получишь ни воны, шлюха.       Джонин помнил как забился в угол и плакал. Сейчас парень вспомнил, как сквозь приоткрытую дверь видел папу, что лежал на кровати и не шевелился. Его пустой взгляд, а потом причитания господина До, что явился на шум. — Идиоты, — говорил он. — Упрямые идиоты. О ребенке хотя бы подумали. Мальчик-то в чем виноват? — Хонбин-а, — прошептал Инсон, поймав старшего за руку. — Пообещай мне, что не оставишь Джонина. — Ты о чем вообще? — возмутился господин До. — Поднимайся, ты должен быть сильным. — Я не смогу посмотреть ему в глаза…       Джонин помнил тихие всхлипы, а потом его жизнь изменилась. Навсегда. — Ты проснулся, — вырвал парня из размышлений голос Чанеля. — Я тебя разбудил, прости…       Джонин постарался вытереть скатившиеся слезы, но альфа заметил его маневр. — Что случилось? Почему ты плакал? Тебе приснился кошмар? — Чанель-и, помнишь, ты предлагал мне увидится с папой, ты не мог бы…       Джонин заметил, как помрачнел альфа, а его кадык нервно дернулся. — Почему ты вдруг вспомнил о нем? — спросил Пак. — Не знаю, но в сердце вдруг стало так пусто. Пообщавшись с твоими родителями, я вспомнил о том, что когда-то и я был любим. Я хочу встретится с ним и поговорить…       Чанель достал из кармана переданный Инсоном кулон и, взяв в свою ладонь ладошку Джонина, опустил на нее подвеску.       Ким почувствовал дрожь во всем теле, потому что он прекрасно помнил эту вещицу. Когда он был маленьким и засыпал на груди папы, он любил разглядывать этот медальон и на вопрос откуда он, папа всегда с улыбкой отвечал. — Этот медальон повесил мне на шею твой дедушка, когда ангелы попросили его прийти и помочь им, — говорил Инсон. — Он сказал мне, что я должен беречь его, чтобы в тот день, когда мне придет очередь отправляться на подмогу ангелам, я передал его тебе, малыш. — Папочка, давай отдадим его обратно дедушке, я не хочу, чтобы ты уходил, — слезно ответил Джонин, чувствуя легкие поцелуи на своей макушке. — Он сказал, что это принадлежало… — начал было Чанель, но его прервал напуганный голос Джонина. — Где он? — спросил омега. — Отвези меня к нему, сейчас же! — Джонин-а, он…       Чанель опустил взгляд. Ким, бледнея, осел на пол. — Только не говори, что его больше нет, — всхлипнул омега. — Он попал под машину, — ответил Чанель, опускаясь рядом с любимым. — Его увезли в больницу. Он очень устал, выглядел очень плохо, видимо не заметил… Он просил тебя простить его, если сможешь. — Я хочу его увидеть, Чанни, — заплакал омега, тут же оказываясь в крепких объятиях. — Хотя бы еще раз. Он же… Он же мой папа. — Я отвезу тебя к нему, но утром, хорошо? А теперь тебе нужно успокоиться и поспать.       Альфа нежно поцеловал младшего, который прижимался к нему всем телом, ища защиты. — Чанель-и, они же любили меня… Почему они так поступили? Почему?       Альфа чувствовал дрожь младшего, а еще он чувствовал увеличивающийся запах омеги. — Милый, успокойся, — Чанель крепче обнял младшего. Джонин цеплялся за него сильнее, тихо всхлипывая в районе груди. Он сейчас думал о том, что готов простить многое, только бы его папочка снова обнял его. В душе он оставался еще тем ранимым ребенком, который помнил слезы своего родителя, что тот пытался скрывать в темноте ночи. — Посмотри на меня, малыш, — сказал Чанель, тут же утонув в глубоком взгляде красивых заплаканных глаз. — Все будет хорошо. Верь мне. — Я верю тебе, Чанель-и, — ответил Джонин, притягивая старшего к себе и целуя. Ему необходимо было отвлечься. Если его альфа сказал о том, что беспокоиться не о чем, значит, он забудет обо всем в его руках. Они так долго ждали этого момента. — Президент оправдал тебя, милый, — шепнул Чанель, проведя носом по изгибу шеи своего омеги. — Теперь нам можно все. — Тогда сделай меня своим, — ответил Ким, чувствуя нежные губы на своей шее, а потом он вскрикнул, ощущая, как его словно током пронзило. Жар побежал по телу, огонь рождался на свежей метке и бежал по венам, кружа голову.       Чанель не мог налюбоваться своим нежным мальчиком, что сейчас тянулся за его прикосновениями. Альфа целовал, словно эти поцелуи были для него воздухом. — Боже, как же я хочу тебя, — сказал Чанель, проведя ладонями по груди омеги. Джонин таял от этих прикосновений. Он забылся в этих ощущениях, не замечая того, как быстро исчезает с него одежда, как кожа начинает гореть в тех местах, где его касается его альфа.       Чанель языком рисует на животе омеги «огненные» узоры, наблюдая, как сжимаются мышцы, как прогибается его мальчик, ловя ртом воздух. Умелые ласки губ заводят еще сильнее. Джонин путается пальцами в темных волосах, позволяя делать с собой все, что угодно. Он словно пластилиновый и Чанелю это безумно нравится. — Люблю тебя, — шепчет в самые губы омеге Чанель, проталкивая в блестящую от смазки дырочку первый палец.       Джонин стонет, оттягивая зубами нижнюю губу Чанеля, и открывает глаза, ловя полный обожания взгляд альфы, под этим взглядом хочется сгореть, в этом человеке хочется раствориться.       Чанель не в силах больше ждать, они и так потеряли слишком много времени. Он дарит омеге нежный поцелуй и наблюдает за тем, как Джонин закатывает глаза, когда плоть альфы наполняет его. — Боже, это… — омега задыхается, потому что Чанель начинает двигаться, сразу попадая по заветной точке. — Прекрасно, — выдыхает альфа, понимая, что этого человека ему всегда будет мало.       Они отдаются друг другу до последних сил, выкрикивая имена друг друга и крепко прижимаясь. Они едины, они навсегда. — Теперь все будет по-другому, — шепчет Джонин, чувствуя узел, что связал их сейчас. — Конечно, милый, теперь мы навсегда вдвоем.       Они целуются, путаясь пальцами в волосах друг друга, они безумно счастливы. — Ты, правда, отвезешь меня утром к папе? — спрашивает Джонин, засыпая, а сердце Чанеля сжимается, ведь он так и не смог сказать омеге о том, что Инсон вряд ли доживет до утра. Он звонил в больницу, ему сказали, что травмы очень серьезные, что шансов практически нет. Омега хотел покончить с собой, и это у него почти получилось. — Конечно отвезу, — шепнул Чанель, прикусив губу, он очень надеялся, что не привезет любимого к холодному телу, но на все была воля Божья.