Coffee or Marlboro?

      1998. Октябрь, 31. Англия, Лондон.       Стоя в парке возле большого озера, не замечаемый никем парень думал о том, что ему делать дальше. Ещё со времён Второй мировой войны он не знает, кого нужно искать для того, чтобы стать заполучить свой шанс для счастья.       — Красиво здесь, правда? — голос заставил светловолосого вздрогнуть и повернуть голову влево. Увидев уже знакомую фигуру, он с облегчением вздохнул.       — Я тебя уже порядком пол столетия зову, а ты не появляешься, когда нужен, — проинформировал Ангела призрак.       — В том-то и дело, что появляюсь только тогда, когда нужен, — уверенно произнёс парень с крыльями.       — Кого мне искать? Куда мне идти? В какую точку мира? — он вздохнул. — Я уже устал. Понимаешь? Невероятно устал.       — Джастин, сегодня она родилась в больнице неподалёку. Будь рядом с младенцем. Ребёнок сможет тебя видеть всю жизнь, если ты того пожелаешь. Будучи рядом с ним, для него ты всегда видим, только для него, но, если ты не хочешь, чтобы он тебя видел или же пугался тебя, то ты можешь быть невидимым. Ты понимаешь, о чём я?       — Да, — он кивнул. — Но… как такое возможно?       — Увы, тебе придётся питаться. И это будут вовсе не положительные эмоции, как было раньше. Тебе придётся пить кровь. Только в день её рождения тебе не нужны специальные способности, чтобы она тебя видела, — это же Хеллоуин.       Парень ошарашенно вылупил глаза.       — В смысле? Но меня же никто не видит, да? А сейчас? В это мгновение?       — Так точно, тебя никто не видит. Даже сейчас. Тебя видит только та девочка. И запомни: ты можешь прикасаться к вещам. Джастин, ты материален, хоть и материя, из которой ты создан, отличается от той, из которой создан этот мир. К тебе прикоснуться не могут, а ты можешь. В этом и вся суть.       — То есть, я буду убивать людей? Всю свою жизнь, проведённую в облике призрака, я оберегал человеческий род, а теперь должен причинять ему боль и смерть?       — Ты не так понял, — Ангел отрицательно помахал головой. — Ты можешь брать кровь с больницы, например. Или же всё-таки с человеческого тела, но только тогда, когда человек спит. При этом он не умрёт, а наоборот — в скором времени обретёт счастье. Тебе для сил на целый год достаточно пяти литров. Но лучше исчезнуть когда-то из жизни ребёнка на десять лет, оставив его, чтобы за эти года ты набрался сил, и чтобы я научил тебя всему тому, что ты должен знать.       — Когда ты заберёшь меня?       — На седьмой день рождения дитя.       — Есть ещё такие же, как я? — спросил Джастин.       — Конечно.       — Им всем тоже даётся второй шанс? Или в чём смысл?       — Нет. Очень редко даётся второй шанс в виде призрачного бытия. Некоторые становятся ангелами-хранителями, некоторые перерождаются, а некоторые, такие, как ты, становятся призраками, чтобы доказать, что они достойны этого шанса. Ну, или не достойны. Но вот каким быть призраком, хорошим или плохим, решает сам человек. С его выбора и деяний решается: нуждается ли он и вправду в ещё одной жизни или же нет. Ты уже выборол шанс, и теперь должен найти к нему в некем роде «ключ».       — То есть, оберегание рода Шарлин — это испытание?       — Именно. Так ты и заслужил свой второй шанс.       — Но ведь род Шарлин оборвался, я не см…       — Это не то, о чём ты должен был беспокоиться. Ты сохранял в семьях покой и любовь, оберегал каждого, и за это ты удостоился своей награды.       — Ладно. Как зовут дитя?       — Геа. Геа Длоуринг, — уточнил он.       — Девочка? — переспросил светловолосый.       — Именно.       — Это она может сделать из меня человека?       — С помощью неё это произойдёт, но будет ли это именно она или же кто-то другой, решает только твоё сердце. Всё, что я знаю, что эта девочка должна быть с тобой. Точнее, ты должен быть в её жизни.       — И как я узнаю, что пришло время? Как всё произойдёт? Я ничего не понимаю. До сих пор трудно принять, что я призрак.       — Всё, что поможет, это любовь. Настоящая взаимная любовь, — Ангел смотрел в воду.       — Но я всегда любил Шарлин. Это моя любовь.       — Я сказал «настоящая», а не «призрачная», — только и сказал Ангел, а после этого расправил свои крылья. — Найди и оберегай её, — дополнил он.       Джастин закрыл глаза и запрокинул голову назад, чтобы успокоиться с помощью прохладного ветра и влажности, витающей в воздухе после дождя. Открыв глаза, он заметил, что Ангела уже не было на месте.       Только он пожелал очутиться возле девочки Геи, как оказался в помещении, где были новорождённые младенцы. Каждый ребёнок находился в отдельной кроватке, каждая из которых имела небольшие таблички с разными именами.       Глазами пробежавшись по каждой, кареглазый вдруг замер. Через мгновение он очутился рядом с кроваткой, в которой находилась Геа Длоуринг.       — Хэй, приве-ет. Ты такая малютка, — он улыбнулся маленькому ребёнку, который хлопал своими большими ресницами и смотрел голубыми глазами на светловолосого парня. Спустя несколько минут маленькое создание с блондинистыми волосами заулыбалось.       В груди Джастина разлилось тепло.       Кое-какое время, точнее, до тех пор, пока малютке не исполнилось два годика, кареглазый постоянно показывался девочке, но потом «включил» режим постоянной невидимки. А всё из-за того, что девочка начала разговаривать и часто называла его имя в присутствии взрослых, бежала к нему в объятия и тому подобное. Чтобы родители девочки не посчитали своего ребёнка умственно-отсталым, он перестал являться малютке, лишь раз в год — на Хеллоуин — в день её рождения он был рядом.       2004 год. Октябрь, 31. Воскресенье. Вечер. Америка, США, штат Флорида, город Майами.       Звонок в дверь.       — Ты пришёл! — счастливо заулыбавшись, маленькая девочка накинулась с объятиями на кареглазого. — Я тебя так ждала! Так ждала!!! — с замирением сердца быстро протараторила она.       — Тс-с, — он приложил палец к устам. — Тише, а то родители услышат и не так всё поймут. А мы ведь друзья, правда? — он мило улыбнулся.       — Да! Ты мой лучший друг. Увы, только один, — девочка тяжко вздохнула. — Но я рада, — она пожала плечами.       — С днём рождения тебя, желаю всего самого лучшего. Всегда я приносил тебе разные подарки, но теперь придумал подарить памятку о себе. Вот, — он протянул руку и раскрыл сжатый кулак — на ладони лежал серебряный кулон в форме двух вишенок. — Я тебя попрошу только об одном — никогда не снимай его. Я надолго пропаду, хотя, по сути, у меня был в запасе ещё один год. В общем, у меня важные дела, вернусь нескоро, а потом я с лёгкостью отыщу тебя по кулону.       — Спасибо, мне так нравится! — восхищённо прощебетала она. — Идём, я покажу тебе сюрприз, который специально для тебя приготовила, — схватив парня за руку, девочка потянула его в свою комнату.       — Геа, детка, кто там был? Снова дети за сладостями? — спросила мама девочки, сидящая рядом с мужем на диване. Она смотрела прямо на свою дочь, которая держала сзади, за спиной, руку Джастина.       Конечно, родители Геи не видят Джастина, и сама Геа это знает, поэтому проблем не возникло.       — Да, конечно, — мило улыбнувшись, она направилась вверх по лестнице. — Мамочка, я иду в комнату, почитаю что-нибудь, — уведомила Геа родителей.       — Хорошо, детка. Ещё раз с днём рождения тебя. Целую. Спокойной ночи, — мило пролепетала мать.       — Спасибо, мам. Целую. Спокойной, — побежав вверх по лестнице, девочка забежала в комнату, внутри которой уже был Джастин.       Он знал, какой подарок приготовила ему девочка. Геа несколько недель трудилась над подарком.       — Закрой глаза и не подсматривай, — щебетала девочка с русыми волосами, что отливали золотом.       — Всё-всё, не смотрю, — засмеялся он.       — Всё, можешь открывать.       Открыв глаза, парень увидел пять бумажных подделок и портрет. Свой портрет. Да, пусть это была каляка-маляка, но ему и вправду было приятно. Тем более, он хорошо знал, что девочка несколько раз перерисовывала, так как ей всё не нравилось.       — Боже, чувствую себя так, словно у меня день рождение, а не у тебя, — засмеялся он.       — Ну, я не знаю, когда твой день рождения, поэтому тут за все предыдущие года моей жизни, — она засмеялась. — Но там всего шесть подарков, о которых ты знал, я ведь знаю, — она подозрительно сощурила глаза и помахала указательным пальцем. Джастин рассмеялся. — Седьмой подарок почти такой же, как твой, — это кулон. Только я тебе крестик хочу подарить. Мне его соседка подарила, а я хочу, чтобы он был у тебя. Ты тоже не снимай его, ладно? — с надеждой спросила русоволосая девочка.       Джастин кивнул в ответ.       — Малютка, тебе уже пора спать, а мне — уходить. Я найду тебя когда-нибудь, хорошо? Обязательно найду, — он погладил её по волосам.       — Я буду скучать…       — Я тоже, ты же знаешь. А теперь закрой глазки и считай до трёх.       — Всегда одно и то же, — она тяжело вздохнула. — Один… Два… — открыв глаза, она вскрикнула: — Три! — но парня уже не увидела. — Я так не играю, — надула губки девочка, но затем, зевнув, подошла к своей кроватке и удобно устроилась на ней под одеялом, после чего сразу же уснула.       А он исчез. Исчез на долгие десять лет.