Кажется, я пропал!

      Трепещущие язычки холодного пламени под ногами, но разве такое бывает? Холодное пламя куда ни глянь, куда ни иди. Над головой пустота. В ушах пустота. Ни единого звука. Ни единого шороха. Даже собственная кровь словно оледенела, а сердце перестало биться. Здесь нет ни времени, ни цели. Есть только лениво приплясывающее холодное пламя. Стоять столбом показалось странным. Идти – некуда. Он сел. Здесь не было страшно. Даже скучно не было. В душе была пустота, такая же как и над головой. Он снова встал. Закрыл глаза, но ничего не изменилось. Впрочем... А было ли что закрывать? Сделал шаг. Еще один. Под ногами пробежала серебристая змейка. Еще одна. Он ступил туда, где она мелькнула в последний раз и, словно показывая ему путь, из-под его ноги вновь выскользнула искра. Он повиновался. Еще пара шагов и змейки побежали быстрее, вычерчивая в пляшущих огоньках замысловатый узор. Он побежал, следуя его завиткам. Из-под ног посыпались искры. Узор петлял словно лабиринт, но не было ни ответвлений, ни пересечений. Воздух стал сгущаться. Он вновь перешел на шаг. Еще немного и он словно прорывался сквозь вязкую, густую тьму. Зачем? Он не знал. Можно было остановиться прямо сейчас. Можно было повернуть назад. Но что тогда? Снова стоять и смотреть в бесконечность? Он выставил руки вперед. Теперь он едва плелся и каждый шаг давался с трудом. Вот только куда? Сложно куда-то придти, если не знаешь, где находишься и куда хочешь попасть. Он снова закрыл глаза. Или же напротив открыл? Ничего не изменилось. Он остановился. Тяжесть тут же исчезла. Все тоже самое, будто он не двигался с места. Он сел. Пару мгновений ничего не происходило. Потом он словно провалился в холодное пламя. Сколько он падал? Он не знал. Когда падение прекратилось – он не понял. Просто вдруг осознал, что уже стоит окруженный серым танцующим маревом. Серая колышущаяся на ветру трава. Серые, сотканные из сумрака стены. Сумрачная балюстрада. Деревья из клочков тумана. Сумрачные фигуры. Мужчина и женщина. Кажется, они о чем-то говорят, но он их не слышит. Чуть в отдалении еще несколько фигур. Под ногами едва различимые очертания детских игрушек. Маленькая девочка, словно серое облачко проплывает мимо, хватает одну из них и бросает за балюстраду. Затем отправляет туда следующую. И еще одну. И еще. Взрослые тени оказались рядом так внезапно, что он отшатнулся. Потом сделал еще пару шагов назад. Касаться их не хотелось. Рассматривать вблизи оказалось слишком страшно. Кажется, они чего-то говорили. Может даже ругались. Он отступил еще немного, развернулся и побежал. Снова серебристые змейки. Снова искры и снова туман. В этот раз он не стал дожидаться, пока идти станет совсем невыносимо. Тени остались позади. Теперь можно было остановиться. Вновь падение. Серые тени. Серые стены. Серые фигуры. Ничего не происходило. Он пошел дальше за змейками. Остановка. Падение. Серость. Серость. Серость. Змейки. Холодные язычки серого пламени вместо пола. Холодные туманные стены. Смутные очертания книги. Страшно. Теперь по-настоящему страшно. Светящиеся линии. Страшно... Он отшатнулся назад. Линии словно исчезли в бездонной пропасти. Скрылись за сгустком тьмы. Страшно... Тьма сгущается. Обретает форму. Беззвучный рев из клыкастой пасти. Он его не слышит, но знает, что он есть. Три ряда зубов нависают над его головой. За ними бездонная пропасть. Шестеро крыл взмывают в высь и заполняют собой весь зал. Четверо когтистых лап тянутся к его шее. Он замер не в силах пошелохнуться. Его окружает тишина, но он знает, что где-то там сейчас произносятся слова. Глупые слова. Отчаянные. Но видимо самые правильные. Тьма отступает. Сгущается. Обретает форму. Вот перед ним уже двуногая и двурукая тень. Пара крыльев за спиной уже не внушают такого ужаса. Еще немного и они исчезают. Исчезают рога. Перед ним более не воплощение ужаса, а хрупкая фигурка с длинными, почти до пола, черными волосами. И ему наконец становится все ясно. И холодное пламя. И змейки. И серые фигуры. Понимание обрушивается, словно поток ледяной воды. ***       Лим проснулся от того, что ему холодно. Очень холодно. Все тело сотрясалось от дрожи. Простынка и одеяло промокли от пота. Усилием воли, он заставил себя разжать пальцы и выбрался из кровати. Добрел до ванной. С третьего раза попал по датчику горячей воды и встал под струю. Холод отступал медленно. Наконец согревшись, Лим едва промокнулся полотенцем и не вытирая волосы вернулся в комнату. Теперь здесь было вполне тепло и уютно, но ощущение пробирающего до мозга костей холода было слишком свежо. Он залез в ящик с пижамой, небрежно выбросил лежавшие там фаллосы на пол и поскорее оделся. Возвращаться в мокрую кровать не хотелось, но хотелось лечь и укататься в одеяло. Стащив с края кровати пушистое покрывало, юный эльф взбил подушки и забравшись с ногами на кушетку достал планшет. Он просто обязан был проверить свою догадку. Именно сейчас, когда образы еще совсем свежие. Пусть даже от одной мысли о них вся спина покрывалась мурашками.       Энциклопедия. История Эктелии. Конец третьей эпохи. Лим почувствовал, как на шее вздымаются волоски и еще плотнее закутался в покрывало. Да. Все было именно так, как он помнил с уроков истории: нападение демонов. Эктелия разрушена и разграблена. Король мертв. Да здравствует король! Анилаэль, еще совсем юный, восходит на престол. Без церемоний и почестей – на них нет ни времени, ни сил. Никто не верит в то, что страну можно спасти... И тем не менее эльфы намерены сражаться до последнего. У короля нет ни опыта, ни власти. Он символ. Надежда. Вера в будущее, которое никогда не настанет, но за которое надо бороться, просто потому, что нет выбора. А потом резкий поворот. Неожиданные решения. Пара битв и демоны отступают. Сбегают, хотя уже почти победили. Король становится легендой, но никто так и не узнал, чего стоила ему свобода для страны и народа. Сделка осталась тайной, о которой знали только двое. И теперь о ней знал Лим. Горькая усмешка появилась на губах эльфа. Интересно, а лорд Ярэш знал, что за особая связь была у его супруга с Повелителем астар? И догадывается ли он о том, что его ученик унаследовав ее не может так просто от нее отказаться? Свобода воли? Лим на секунду пожалел, что не смог бросить друга в беде. Нет, не потому, что хотел этого. Не потому, что желал ему зла. Просто это было бы доказательством того, что он принадлежит сам себе. ***       Он вышел из дома задолго до того, как должны были начаться уроки. Подошел к залу и встал чуть в сторонке, в надежде поймать друга прежде, чем на него набросятся соученики или придет учитель. Сердце в груди юного эльфа бешено билось. Хотелось одновременно как можно скорее услышать ответ на свой вопрос и вместе с тем никогда не произносить его. Лим ждал. Здоровался с другими учениками и избегал бесед.       Вдруг вечный гомон болтливых демонов стих. По коридору пробежался приглушенный шепот и Лим последним заметил виновника такого ажиотажа. Тиша, в сопровождении евнуха, медленно выплыл из бокового прохода. Как всегда красивый, но сегодня его платье было особенно утонченным. Оно не было ни форменным платьем ученика, ни платьем наложника. И тем не менее это был первый раз, что он пришел сюда после нападения. Первый раз, после того как его статус при дворе изменился. Теперь уже дважды. В волосах таа-ри поблескивала золотая стрекоза. На плече еще одна.       Стараясь не обращать внимания на удивленные взгляды, он целеустремленно прошел мимо дверей в зал и направился к Лиму. Юноша насторожился – Тиша всегда был хорошей компанией, но сейчас он боялся упустить Криса.       – Sheish ire nai, – тихо произнес таа-ри.       – Шеише, – отозвался Лим то и дело поглядывая по сторонам.       – Спасибо, – Тиша расплылся в очаровательной улыбке.       – За что? – все-таки у него получилось завоевать внимание друга.       – Я знаю, что это ты убедил его, предоставить мне выбор. Он пробурчал что-то о том, что помолвка пойдет на пользу моему статусу, но он так же дал понять, что последнее решение только за мной и он не станет препятствовать. Я так счастлив, и это благодаря тебе...       – А? – Лим изумленно хлопнул глазами. – Я ничего не сделал... Просто сказал свое мнение... Думаю, он и сам бы принял такое же решение. Просто может чуть позже...       – Нет, – Тиша улыбнулся еще шире. – Не принял бы. Он категорически против и не доверяет своим сыновьям. Только не пойми неправильно: я не корю его. Просто он их отец и для него они всегда будут неразумными детьми. Но они вовсе не легкомысленные... Я думаю. И они мне очень нравятся. Я даже затрудняюсь сказать, кто больше: Харука или Харон. А чем больше я их узнаю, тем больше они мне нравятся.       – Это замечательно, – улыбнулся в ответ ему Лим и удивился: – Но неужели ты пришел только чтобы сказать об этом?       – Нет, – таа-ри чуть смутился и просиял. – Я хочу вернуться к занятиям.       Юный эльф озадаченно хлопнул ресницами и задумчиво прикусил губу, пытаясь сформулировать свой вопрос так, чтобы он не прозвучал обидно.       – Я думал тебе на эти занятия нельзя...       – Можно, – полушепотом выдохнул Тиша, так и лучась от счастья. – Теперь можно! Потому что теперь на меня не распространяются общие правила, а мои близнецы не возражают! Напротив: и они, и Повелитель одобрили мое желание расширить свой кругозор и получить знания, которые в будущем могут пойти на благо Альянса.       – Это здорово, – согласился Лим. – Тебе это действительно интересно?       Получить ответ он не успел. В коридоре появился Иф и юноша торопливо попросил прощения, выпалил, что у него срочное дело, не терпящее отлагательств, и бросился к демону. Без приветствия и предварительных расшаркиваний Лим продолжил нарушать святая святых – придворный протокол – ухватив его за руку и потащив прочь.       – Лим, что с тобой? – наконец спохватился демон, когда они оказались в тихом закутке.       Лим готов был вывалить на него целый ворох вопросов... Но вместо это его взгляд упал на разбитую губу друга. Глаза юного эльфа расширились от изумления и негодования, а с губ само собой слетело совсем не то, что он хотел сказать.       – Он опять ударил тебя?       – Что? – сегодня демон был необычно рассеянным.       – Ссадина на губе. Твой супруг опять сорвался? Это из-за того что ты улизнул?       Он покачал головой.       – Нет. Это я сам виноват.       – Зачем ты его оправдываешь? – разозлился Лим       – Ты не понял, – снисходительно улыбнулся друг. – Я в самом деле виноват. Ал всего лишь сделал анализ крови, чтобы проверить результат нашего путешествия...       – И?       Демон тяжело вздохнул.       – Он намного хуже самых пессимистичных расчетов. Улучшения такие незначительные, что они с Ири убеждают меня отказаться от дальнейших вмешательств... А я... Я как подумал, что весь этот кошмар был напрасно... Мне стало так плохо... Лим, он меня просто случайно задел, когда пытался успокоить. Пожалуйста, не надо говорить о нем так, будто он изверг. Я знаю, что такое жить с извергом, который бьет и унижает. Мой супруг совсем не такой. Но ведь ты не из-за ссадины набросился на меня и утащил сюда, правда?       Лим тяжело сглотнул, собрался с мыслями, а затем кивнул.       – Я должен кое-что знать... Как вы познакомились с Анилаэлем?       – Выкладывай свои соображения, – устало вздохнул демон. – Я сейчас не в том настроении, чтобы играть в угадайку или рассказывать длинные истории.       – У меня был сон, – пояснил Лим. – Возможно воспоминание... И я видел, как он призвал демона. Но если это правда... Если вы заключили сделку...       – Да, Лим. – Демон внимательно посмотрел на друга. – Ты правильно понял. Мы познакомились с ним, когда он призвал меня. У нас была сделка. И да, Анилаэль продал мне свою душу за спасение Эктелии. Мои визиты в гости и шалости, которые он терпел, были только частью нашего соглашения. Да, твоя душа все еще принадлежит мне. Будет принадлежать, пока я существую. Только Лим: твоя душа – моя собственность. Что хочу, то и делаю. Могу мучить до скончания времен, а могу отпустить в новое тело, потому что хороший друг куда ценнее бессмысленной и жестокой игры. И Лим, Анилаэль был в отчаянии. Он умолял меня спасти его страну и вернуть его родителей, чтобы снять с себя бремя короля. Я простил ему призыв еще до того, как мы заключили сделку. Потому что за все мое существование меня не так часто просили о настоящей помощи, а не о власти или богатствах. Расторгнуть однажды заключенный контракт с демоном невозможно, но мы действительно были друзьями. Просто забудь о том, что ты видел. Это не имеет значения.       – Как не имеет, если я связан с тобой? Я могу забираться в твою голову, потому что между нами есть мост проклятия. Я в твоем полном распоряжении. Не знаю, понимаешь ты это или нет, но это гадкое чувство.       – Я ничего не могу с этим поделать, – покачал головой демон. – Прости. Разорвать эту связь невозможно. Сделка не просто формальность. Процессы, которые происходят во время призыва, необратимы. Анилаэль знал на что шел и тебе придется жить с последствиями его решения. Лим, он действительно очень любил свою родину и пусть он зачастую пренебрегал повседневными обязанностями, он готов был на все, ради своего народа. Даже отказаться от любви и личного счастья. Я за это насмехался над ним и шутил, но вместе с тем я им искренни восхищался. Тебе стоит гордиться наследием, которое он тебе оставил, даже если с ним не всегда легко жить.       Юный эльф тяжело вздохнул и промолчал.       – Ты в порядке? – сочувственно поинтересовался друг.       – Не знаю...       – Хочешь, прогуляем урок?       Лим вздрогнул, вспомнив звук плети обрушивающийся на плечи хрупкого демона и запах крови, но Крис поспешил его успокоить:       – Я Повелитель, забыл? Могу подписать освобождение или придумать нам другое задание. Этим не стоит злоупотреблять, чтобы не вызвать пересудов, но иногда можно воспользоваться...       На какой-то момент юноша в самом деле хотел согласиться, но потом вспомнил про Тишу и покачал головой.       – Нет. Тиша там сейчас единственный таа-ри и это его первый день в качестве жениха принцев-регентов. Мы не можем его бросить и уйти.       Демон внимательно прищурился, но кивнул и добавил:       – Хорошо. Только не забывай сохранять дистанцию. Я знаю, что вы с ним сблизились, но прикасаться к таа-ри принцев недопустимо, даже если до помолвки он тебе это позволял. Помни, что как и о чем вы говорите за закрытыми дверями – ваше личное дело, но при посторонних он теперь так же неприкосновенен, как Ири и излишне близкие да частые разговоры могут вас скомпрометировать. Его появление здесь и так многие не одобрят. Не стоит подкладывать дров в огонь.       – Тогда почему ты разрешил ему приходить на занятия? – изумился Лим.       – Потому, что двору пойдет на пользу посмотреть на таа-ри, который не просиживает весь день на шелковых подушках в ожидании супругов. И еще более двору пойдут на пользу принцы, которые не боятся собственного жениха, предоставляя ему свободу, да ищут в нем не только красоту, но и мудрость. Положение Ири не позволяет такой демонстрации, но Тиша совсем другое дело.       Крис посмотрел на коммуникатор и задумался.       – Кстати об уроках: мы опоздали. Придумаем уважительный предлог или понесем наказание?       – Я боюсь плети! – чуть побледнев постановил юноша.       Демон согласно кивнул, быстренько написал сообщение и пояснил:       – Попросил отправить нас в назидание к Радаэлю, помочь с бухгалтерией. К нему часто отряжают учеников, а я все равно хотел, чтобы ты попрактиковался. Короли и принцы не ведут учетные книги, но иногда в них приходится заглядывать. (Ред. 15.06.2023)