Облекись в страх своих врагов, и он защитит тебя лучше, чем прочнейший из доспехов. Ибо доспех обезвреживает оружие врага, а страх - руку, держащую это оружие. Мал Кешар, Заметки на стене пещеры
Пол пещеры был покрыт множеством мелких костей. Когда-то здесь регулярно убирались десятки слуг, а каменные залы был полны скелетов-стражников и молодых темных магов, пришедших предложить свою службу лорду-личу Мал Кешару. Но годы шли, и лич стал все больше времени проводить в спячке. Некоторые из служивших ему магов состарились и умерли, другие пошли на службу иным владыкам и умерли, третьи попали в лапы к оркам и умерли, четвертые были схвачены гномами и умерли, пятые стали личами, но, в конце концов, умерли даже они. Воины-скелеты частично рассыпались в прах от старости, частично попрятались в дальних углах пещеры, ожидая приказов своего повелителя. Пещера заросла паутиной и походила на склеп довеснотской эпохи. В самом дальнем углу самого большого зала пещеры обитало чудовищное создание. Оно было чернее окутавшей пещеру темноты и не имело определенной формы. Единственное, что можно было утверждать точно — у него было две огромные то ли руки, то ли щупальца, в которых оно бережно держало спавшего лича. Оно могло бы стоять так тысячелетиями, ожидая пока его хозяин не пожелает проснуться, или пока время не превратит их обоих в пыль. Любой, кто попытался бы подобраться к спящему личу, был бы немедленно уничтожен. Монстр научился убивать без звука, дабы ничто не прерывало сон его хозяина. Однако сегодня тишина была нарушена. — Хозяин, - произнесло чудовище и голос его был не менее страшен, чем его вид, - появился новый лич. Он может быть интересен. — Забудь, - отозвался Мал Кешар. Ему не требовалось времени, чтобы очнуться от сна — ведь на самом деле личи не могли спать. Их спячка была всего лишь состоянием апатии столь глубокой, что прекращались все мыслительные процессы. Это было средством отдохнуть от непрекращающейся жизни. - Ты говорил тоже самое про того Мал Раванала. Мы потратили уйму времени на подготовку, а он взял и помер раньше, чем я до него добрался. — Этот - другой. Он смог убить сильного лича, своего наставника. — Я тоже убил своего наставника. Каждый может сделать это. Я не собираюсь идти на другой край Континента, чтобы драться с этим молокососом. — Вам не придется. Его войска переправились через Абез позавчера. Лич вздохнул и спрыгнул с рук (или все-таки щупалец) чудовища на землю. — Найди и убей его. Если у тебя получится, значит не на что мне там смотреть. Если нет — тогда будем думать. Монстр пополз к выходу, растирая в порошок лежавшие на полу кости и черепа. Он двигался неспешно, чтобы случайно не обрушить потолок пещеры, зато, выбравшись наконец наружу, резко ускорился. Бесформенная черная громада неслась через еловый лес на юго-запад, оставляя за собой след из поваленных деревьев. Когда чудовище покинуло пещеру, Мал Кешар выудил из груды костей почерневший от времени магический посох. — Нужен новый, этот уже никуда не годится, - проворчал он. -Эй, кто-нибудь! Рия, Дурцин, Нефатан, кто там еще... Рафан, Марр, тролль вас дери! Вылезайте уже! Ступайте в лес и найдите мне палку для нового посоха. И поймайте какого-нибудь гоблина или гнома! Мне срочно нужно кого-нибудь убить!***
Первый раз с момента своего превращения в лича Мал Хакар порадовался своей новой внешности — на его черепе никак не отображалось его отношение к сидевшему перед ним гному — начальнику станции номер шесть КЖД «Фурд Абез», Ротвулфу Златобороду. Лич был уверен, что, будь он по прежнему живым человеком, ему не удалось бы скрыть гримасу отвращения. Мал Хакар не сомневался, что ни один веснотский командир не впустил бы в свою страну армию нежити — да что там, вообще никакую иностранную армию, — за пятнадцать сотен золотых монет. Более того, лич подозревал, что за тридцать сотен им не только позволили бы войти, но и без вопросов отпустили бы в любом направлении, предварительно снабдив транспортными средствами и припасами. Однако, дополнительных полутора тысяч золотых у Мал Хакара не было, и потому понадобилась встреча, которую гномы называли «деловыми переговорами». — Я надеюсь, что наша с вами сегодняшняя договоренность положит начало длительным взаимовыгодным отношениям, - начал гном. - Однако, я вынужден поинтересоваться — что вы намереваетесь предпринять дальше? Лич внимательно взглянул на гнома и понял, что тот напуган. «Похоже, кто-то уже начал опасаться последствий своей любви к золоту», - подумал он. — Мы направляемся на восток. Уверяю вас, мы покинем пределы Кналга настолько скоро, насколько это будет возможно, - сказал он вслух. — Вы идете в Шам... я имел ввиду — в Болото Ужаса? — Вы вполне можете называть географические объекты привычными вам названиями, господин Ротвулф. Да, сначала мы двинемся к Шампшрекену. Я пока не уверен, остановимся ли мы в старой крепости лорда Аимукасура или двинемся еще дальше на восток. В любом случае, насколько я знаю, те земли лежат вне сферы интересов Кналга. — Да, это так, - подтвердил гном. - Однако, чтобы попасть туда, вам придется преодолеть много миль территории Альянса. На это может потребоваться несколько недель... и... — Вы хотите сказать, господин Ротвулф, что за это время вести о нашем присутствии достигнут Гномьих Врат и вашего лорда-протектора... Родфорта Второго, верно? — Это не будет проблемой, - поспешно заверил чиновник. - Просто могут возникнуть вопросы касательно вашего... кхм... статуса. «А также касательно происхождения полутора тысяч монет в твоем кармане», - мысленно добавил лич. — Я уверен, вы уже нашли решение этой проблемы, не так ли? - спросил он. — Да, есть одно предложение. Дело в том, что ранее уже существовали прецеденты использования иностранных войск на территории Кналга в качестве наемников. — Если не ошибаюсь, статус наемника требует выполнения некой работы за денежное вознаграждение? — Да, разумеется. Как вам должно быть известно, КЖД используется в основном для перевоза коммерческих грузов. В последнее время на восточной ветке особенно участились нападения на эшелоны. Если бы вы могли решить эту проблему... — Мои силы получили бы статус наемников, - закончил за него лич. — Верно. — А почему силы Кналга не способны решить эту задачу самостоятельно? — Ну... в том-то и дело... Армия Альянса очень сильна в поле или в горных цитаделях, но бои на пересеченной местности — другое дело. Разбойники используют малочисленные мобильные отряды и при приближении превосходящих сил убегают и прячутся в лесах. Мы можем отыскать их с помощью грифоньей кавалерии, но они скроются прежде, чем основные силы прибудут, чтобы сразиться с ними. Поэтому обычно для борьбы с разбоем мы привлекаем наемников. — Наемники — это те же самые разбойники, только на вашей стороне? - уточнил Мал Хакар. — В общем-то, да. Те из них, которые понимают, что сотрудничать с нами выгоднее, чем наоборот. — Так что именно от нас требуется? — Нужно найти банду разбойников, ограбивших несколько составов и вернуть награбленное. — Вы дадите нам транспорт, чтобы добраться до места? — Мы можем снарядить для вас специальный состав... — Кроме того, я хочу получить пять сотен золотых немедленно, плюс вы выкупите у нас все возвращенные нами товары по их себестоимости. — Это... - гном попытался было возразить, но лич оборвал его. — Это намного меньше рыночной стоимости этих товаров. Не говоря уже о награде, которую лорд-протектор выплатит чиновнику, который смог лично разрешить эту сложнейшую ситуацию и положить конец беззакониям. Гном задумался, но лич был уже уверен, что сделка состоится.***
У выхода с вокзала Мал Хакара поджидала Церцея. — Как прошли переговоры, Хозяин? — Ни один живой человек этого не вынесет... Я теперь понимаю, почему Веснот за сто сорок лет так и не смог заключить с Альянсом договор о выдаче преступников. Чтобы о чем-то с ними договориться, нужно иметь стальное терпение и костяные... неважно. А ты что здесь делаешь? — Да вот, захотелось посмотреть на эту их железную дорогу и большие телеги... как их там — вагоны, что ли? — Молодец, Арз'ман'дан. Тебе стоит поскорее разобраться во всех железнодорожных вопросах, потому что завтра нам дадут поезд. — Поезд? - переспросила девушка. Лич и сам два дня назад понятия не имел, что на свете существуют поезда, а про Кналганскую Железную Дорогу знал лишь то, что она есть. Перед переговорами Сар'ар ввел его в курс дела, так что теперь он, по крайней мере, мог объяснить Церцее, что такое поезд. — Железнодорожный состав. Вагоны, соединенные в цепочку. — Ух ты, здорово! - обрадовалась Арз'ман'дан, но тут же сообразила, что бесплатные поезда ходят только в мышеловку, и осторожно спросила - А куда мы едем? — Ловить орков-разбойников. Ну, это пустяки. Сар'ар их мигом истребит — он в этих землях разбойников ловил еще когда никаких орков на Континете в помине не было. Ты, главное, разберись с тем, как распределить войска и грузы по вагонам. — Хорошо, я подумаю. Я правильно поняла — мне нужно держать отозванных скелетов подальше от наших некромантов? — Все верно. Запри в отдельном вагоне или вагонах и охраняй. Желательно — лично. — Ты доверишь мне полный вагон скелетов, Хозяин? — Это не доверие, а возложение ответственности. Если они попадут к кому не надо, я спрошу с тебя. — Ой, у меня уже мурашки по коже от предвкушения... - усмехнулась Церцея. - Кстати, раз уж я еду в отдельном вагоне, наверное остальных членов Кисти стоит тоже отделить друг от друга. Тогда Семасциона и Зазингела посадим с упырями, Сар'ара — со скелетами. Мелипсихона пускай едет с ведьмами — если она вдруг слетит с катушек и перебьет половину, жалко не будет. Лич не разделял отношения Церцеи к ведьмам, но спорить не стал — в любом случае, он надеялся, что Ир'шаз не позволит некромантке учинить нечто подобное. — А я? — А вы поедете со своими учениками — Хромым Бычком и Курочкой Рябой. Провизию тоже сложим к вам. — Может быть не стоит... — Нет, Хозяин, может быть это тебе не стоит прятаться от этой девочки? Мы, бабы, страшные существа — если на нас не обращают внимания, мы можем начать взрывать все вокруг, а у Курочки Рябы это получается особенно хорошо. Так что будь хорошим хозяином и удели ей немного своего королевского времени. — Ты не понимаешь, что значит быть личем, Арз'ман'дан. Если один из моих врагов попытается шантажировать меня жизнью заложника, мне придется немедленно убить обоих. Тот, кто поступил бы иначе, никогда не смог бы стать личем. Если я не хочу убить Вакиллу собственными руками, ей лучше быть как можно дальше от меня и не становиться мишенью для моих врагов. — А вот меня ты не побоялся превратить в мишень, поставив охранять вагон со скелетами, - строго сказала Церцея. — Это потому что ты самая сильная и не позволишь никому себя захватить. — Хозяин... - почти прошипела Церцея. - Если ты когда-нибудь мной пожертвуешь, я из могилы вылезу, но тебя убью.***
Состав номер 658 отправился от станции «Фурд Абез» в пятницу вечером. По словам Церцеи, каждая цифра номера поезда имела свое значение — шестерка означала количество вагонов, пятерка — назначение состава, а восьмерка была собственно номером поезда. Вместе «состав номер шестьсот пятьдесят восемь» означало «шестивагонный состав особого назначения номер восемь». Поезд не отличался особенной быстроходностью — в конце концов, он приводился в движение силами обыкновенных ослов, зато, во-первых, мог перевозить грузы огромной массы, во-вторых, в отличие от пеших колонн, мог двигаться без остановок день и ночь. Когда очередная восьмерка ослов уставала, ее сменяла другая. Впрочем, этот вид транспорта был все еще далек от совершенства. С самого начала строительства КЖД ходили слухи о том, что вот-вот будет изобретен самодвижущийся вагон, который навсегда снимет необходимость в использовании ослов, но этого почему-то до сих пор не произошло. Зато постоянно появлялись новые, все более выносливые породы ослов. Третья четверть седьмого века Веснотской Эры для Кналга стала периодом небывалого расцвета животноводства и селекции. Итак, состав номер 658 отправился от станции «Фурд Абез» в пятницу вечером. Вечером в понедельник он должен был прибыть на станцию номер три «Род Вогербирбаум». Именно на участке между этой станцией и станцией номер семь «Родер Рагер» нападения на поезда происходили наиболее часто. — Скажите, повелитель, а почему вы согласились? - спросил Никодим. Церцея, как и обещала, посадила Мал Хакара в один вагон с его учениками. Остальную часть вагона заняли библиотека и склад припасов. - Почему мы должны ловить каких-то разбойников? Сидевшая в углу за книжкой Вакилла покосилась на однорукого чародея, словно удивляясь, что его не дезинтегрировали на месте за излишнее любопытство. — Понимаешь, вражда, как и дружба — не есть естественное состояние для живых существ — у нее всегда есть причины, - произнес лич. - Поэтому важно изучать своих противников и союзников, чтобы понять, что именно заставляет их быть для тебя врагами или друзьями. Кналганский Альянс — это союз гномьих кланов и людей-поселенцев, не испытывающих к друг другу никаких теплых чувств. Он основан на ненависти к оркам и любви к деньгам. Поэтому любого, кто ведет с кналганцами дела и, к тому же, убивает орков, Альянс будет защищать так же упорно, как и своих собственных соотечественников — разумеется, лишь пока сотрудничество остается выгодным. Потому-то мы не только поймаем этих орков-разбойников, но и впоследствии заключим с Кнлага договор об отлове разбойников на постоянной основе. И поэтому, когда король пошлет войска, чтобы преследовать нас, гномы не позволят им пройти через свои земли. — Но это ведь сделает нашими врагами орков? - уточнил Никодим. — С орками мы заключим другой договор, - спокойно ответил Мал Хакар. - Вот эльфы могут стать проблемой... но об этом пока рано думать. Что более важно... В этот момент поезд вдруг резко остановился. — У второго вагона сломалась передняя ось, - доложил Сар'ар, появляясь в вагоне. Вакилла вскочила — во втором вагоне ехали ведьмы. Уже спрыгнув на землю, девушка виновато оглянулась на лича. — Вакилла, иди и проверь, все ли у них в порядке, - распорядился Мал Хакар. - Никодим, останься здесь, - добавил он, когда ведьма убежала. - Сар'ар, идешь со мной.***
— Эта ось сломалась не сама, - сообщил Ир'шаз Вакилле. - Кто-то повредил ее ударом какого-то лезвия, в итоге она не выдержала нагрузки и сломалась в этой точке. Если бы это было просто от перегрузки вагона, сломалось бы скорее всего вот здесь. — Кто мог это сделать? — Понятия не имею. И не смотри на меня так — мы все время были в вагоне с твоими ведьмами. — Ладно-ладно, допустим я согласна, что ты трус и похититель чужих тел, но хотя бы не саботажник... Никто не пострадал? - она осмотрела ряды ведьм и сразу обнаружила, кого не хватает. - А где Амелия? — Она в вагоне Зазингела — тот сопляк, Полиандр, обучает ее магии. — Чего? Какой еще... — А мне Повелитель разрешил! - сообщила Амелия. Она запыхалась — судя по всему, со всех ног бежала сюда из хвоста поезда, как раз опасаясь, что Вакилла заметит ее отсутствие. — Амелия, - тихо произнесла Вакилла, кладя руки на плечи девочке. - Повелитель мог разрешить тебе что угодно, но ты теперь старшая ведьма и должна отвечать за своих подчиненных. Мы сейчас на вражеской территории, что бы эти гномы там не говорили про переговоры и договоры. На нас в любую минуту могут напасть и ты должна быть вместе с теми, за кого ты в ответе... Так что либо ты будешь ответственной девочкой, либо жареной девочкой... В этот момент подошел Мал Хакар, и Амелия вздохнула с облегчением, поняв, что ее поджаривание временно откладывается. — Сколько потребуется, чтобы это починить? - спросил лич у гнома-вагоновожатого. — У нас есть запасная ось, но установить ее и поставить вагон обратно на рельсы будет непросто, - ответил тот. - До темноты можем и не управиться... — Все ясно, - кивнул Мал Хакар. - Если мы будем просто толпиться вокруг вагонов, это закончится тем, что на нас нападут орки. Разбиваем укрепленный лагерь, народ. Всех активных скелетов — в патрули.***
Разбить укрепленный лагерь, на самом деле, можно куда быстрее, чем могло бы показаться тому, кто первый раз услышал это название. По Уставу армии Веснота укрепленный лагерь следовало бы окружить частоколом с последующим возведением дозорных вышек — но даже это не отняло бы слишком много времени у надлежащим образом подготовленных солдат при условии, что колья для частокола и бревна для вышек были заготовлены заранее. В армии нежити к вопросу подходили еще проще — вместо частокола лагерь окружал простой ров в пять футов глубиной. Внутрь рва запускали сотню упырей, которые в мгновение ока разрывали на куски любое живое существо, оказавшееся во рву. Даже если кому-то удавалось преодолеть ров, перепрыгнув его или перебросив мостки, упыри немедленно понимали шум и гам. Таким образом, они играли роль одновременно заграждения и дозорных — и это притом, что ров, как правило, копали они же. Весь процесс создания укрепленного лагеря отнимал, в зависимости от количества упырей, от тридцати минут до двух часов. На этот раз дело немного осложнялось тем, что укрепленный лагерь требовалось возвести вокруг стоящего на рельсах состава, но в конце концов, благодаря руководству Сар'ара, упыри справились с этой задачей. Теперь все чернокнижники, наконец-то смогли разойтись по своим палаткам, спать в которых было куда приятней, чем на полу трясущегося железнодорожного вагона. Скелеты — те которые не лежали в поезде в виде груды костей — отправились в патрули, а упыри засели во рву. В поезде осталась только команда гномов, возившихся с починкой вагона, и Церцея, сторожившая вагон с костями. «Поскорей бы уже покинуть Кналга и воскресить этих скелетов обратно, - тоскливо подумала она. - А еще лучше — пускай уже Хозяин перебьет всех этих стариков-некромантов и нам не нужно будет ни от кого охранять наших скелетов. А совсем-совсем лучше — чтобы госпожа Мелипсихона вернулась в Кисть и снова стала начальницей снабжения. И чтобы Дюймовочку вернули... тогда я смогу бросить все это занудное планирование и снабжение и снова буду драться в первых рядах. Блин, на переправе такая резня была, а я даже не поучаствовала... Хозяин, прикажи мне уже кого-нибудь убить!» От хищнических размышлений ее оторвал стук в дверь вагона. — Кто идет? - громко спросила девушка. — Госпожа Церцея, это я, Полиандр, - последовал ответ. - Повелитель вызывает вас на собрание Кисти. Церцея открыла дверь, предусмотрительно положив свободную руку на эфес меча. Обнаружив, что за дверью действительно Полиандр и, при том, один, она почувствовала что-то, подозрительно похожее на разочарование. — Чего один-то? - спросила она. - Хозяин же сам сказал, что я должна день и ночь стеречь этот вагон. Если хочет, чтобы я пошла на собрание, пусть пришлет Ар'ак'шу и Курочку Рябу меня заменить. — А... да... - неуверенно ответил Полиандр. Он отпрянул чисто интуитивно. Удар, который должен был отрубить ему половину головы, лишь немного задел лоб. В следующее мгновение Церцея упала на пол вагона. «У тебя на лбу кровь. Вытри», - жестами показал Зазингел, появляясь из глубины вагона. — Учитель, как вы там оказались? - спросил Полиандр, вытирая кровь. «Я проник в вагон еще до того, как скелеты были загружены туда и провел здесь два дня.» — Но вы же пять минут назад были у себя в палатке и отправляли меня сюда! «Ты столько лет меня знаешь, а все еще не можешь отличить, - некромант недовольно покачал головой. - Тот, кто изображал меня эти два дня — это мой двойник, созданный с помощью магии Времени. Я и не надеялся, что ты сможешь один справиться с Церцеей. Страшная женщина. Я передвигаюсь бесшумно, но она все равно почувствовала. Будь она капельку быстрее — убила бы нас обоих.» Он без видимого усилия поднял тело девушки, вынес его из вагона, положил на землю и хлопнул в ладоши. Вокруг Церцеи появился полупрозрачный красный барьер. — Эээ... она жива, Учитель? - уточнил молодой чернокнижник. «Да, - показал его наставник. - Пусть полежит здесь, пока все не закончится. Мы и так потеряли много людей — нельзя разбрасываться такими кадрами. А теперь я воскрешу скелетов, а ты иди и приведи девочку.» — Но... разве нам это нужно? Я имею ввиду, мы уже завладели скелетами... «У Нортваллея две сотни упырей, и, даже не будь их, никому из этих скелетов его в любом случае не одолеть. Они просто для отвлечения. Нам нужно провести ритуал Пути Веков, а для ритуала нужно жертвоприношение. Приведи девочку.» — Но ведь нет разницы, кого принести в жертву? Амелия еще ребенок. Давайте возьмем кого-нибудь другого. «Ты прав, разницы нет. Может быть, ты сможешь привести ко мне ту огненную ведьму? Она, говорят, большая мастерица по поджариванию храбрецов вроде тебя. У нас сейчас нет времени на моральные терзания. Чтобы победить Нортваллея, нужен Путь Веков, для Пути Веков нужна жертва, девочку легче всего схватить, к тому же она доверяет тебе. Так что берем ее.» — А... почему бы не взять госпожу Церцею, она ведь уже у нас? - Полиандр невольно перешел на шепот, словно опасаясь, что лежащая без сознания за барьером девушка его услышит. «Ее нельзя. Жертвоприношение животного нам не подходит.» — Понял, - вздохнул Полиандр. - Я приведу Амелию. Он направился в ту часть лагеря, где стояли палатки ведьм, а Зазингел вернулся в вагон и приступил к воскрешению скелетов.***
— Конец немного предсказуем, - задумчиво произнес Мал Хакар. Он решил воспользоваться остановкой, чтобы перейти от теоретического обучения Никодима к практическим занятиям. Их тренировочный бой длился полторы минуты, после чего Никодим упал без сил, не сумев даже зацепить лича. — Простите, повелитель, мне стоило лучше стараться, - отозвался однорукий чернокнижник, пытаясь подняться. — А... нет, это я не про тебя, - покачал головой лич. - Разве ты не чувствуешь? — Это... это же скелеты, повелитель! - наконец осенило Никодима. — Не вставай. Сейчас от тебя будет не особенно много толку. Мы сами разберемся... Фур'ган! Гоблин-призрак немедленно явился на зов, неся на спине мешок, который был вчетверо больше его самого. — Это Зазингел, начальник, - сообщил он. — Только он? Где остальные? — Семасцион у себя в палатке, а сумасшедшая женщина в лазарете. Ваши ребята следят за ними. Лич покачал головой. Согласно его информации, из остававшихся в вагоне двухсот скелетов как минимум девяносто были воскрешены Семасционом, а значит вернуть их обратно в активное состояние тоже мог только он. Наименьшим количеством воинов — приблизительно пятью десятками — управляла Мелипсихона. Зазингел мог повести за собой в бой не больше шестидесяти, но сейчас Мал Хакар чувствовал по крайней мере полторы сотни аур активных скелетов. — Что-то здесь нечисто... - пробормотал он. — Начальник, нас обложили, - напомнил Фур'ган. — Всего-то четверо, - отозвался лич. - Непонятно, что он имел ввиду — этого мало даже чтобы меня отвлечь. Ты принес их? Гном кивнул и открыл мешок, в котором оказалась груда костей. — Мелипсихона согласилась передать власть над ними? — Да, - подтвердил гоблин, и заметив, что его хозяин недоверчиво наклонил голову, добавил. - Она прокляла их и сказала, что их сила обратится против вас. — Тут уж ничего не поделаешь... Мертвец, не знающий покоя, властью вечного заклинания я вновь призываю тебя на службу... Встань! Встань! Кости зашевелились и через пару мгновений из мешка появились Старик и Храшк. — Ваши — те двое справа, - бросил им Мал Хакар, а сам двинулся в направлении дерева, на котором засели два скелета-стрелка, которые, похоже, только-только догадались, что их присутствие обнаружено. Они натянули луки, но было поздно — лич взмахнул посохом, и дерево с треском повалилось на землю, придавив собой скелетов. Прежде, чем они успели подняться и подобрать оружие, Темный Повелитель подошел к ним и почти в упор сотворил двойную Волну Тени. Старику потребовалось примерно столько же времени, чтобы расправиться со своим противником. Храшк провозился чуть-чуть подольше — его оппонент был достаточно быстр и ловок, чтобы успешно уворачиваться от ударов тяжелых топоров. В конце концов, личу надоело ждать и он создал еще одну яму, в которую провалились и Храшк и его противник. На дне расселины бежать было некуда и орк быстро превратил своего юркого оппонента в кучку мелкопорубленных костей. — Старик, помоги Храшку вылезти из ямы и идите выпускать упырей изо рва. Возглавите их и разберетесь со скелетами. Фур'ган, поможешь мне выследить Зазингела.***
Мелипсихона лежала в лазарете. Не потому, что она была нездорова — единственным ее заболеванием было раздвоение личности, вызванное совершенно объективной причиной — личностей у нее было ровно столько, сколько душ обитало в ее теле. Словом, это был один из тех неизлечимых случаев, про которые Арз'ман'дан Церцея (по совместительству — главный и единственный врач походного госпиталя) говорила «здесь нужен не доктор, а некромант». Несмотря на это, Мелипсихона последнее время зачастила в лазарет — все дело было в том, что других пациентов здесь не было с тех пор, как выписалась ведьма Тетсия, раненая в одной из стычек еще до переправы. Тем не менее, Церцея требовала, чтобы медицинскую палатку ставили на каждой остановке. Мелипсихона лежала здесь в одиночестве, прячась от многочисленных просителей, которым, как правило, требовалось что-то из запасов, хранившихся в ее бездонной коробке. Кроме того, она обнаружила, что Ир'шаз не переносит запаха жидкости, которая в изобилии имелась в лазарете, и которую Церцея называла «медицинский спирт». Опыт показывал, что эту жидкость, пусть и с трудом, можно пить. После пары глотков Ир'шаз резко переставал надоедать ей и прятался где-то в глубинах их общего подсознания. Но в этот вечер ей даже в лазарете не давали полежать спокойно. Сначала заявился Фур'ган с требованием передать Мал Хакару контроль над двумя когда-то воскрешенными Мелипсихоной скелетами. Подобное требование по отношению к нижестоящему некроманту было проявлением высшей степени недоверия, но Мелипсихона спорить не стала. В любом случае — и Мал Хакару это неизвестно, напомнила себе женщина со мстительной улыбкой — одним из этих скелетов был Ку'ман'дан Бернс, который, похоже, был уже близок к тому чтобы окончательно превратиться в Рыцаря Смерти и полностью избавиться от чьего бы то ни было контроля, а значит передача контроля над ним была пустой формальностью. Но некромантка ничего не сказала об это Фур'гану. Вообще-то, она много отдала бы за то, чтобы увидеть выражение лица Хасана Нортваллея, когда он поймет, что его самый доверенный военачальник ему больше не подчиняется. Жалко, что у личей не бывает выражения лица... Стоило Мелипсихона отделаться от Фур'гана как в лазарете появился еще один гость — тот, кого она не ожидала увидеть. «Я к тебе, Арз'ман'дан», - жестами сообщил Зазингел. Они не виделись с той ночи, когда Нортваллей превратился в лича. Среди всех живых людей старый некромант был единственным, к кому Мелипсихона сохранила чувство, похожее на уважение. — Я больше не Арз'ман'дан, - отозвалась она. «Это может скоро измениться, - показал немой. - Я отомщу Нортваллею за смерть лорда Ксана и исправлю все. Ты со мной?» Ир'шаз, который не понимал языка жестов, но почувствовал, как встрепенулась Мелипсихона, мгновенно преодолел свою ненависть к медицинскому спирту и перехватил контроль над речевым аппаратом. — Не знаю, что ты задумал, Зазингел, но она никуда с тобой не пойдет, - прорычал он. «Жалкий раб, посмевший пережить своего господина, я разговаривал не с тобой, - жестами ответил некромант. - Арз'ман'дан, я смогу избавить тебя от Ир'шаза... Помоги мне свергнуть Нортваллея.» — Та половина ее тела, которой я управляю, не двинется с места, а на своей она далеко не уползет, - ответил Ир'шаз. - И... — Заткнись, - оборвала его Мелипсихона, нечеловеческим усилием воли возвращая себе контроль над губами. - Зазингел... я не пойду. Ир'шаз от удивления прекратил попытки вернуть себе управление, а Зазингел жестом попросил некромантку пояснить свою позицию. — Ты силен... вероятно, намного сильнее, чем я когда-нибудь буду. Но даже ты не сможешь вернуть его. Я не меньше твоего хотела бы отомстить, но если это не вернет его, это не имеет смысла. Тебя не было там, когда он погиб. Он сказал: «важен сам план, а не тот, кто его выполняет». Даже если мы можем победить Нортваллея, нам никогда не стать настолько сильными, чтобы создать солнце. А Нортваллей... нет, Мал Хакар — сможет. Даже если все мы будем к тому времени мертвы, он сможет сделать это в одиночку. Поэтому я не стану его убивать, хотя и хочу. И сама я не стану пока умирать, хотя и хотела бы. Я буду рядом с Мал Хакаром и, когда он потеряет все, что ему дорого и у него уже не будет другого выхода, кроме как привести в исполнение план господина, я научу его, как это сделать. Я выполню последнюю волю господина, даже если это будет означать помощь его убийце. Сердцем я разделяю твое стремление, Зазингел, но умом я с Мал Хакаром. Поэтому я буду лежать здесь и ничего не делать и пусть будет что будет. Зазингел кивнул, показывая, что понял ее решение. «Прощай, - показал он руками. - Я постараюсь избавить тебя от Ир'шаза, пока буду в прошлом.» — Эй, - обратился к Мелипсихоне Ир'шаз, когда некромант удалился. - Ты и правда собираешься просто лежать и ничего не делать? Мы могли бы... — Заткнись, - ответила женщина. - Ты не хуже меня знаешь, что этот монстр в любом случае не проиграет. Если мы не будем ему помогать, может быть хотя бы его огненную ведьмочку убьют... или этого предателя Сар'ара.***
Стояла середина ноября и ночи становились всех холоднее и холоднее. — Где-нибудь через неделю придется запретить ночевку в одиночных палатках — не хватало еще, чтобы кто-нибудь замерз насмерть, - констатировал Сар'ар. — У вас в северных землях и такое бывает? - спросила Вакилла. Ведьмы грелись вокруг большого костра, а Сар'ар и Ар'ак'ша почему-то решили присоединиться к ним, хотя они-то точно не страдали от холода. Чтобы развлечься, ведьмы рассказывали друг другу страшные истории, но на Хэгмаунте все друг друга знали и все истории были давно уже по десять раз пересказаны, так что всеобщим вниманием быстро завладела Ар'ак'ша. — На самом деле, человека куда проще заморозить, чем стакан воды. Даже в центральном Весноте зимой люди могут замерзнуть во сне, а в этих землях ноябрь — практически зимний месяц. Кстати, почему ты говоришь «у вас в северных землях»? — Ну, ты же был эльфом. Я думала, ты из Весмира, либо из Линтанира. — В годы моей молодости ни Линтанира ни Весмира еще не было. Все эти земли были покрыты лесами и эльфы жили повсюду. Тогда климат был намного мягче — так что я сужу о местных холодах не на основании собственного опыта. Да и вообще, сомневаюсь, что какой-то эльф может быть достаточно беспечен, чтобы замерзнуть насмерть... — Но ты все же из этих мест? — Да, - неохотно подтвердил призрак. - Но я не был на севере уже две сотни лет. — Что тебе нужно? - напрямую спросила ведьма. — Что? — Ты сегодня отвечаешь на мои вопросы и не называешь меня «ведьмой» и «женщиной». Тебе что-то нужно от меня? — Верно, - усмехнулся призрак. - Отойдем. Он в привычной манере схватил Вакиллу за плечо и через мгновение они стояли уже в полусотне шагов от костра и палаток, возле железной дороги. Ведьма понадеялась, что когда-нибудь она успеет активировать заклятие огненного щита достаточно быстро, чтобы обжечь призрака и навсегда отучить его от подобного поведения. К сожалению, даже ее пирокинетические способности не позволяли ей реагировать на движения, за которыми она не могла уследить. — Когда ты прекратишь так делать? — Когда ты к этому привыкнешь. Так что замыслил Мал Хакар? — Повелитель? А что он замыслил? — Он ведет себя странно. Он приставил скелетов тайно наблюдать за членами Кисти. Он говорил с каждым из нас... не знаю, что он сказал Зазингелу и Семасциону, но мне и Церцее он сказал, что не доверяет никому из нас. Это неправильно — он как будто специально подталкивает нас к бунту. — Повелитель знает, что делает, - уверенно сказала Вакилла. - Вот только... - продолжила она с куда меньшей долей уверенности. - Мне он ничего об этом не сказал. — Да, но за тобой он не следит, а значит доверяет тебе. Если ты спросишь его, он скажет тебе. — Даже если и так, я, разумеется, никогда не выдам тебе тайны, которые повелитель решит мне доверить. Может быть ведьма и ожидала бурной реакции на свои слова, но произошедшее превзошло все ее ожидания. Призрак схватил ее, зажал рот рукой и затащил в пустой вагон. На этот раз у девушки было более чем достаточно времени, чтобы создать огненный щит, но призрак и не подумал ослаблять хватку. — Угомонись, - прошипел он. - Они идут. Если тебя заметят, ты умрешь. Вакилла не совсем поняла, о ком речь, но в том, как призрак это сказал, и в том как он смотрел (кстати, она раньше и не предполагала, что под капюшоном, который Сар'ар постоянно носит, есть два очень страшных зеленых глаза) было что-то, что заставило ее убрать огненный покров. Призрак убрал левую руку от ее горла и закрыл дверь в вагон, оставив небольшую щель. Через нее-то они с Вакиллой в следующие пять минут наблюдали, как мимо вагона пробегают многочисленные и основательно вооруженные скелеты. — Как это понимать? - сердито прошептала ведьма, когда призрак удосужился убрать вторую руку от ее рта. — Похоже, кто-то из наших некромантов решил взять управление войсками в свои руки, - отозвался Сар'ар. — Кто? — Понятия не имею. Призраки не чувствуют ауры живых — они могут учуять только других мертвецов. Воскрешено не менее сотни скелетов, так что вполне может быть, что некромантов двое. — Я их всех прикончу, - пробормотала Вакилла. - Но сначала нужно предупредить Повелителя. — Глупая идея. Он-то ауры чувствует нормально, так что ему уже и без тебя все известно. А вот твое первое предложение мне нравится больше. — Если мы убьем того, кто это начал, все прекратится, - догадалась ведьма. — Ты упрощаешь, но в целом можно сказать и так. Они ушли, - сообщил призрак, открывая дверь вагона. - Нам в пятый вагон. — Только тащить меня на этот раз не надо, сама добегу. Кстати, там ведь наверняка будут скелеты-охранники, да? — Всего четверо. Если некромант один, я убью его быстрее, чем они-что то предпримут. Возле пятого вагона их действительно поджидали четыре скелета. Они стояли вокруг красноватой полусферы, внутри которой на земле лежала девушка. — Это же та змеиная баба! - воскликнула Вакилла. — Похоже, эти скелеты не охраняют своего лидера, а стерегут пленницу, - предположил Сар'ар. - Судя по барьеру, нашим врагом должен быть Семасцион, однако мне не верится, что он смог победить Церцею... Хотя, он, возможно, был не один... Пойдем отсюда. — Что? А разве мы не будем ее освобождать или что-то вроде того? — Какой смысл? Когда создатель барьера будет повержен, барьер пропадет, да и скелеты перестанут подчинятся его приказам, а значит ей ничего не грозит. — Если доберемся до нее, сможем точно узнать, кто за этим стоит, - возразила ведьма. - Мне как-то не хочется носится по всему лагерю, спрашивая у всех встреченных некромантов «Эй, а случайно не ты устроил бунт против нашего Повелителя?». — Принято, - согласился призрак. - Твои — те двое, что слева. Кстати, у тебя же нет проблем с тем, чтобы сражаться против лучников? Вакилла вздохнула. Из всех ее заклинаний только одно могло сравнится с луком по дальнобойности, и оно было настолько маломощным, что некоторые скелеты могли без проблем выдержать десять-пятнадцать попаданий. — Конечно, - ответила она. - Никаких проблем.***
Полиандр ждал Амелию в зарослях рябины, давших название находившейся в дне пути от сюда железнодорожной станции («Род Вогербирбаум» на языке гномов означало «красная рябина»). Какая-то часть него надеялась, что девочка не придет, однако она появилась даже раньше назначенного срока. — Посмотри, какая хорошая рябина, - сказала она вместо приветствия, протягивая ему гроздь. Чернокнижник аккуратно попробовал ягоды, которые не росли у него на родине. — Горькая, - сказал он. — Так и должно быть, - ответила Амелия. - Она станет сладкой после первых заморозков. Так зачем ты меня позвал? Собираешься показать новый прием? — Нет, я нашел кое-что интересное и хотел тебе показать, - не особо убедительно соврал Полиандр. - Пойдем. К его удивлению, обычно подозрительная девочка на этот раз не стала задавать никаких вопросов и молча пошла за ним. Чернокнижник тихо вздохнул и прибавил шагу, чтобы девочка не смогла догнать его и заглянуть ему в лицо — раньше он считал, что пять лет учебы у Зазингела сделали его достаточно искусным обманщиком, но сейчас он был уверен, что у него на лице написано все. Впрочем, Амелия и не делала никаких попыток пойти рядом с чернокнижником, а послушно следовала сзади. Если бы Полиандр был менее озабочен собственными душевными терзаниями и обернулся посмотреть на нее, то заметил бы, что она дрожит от страха, но он этого не сделал, и в его памяти начали всплывать картины из далекого пастушеского детства, когда он по осени водил овечек на бойню. «Это тоже самое, - сказал он сам себе. - Это не потому что мы враги, а потому что кого-то нужно забить, чтобы зимой было, что есть.» — Ты в порядке? - окликнула его Амелия. Судя по всему, какую-то часть фразы он произнес вслух. Он обернулся, чтобы ответить, но в этот момент им обоим стало не до того — они почувствовали, как их накрывает чудовищная аура. — Что это? - испуганно спросила девочка. — Похоже, это госпожи Вакиллы... - ответил чернокнижник, пораженный ничуть не меньше. Он повидал немало магов Разрушения, особенно за последние месяцы, и стал достаточно опытен в распознавании аур, но сейчас реальность шла в разрез со всем, что он думал, что знает. С одной стороны, он понимал, что это аура того же класса A, что и у него самого — самого распространенного класса магических аур, к которому относились ауры шестидесяти процентов всех магов. С другой стороны, эта аура обладала удивительной четкостью — чернокнижник инстинктивно посмотрел под ноги, чтобы проверить, не разверзлась ли у него под ногами земля и не летит ли он в пропасть с лавой. - Довольно далеко, - добавил он, опомнившись. - Пол мили, не меньше. — У меня такое чувство, будто я горю, - произнесла Амелия. - Я же уже раньше видела, как она сражается и тогда все было не так страшно... И вообще, что случилось? С кем сражается госпожа Вакилла? — Не знаю, - почти честно ответил Полиандр, который мог лишь надеяться, что это не его наставнику выпало несчастье наткнуться на огненную ведьму. - Послушай, - обратился он к девочке, наконец приняв решение. - Думаю, тебе стоит найти безопас... Но судьба не была настолько милосердна — для героического поступка было уже слишком поздно. Раздался треск веток и из зарослей за спиной у Полиандра появился Зазингел. «Хорошая работа», - жестами сказал он ученику. Разумеется, он слышал последнюю фразу и специально появился до того, как Полиандр успел ее закончить, но не показывал никаких признаков недовольства — он не был намерен осуждать своего ученика за внезапный приступ милосердия, но и давать ему шанса закончить фразу, которая могла быть расценена как предательство, не собирался. Полиандр отлично понимал это. Выражение его лица сразу же стало непроницаемым, он взял Амелию за плечи и настойчиво подтолкнул ее в сторону Зазингела. Она не сделала никаких попыток вырваться — наоборот, она с облегчением вздохнула. — Уффф... А я-то мучилась совестью — две ночи не спала. Ты даже не представляешь как я рада, что я тут не единственная предательница. Прежде, чем молодой чернокнижник вник в смысл этих слов, раздавшийся у него за спиной голос, одновременно сиплый и твердый, полностью прояснил ситуацию. — А теперь, парень, ты уберешь руки от моей старшей ведьмы и можешь убираться, куда пожелаешь, - сообщил Мал Хакар, и Полиандр с ужасом осознал, что обращаются к нему. Он резко обернулся, закрываясь от лича Амелией, словно щитом. — Неправильный выбор, - если в голосе лича и могли быть какие-то эмоции, то сейчас их там точно не было. Мал Хакар поднял левую руку, указывая костяным пальцем на Полиандра. Амелия съежилась, ожидая, что в мятежных чернокнижников сейчас полетят молнии, ну и в нее заодно, раз уж ей повезло оказаться на линии огня. Однако, этого не случилось — Полиандр вдруг отпустил ее плечи и мешком повалился на траву. Лич тремя широкими шагами подошел к девочке и обнял ее за плечи левой рукой, правой направляя посох на Зазингела. «Хотя он и чудовище, до чего же я рада, что в такие вот моменты я под его защитой, а не наоборот», - мысленно призналась себе девочка. Тем временем некромант не предпринял никаких попыток ни убежать, ни попытаться помочь своему лежащему на земле ученику. Он просто стоял и вопросительно смотрел на Мал Хакара. — Меня не должно здесь быть, верно? - усмехнулся лич. - Удивительная вещь — эти ауры D-класса. Лично я за своей аурой уже перестал чувствовать Никодима и большинство ведьм. Тебе должно было быть чуть полегче, но и твои чувства притупились — ты ведь уже неделю из под моей ауры не вылезаешь. Ты привык чувствовать, что где-то поблизости есть точка присутствия, которая притягивает к себе все остальные ауры. Ты почти перестал обращать на нее внимание, поэтому когда таких точек стало две, ты не заметил. Тот, другой, который сейчас сражается с твоими скелетами в лагере — это двойник, которого я создал заклинанием из твоего дневника. Тропа теней, так это называется, верно? Я все время двигался так, чтобы ты, я и другой я были на одной линии и ты не смог правильно определить расстояние до точки, которая притягивала к себе ауры, потому что думал что точка одна. Зазнигел кивнул, показывая, что понял. «Это ты сломал поезд?» - спросил он жестами. Мал Хакар был не очень хорош в языке жестов, но короткие фразы из простых слов понимал. — Это Ар'ак'ша. У нее сложилось впечатление, что ты собираешься принести Амелию в жертву прямо во время их с Полиндром учебного занятия, и она сломала поезд, чтобы тебя спугнуть. «Когда ты узнал, что я...» — Как только нашел дневник, и понял, что один из вас маг Времени. Какая то часть твоей ауры похожа на часть ауры одного моего знакомого мага Времени. Вопрос был не в том, попробуешь ли ты меня уничтожить и каким именно способом, а в том, поддержат ли тебя остальные и кто именно. Теперь мы знаем. Я немного удивлен результатом, но в итоге мы имеем то, что мы имеем... ты проиграл. Старый некромант издал звук, которого лич от него не ожидал — он рассмеялся смехом, похожим на приступ кашля. Затем он хлопнул в ладоши и из зарослей у него за спиной появились два скелета. Некромант, дирижируя левой рукой, начал управлять движениями челюсти одного из них. Мал Хакар никогда раньше не слышал о таком способе общения, но скелет действительно начал произносить слова. — Хорошая игра. Ты выиграл жизнь для своей рабыни. Но в магии Времени я все еще мастер, а ты — ученик. Тебе недостаточно победить меня в одном раунде... И ставкой во втором будет твоя собственная жизнь. Зазингел снова хлопнул в ладоши и растворился в воздухе. Его скелеты сделали шаг вперед.