True identity

U. S. S. «Энтерпрайз», 25 сентября 2259 года, 12.00 по корабельному времени Джеймс Т. Кирк сидел в капитанском кресле и рассеянно щелкал кнопками коммуникатора. Вот уже несколько часов на все попытки набрать Эстер Милн устройство отвечало одно и то же: «С вашего номера поступило слишком много звонков. Докажите, что вы – не робот». Далее на экран выводилось окно, в котором предлагалось решить дифференциальное уравнение с интегрирующим множителем. В сотый раз прослушав ту же мантру, Кирк в сердцах закрыл коммуникатор и обратился к копошащемуся за пультом Павлу Чехову, которому он днем ранее поручил настроить выход из системы видеонаблюдения корабля напрямую на его терминал: – Мистер Чехов, у вас есть новости? – Нет, капитан, – юный энсин выглядел на удивление флегматичным и даже подавленным, что настолько не вписывалось в образ жизнерадостного и всегда готового к приключениям и новым загадкам Павла, что Кирк насторожился: – Точно никаких новостей? – Нет, сэр, – Павел оторвал взгляд от панели перед собой и посмотрел на Кирка с выражением усталого путника в пустыне, которому давно уже даже не снится возможность испить благодатной прохладной воды. Ясно, подумал Кирк. С тех пор, как на борт вернулся Скотти и инженерный отсек вновь получил своего обожаемого начальника службы, Чехов, вынужденный вновь занять прежнее место навигатора, – все равно что быть сосланным в пространство сухих схем и маршрутов из таинственного механического мира, в котором билось сердце «Энтерпрайз», – погрузился в черную меланхолию. Впрочем, не он один. По прошествии трех дней с момента, когда вся их компания оказалась в клингонской нейтральной зоне, моральный дух команды, по оценкам Кирка, упал беспрецедентно низко. И это было понятно. Экипаж «Энтерпрайз» привык к трудностям и опасностям, он был готов встретить любые невзгоды, жестоких врагов и самые непредсказуемые ситуации лицом к лицу, но, как и его капитан, совершенно не выносил рутины и вынужденного бездействия. Преисполнившись жалости к Чехову, Кирк готов был уже отдать ему распоряжение отправляться в инженерный отсек, чтобы «помочь мистеру Скотту, который остро нуждается в живой силе» (что было абсолютной ложью: во-первых, Скотти отлично справлялся, а, во-вторых, у него и без Чехова было достаточно рабочих рук; но не оставлять же ребенка мучиться), но неожиданно на пути его добрых намерений возник появившийся на мостике Спок. – Мистер Спок! – Кирк подчеркнуто любезно поприветствовал своего старшего помощника, втайне надеясь, что тот, все утро занимавшийся инспектированием службы безопасности, обнаружил какую-нибудь нестыковку в ее работе. Безразлично где, подумал Кирк, машинально открывая коммуникатор и вновь набирая номер Эстер Милн. Под приглушенное бормотание «С вашего номера поступило слишком много звонков…» Джим почти с мольбой уставился на Спока и спросил: – Как вы оцениваете обстановку на ключевых постах службы безопасности? Проблемы, сбои в работе, подозрения на диверсии? – Никаких проблем, капитан. Все сотрудники работают в штатном режиме, – бесстрастно ответил Спок, и всего на одно мгновение Кирку показалось, что в его голосе также проклюнулся оттенок сожаления. Джим с досадой закрыл коммуникатор и, дождавшись, пока Спок займет свое место у консоли управления, уточнил: – Адмирал Маркус? – Режим содержания адмирала остается прежним. – отрапортовал Спок. – За истекшие сутки не было зафиксировано никаких чрезвычайных ситуаций, включающих попытки побега либо покушения на жизнь и здоровье арестованного. Кирк устало сжал зубы. Внезапно он подумал, что это затишье может быть неспроста. Как-то давно, еще во время учебы в академии, ему попалась на глаза книга какого-то древнего философа – китайца, кажется, – из тех, которые любит Спок, – заумная, длинная и сплошь состоящая из странных метафор. В ней говорилось о разных способах ведения войны. Большинство описаний были нудными и замысловатыми, и поэтому молодой кадет их не запомнил. Но одна из стратегий отчего-то запала ему в память. Она предписывала не совершать никаких явственных военных действий, в течение долгого времени сохраняя спокойствие и выматывая другую сторону ожиданием. По задумке автора трактата, рано или поздно в такой ситуации у противника должны сдать нервы, и он совершит какую-нибудь ошибку, которой можно воспользоваться. Наше положение отлично подходит для этого, с тоской подумал Кирк, –какова бы ни была конечная цель диверсантов – агентов Маркуса или тех, кто хотел его уничтожить, – они вполне могли рассуждать сходным образом. Эта мысль окончательно испортила ему настроение. Рассеянно повертев в руках коммуникатор, от которого уже не надеялся добиться нормального ответа, Кирк встал и, кивнув Споку и передав ему вахту, быстрыми шагами направился к турболифту. Путь до капитанской каюты не занял много времени, но состояние Кирка, колеблющееся от сердитой взвинченности до отрешенной усталости, сделало его томительно долгим. Закрыв за собой дверь и потратив еще несколько минут на то, чтобы выместить свою ярость на ни в чем не повинных подушках на диване в гостиной, он почти успокоился и, подойдя к столу, взялся за падд и набрал пароль зашифрованной сети для связи с Ханом. После нескольких длинных гудков на экране появилось знакомое бледное лицо. – Капитан? Кирк подтянул к себе стул и, усевшись за стол, установил падд перед собой и некоторое время просто сидел, глядя на экран. Хан придвинулся ближе к монитору. – Капитан, у вас какие-то проблемы? Кирк усмехнулся. Вся эта миссия – одна сплошная проблема. Джим потер рукой лоб. Растерянность и неуверенность в себе были редкими гостями в его душе, и потому сильно сбивали с толку. И совершенно точно Хан был не тем человеком, с которым он хотел и был готов это обсуждать, но, в конце концов, все они были сейчас не там и не в том состоянии, в котором им следовало бы быть. – Я застрял. – утомленно сказал он. – Мой корабль висит в космосе, не имея возможности двигаться, за мной больше четырехсот человек экипажа, которым я, – Кирк чуть дернулся, коснувшись выреза свитера у горла, – не могу гарантировать выживание, вдобавок у меня на борту диверсант, о котором я не знаю ничего, в то время, как он, скорее всего, знает обо мне все, что можно было узнать, имея уровень доступа сотрудников секции 31. – теперь он смотрел куда-то мимо Хана. – И даже если бы за последние три дня я научился подозревать каждого встречного, это бы мне все равно не помогло, потому что мне не в чем их подозревать – на корабле сплошная тишина! – под конец этого странного монолога в голосе Кирка зазвенело отчаяние. Хан терпеливо слушал. – Мы обшарили весь «Энтерпрайз» сверху донизу, проверили все, что только можно было проверить, каждые три часа меняем охрану у камеры адмирала Маркуса и активировали режим круглосуточного наблюдения. – чуть понизив тон, после паузы продолжил Кирк. – Все напрасно. Как думаешь, этого достаточно для того, чтобы чувствовать себя в полном дерьме? Хан некоторое время молчал, глядя на него и легко постукивая пальцами по подлокотнику кресла, в котором сидел. – Понимаю… – наконец, сказал он. – Вероятно, для человека с вашим характером и склонностями худшего испытания, чем пассивное ожидание нападения, придумать было нельзя. И они об этом знали. Кирк автоматически отметил, что Хан почти дословно повторил то, о чем он думал, сидя в капитанском кресле и размышляя о том, чего хочет и к чему пытается склонить его скрывшийся в его команде таинственный враг. – Вы проверяли дочь адмирала? Кирк встрепенулся и тряхнул головой. Резкая перемена темы оказалась для него неожиданной. – Нет. С чего бы? Хан нахмурился и провел рукой по волосам. – Судя по тому, что я видел, когда мы с вами попали на мостик этого корабля, – он обвел взглядом помещение вокруг себя, – она была или должна была быть на вашей стороне, – Хан помедлил, словно бы взвешивая внутри себя какие-то идеи, попеременно разглядывая их, сравнивая и подбрасывая аргументы на разные чаши весов. – Но?.. – подтолкнул его Джим. – Но она – его дочь, капитан. – спокойно ответил Хан. – Родственные связи сильнее профессиональных, вам это должно быть известно. – Он откинулся на спинку кресла и задумчиво сузил глаза. – Будь она членом вашего экипажа и обладай хотя бы минимальным общим с вами опытом, можно было бы рассчитывать на то, что она будет вам верна. Но ее имя появилось в базе данных вашего корабля буквально несколько дней назад. И она попала ко мне по поддельному приказу, вспомнил Кирк. В голове неоновой вывеской вспыхнули давние слова Спока, сказанные в пылу спора и совсем по другому поводу: «Никогда не стоит доверять человеку, который вам однажды солгал, капитан». Джим крепко задумался. Возможно, с его стороны было странно или даже легкомысленно не проверить, чем занималась и с кем общалась все эти дни Кэрол Маркус. И все равно он не мог заставить себя считать ее предательницей. В конце концов, капитанскую интуицию никто не отменял, свирепо подумал он. – Я верю ей, – твердо сказал Кирк, вновь посмотрев на Хана. – Возможно, ее отец не лучший из людей, но если бы не ее помощь и поддержка, кто знает, смогли бы мы вообще спастись? Хан медленно кивнул. Ему был понятен ход мыслей Кирка, хоть он и не разделял его уверенности. – Она – член вашей команды, и вам решать, как с ней поступать. – подытожил он. – Что касается всего остального, – ждите. Поверьте, их пространство для маневра сужается с каждым днем. И условия, в которых им приходится работать, становятся жестче и критичнее в тем большей степени, чем дольше вы сохраняете спокойствие. Эта стратегия может быть использована обеими сторонами, – улыбнулся Хан. – Ладно, – решив, что пора заканчивать разговор, Кирк уже готов был отключиться, но вдруг вспомнил еще кое о чем. – Ты мне не скажешь, что это такое? – спросил он, повертев перед экраном коммуникатором, который все еще держал в левой руке. – Полагаю, это ваше стандартное средство связи, капитан, – невинно ответил Хан. – Да? И почему, когда я пытаюсь набрать с него Эстер Милн, оно отвечает мне… – Кирк запнулся, пытаясь воспроизвести реакцию коммуникатора, но, не сумев припомнить в точности содержание получаемого сообщения, бросил эту затею – какой-то бред? На лице Хана появилось выражение, подозрительно похожее на скрытое самодовольство. – Твоя работа, – вышел из себя Кирк. – Я говорил мисс Милн, что ей лучше самой ставить блокировку, – ухмыльнулся Хан. Кирк только рукой махнул. Он уже собирался высказать все, что думает о самонадеянных аналитиках, телефонных аферах и не в меру активных сверхлюдях, но его отвлек раздавшийся внезапно звонок в дверь. Сердито зыркнув на Хана, Кирк оторвался от экрана и в раздражении пошел открывать. «Надо было использовать панель дистационного управления», подумал он, когда увидел в непосредственной близости от себя встревоженное и усталое лицо Скотти. Похоже, начальнику инженерной службы нелегко давалась работа в авральном режиме. Хоть кому-то не приходится жаловаться на скуку, промелькнуло в голове у Кирка, но уже в следующее мгновение ему самому стало не до скептических комментариев. – Капитан, сэр, – Скотти выглядел испуганным и шокированным. Он сделал паузу, пытаясь успокоить сбившееся дыхание; безуспешно. – У нас нештатная ситуация. Спокойно, сказал себе Кирк. Его охватило лихорадочное волнение напополам с дрожью предвкушения. Наконец-то можно было прекратить изображать безмятежную деталь пейзажа и заняться чем-то стоящим. – Доложите, что случилось, мистер Скотт. – его голос моментально обрел уверенность и властность опытного капитана, готового встретить опасности надвигающегося шторма. – Кэрол Маркус, сэр, – чуть слышно сказал Скотти. У Кирка упало сердце. Знойное дыхание пустыни – образ, преследовавший его последние несколько дней, – моментально сменилось острым запахом озона. Он невольно оглянулся назад, туда, где на мониторе все еще оставалось изображение Хана, терпеливо ожидавшего его возвращения, и, сделав Скотти знак войти, подошел вплотную к столу, опершись на него рукой. Кирк молча кивнул в сторону главного инженера, давая понять, что тот может говорить. – Сегодня утром, когда Спок делал обход основных точек расположения охраны, он увидел, что один из модулей управления камерами наблюдения «отстает» по времени буквально на несколько секунд, – начал рассказывать Скотти. – Он позвонил мне и сказал об этом, но ни он, ни я не придали этому особого значения. Кирк потрясенно посмотрел на него. Что значит, не придали значения? Ведь он же сказал – отмечать любые мелочи, пусть самые банальные и нелепые. – Иногда при настройке или перезагрузке сложной электроники возникает остаточное эхо, которое заставляет все устройства, включенные в данную сеть, на доли секунды затормаживать или ускорять свою работу, – задумчиво сказал Хан, вновь приблизившийся почти вплотную к экрану и внимательно слушавший их разговор. – Вероятно, поэтому, – учитывая то, что на вашем корабле в аварийном режиме идут ремонтные работы, затрагивающие весь управляющий блок «Энтерпрайз», – ни мистер Скотт, ни ваш офицер по науке не заметили ничего странного. – Это так, – печально сказал Скотти. Он казался расстроенным и пристыженным. – И все равно нам нет оправдания. – Продолжай, – Кирк поднял руку, не желая тратить время на объяснения и самобичевание. – Когда через пару часов я снова проверил эту базу, она работала как обычно, – идеально как часы, – продолжил Скотти. – И я решил, что зря перестраховываюсь. Но примерно через час мне позвонил Спок и сказал, что команда не может покинуть мостик, так как дверь заблокирована, ему не удается связаться с вами ни с собственного коммуникатора, ни через внутреннюю связь по кораблю, большая часть камер наблюдения не работает, и он не может найти дочь адмирала. Если Кирк за что-то и был благодарен своему унылому детству в Айове, так это за подаренный ему отменный арсенал ругательств. Наскоро перебрав в голове несколько особо смачных из них, он вопросительно посмотрел на главного инженера: – Почему вы решили, что это сделала она? Если камеры не работают, и никто ее не видел, то откуда такая мысль? Возможно, Кэрол, так же, как и экипаж на мостике, оказалась в ловушке. – Это самое интересное, капитан. – Скотти протянул Джиму падд, который все это время держал в руках, и, коснувшись экрана, развернул на нем электронную схему расположения следящих устройств. Вглядевшись в нее, Кирк понял, что она интегрирована с планами внутренних помещений корабля. – Это карта «Энтерпрайз», позволяющая отслеживать, что происходит с нашей девочкой в реальном времени, – объяснил Скотти. – К сожалению, как уже сказал Хан, из-за помех, которые создаются в результате ремонтных работ, она иногда чуток подтормаживает, поэтому Спок и вынужден проверять работу системы слежения и постов охраны лично, – быстро проговорил он. – Но кое-какие выводы можно сделать, даже если она совсем зависнет. – Особенно, если она совсем зависнет, – низким голосом заметил Хан. – Вы отмечаете расположение людей на карте с помощью цветовых маркеров? – обращаясь к главному инженеру, добавил он. – Да, – Скотти кивнул. – У каждого из членов команды – свой цвет, местонахождение каждого фиксируется тепловыми датчиками, передающими информацию на бортовой компьютер и оттуда – на терминал мистера Спока, и, если Паша уже закончил с наладкой нового модуля, то и ваш, капитан, – завершил он, глядя на Джима. Кирк закусил губу. Как раз перед тем, как, по словам Скотти, система пошла вразнос, он покинул мостик и отправился к себе жаловаться на жизнь. Но он тут же одернул себя. Как раз то, что он в данный момент находится здесь, а не на мостике, – неважно по какой причине – давало им пусть небольшой, но шанс отыграть ситуацию в свою пользу. – Если я правильно понимаю вас, мистер Скотт, – вновь вступил в разговор Хан, – на тот момент, когда мистер Спок связался с вами, все графики, кроме того, что отображает передвижения Кэрол Маркус, были более или менее хаотичными, и лишь тот, что показывал на схеме ее, оставался неизменным. – он сделал паузу, будто прикидывая что-то в уме. – Вероятно, это продолжалось на протяжении?.. – Как минимум двадцати минут, – упавшим голосом закончил за него Скотти. Хан ничего не ответил и лишь пристально посмотрел на Кирка. Джим провел рукой по лбу. Он стоял перед ними, раздираемый противоречивыми чувствами, отлично понимая, что вот сейчас наступил тот момент, когда его способность выигрывать даже самые сложные партии при помощи наглости и непоколебимой уверенности в себе, а также упрямая и неукротимая вера в людей подвергаются наибольшим испытаниям за все время его капитанства. Тот случай, когда вера в одного может стоить тебе многих жизней. Джим вновь опустился на стул, на котором сидел, когда появился Скотт. Напряжение, странным образом смешанное с нерешительностью, постепенно охватывало его. Кирк запустил руку в волосы. Нужно было что-то решать. Время уходило. – Она может быть ранена или похищена, – понимающий взгляд Хана едва не лишил его остатков самообладания. Но неожиданно смятение и боль, сомнения и горечь затихли, отступив на второй план, и внутри него воцарилось полное спокойствие. Он будет действовать, как всегда. – У тебя есть предположения о том, где она может быть? – отрывисто спросил Кирк у Скотти. – Никаких, – Скотти устало пожал плечами. – Я даже не уверен, что исходная точка ее маркера, видимая на карте, соответствует действительности. – Мисс Маркус… или кто-то другой, кому мог понадобиться контролируемый хаос на корабле, могла как просто остановить систему, так и запустить подпрограмму с ложной информацией, чтобы отправить вас по несуществующему следу, – заметил Хан. Кирк не отвечал. Он думал. Джим знал «Энтерпрайз» как свои пять пальцев, не хуже ребенка, которого разбуди ночью – и он опишет отчий дом с точностью до детали. Имей он хоть малейшую зацепку, где искать, наверняка, был бы уже на нужном уровне. Но ситуацию затрудняло отсутствие хотя бы приблизительного представления о том, куда направилась Кэрол после того, как отключила камеры. Он все еще не хотел верить, что она на стороне отца. Но если это так – она могла пойти только в одно место. Но прежде ей нужно было бы... – Разделяемся, – приняв какое-то решение, наконец, сказал Кирк. – Я иду в сторону отсека с камерой адмирала и по дороге постараюсь выяснить, не было ли еще каких-то изменений в системе слежения, которых вы не заметили. Скотти, ты – в головной отсек. Освободи тех, кто на мостике, и отправьте кого-нибудь на технический уровень. Если люди адмирала собирались устроить еще одну диверсию, то сейчас идеальное время для того, чтобы сделать это, – мрачно добавил он. Скотти кивнул и решительным шагом направился к двери. – Хан, – обратился Кирк к внимательно слушавшему их обоих сверхчеловеку, – ты можешь связаться со Споком и узнать у него, как обстоят дела у тех, кто заперт в головном отсеке, и заодно – нет ли у него возможности проследить со своего компьютера за теми частями корабля, которые нам отсюда недоступны? – Да, капитан, – Хан нажал несколько кнопок на панели управления и, быстро просмотрев какие-то файлы, заметил: – Если мои данные верны, компьютер первого помощника работает, но некоторые функции заблокированы. Мне понадобится пара минут, чтобы добраться до него. Джим удовлетворенно покачал головой. – Отлично. – Я пошел. – Он уже занес руку над экраном, чтобы закрыть окно видеосвязи, но тут ему пришло в голову кое-что еще. – Если люди Маркуса решатся атаковать, они могут попытаться прорваться к тебе на корабль, – сказал он. – Поэтому, на всякий случай, подними щиты. – Принимается, капитан, – с невольной улыбкой сказал Хан, и Джим запоздало осознал, какую глупость только что сморозил. – В общем, мы обо всем договорились, – бросил он и, скомканно попрощавшись, вышел за дверь. Пройдя несколько шагов по коридору, он остановился у скрытого в переборке полупрозрачного бокса и, набрав нужную комбинацию на лицевой панели, открыл его и достал из лежавшего внутри аварийного набора стандартный ручной фазер. Кирк быстро проверил оружие. Работает только в режиме оглушения. Джим кивнул. Это было именно то, что ему нужно. Он помедлил еще секунду, стоя у распахнутой дверцы, затем резко захлопнул ее и двинулся вперед. Тот, кто остановил систему слежения и выключил камеры, видел, что меня нет на мостике, вдруг понял Кирк. Значит, он либо рассчитывал заманить меня в капкан, убить и одним махом оставить корабль без капитана, либо... Либо этот кто-то очень хотел, чтобы его остановили. Джим сжал в руке фазер и ускорил шаг.