Невозможное возможно

Многие жалуются на внешность и никто на мозги. Бог — юморист. Если не верите, посмотрите на себя в зеркало. Тепло. Я умерла? Да нет, не похоже, если чувствуешь боль, значит - жива. А у меня болит голова, как будто после пьянки. Хотя я же вчера выпивала. Может, я потеряла сознание и мне это всё приснилось? Но так как меня сейчас всю ломает, то это только мечты. Как начинала вспоминать, что было вчера, если это было вчера, то меня сковал ужас. Я теперь не смогу иметь детей, я стала уродом. СТОП. Нужно успокоиться. Сейчас всё в порядке. Твою мать, никак не в порядке! Сука! Ладно, нужно осмотреть обстановку. Попробовала открыть глаза. Нет, они не хотят открываться. Ладно, насчёт три. Раз: правый глазик открывается. Два: левый глазик открывается. Твою мать, правый, ты охуел? Левый, и ты туда же? Суки. Хотя, может, мне стоит так же полежать ещё чуть-чуть и подумать где я? Чуть прекратив тираду мыслей, я почувствовала, как пол качается и что-то цокает. Минуты две для меня хватило, чтобы понять, что это не пол, а повозка. И меня куда-то медленно, но верно,везут. Прислушиваясь к цоканью, я не заметила, как задремала. Мой сон потревожили. Чёрт, засунула бы их руки в жопу и заставила махать. Что, не могут понять эти люди, что девушку, особенно нервную, которая дремлет, трогать нельзя? На лоб положили что-то холодное и ужасно мокрое. Я прислушалась и услышала шепотки: - Да, жестоко они его. Испинали до полусмерти. Хорошо, что здесь хоть целитель попался, – бархатный голос, приятный и успокаивающий. - А вот в другой повозке уже умерло двое. Одному вырезали лёгкие, а другому - почки. – Этот голос совсем был мальчишеский. Мне вообще интересно, что за повозка? - Да не волнуйся, не умрёт он. Я, как смотрю, он уже в сознании и у него очень хорошая регенерация. Если бы не она, то он тоже бы стал донором почек или лёгких, а может быть даже сердца. Ведь сейчас за них платят по сто тысяч золотых. Меня назвали мужским полом? Может, показалось? Нужно послушать, что там они говорят про золотые. - Слушай, а зачем ему две почки? Может, одну заберём? Она тоже используется в донорских целях, и покупается за шесть тысяч золотых. Вот как сбежим, так разбогатеем. Всё, хватит мне валяться, пора просыпаться. А то без моего вмешательства меня точно без почки оставят. Я как-то резко села, от чего в глазах заскакали телепузики. Тряпка, которая была у меня на лбу, со звонким шмяком упала на пол. Голова уже почти не болела, но вот все мышцы моего тела ныли, как маленький ребёнок, просящий шоколадку. В повозке воняло плесенью и сгнившим деревом. Я лежала на каком-то шерстяном плаще коричневого цвета. Он был очень колючим и жёстким. Около меня сидели два парня. Один был красивым, очень даже, я аж завидую. Приглядевшись, на его светлой голове, я увидела остроконечные ушки. Только этот пацанёнок был слишком маленьким и грязным, лет ему было, по моим меркам, наверно пятнадцать, не больше. Одет в белую грязную и огромную рубашку, в серые штаны, которые тоже не отличались чистотой, на шее был ошейник. Второй неизвестный был постарше и мужественней с неестественно белыми волосами, раскосыми и хитрыми голубыми глазами. Одет почти так же, только без рубашки и на шее точно такой же ошейник. - Очнулся? – спросил эльфёнок. А может надо мной прикалываются? И меня нашли чокнутые ролевики? - Да. Где я? – Я удивилась своему внезапно охрипшему голосу. Горло сразу засаднило и меня стало подташнивать. - В повозке. – На меня посмотрели, как на умалишенную. - Да знаю я, что не в трамвае. Просто, что я здесь делаю? - Он что, ничего не помнит? – всё тот же Эльф. Что-то он меня стал бесить, а особенно его жалостливые глаза, рассматривающие мою тушку. - Возможно. - Ответил раскосый мужик. И теперь две пары жалостливых глаз рассматривают меня ещё усердней. - Почему вы меня называете в мужском роде? Я же… - Так, не спешим с объяснениями, пусть лучше ответят. - Как думаешь, его сильно ударили или он с самого начала был таким? - Март, откуда я знаю? Я же не сильный целитель, чтобы рассмотреть его ауру, плюс ко всему у меня отродясь магии не было. Магия? Меня называют парнем. Так, Алёна, успокойся, ты вчера сильно или перепила, или это от болевого шока и это галлюцинации! Так, прежде чем говорить, что я девушка, попробуем рассмотреть себя со стороны. С самого детства у меня не было груди, и то, что я сейчас нащупала, похоже больше на плоскую доску, а не на грудь. Так, а что там у нас снизу? Оттопырив штаны, я увидела такое внушительное хозяйство, которое ну никак не могло принадлежать девушке. На животе присутствовали кубики пресса. От пупка шла такая красивая татуировка к паху, а потом вниз по ноге, заканчивающаяся на лодыжке. Ну, этим я довольна. Потому что, прочитав много разных книг про попаданцев, мне всегда не нравились слишком женственные парни, которые всё хотели спасти мир и всякое такое. Хоть в этом мире я смогу жить спокойно. - Так, ладно, мы эту тему закроем, и вы мне расскажете, кто вы такие и куда направляется эта повозка. - Меня зовут Мартаниэлль Леснаравка, я лесной эльф.– Решился первым эльфёнок. Его имя так похоже на один из весенних месяцев,что прям умильно. - Я Марк Ордис, я Бьякко. – Ох ты, Бьякко, первый раз о такой расе слышу. – А ты кто? - А я… Так, надо придумать имя. Алёна же здесь не сойдёт. Можно чуть-чуть своё имя изменить. Так, Алёна, вспоминай, какие имена на «а» знаешь. Аллестер, Алоний, Астра – это вообще женское имя. Шрек – это вообще не из этой оперы. Алан - ну, вроде бы нормальное имечко. Вот всё, точно я буду Аланом. Ну всё, говорю: – Меня зовут Алан, фамилии, дома нет. Я хрен знает что, так как нихера ничего не помню. Плюс ко всему, я хочу ужасно жрать. И если вы ещё раз на меня посмотрите как на умалишенную… ого, – быстро исправившись, а то хозяйство есть, а говорю, как девушка. – И я терпеть не могу, когда на меня смотрят жалостливо. Усекли? - Да. Мы поняли. – Оба, как по команде, стали смотреть на меня с каким-то уважением. - Так, а теперь, пожалуйста, расскажите мне, что это за мир и куда мы едем. - Мир Астар. Здесь проживают разные расы, такие как лесные эльфы, лунные эльфы, дроу, Бьякко(но их очень мало), недзуми, драконы, русалки и много-много рас, таких как я, не имеющих гласности. - А кто такие Бьякко? Я, конечно, многих знаю. Таких как русалки, вампиры, драконы и так далее. Просто о твоём народе я в первый раз слышу. И мне любопытно, что это за зверюшка такая. - Марк не игрушка, он - оборотень, лис из Запретного леса. – Эльфёнок подсел поближе к Марку и собственнически обнял. Так, уже всё ясно. Они ещё до меня тут были и не цветочками баловались. Ой, всё, пошла-поехала фантазия яойщицы. – И причём непросто лис, а белый лис. Эти белые лисы практически вымерли сто лет назад. Теперь в нашем мире их насчитывается пятнадцать штук. И один вот здесь сидит, - его маленький пальчик ткнул Марку в лицо, отчего тот так искренне засмеялся, что я тоже не выдержала и стала смеяться. - Так, ладно, я поняла...л. Так куда мы едем? Надо отвыкать говорить про себя в женском роде. А то как-нибудь где-нибудь ляпну и привет смирительная рубашка и мягкие стены. - А ты не знаешь? Это работорговый караван. Как мне не изменяет память, работорговые караваны не убивают привозимых с собой рабов. И то, что я теперь тоже раб я не сомневалась, а в доказательство на мне тоже был ошейник. - И куда он движется? – Прям сегодня это стал вопрос дня. Сколько раз я их спрашивала? - Через три дня мы будем в Эстоне. Там нас продадут. Чё? Меня никто не продаст, хватило мне вечерней прогулки по переулкам! Вот как вернусь домой - сразу убью. Эти разбойники познают вкус смерти. А Март всё так спокойно слушает, как будто смирился. Вот они пусть и смирились, но я нет. Я им покажу Кузькину мать!!! - А выбраться от сюда как-нибудь можно? - Можно. Вон, смотри. – Ленивым жестом показал Март. Такое ощущение, что он дома, а не на торговлю его везут. Господи, что-то здесь неправильные эльфы. И угораздило же меня сюда попасть. Март показал на решётку во всю стену, ну а я-то думала, что здесь так светло? За решёткой шел обычный, можно сказать, стандартный набор из степи и иногда пробегающих лесов. Вдруг повозка остановилась, и к нам подошёл ужасный потный и жирный охранник. Господи, ну зачем таких людей создавать? А когда он начал говорить и его слюна долетала аж до моего лица, так я чуть не обрыгалась на месте. - Так, у нас привал-с. Вот вам-с покушать дам-с. Кушайте, кушайте, а то если-с вы будете голодны, то вас не купят-с. – Он просунул через решётку три чашки и три куска хлеба,а потом поставил и три бокала с мутной водой. Когда он ушёл, то я, отойдя от шока, всё-таки сказала: - Это что за гавно в тарелке и вода, больше похожая на мочу? - Еда ещё что. Если есть не будешь, то они тебя или убьют или насильно заставят есть. А вот от насильного почти все подыхали. – Марк подал нам чашки. Пахла эта гадость, скажу, не очень приятно, но живот требовал пожрать. - Блин, я хочу нормальную еду. Ну вот, что мешает сейчас нормально пожрать, да попить вкусной воды, а? - Фебе мефают фольфо фубы. Наверное, моё лицо перекосилось настолько, что Марк заржал, а Март быстро проглотив, выдал нормальную версию своего высказывания. – Тебе мешают только трубы. У меня сразу на глазах повыскакивали картинки как меня насиловали. Ярость застелила глаза, и я ожесточенно стала откусывать кусок хлеба и быстрей шевелить ложкой. - Трубы? Вот вернусь и покажу вам трубы. Навек запомните, сволочи такие. Я вас табуреткой, нет, ножками от табуретки изнасилую. А за гвозди вы поплатитесь лишением своего достоинства. После моей тирады они долго откашливались, потому что разом подавились, и им явно не хватало воздуха. А на лицо выползла улыбка аля "Маньяк". - Кого ты там насиловать табуреткой собрался? Мой оскал изменился аж до устрашающего. Узнала я это из-за того, что Март сразу заткнулся и стал есть дальше. Закончив пожирать говно, мне стало невыносимо скучно. Ну а что? Мне скучно и всё тут, и самое главное, я почему-то быстро смирилась со своим телом. Ну и что, что парень, главное - что живая, а всё остальное - мелкие детали, которые не достойны моего внимания. Зато приобрела внушительное хозяйство и немного мышц. Конечно, не качок, но мне нравится. В этом теле я не испытывала никаких неудобств, как-будто всю жизнь в нём прожила. Только я чувствую, что не смогу полюбить девушку и продолжить род, слишком уж это на юри смахивает. Пусть даже, если я сейчас парень, душа-то у меня женская, пусть и жестокая и язвительная. Хорошенько подумав, я просто решила смириться. Март и Марк уснули, и над ними летала муха, которая мозолила мои и без того неуравновешенные нервы. Плюнув на все приличия, я стала носиться за этой стервой. Но она, как бы поняв мои намерения, быстро свалила на улицу. Это была последняя капля, и я, встав поближе к решётке, заорала: - Свободу попугаям! Свободу попугаям! Я ещё молодой и жить хочу! Вам лишь бы потешаться над жизнями, а мне жить хочется! Выпустив скупую слезу, я шарахнулась назад полежать. Шарахнулась так, что потеряла сознание. Я смотрю, у меня это вошло в привычку, валяться без сознания. Очнулась к вечеру. Самочувствие у меня было лучше некуда, прямо хотелось свернуть все горы и набегаться до потери пульса. И тут меня как будто осенило, и я вознамерилась отсюда выбраться. А то мне что, зря тело дали? Я жить хочу, а не в раба превращаться. Ну, так что тут у нас. Самая обычная решетка, состоящая из труб. Пару раз ударить и оно само отвалится. Ударила, отвалилось, и меня чуть не прибили. - Что ты делаешь? – зашипел Марк. - Я жить хочу, а не рабом существовать! - Ну, а чё без нас свалить решил? – зашипел теперь Март. Одна привычка на двоих,как погляжу. - Вы вообще спать легли! И тихо! Так, у меня вопрос. Эти ошейники так, на украшение? – Просто начитавшись разной фигни, лучше сразу спросить, а не магические ли они? - Это что-то типа паспорта. Только этот ошейник означает, что ты раб. – Просветили, как водой облили. Ещё немного пошушукавшись, я решила отвлечь этих работорговцев, а Март с Марком свалят. Так как я бегаю немножко быстрее и ума у меня чуть больше, чем у этих двоих. Отвлечь - легко сказать. Сейчас я несусь по всему лесу против тридцати работорговцев. Я с улюлюканьем и с поднявшимся настроением несусь от таких усталых людей. До самого рассвета я гоняла их по лесу. Конечно, теперь меня украшали две такие красивые шишки. Ну, не могла я свернуть, не врезавшись в дерево. Ну, вот не могла и всё. Когда я уже стала сильно уставать, обернувшись назад я увидела, что никого нет. И меня окружал один лес. Небо стало темнеть, а мне ужасно хотелось спать и помыться. Решив немножко пробежаться, ведь это лучше, чем стоять, я, идиот, свалился в яму. Хорошо, что там хоть пик не было. Благодаря корням я смогла приземлиться без переломов и жестоких ушибов. Как я ни пыталась выбраться, не получалось. - Блеать! Ну, вот же угораздило меня так! Из одной тюрьмы в другую, и без права выбора! Чтоб, блять, вас все ослы изнасиловали и весь ваш род сгнил под самую верхушку. Боги, ну за что же вы так! Из-за усталости я присел на листву в этой яме. А яма глубока, три метра под землёй, примерно, конечно, может и меньше. - Суки ебучие! Ебло накрашенное! Пиздец трёхэтажный !Чтоб, блять, я даже не знаю что! – конечно, словарный запас матов, как всегда, быстро заканчивается, особенно, если ты его редко используешь. - Хахахаха, – засмеялся очень звонкий голос. Он был похож на перезвон колокольчиков. Я подняла голову наверх и увидела паренька, которой, по-видимому, лежал на земле и смотрел на меня своими золотыми глазами. Его волосы чуть спадали вниз в яму. А на губах стояла радостная улыбка. – Давно я так не смеялся. Так зачем ты в мою яму завалился? – смеясь, спросил он с такой же улыбкой на лице. По-моему, я влюбилась. Как говорится, с первого взгляда.