MINE

Зейн так и сидел на кровати, рядом со своей кормилицей — чье имя он так хотел узнать — не шевелясь. Не то, чтобы он боялся испугать её, просто ему нравилось сидеть и смотреть на неё. Нравилось то, как она в ответ смотрит на него, нравились её испуганные глаза, нравился цвет её глаз, нравилось её учащенное сердцебиение. Молодой вампир понятия не имел, сколько прошло времени, да он и не хотел знать: это было просто не важно. Эмилии же казалось, что каждая секунда тянулась бесконечность других секунд. Всё было так затуманено, словно её зрачки уменьшились до такого размера, когда единственное, что она видела, это алые глаза. Алые глаза её хозяина. Чёрт, хотелось громко рассмеяться. Или заплакать навзрыд. Ведь с ней случилось именно то, чего она боялась больше всего. В ту ночь Найт поняла, что жизнь любит играть в игры, где она была обычной, никчемной пешкой, которую не жалко выбросить. — Назови свое имя, — послышался бархатистый голос с уст Малика, когда он, не скрывая самоуверенной ухмылки, вальяжно растянулся на кровати, опершись локтем. — Давай, я не кусаюсь. Ну, пока что, — усмехнулся он, сам себя не узнавая. Теперь лунный свет играл с его кожей, придавая ей бледность, несвойственную Зейну. Тень его волос легла на лоб парня, но это ничуть не скрыло его сверкающие глаза. Они, казалось, блестели — такими красивыми они были. И если бы не этот алый оттенок, Эмилия бы сочла их самым волшебным, что она видела в своей жизни. Взгляд светловолосой опустился чуть ниже, остановившись на розовых губах, которые были слегка влажными. От ухмылки, что царила на лице парня, Найт стали видны белоснежные зубы парня... И клыки. Кончики — на вид острых клыков — заставили её сжать ткань, что она держала в руках, а все тело — сжаться. Она впервые увидела настоящие клыки вампира. И увиденное ей совсем не понравилось. — Я с тобой разговариваю! — выпалил Зейн скорее по привычке, нежели потому, что она его разозлила. Он не терпел, когда его приказы не выполняли. За неуважение к нему он наказывал, причем очень жестко. Он совсем не хотел отталкивать её с самого начала, но раз уж по-другому не получается... — Ты обязана отвечать на все мои вопросы и отвечать честно. Я всегда узнаю, когда ты врешь, и моли Бога, или кому вы там все людишки молитесь, чтобы этого не произошло! Ты поняла меня? — приподнявшись со своего места и наклонившись в сторону девушки, кричал вампир. Расстояние между ними сократилось. А напряжение, повисшее между ними, можно было резать ножом. Эмилия не дышала, отчего её сердцебиение только усилилось, начав болью отдаваться в голове. Но она просто забыла, как это делать, смотря прямо в красные глаза своего разъяренного хозяина. А он... Он злился ещё больше, но скорее на себя за то, что не сдержался, хотя себе обещал, что будет мягок с ней... По началу. Просто. Не надо. Его. Выводить. — Ты должна говорить только тогда, когда я даю тебе на то разрешение, — не крича, но все же строгим голосом продолжил Зейн, не двигаясь назад ни на сантиметр. Ему нравилась такая позиция, где он возвышается над ней, не нравилось только то, что она так его боится. Ведь он понимал, что с каждой секундой только отталкивал её, но он не мог по-другому. Он не Гарри, он не Луи, он не может обманывать бедных девушек, делая вид, будто он такой хороший и не сделает больно. Он никогда не был хорошим и не будет, с этим надо просто смириться.  — И я приказал тебе назвать свое имя, а приказы, если ты не знала, надо выполнять, — скривив губы, надменно фыркнул он, объясняя самое очевидное. Закатив глаза спустя минуту молчания, он картинно шумно выдохнул, всем своим видом показывая, как же она ему наскучила. Отчасти так и было, отчасти нет, ведь скучна она ему определенно не была. Просто слишком застенчивая, таких раньше он редко встречал: в то время такие долго не проживали. А вел он себя так, чтобы она не строила себе надежды на то, что он будет с ней мил. Зейн не терпел, когда на него возлагали какие-то надежды, от этого становилось тошно — от чувства, что можешь разочаровать кого-то. Пусть лучше Эмилия будет ненавидеть его, нежели разочаруется в нём, когда поймет, какой он на самом деле монстр. — Ты что, глухонемая, что ли? — вампир сделал щелчок пальцами перед её глазами, будто это когда-то срабатывало. — На-зо-ви сво-ё и-мя, — по слогам проговорил вампир, приближаясь к девушке. Эмилия ещё сильней съежилась, почувствовав коленом его колено. Маленькие ручки ещё сильней вцепились в темную ткань, а челюсти девушки непроизвольно сжались. — Не заставляй меня делать тебе больно. Я этого хочу, уж поверь мне на слово, но не хочу делать этого, пока ты не подо мной, — и вновь широкая ухмылка озаряет лицо брюнета, когда последние слова покидают кончик его языка. Комок застревает в горле юной мисс Найт, и она невольно приоткрывает рот от шока после услышанного, не в силах поверить, что он и вправду это сказал. «Он же не станет делать этого? — мысленно спрашивала она саму себя, — Он... Он просто... Не может! Нет, нет!» Зейн сразу же заметил панику в глазах своей кормилицы, на что лишь шире ухмыльнулся, обнажая свои клыки. – Хватит так бояться, – проговорил парень, подсаживаясь ещё ближе, ухмылка так и не сходила с его лица, – ну что я могу с тобой сделать, м? Высосать всю твою кровь до последней капли? – начал перечислять он, считая на пальцах, не отрывая глаз от бедной мисс Найт, с ног до головы покрывшейся дрожью. – Оттрахать тебя до потери пульса так, как не трахал никто другой? А, точно, тебя же итак никто не имел... Ну, что ещё? Помогай! – издевался вампир, – О, вот, знаю – разорвать на части твое крохотное тело, не моргнув и глазом. А знаешь, тебе и вправду стоит бояться меня, – звонкий смех парня раздался по комнате, шумом отдаваясь в задней части головы светловолосой. – Зачем... Зачем ты делаешь это? – едва слышный всхлип. Она плакала. Сама того не заметив, Эмилия опустила голову, пока слёзы одна за другой стекали с уголков её глаз, растворяясь на накидке вампира. А Зейн замер, услышав жалобный голос девушки, так похожий на голос маленькой пятилетней девочки, которую ранили. Если бы кто-нибудь ему сказал, что ему станет паршиво от самого себя только из-за какой-то плачущей девчонки, он бы ни за что ему не поверил. Но ему стало. То, как она отчаянно выдавила это из себя, настолько удивило Зейна, что он почувствовал вину за то, что заставил её плакать. В ту секунду он хотел, чтобы она больше так никогда не плакала. В ту секунду он понял, что отрубит голову любому, кто сделает ей так же больно, как ей сейчас. Малик понятия не имел, почему, он просто чувствовал это. И эти всхлипы... Они повторялись у него в голове, звучали один за другим так громко, что хотелось закрыть уши. Чёрт. – Остановись! Хватить реветь! – он больше не мог выдержать. – Закрой свой чертов рот и прекрати плакать, как последняя тряпка! – не повышая голос до крика, но всё же довольно громко приказал вампир, встав со своего места. Руками он прошёлся по волосам, в то время как ноги несли его от одного угла комнаты в другой. – Хватит! Эмилия наблюдала за всем этим из-под своих волос, всеми силами пытаясь успокоиться, но не получалось! У неё просто не получалось, чёрт подери! – Пошла вон отсюда, – проговорил Зейн стальным голосом спустя несколько минут молчания и тихого всхлипывания. Парень смотрел в окно, не в силах сказать ей это в лицо. Нет, конечно, он мог сказать это в лицо, да запросто, просто он не нашёл в себе силы посмотреть ей в глаза. В её глаза, что он так успел полюбить. Девушка начала метаться растерянным взглядом от одного края кровати в другой, понятия не имея, куда идти. И Зейн это тут же понял, мысленно ударив себя по голове за то, что не подумал об этом. Разумеется, он мог её просто вышвырнуть, ведь до Вартана он не обязан за ней следить, просто... Просто что-то не позволяло ему бросить её одну в этом огромном замке, где полно вампиров, способных сделать с ней то, что ей и не снилось. «Пусть лучше останется здесь», – думал парень, также продолжая смотреть вдаль пейзажа за окном. Секунда, и парня в комнате нет, лишь громкий хлопок двери, растворившийся за ним следом. Эмилия в шоке распахнула глаза, всё ещё не понимая, что произошло. Спустя несколько минут девушка решила прилечь, укрывшись темной тканью, аромат которой ей так полюбился – пахло морским прибоем и старым вином. Она бы не подумала, что такое сочетание ей может понравиться, но этот аромат словно пьянил её разум. Расположившись на самом краю кровати, девушка свернулась калачиком и прикрыла глаза, бережно обхватив себя руками. Зейн... Она не любила, когда людей судят лишь по первому впечатлению, но, видел Бог, она его ненавидела. Презирала всеми фибрами, желая его больше никогда не видеть. Он ей был настолько омерзителен, что даже мысль о нём казалась ей чем-то неприятным. И эта его чертова ухмылка, и эти розовые губы, и глаза.... – Слушай, Зейн, а как тебе мой паке... – дверь вдруг нараспашку открылась, и в комнату вошёл Луи. Он тут же начал искать взглядом своего давнего друга, но нашёл что-то куда более интересное. Эмилия тут же в шоке распахнула глаза, надеясь, что это очередной кошмар. – Ой, смотрите, кто это тут у нас! – наиграно улыбнулся Томлинсон, с каждым шагом приближаясь к светловолосой, пока не встал прямо перед ней. Девушка нерешительно подняла голову, тут же столкнувшись со взглядом алых глаз, в то время как широкая ухмылка принца росла с каждой секундой.