Новые знакомые.

Мелло ни с кем не находил общего языка. Окружающим людям он казался чрезмерно грубым и бестактным, не способным идти не на какие уступки. Временами, когда урок казался ему скучным и бессмысленным, он вставал с места, брал сумку и не говоря ни слова удалялся, сопровождаемый тихим шептанием одноклассников. Когда кто — нибудь из подростков, забыв обо всех запретах и предострежениях, пытался наладить с ним контакт или вступить в диалог, дорога ему была только в одно место, - думаю, не обязательно говорить, в какое. Так всё и заканчивалось, не успев толком начаться. Конечно же, остальным людям в таком поведении Михаэля виделись лишь неумение общаться в окружающим миром и крайняя степень невоспитанности, и только самый, что ни на есть близкий друг, Мэтт, был способен понять, насколько одинок и беспомощен его товарищ по приюту. Забывший тепло материнской руки, не видевший ничего за пределами футбольного поля под окнами «дома Вамми», отделённый от окружающих невидимой прозрачной стеной, никогда прежде не влюблявшийся Михаэль Кель. Справа от его парты сидела не особо заметная невысокого роста девушка, которая не слишком часто появлялась в школе, так как из — за слабого здоровья часто болела и пропускала занятия. Вечно светящаяся оптимизмом и уверенностью в завтрашнем дне, несгибаемая и упрямая, жизнерадостная, хотя и немного легкомысленная и взбалмошная. Хошино Мамия, как только выдавалась минутка или хотя бы мгновение, тут же обращала полный интереса взор на немца, словно пытаясь залезть тому в душу, разгадать поистине неразрешимую для отдалённых от парня людей загадку. Наблюдавшие за девушкой подруги, хоть и заметно опасались вспыльчивого характера юноши, всё равно считали, что изучать внешность и, по возможности, внутренний мир одноклассников — куда более здоровое занятие, чем спать на уроках или надрываться на бейсболе при таком уровне болезненности. Однако, как только Хошино набиралась смелости подойти к парте Мелло, девушки тут же хватали ту за плечи и, встретившись с недоумевающим взглядом подруги, начинали тихо шептать что — то предостерегающее. Кель же старался их не слушать; противоположный пол его интересовал в самую последнюю очередь. Однажды Михаэль, движимый гнётом запредельной скуки, - в Манчестере в тот осенний день лил дождь, так что о футболе можно было забыть — прочитал в книге одного известного философа такие строки: «Величайшее событие в жизни человека, ради которого и стоит жить, это любовь.» Небрежно отбросив в сторону чтиво и со сморщенным, словно косточка персика, лицом, уставившись в высокий гладкий потолок библиотеки, Мелло лишь хмыкнул, не придав прочитанному ровно никакого значения. Любовь — это всего лишь боль и одиночество, особенно, когда тебе не хватает смелости показать свою слабость и забыть о принципах. К тому же, даже не разу не испытав на себе, что же из себя представляет эта самая «любовь», юноша мог с уверенностью утверждать, что это настоящая болезнь, не поддающаяся никакому лечению. Поэтому, объясняя смысл бытия очередному заблудшему, Кель никогда не забывал ко всем своим изречениям добавить, что не дай тебе Бог заболеть этой странной ерундой, но, он даже представить себе не мог, что однажды и сам нарушит свой же запрет; что однажды будет поздно. Мамия была одной из тех людей, которые никогда ни о чём не жалели и не особо задумывались о последствиях содеянного ими. На мир она смотрела свежим взглядом, не затуманенным бездной будничной суеты, искренне считая себя везучим человеком. Кроме того, хоть Хошино и являлась обыкновенной девушкой, каких тысячи и больше, в её жизни имела место быть одна формальность, которую, надо сказать, весьма затруднительно проигнорировать. Наша героиня была одна из тех немногих, кто способен перемещаться во временном пространстве. Само по себе время необратимо, однако есть люди, способные самостоятельно прыгать в потоке времени. - А можно я присяду? Кель, меланхолично изучающий скучный пейзаж за широким окном столовой не обратил ровно никакого внимания на звонкий девичий голос, в котором отчётливо прослеживались вопрос и повелительное наклонение одновременно. Воспользовавшись золотым, действующим в подобных случаях правилом «Молчание — знак согласия», Хошино непринуждённо уселась на скамейку с полным яств подносом и, радостно пожелав себе, а заодно и всем присутствующим приятного аппетита, принялась жадно отправлять кусок за куском себе в рот. Михаэль, которого поистине детская рожа Хошино, приисполненная счастьем воссоединения с обедом, доселе волновала в самую последнюю очередь, вдруг обернулся на бьющее в уши чавканье. Почувствовав на себе пристальный взгляд, Мамия немедленно отвлеклась от трапезы, глубоко в душе ощущая себя победителем; ей удалось привлечь внимание Мелло, и это само по себе явление из ряда вон, учитывая, что она девушка. Девушка недоумённо смотрела в ничего не выражающее лицо немца, попутно пытаясь проглотить застрявший в горле кусок рыбы. Михаэль обречённо вздохнул, после чего его рука потянулась к самым губам Мамии, от чего та, говоря без утайки, откровенно офигела. В момент в её ветреной голове промелькнуло столько мыслей, при чём далеко не каждая из них была пристойного характера, однако какого же было удивление Хошино, когда холодные пальцы юноши всего лишь смахнули рисинку с её лица, сопроводив вышеописанное действие равнодушным укором: - Жрать надо меньше, - с оттенком грубости произнёс Кель. Девушка слегка обиженно надула губки, но, не в силах смириться с чувством поверженного воина, всё же плюнула в сторону немца: - Пошёл ты! Демонстративно отвернувшись, высокомерно прикрыв при этом глаза, Мамия так и не узнала, что в этот момент губы Михаэля тронула лёгкая улыбка, да и чувствовал себя парень сейчас как - то странно. Умилённо, что ли... Он внимательно следил за каждым движением девушки, пока та, вдруг почувствовав себя словно рассматриваемой под микроскопом, - а это часто бывает крайне неприятно - не обернулась в его сторону и не прошипела недовольно: - Ну, чего тебе? - осознав, что в данный момент он начал самым натуральным образом изменять своим принципам и имиджу хулигана - одиночки, Мелло резко отвёл взгляд в сторону, точно пытаясь сделать вид, будто этого кратковременного переброса словами и не было. Вокруг Хошино всё время творилось что — то странное. Она, не отличаясь при этом обязательностью, ровным счётом никогда и никуда не опаздывала, во сколько бы не была назначена встреча. Кроме того, многие, знавшие Мамию и раньше, могли с уверенностью утверждать, что эта особа ни разу в жизни толком не подготовилась к экзамену, однако не смотря на это умудрялась каким — то поистине мистическим образом получить высший балл и обставить даже самых состоявшихся отличников. В наше время подростки несколько отличаются от тех, что были прежде, поэтому и система ценностей изменилась кардинально: в удачу они теперь верят ещё меньше, чем в липриконов. Так что особо суеверные уже потихоньку начали задумываться о не самых нормальных способностях девушки, и, надо сказать, они были не очень далеки от истины. Дни шли незаметно, один сменял другой, и Мелло даже начал потихоньку привыкать к здешней обстановке. Хошино, которая предпочитала лишний раз не интересоваться мнением юноши, радостно висла у него на плече, не обращая внимание на все препирательства и попытки высвободиться из мёртвой хватки. Мамия, как только немец наконец сдавался и отдавался во власть её лапищ, начинала громко что — то рассказывать и звонко смеяться на весь коридор, состраивая при этом невообразимые гримасы, при виде которых даже Михаэль не мог удержаться от улыбки. - Смешно, Михаэль! Ведь правда, это смешно! - Обхохочешься... - тускло отзывается парень, отводя взгляд в сторону. Раньше он никому не разрешал звать себя по имени. Постепенно Кель влился в коллектив настолько, что уже не страшащиеся его так, как раньше одноклассники стали величать Мелло как только вздумается, в частности из — за его некоторого сходства с представителями прекрасного пола. Немец же никогда не упускал возможности дать обидчику крепкую затрещину, однако когда дело касалось Хошино он никогда не притрагивался к учебнику и терпеливо выслушивал её и даже пытался отзываться на её режущие слух вопли «Миха — а — а!» Конечно, порой это было мучительно сложно, особенно в те моменты, когда она при этом, мало того, что орала так, что аж уши закладывало, ещё и приближалась к лицу на самое, что ни на есть небезопасное расстояние, ничуть того не стесняясь. Но обладая способностью перемещаться во времени, Мамия никогда не тратила прыжки на серьёзные дела. - Чего?! Тебе призналась девчонка из параллельного класса?! - вспылила Хошино, абсолютно бесцеремонно вскакивая со скамейки, сотрясая тем самым всё в радиусе нескольких метров. Она возбуждёно оглядела Маила, после чего ошарашенно припала к его плечу поистине титановыми тисками, пытаясь тряской вызвать одноклассника на разговор. Поначалу она была сравнительно лёгкой, однако спустя какое - то время тряска благополучно перешла в разряд землетрясений, а уж потом и в континентальный дрейф. - Это же та, которая вам помогала с обустройством! И ты ей отказал?! А ведь такой шанс упускаешь! - Да ну нафиг. - спокойным и ровным голосом отозвался Мэтт из — за приставки, словно речь шла не о человеке, а о принадлежности, которую, обнаруженную во время генеральной уборки, собирались выкинуть. Он продолжал ловко щёлкать пальцами по кнопкам, сжимая в зубах сигарету. Наступление конца уроков стало для наших героев самой настоящей неожиданностью, ибо по уже известной нам причине скучать не приходилось вообще. Выйдя из здания школы на свежий октябрьский воздух, пахнувший долгожданным первым снегом, ребята, а точнее большая их часть сразу же направилась к дому, а Лайт, к своему великому счастью, в противоположную сторону. Хошино, оставшись вместе с Мелло на крыльце, всеми покинутая, не долго думая предложила пойти домой вместе; клиника Сато была по пути. Не возражающий Михаэль лишь кивнул, направляясь вместе с одноклассницей за гаражи. Мамия, не переставая напевать себе под нос какой — то на редкость дурацкий мотив, продолжала весело улыбаться, что уже начинало порядком раздражать Келя. Парень презрительно фыркнул и отвёл взгляд на сияющий в лазурном небе кончик небоскрёба, однако не найдя там ровно ничего интересного, вынуждено повернулся обратно к девушке. Её детская физиономия вводила юношу в некоторый ступор: в такие моменты он почему — то чувствовал себя по ту сторону, и, если совсем честно, он мог понять, в чём причина. Мелло редко улыбался, не говоря уже о восторженных воплях радости. Он всегда старался как можно меньше выказывать положительные эмоции, так как тогда он ощущал себя ещё более непохожим на других. А Хошино постоянно смеялась, кричала, не стеснялась и никогда не держала чувства в себе, хотя иногда это и выводило немца из себя. Столкнувшись с Мамией глазами, он вдруг по непонятным причинам разволновался, в то время, как девушка удивлённо смотрела в лицо однокласснику. Однако, как и было сказано выше, та быстро об этом забыла, снова уставившись вдаль. Михаэль, точно вспомнив нечто обидное, вдруг пробубнил недовольно: - Хошино, я что, хуже Мэтта, что ли? Мамия перевела недоумённый взор на Келя, а в глазах застыл немой вопрос. В качестве пояснения парень продолжил. - Мне девчонки, конечно, параллельны, но какого Мэтту уже признаются, а мне — нет? Получается, что о человеке судят по внешности, а не по содержимому? - Ну, не знаю. - сбивчиво ответила девушка, изображая на лице некое подобие задумчивости, а в следующее мгновения её губы тронула мягкая улыбка. - Хотя, знаешь, Михаэль, я даже рада, что Мэтт ей отказал... Наверное, хоть это и звучит эгоистично, мне так даже лучше. Ведь если он заведёт девушку, то мы больше не сможем проводить вместе столько времени, да и к тому же он твой лучший друг, а так вы бы отдалились. И кроме того, без Мэтта было бы очень скучно, хотя нас много и нам весело, всё равно. Он ведь — один из нас... Знаешь, мне хочется, чтобы так было всегда. Чтобы Мэтт прикалывался над нами, а ты бы ругал его за опоздания, отчитывал бы за постоянную игру на приставке. Я бы смеялась. И чтобы так продолжалось всегда, целую вечность... понимаешь? Мелло несколько минут молчал, уставившись себе под ноги. Мамия, наконец закончив монолог, продолжала тихо шагать вперёд, уже почти не ожидая реакции от собеседника. Однако немного погодя, когда Михаэль наконец поднял глаза на алую расплывчатую линию горизонта, вдруг прозвучала фраза, разрезавшая воздух: - Тогда давай встречаться. Хошино остановилась. Она медленно перевела взгляд с неровного асфальта на лицо юноши, одна из половин которого была багряная от закатного солнца. Плотно сжатые губы дрогнули и разомкнулись, выпуская в воздух капельку накатившего волнения. Хрупкие бледноватые пальцы, держащие ручку школьной сумки начали непроизвольно ослаблять хватку, однако, к счастью, именно в этот момент девушка наконец вышла из транса. Несколько раз переосмыслив сказанное Михаэлем, не блещущая умом Мамия тут же пришла к выводу, что всё это просто сон и даже слетевшая с катушек ось Земли не могла придумать и уж тем более воплотить в жизнь такую бредовую затею. Однако же Мелло продолжал смотреть на Хошино с абсолютной серьёзностью, что невольно наводило на нечаянную мысль о всей правдивости и реальности происходящего. - Я серьёзно, - твёрдо добавил немец, изогнув края губ в спокойной улыбке. - Лицом я вроде не урод, да и мы с тобой в одной шайке... Внутри девушки будто что - то оборвалось. Она почувствовала себя заблудившейся в лабиринте эмоций и чувств, ибо в данный момент не могла подобрать слов даже для элементарного ответа. Хошино понятия не имела, что нужно делать в подобных случаях, поэтому испугавшись вымышленной угрозы настолько, что аж пульс зашкалил, она стала судорожно метаться в поисках решения, надеясь, что оно придёт само собой. Но окончательно растерявшись под ожидающим взглядом Мелло, Мамия вдруг резко подбежала к одному из гаражей, начав в слезах колотить по нему руками, а потом и головой, вскоре оставив там заметный кровоподтек. Михаэль между тем быстро ринулся к девушке, дабы уберечь ту от очередного столкновения с металлической поверхностью, которое могло кончится для неё трагически. Парень немедленно, даже не успев толком подумать, схватил одноклассницу за плечи, заставив её ладони отпрянуть от холодной ручки двери гаража. Девушка громко вскрикнула, тщетно пытаясь высвободиться из крепкой хватки юноши, плакала, не в силах ничего сделать, билась в истерике. Такое с ней происходило впервые; бессилие, волнение и страх слились в одно целое, затуманив разум. Совершенно забыв обо всём на свете, когда Кель предпринял новую попытку успокоить подругу, прижав ту к себе за талию быстрым аккуратным движением, она пронзительно и оглушительно выплеснула несколько слов, не задумываясь над последствиями. Замолчав, она прерывисто задышала, ощутив, как сильные руки отпускают её талию и тепло, исходящее сзади испарилось и растаяло, как снег в начале ноября. Подняв заплаканные глаза на каменное лицо Мелло, Хошино вдруг поняла страшную вещь: то, что она сказала было адресовано парню и, видимо, об этом лучше забыть им обоим. Она совершила непоправимое, и выход был лишь один. Назад, назад, верни всё назад! Перед глазами Мамии пронеслись все события последних двадцати минут, только в обратном порядке и с ужасающей скоростью, как на перемотке фильма. Старшеклассница вновь шла с одноклассником по уже знакомой дороге между гаражей, всё ещё краснея, но испытав большое, достойное глубокого вздоха, облегчение. Михаэль угрюмо бродил ничего не выражающим взором по краям ограждения. - Мне девчонки, конечно, параллельны, но какого Мэтту уже признаются, а мне — нет? Получается, что о человеке судят по внешности, а не по содержимому? - А знаешь, ведь когда — нибудь мы не сможем вот так вот, все вместе, как сейчас... - хоть и неловко, состроив на физиономии нелепую улыбку, Хошино попыталась перевести разговор в другое русло. - Тогда давай встречаться. Мамия тут же погрузилась в глубины отчаянья. Сколько бы раз она не совершала прыжок во времени, юноша всё равно произносил одни и те же слова, будто на этот отрезок вечности наложили защиту. Каждый раз... ...ну почему... ...всё повторялось... ...ты из раза в раз говоришь мне это? Почувствовав, что сил на то, чтобы вновь пускаться в борьбу с настигшим будущим у неё попросту нет, Хошино наконец собралась с духом и совершила последний на сегодня прыжок, ставший для неё спасительным. Она увидела перед собой машущих ей на прощанье рукой Мэтта и Ниа, после чего твёрдо, на сколько в тот момент могла, решила, что домой пойдёт в сопровождении своих мыслей. Не обратив внимание на немые протесты со стороны немца, она вяло поплелась по направлению к клинике брата, не помня себя от усталости. Встав у перекрёстка, прямо перед зажжением заветного, дающего полную свободу пешеходам зелёного цвета, девушка невольно задумалась о правильности своего поступка. Однако, не торопясь волоча себя по переходу, Хошино вдруг успокоилась, словно вспомня утешающую молитву. Ведь они все по — прежнему все вместе и ничего не изменилось. Мамия быстро успела привыкнуть к своим новым друзьям и в их компанию вошла быстро, как будто была знакома с ними целую вечность. Сато встретил сестру чашкой горячего чая, который вскоре привёл обессилившую старшеклассницу в чувства. Поведав доктору все несчастья сегодняшнего дня, Хошино облегчённо глотнула напиток, манящий своим притягательным ароматом, после чего расслабленно откинулась на спинку дивана. - Хоши, так почему бы тебе не повстречаться с Мелло? - широко улыбаясь спросил Сато. - Бывает так, что любовь вспыхивает в ответ на чьи — то чувства. Хошино недовольно сморщилась, явно начиная приходить в себя. Она тихонько фыркнула, надувая пухлые губки, словно маленький ребёнок. Брат никогда не мог спокойно смотреть на это зрелище без улыбки. Однако, взяв в руки хрупкий сосуд с водой, из которого юноша обычно поливал цветы, он наклонился к вазе с розами, и на его лице проклюнулось выражение сочувствующей грусти. - А ведь Мелло признался тебе от чистого сердца... для него это, наверное, было очень сложно. А ты сделала так, будто ничего и не произошло... Девушка отлично понимала, что Сато прав. Но что ей ещё оставалось? В конце концов, когда Хошино на следующий день пришла в школу, всё было так же, как и раньше. Ничего не изменилось, в том числе и Михаэль, сидевший как всегда на своём месте. В этом времени они всё ещё вместе. Я ведь хотела как лучше... Благими намерениями вымощена дорога в ад. - Ладно, посмотрим, чем всё обернётся...