***
Амане Миса была ещё со средней школы влюблена в Лайта, при чём, хотя тот был об этом уведомлён давно, совершенно не замечал её как девушку. Сказать, понимает она всю степень его безразличия или нет, было практически невозможно, ведь всякий раз на её губах играла яркая улыбка, а светлые хвостики смешно покачивались на ходу. Однако, Миса ещё ни разу не упустила шанса повиснуть на плече Лайта, и это было у них в порядке вещей. Даром, что в такие моменты Ягами проклинал всё и вся. Кроме того, будучи выращенным в приличной семье, юноша вообще старался всячески держать язык за зубами, не смотря на то, что в голове у него с неумолимой скоростью мелькали самые разнообразные ругательства. Поэтому всякий раз, когда им по той или иной причине присуждали романтические отношения, всё, что мог выговорить отличник, это: «Хмпф!» в знак открытого протеста. Для Лайта была страшна одна только мысль, что между ним и Мисой может быть хоть что — то, чего не может быть просто между одноклассниками. Она была взбалмошной, чрезвычайно бесцеремонной по отношению к нему и к его затылку (которым наш герой регулярно ударялся, когда девушка по истине нечеловеческим толчком отправляла его валяться на полу), вообще не имела ни малейшего понятия о тормозах, выбирала странную нелепую одежду, вела себя словно ребёнок, - и этот список того, что бесит Ягами Лайта в Амане Мисе постоянно пополняется. Но, стоит заметить, что у этих непростых отношений есть и другая сторона. То ли Лайт просто привык к постоянному нахождению девушки рядом с собой, то ли по какой — то другой причине, но он терпеть не мог, когда кто — либо из парней пытался просто назначить ей встречу около баскетбольной площадки в воскресенье; Миса обладала своеобразным обаянием, не всматриваясь во все её странности. Не обращая внимания на осень, в классе было душно, даже жарко, так что единственным утешением являлось окно напротив учительского стола, где столпилось чуть ли не пол класса. Думаю, не обязательно говорить, что именно сегодня Грея Фулбастера никто даже не посмел упрекнуть в его эксгибиционистских наклонностях, ибо в данный момент, будь их воля, ребята бы и сами, не задумываясь, сбросили всю ненужную одежду. Эд меланхолично следил за стрелкой на часах, постепенно подбирающейся к двадцати минутам девятого, при этом его рубашка была практически полностью распахнута, и оттуда торчала майка. В любой иной день Лайт бы и пропустил комментарий другой по этому поводу, но в данный момент он счёл это необязательным. В другом конце класса Харухи Судзумия в компании с Кагоме Хигураши и Акане Тендо обмахивались тетрадками, посыпая такую духоту проклятьями. Иным же поводом для этого стал следующий урок физкультуры, где намечался пробег километра на время. Нацу Драгнила не без труда сумели вытолкать из помещения, ведь его разгорячённость по сему поводу чересчур накаляла атмосферу, где и так приходилось хватать ртом воздух. После того, как огненный убийца драконов был справажен куда подальше, Лайт, закинув руки за голову и облокотившись о спинку стула, и вовсе почувствовал себя довольным жизнью. – Эй, Ла — а — айт! Радостно маша ему рукой, к парте нашего несчастного надвигалась Миса в футболке и спортивных шортиках, говорящих о её полной готовности бороться с жарой. До физкультуры надо было ещё дожить, но, кажется, для Амане классная духота стала достаточным поводом, чтобы не давать большей части парней спокойно жить. Оказавшись рядом с местом Лайта, девушка лучезарно улыбнулась в ответ на унылое выражение лица парня; хорошего настроения как не бывало. Он всеми силами старался отвести взгляд, дабы не дать Мисе даже малейшего шанса за что — нибудь зацепиться и начать диалог. Все надежды Лайта разрушились в следующую секунду: – Лайт, мне жарко! - пожаловалась Миса. «Да? Мне тоже», - с отвращением подумал Ягами, глядя, как девушка озирается по сторонам в поисках чего — нибудь прохладительного. И всё же, даже обращаясь ко всему вышеизложенному, Лайт ничего против Амане не имел. Просто была уйма моментов и мелочей, по которым отличник старался держать с ней конкретную дистанцию и не допускал не единой мысли её сократить хоть на миллиметр. По некоторым причинам Лайт просто не мог после уроков не пойти в комнату команды SOS. Он бежал туда, словно полевая мышь, учуявшая лесной пожар. Конечно, не было гарантий, что пропуск будет уголовно наказуем, ведь наверняка Эдвард был сегодня совсем не в том настроении, чтобы раздавать указания направо и налево, но некая необъяснимая сила так и тянула юношу к кабинету некогда устоявшегося там клуба изучения сверхъестественных явлений. Больше по привычке, нежели из вежливости, Ягами постучал и, как обычно не дожидаясь ответа, вошёл. Ничего из ряда вон выходящего он не увидел, если не считать того, что на полу около окна валялся пришибленный полудемон Инуяша, его собачьи ушки уныло повисли. А неподалёку, нарочито грозно отхлёбывая заваренный Хитоми чай, сидела Кагоме. Отличник, трезво оценив обстановку, уже было собирался переступить порог, как его взгляд ненарочно скользнул в сторону. В самом дальнем уголке комнаты одиноко топталась Миса, спокойно причёсывающая светлые волосы, в то время, как две резинки покоились на столе. Амане не так уж часто распускала хвостики, но ей это здорово шло – Лайт не мог отрицать. Он несколько секунд смотрел, как девушка неторопливо проводит расчёской по красивым светлым локонам, и внутри у юноши что — то неудержимо заныло, как будто ему нужно было сделать главный выбор в своей жизни. Поборов все противоречивые и нежелательные эмоции, он сел за прямоугольный стол, небрежно бросив сумку на пол. Взгляд парня бесцельно бродил по стенам в поисках, может быть, некой трещины, которой он раньше не замечал, но, таковой не обнаружив, он вяло откинулся на спинку стула. В этот день никто не вламывался в комнату с пронзительными победоносными воплями, а дверные петли могли наконец вздохнуть с облегчением, ибо всегда в таких случаях они вынуждены были стонать и кряхтеть, чтобы хоть как — то обратить внимание на своё предсмертное состояние. В этот день в штабе «Команды Харухи Судзумии, от которой обалдеет этот скучный мир» было на удивление тихо и спокойно, так что никому даже и в голову не пришло бы, что именно здесь имеет место быть притон самых неординарных подростков на несколько сотен километров вокруг; всё было на удивление нормальным. За окном стоял погожий денёк, пожалуй, даже слишком для середины октября, и в воздухе ещё теплились скудные обрывки прошедшего лета. Сейчас, не смотря на все ходившие по школе слухи и собственный опыт учеников Гимназии №4 с английским уклоном, ребята были как никогда похожи на самых обыкновенных школьников, каких по всему миру тысячи тысяч. И, даже забыв на секунду про царившую в штабе мирную обстановку, кое - что Лайта всё же беспокоило. «Будь осторожен» Что это было? Кто это был? Вопросы один за другим роились в голове Ягами, пока он переставлял свою чёрную шахматную фигуру на соседнюю клетку. Ему очень хотелось бы знать, что означало это невполне определённое предупреждение и каких неприятностей он должен ожидать на этот раз. В последнее время Лайту уже не удавалось быть таким отрешённым от всего происходящего, ведь постоянно приходилось думать, не нападёт ли ещё какой - нибудь недовольный ситуацией пришелец на тебя из - за угла. Кроме того, неясно было и то, относительно чего быть осторожным; если это касается даже залетевшей в класс пчелы, то уж лучше поскорее отбросить коньки, дабы не жить боле в постоянном страхе. Однако, на самом деле, как такового страха отличник не испытывал. – Ла — а — айт! Не называя вещи своими именами, могу сказать, что это был именно он. Тот самый, полный, который подкрался незаметно, и он вполне оправдал своё название. Миса, давно закончившая причёсывать волосы, вновь подскочила к Лайту и обвилась руками вокруг его шеи, словно она была удавом, а парень — бедным кроликом, тщетно пытающимся вырваться из мёртвой хватки одноклассницы. Последний был вынужден отвлечься от своих размышлений и в срочном порядке придумать слова, чтобы послать Амане куда подальше, не выдавая своего раздражения и глубокой неприязни. Как назло, весь его словарный запас был развеян прахом по ветру и не подлежал возвращению. Если это и есть то самое, чего ему следовало бы опасаться, то Ягами был уверен, что ушлая проказница Судьба могла бы придумать что — нибудь попроще. – Миса, пожалуйста, отстань от меня, наконец! - потребовал Лайт, сбрасывая руки одноклассницы с плеч. Он недовольно изогнулся и, окинув Мису самым презрительным из всех возможных взглядов, выпрямился в полный рост. – Но... Лайт, - моляще воззрилась на него Амане. - Я — я же... Я же так тебя люблю!.. Внутри юноши словно поднималась лава, и готовилось извержение вулкана. Лайт ощущал, как сознание помутняется, как будто он только что нанюхался ядовитого дыма. Его воспитание, до сего момента отчаянно борющееся с его истинными чувствами, кажется, наконец уступило, и наш герой просто взорвался. К самой же Мисе всё это имело весьма призрачное отношение. Просто Ягами устал от всего этого — дома он не мог ни о чём рассказать родителям, а даже если бы он изыскал внутренние резервы и таки обратился к «мозгоправам», можно было уже заранее упаковать вещи и помахать дому и школе ручкой. В конце концов, следуя всеведущему и всемогущему закону подлости, под горячую руку отличнику попалась именно Амане. – МЕНЯ, ЭТО, НЕ, ВОЛНУЕТ, ПОНЯТНО?! - вскипел юноша, подчёркивая голосом каждое слово, словно боясь, будто одно из них не пропечатается чёрной полоской на белом холсте памяти. Девушка отшатнулась и подалась назад. Лайт шумно и выразительно выдохнул, и температура в помещении упала далеко за пределы нуля. Жизнь здесь как будто застыла, ребята, все как один, обернулись к парню, смеряя его недоумёнными взглядами; даже Лен Тао, которого, казалось, не волнует ничего, кроме чистки его гуаньдао, перевёл глаза на семпая. В один момент в помещении воцарилась гробовая тишина, точно некто возьми да и выключи в колонках звук, хотя губы едва заметно, но шевелились, точно выговаривая заклинание. Прошло не мало времени, прежде чем тишину нарушил Ранма, который, находясь в весьма небезопасной позе сиденья на стуле, наконец, после долгих ожиданий этого Акане, свалился, произведя невероятный грохот, учитывая, что упал он, ударившись о книжный шкаф, и книги градом попадали с полок прямо на его голову. Однако, этот факт ещё некоторое время оставался без внимания. Миса виновато упустила глаза, прикрыв рот ладошками, и была похожа на провинившегося ребёнка, честно и безропотного выслушивающего долгую тираду со стороны взрослых. Она плотно поджала губы и едва заметно вздрогнула по причине обдавших её спину холодом мурашек, но продолжала молчать с партизанской волей, не смотря на то, что каждую секунду была готова вытерпеть страшнейшую боль. Вместо этого она почувствовала лишь то, как её небрежно и бесцеремонно пихнули в бок и оттолкнули в сторону на несколько шагов. Не решаясь поднять от пола глаз, Миса терпеливо глотала подступающие слёзы бессилия, безысходности и беспомощности, однако, едва она оторвала сияющий взгляд от туфелек, чтобы ещё хоть раз взглянуть вслед любимому, тот исчез за дверью, напоследок захлопнув её за собой со всей злость, с какой только можно. И даже не взирая на это, Лайт был для Мисы всем.***
С разбегу плюхнувшись на кровать, Ягами искренне надеялся, что моментально провалится в сон, стоит ему лишь коснуться головой подушки. Каково же было его разочарование и досада, когда оказалось, что на дворе уже час ночи миновал, а он ещё даже ни в одном глазу. Едва подавив в себе подступающее раздражение на всё и все, независимо от того, чем оно являлось, парень резко перевернулся на бок и с силой упёрся головой в подушку, отчаянно зажмуривая глаза. Но как на зло, не смотря на все попытки парня посчитать овец или ещё что - нибудь в этом роде, в голову лезли совершенно бесполезные мысли, которые юноша как ни старался, прогнать из сознания не мог. Наконец, проворочавшись в таком вот состоянии ещё примерно полчаса, Лайт почувствовал, как будто кровать стала в разы мягче и сама просит тело окунуться в тёплое одеяло; а отличник был совсем не против. Пока он спал, он видел лишь бесконечную темноту без единого сна, вокруг было абсолютно тихо и спокойно. Веки были плотно сомкнуты, точно в них налили свинца и они без колебаний упали вниз, и Ягами лежал в приятном небытии, которому неизвестно когда предстояло закончиться. И тут откуда - то издалека, точно сквозь стекло, до его слуха долетел сдавленный девичий голос: – ...Лайт!.. Лайт продолжал лежать, хотя его сознание, кажется, уже вернулось в реальность, и сон как рукой сняло. Однако, наш герой продолжал упорствовать, нагло отворачиваясь и морщив лицо. Будильник ещё не звонил, а если он и забыл его завести, — что было маловероятно — то его непременно должны были разбудить мама или сестра, но голос не той, ни другой не отвечал. И парень всё же не хотел признавать, что в борьбе за продолжение сна он с позором проиграл. А между тем его позвали вновь: – Лайт! Пробормотав в полусне нечто невнятное и нечленораздельное, молодой человек попытался ухватить за хвост птицу из царства Морфея, но, похоже, опоздал. Правда, даже сейчас узнать, кто же потревожил его почевание, ему не очень - то и хотелось. Но тут он отчётливо ощутил, как кто - то принялся настойчиво тормошить его за плечи, и если этот человек примется за его щёки, то Лайт не ручался, что после таких вот предшествующих этому обстоятельств он сумеет сохранить хладнокровие. Так что, когда девушка перешла на жалобный крик, Ягами наконец открыл глаза один за другим: – Лайт, проснись, прошу тебя! Едва мир вокруг вернул себе нормальные очертания, отличник резко вскочил на ноги, как будто его обдали сильным электрическим током. Амане Миса сидела на коленях прямо у того места, где он, видимо, недавно спал, и провожала каждое движение парня умоляющим взглядом. Ягами принялся судорожно оглядываться, и, когда мозги встали на место, он понял, что они находятся около школы, а ещё немного прислушавшись к своим ощущения, он осознал, что они оба сейчас в школьной форме сидят недалеко от школьной баскетбольной площадки. Ещё недавно он спокойно спал в своей мягкой удобной кровати, а сейчас каким - то непостижимым образом оказался почти что в школе, да ещё и за компанию с Мисой. Однако, во всём этом была ещё одна странность. Как только Лайт вскинул голову к небу, он не увидел там ни звёзд, ни той тёмно - синей бездны, которую привык видеть в это время суток. Куда бы он ни посмотрел, везде всё было серым, словно сделанным из бетона: дома, деревья, забор, сама школа... Гробовую тишину нарушало только сдавленное дыхание Амане, всё ещё не пришедшей в себя от шока, больше ничего не разбавляло молчание окружающего мира. Не шуршал ни один листик, колышимый прохладным ночным ветерком, хотя надо сказать, что и ветра — то ровно никакого не наблюдалось. Только давящая тишина и монотонный серый безрадостный пейзаж, покрывший и охвативший всё вокруг. Ягами такое уже приходилось видеть. «Замкнутое пространство», - догадался он, нервно помотав головой. – Лайт... - тихий шёпот Мисы вывел Лайта из раздумий. - Лайт, я... где мы? Почему мы около школы?.. Я спала у себя в комнате... а потом проснулась здесь... а рядом был ты... Почему небо такое странное?.. Что вообще происходит?.. Её била мелкая дрожь, словно девушку обдали ведром ледяной воды. Она вся сжалась в комочек от страха, продолжая сидеть на коленях на асфальте. Весь вид Мисы, включая её белое, как мел, лицо, говорил, что она крайне растеряна и напугана. Ягами не нашёлся, что ей ответить, так как посвящать Амане во все узнанные им подробности ему сейчас не хотелось, да и необходимости в этом парень не видел никакой. Кроме всего прочего, он хотел бы узнать, была ли здесь Аканэ, а если была, видела ли её Миса. Хотя, если бы видела, девушка бы наверняка сообщила бы ему об этом, так как это весьма занятное обстоятельство из всей этой кутерьмы, в которую подростки угодили. Немного успокоившись, Лайт глубоко вздохнул и отряхнулся от пыли, после чего, поправив чёлку, обернулся к Мисе. Он знал, что ответа на свои вопросы она в его взгляде не найдёт, но, может, поймёт, что нужно встать на ноги; Амане сей же момент приподнялась и, сдув с блузки несуществующую пылинку, воззрилась на Ягами полным надежды на спасение взором. Отличник быстрым движение ослабил на шее галстук и испустил ещё один тяжелый вздох. Затем он указал краем глаза на железную калитку недалеко от площадки, где обычно всеми днями проходила стройка. – Так, - потерев переносицу, произнёс юноша. - Давай попытаемся выйти наружу, возможно, ещё кого - нибудь отыщем. Миса неуверенно кивнула, но в её взгляде читалось растерянное сомнение. – Лайт, тебя всё это, как будто, совсем не удивляет...? На самом же деле парень был крайне удивлён случившемуся, особенно учитывая, что Амане оказалась в этот момент рядом с ним. Однако, решив не сеять ненужной паники, Ягами промолчал. Он грубовато схватил Мису за руку и быстрым шагом направился ко входу в школу, волоча девушка за собой, и она послушно поспевала за ним как могла, периодически спотыкаясь о трещины в асфальте. Чтобы выйти за периметр школы, нужно было подняться по выложенной асфальтом тропинке в гору, преодолеть десяток разваливающихся от старости ступенек и только после этого, миновав решёточный забор, пересечь проезжую часть. Позади школы, там, где обычно гуляла и кутилась после обеда малышня, была широкая площадка, коеву вместе со школой от всего остального мира отделяла ограда, и если несколько минут идти прямо, можно было выйти за пределы учебного заведения и попасть в совершенно другой район; после этого — гуляй хоть на все четыре стороны. Сначала Лайт повёл Мису к первому из возможных выходов, но, только нос его ботинка попытался высунуться на дорогу, юношу легонько отбросило назад, а в воздухе как будто бы появились водянистые разводы, какие бывают, если бросить в воду камешек. Слегка оправившись от удивления, Ягами осторожно провёл рукой по воздуху, и его ладонь столкнулась с невидимой преградой, мягкой на ощупь и твёрдой одновременно. Амане боязливо топталась в стороне, наблюдая за действами, которые производил отличник, и боялась даже лишний раз вздохнуть слишком громко. Наконец Лайт отступился и, позабыв про спутницу, со всех ног побежал на другую сторону школы, дабы подтвердить свои подозрения или опровергнуть их. Он не слишком удивился, когда и на другую дорогу из школы был наложен запрет. Миса еле — еле поспевала за молодым человеком, так что пока Лайт судорожно раздумывал, как им быть и что делать, она старалась перевести дыхание, согнувшись в три погибели и опираясь руками о колени. – Похоже, перекрыт весь периметр, - наконец вымолвил Ягами. - Мы в ловушке. Переводя дыхание, девушка спросила громко: – Отсюда что, нет выхода?!. На этот вопрос Лайт отвечать не стал. Он резко развернулся и скорым шагом направился к школе, мимолётным движением бровей призывая одноклассницу идти за ним. Мисе потребовалось несколько мгновений, чтобы это осознать, затем она быстро сорвалась с места и поспешила вслед за любимым; когда они уже проходили мимо раздевалки к лестничной клетке, она ухватила парня за рукав пиджака тремя пальцами, но Ягами всё равно понимал, что даже при таком раскладе он бы не сумел сбежать, даже если б захотел. Впрочем, положение не совсем располагало, а посему, не взирая на Амане, так отличнику было спокойнее. Прежде всего нужно было как - то проникнуть в учительскую. Но ключей у наших героев не было. Идти на вахту было бесполезно — стол вахтёра был закрыт на особый замок, а отмычка имелась только у членов персонала. Единственным выходом было сломать дверь, что Ягами и произвёл. Когда такой нехитрый план проникновения возымел успех, Миса первым делом бросилась к телефонам, стоящим на круглом деревянном столе. Она нервно начала набирать телефоны одноклассниц, но на другом конце провода она не услышала даже коротких гудков. «Нет связи», - констатировала она, поворачиваясь к Лайту. Этого, в принципе, и следовало ожидать, на то оно и замкнутое пространство. Поняв, что ничего полезного здесь не обнаружат, подростки решили уйти, хотя Миса ещё долго разрывалась: стоит ли воспользоваться возможностью и посмотреть, что же на самом деле у неё выходит в четверти по математике? Классную дверь двести седьмого кабинета тоже пришлось выломать, но когда наши герои вошли, там было так темно, что Амане с трудом нащупала на стене выключатель. Лайт при одном воспоминании о том, как именно в этом классе чуть не лишился жизни, нервно сглотнул. Стоило лампам на потолке перестать мигать и воссиять над всем, что было ниже, ребята наконец отчётливо увидели, что было за пределами решётчатой ограды. Город словно бы лежал в руинах: дома, а точнее бесформенные куски бетона и камня, валялись друг на друге, в некоторых из них ещё остались окна, а в единицах так и вовсе горел странный пугающий голубой свет. Миса, с остекленевшими глазами подошедшая к окну вплотную, смотрела на всё это не в силах оторвать взгляда. Всё казалось таким пустым, безжизненным и покинутым, что девушка заметно поджала плечи и выдавила из себя тихо: – Мне... как - то нехорошо. Она тяжело плюхнулась на учительский стул, не сводя глаз с ножки одной из многочисленных парт. Лайт тем временем преспокойно извлекал из своего шкафчика кружку и, наполнив её до краёв водой, отхлебнул несколько глотков, ибо от всей этой беготни у него ужасно пересохло в горле. Около кулера покоилось несколько одноразовых стаканчиков, на которые у Ягами невзначай упал взор. Он туманно обвёл глазами их, затем Амане, потом всё наоборот, и всё это продолжалось ещё пару раз, пока отличник не спросил девушку, застывшую в одной позе, точно фарфоровая статуэтка: – Может, тебе выпить стакан воды? – Нет, спасибо, - мгновенно ответила Миса, неожиданно обернувшись к окну, затем призналась честно: - Лайт, я ничего не понимаю. Что происходит?.. Что это за место? Почему мы с тобой оказались здесь вместе? Как нам отсюда выбраться? Ягами и сам очень хотел бы это знать. Однако, он уже успел порядком устать, обойдя полшколы одним махом, и сейчас его мало что волновало, помимо недопитой кружки воды. Он сидел на своей парте, неторопливо делая глоток за глотком, пока Миса отчаянно пыталась унять выпрыгивающее из груди сердце и учащающееся от волнения дыхание. Затем девушка устало вытерла со лба пот и, шумно выдохнув, развернулась и уверенным шагом направилась к двери, чем вызвала волну негодования и недоумения со стороны Лайта. Заметив краем глаза его удивлённый взгляд и поднятые брови, Миса поспешила пояснить: – Я пойду, совершу вылазку. Но прежде, чем отличник успел открыть рот, чтобы возразить, добавила: – Я скоро вернусь, никуда не уходи! После этого подол чёрной юбки скрылся за углом, и во мгновение ока в классе стало невообразимо одиноко и даже немного страшно, хотя Лайт старался об этом не думать. Куда ж я денусь, думал он между второй и третьей кружкой. Хотя в самом здании школы было относительно тепло (стоит заметить, что в замкнутом пространстве понятия о температурах были в принципе не в ходу), Лайт вдруг ощутил, как от окна повеяло холодом. Почувствовав, как на мгновение сердце резко подпрыгнуло к горлу и упало в пятки, он отложил в сторону стакан и побрёл к окну, на ходу сглатывая от волнения. Никогда ещё кромешная неизвестность не пугала Ягами так, как сейчас. Парень с силой потянул за ручку и не без труда распахнул окно, отодвинув мешающие жалюзи. Если бы его теперешняя жизнь не шагала по страницам книги о законах Мёрфи, Лайт бы не поверил своим глазам. Аканэ Осаки и вправду была здесь, вот только она висела в воздухе, словно так и надо; к тому же от Аканэ в не было не так и много всего — остался один сплошной алый силуэт, мерцающий при каждом мелком движении. – О — осаки!.. Судя по тому, как силуэт приветливо помахал ему рукой, юноша не ошибся. – Опаздываешь! Вообще, я думал, что ты будешь несколько, кхм, чётче. - Но это замечание инопланетянка предпочла проигнорировать. – Нам срочно нужно кое — что обсудить, Ягами — кун, и это тоже. Если говорить откровенно, ситуация прескверная, - с полной покорностью судьбе, Аканэ развела руки и проговорила так, как будто собиралась сдаться и признать поражение, не успев выйти на ринг: - Как ты успел заметить (Лайт попытался отключить в себе всякую мнительность, будто бы в словах девушка была плохо скрываемая заковырка), проникнув в замкнутое пространство, где моя сила должна бы проявляться в полной мере, я сумела достичь лишь такой, несовершенной формы. Да и то - долго я так не продержусь. Лайту это было неинтересно. Он диву давался, как в такой, как она сама выразилась - "прескверной ситуации", девочка - андроид продолжает объяснять ему эти бессмысленные вещи, словно бы они помогут делу. Гремучая смесь страха и нетерпения полезла из парня через край, когда он наконец выпалил досадливо: – Да что тут, чёрт тебя дери, творится?! Здесь что, только я и Миса? – Именно так. - Тон, с которым Аканэ это произнесла, был такой, как будто бы она объясняла капризному ребёнку простейшие насущные истины, и Лайт непроизвольно пожалел Ямамото, который слышал подобные речи почти каждый день на протяжении нескольких лет. - Случилось то, чего мы все так боялись. Вот только мы не ожидали, что всё сложится вот так... Как бы то ни было, Амане Миса всё же решила разрушить наш мир и построить новый. В общем, называя вещи своими именами, это - самый настоящий конец света. Сие было произнесено в такой манере, как будто речь шла о сломанном куличике в песочнице. На изнеможённом лице Лайта проступила наитупейшая из всех возможных ухмылка: – Чего?.. Буря пришла, откуда не ждали. Всё это время Лайт особенно не задумывался над тем, почему они с Мисой вдруг ни с того ни с сего оказались на пару в замкнутом пространстве без единого шанса связаться с внешним миром. Он по большей части размышлял над тем, как они могли бы выбраться, или хотя как могли бы дать о себе знать, но Ягами даже вообразить себе не мог, что всё так повернётся. Парень рассчитывал, что в конечном итоге это вновь окажется Эдвард с его внесезонной меланхолией, но теперь, когда дела обстояли именно так, а не иначе, Лайт решительно не знал что делать. – Верхушка очень засуетилась, - продолжала тем временем Аканэ, - ведь никому не известно, что станется с этим миром. Конечно, если на то будет воля Амане - сан, есть призрачная вероятность, что всё вернётся на круги своя. Однако, не менее вероятен и другой вариант развития событий, и миг спустя нас сотрёт с лица Земли. Лайт вдруг вспомнил о том, почему так долго не мог заснуть, и ему стало не по себе. – В любом случае, - Осаки вздохнула, вновь разводя руками по сторонам, и, кажется, алый цвет её силуэта слегка потускнел, - и ты, и Амане - сан – бесследно исчезли из настоящего мира. Кто знает: может, замкнутые пространства это только лишь тренажёр, потому что это уже новый континуум, – материальная среда – созданный Амане - сан. "Дальше больше", - подумал Лайт. С каждой новой шокирующей подробностью его тревога лишь усиливалась, вытесняя из сознания все остальные чувства. Мысль о том, что Миса вдруг тоже оказалась на такое способна, до сих пор не могла найти себе места в воспалённой голове юноши. – Этот мир будет больше походить на тот, где она хотела бы жить. А чего желает Амане - сан – для меня загадка. – Но почему здесь с ней оказался именно я? - собравшись с духом, Лайт задал тот самый вопрос, не дававший ему покоя. – Неужели ты и вправду не понимаешь, Ягами - кун? - силуэт недоумённо склонил голову, от чего Лайт вдруг почувствовал себя круглым дураком. - Ты избранный Амане - сан человек. Тот, кого она любит больше собственной жизни. Ты – единственный, кого она хочет видеть рядом с собой. Я думала, это очевидно. Пару секунд поразмыслив, Ягами понял, что это в самом деле очевидно, и ощутил себя ещё большим дураком. Он исподлобья сдул с глаз чёлку и тяжело вздохнул, ибо чувство собственной дурости было ему доселе равносильно чему - то сказочному. Аканэ обеспокоенно оглядела себя и озадаченно помотала головой. Её силуэт стал молочно - розового цвета, точно Хитоми что - то напутала и положила её в стиральную машину к белым вещам. Пришедшая в голову метафора на мгновение позабавила Лайта, привнеся в бочку дёгтя ложку мёда. Одному этому парень был рад, хотя мёд вообще не очень любил. – Моё время вышло, - вынесла Осаки себе приговор и в последний раз развела руки. - Наверное, мы с тобой, Ягами - кун, более не встретимся. Силуэт понемногу становился прозрачным, и в области груди стали просвечиваться обрывки руин некогда города. – И что, - возмущённо вопрошал Лайт, - нам с Мисой теперь жить здесь, в этой идиотской серой вселенной? – Ну, вы всё равно, что Адам и Ева. Вы можете плодиться и размножаться... - Аканэ кокетливо хохотнула себе в кулачок. – Знаешь, Осаки, - сжимая оконный косяк, Ягами аж трясся от яростного негодования. - За такие шутки, если бы ты не была девушкой, я бы тебе врезал. Инопланетянка разразилась тусклым бесцветным хохотом, больше похожим на глухое эхо в зале с плохой акустикой. Её тело начало сужаться и теперь больше походило на фигуру, сделанную из воздушного шарика. Лайт не был точно уверен, ему это показалось, или всё на самом деле, но в какой - то момент он заметил, будто на том месте, где должно быть красивое бледное лицо, мелькнул грустная улыбка. – Наверное, - в голосе Аканэ появился странный обречённый оптимизм, - ничего такого в этом новом мире не будет, но всё же... Если мне доведётся существовать и здесь, давай снова станем друзьями ("Уж больно громко сказано", - саркастично ответствовал про себя Ягами). Силуэт стал исчезать ещё стремительнее, и Лайт понял, что другого шанса ему, наверное, не представится: – Осаки, как нам вернуться в наш нормальный мир? – Только если Амане - сан того захочет, в чём я, если честно, сомневаюсь. - Быстро растворяясь в воздухе, Аканэ старалась говорить лаконичнее и скорее и немного успокоилась, когда, превратившись в бледную точку, застыла в воздухе. - Я хотела узнать тебя и Амане - сан получше, да и с Альфонсом - куном мне очень горько расставаться. Ах, да ещё кое - что. Эдвард - кун в курсе. Фраза поразила юношу в сердце стрелой, и на секунду он забыл как дышать. Ему никогда бы и в голову не пришло, что однажды он смертельно захочет увидеть Эда и получить от него хлопок по плечу. Неведомое чувство, доселе ни разу не обуревавшее нашего героя, вдруг проснулось в нём и утопило его в свете классных потолочных ламп. – Он просит передать тебе бо - ольшой привет, - добро хихикнула Аканэ. - А я, пожалуй, попрошу тебя включить компьютер. На этом всё. И точка растаяла в воздухе, и обрывки силуэта девочки - андроида развеялись по ветру вечерним туманом. Тут уж Лайт почувствовал себя таким дураком, что дурее просто некуда. У неё проблемы с чувством юмора, мрачно подумалось Ягами, пока он ковылял совершенно ватными ногами к учительскому столу, куда был водружён новенький почти не ношенный компьютер. Сев, он машинально потянулся за системным блоком под столом, но, когда его не обнаружилось, отличник быстро нажал кнопку на самом устройстве, и всепоглощающая тьма экрана озарилась яркой белой вспышкой. Поначалу вся эта затея показалась парню весьма сомнительной, раз в замкнутом пространстве не работала связь. С другой стороны, раз удалось включить в классе свет, значит, здесь есть электричество, соответственно, компьютер вполне можно включить. В верхнем левом углу экрана замигала белая чёрточка, которая по прошествии некоторого времени начала складываться в слова. AKANE O.> Видишь это? В первую секунду Ягами слегка удивился и даже откинулся на спинку стула от неожиданности. Затем он медленно приблизился к клавиатуре и набрал по - русски, вспоминая все немногие правила правописания, что знал. Да, спасибо. Отлично вижу. AKANE O.> Тот способ, по которому мы с тобой сейчас общаемся – лишь внутренний резерв, и хватит его ненадолго. Что мне делать? AKANE O.> Твоя главная задача – сделать так, чтобы Амане - сан захотела вернуться в наш нормальный мир. Тогда всё станет, как прежде. И как прикажешь мне это сделать? AKANE O.> Откровенно говоря, я и сама не знаю. Могу сказать только, что Интегральное Мысле - тело разочаровано. Мы теряем большой потенциал в развитии. То есть ты и Амане - сан. Инфосущества целиком состоят из данных, но их возможности ограничены. Они могут лишь обрабатывать информацию и вбирать в себя данные, полученные от людей и природы, но продолжается это не бесконечно. У большинства из них – не считая, разумеется, меня, Хитоми - тян и Нагато - сан – очень ограниченный круг получения информации. Поэтому, развившись до определённой стадии, они перестают развиваться. А вы можете создавать гигантский объём данных из ничего. Кроме того, эти данные совсем не примитивны, даже наоборот. Эта уникальная способность, которой у Интегрального Мысле - тела нет. И люди, и инфосущества так или иначе будут искать новые способы развития. Я рассчитываю на твой ум и усидчивость, Ягами - кун. В какой смысле? AKANE O.> Я искренне надеюсь, что ты найдёшь способ вернуться в настоящий мир. Будет жаль потерять такое ценное дарование. Ему нашли бы применение и в этом, новом мире. Я тебе образец для экспериментов, что ли? AKANE O.> Извини. Просто я и вправду хочу, чтобы ты вернулся. С тобой приятно иметь дело, Ягами - кун. Кроме того, я надеюсь, что однажды нам представится случай вновь сходить в то кафе. Как друзья, разумеется. Экран опустел. И как Лайт не всматривался в темноту на мониторе, ничего не проявлялось. Наконец, когда Ягами было решил что на этом разговор окончен, и уже даже собирался отодвинуться от компьютера и встать, слово за словом снова стали появляться на экране. AKANE O.> Ты знаешь сказку о Спящей Красавице? Ну, знаю, и что?.. Или это такой намёк? AKANE O.> Белоснежка. Больше на мониторе ничего не было, коме пустоты и густого слоя пыли. Последняя фраза Аканэ вконец запутала отличника, так что тот лишь в сердцах стукнул по монитору рукой и вяло опрокинулся обратно на стул. Он молча глядел в потолок невидящим взглядом, и все мысли в его голове, начиная ссорой с Мисой и кончая переписку с инопланетянкой, смешались в непонятную кашу, где невозможно было ничего толком разобрать. Безнадёга объяла сердце нашего героя. Он вдруг внезапно понял, что жутко устал; устал до мучительной боли в ногах. Он решительно не желал понимать, чего все они от него хотят. От него, от обыкновенного, не обладающего никакими сверхсилами старшеклассника. И чтобы там Осаки не говорила, он тут совершенно не при чём. Но тут случилось кое - что ещё. Земля сотряслась, словно бы по ней прошлась армия разъярённых титанов, едва не расколов её на пополам. Во мгновением ока в классе стало темно. Лайт быстро распахнул глаза и резко вскочил со стула так, что тот откатился почти к самой двери, и обернулся к окну. Неистовый голубой свет ударил ему в глаза и на краткую секунду ослепил, но когда к отличнику вновь вернулось зрение, он понял, что, думая о титанах, был не значительно далеко от истины. Голубой гигант, с трудом поднимающий своё громадное тело, стоял посреди школьного двора. Лайт завороженно глядел, как он величественно вскидывает голову к серому небу, и вернулся на землю лишь когда услышал: – Лайт, ты это видишь?! Там что - то есть! Аманэ Миса ворвалась в класс, широким жестом распахнув дверь так, что она с грохотом ударилась о соседнюю стенку. Она восторженно улыбалась, задыхаясь от бега, но выглядела до одури счастливой. Девушка привычным движением набросилась Лайту на плечи и стала трясти его, с обожанием глядя на синего монстра за окном, точно это был явившийся миру мессия. Миса неистово тормошила Ягами, восторгаясь этим торжественным зрелищем. – Лайт, кто это?! Может, ещё пришелец? Какой он огромный! А может, это пробудившееся оружие какой - то древней цивилизации? Это же невероятно! Стиснув зубы и с усилием отведя испуганный взгляд от гиганта, Лайт в краткий миг схватил Мису за запястье, обернул вокруг своей оси, и бегом потащил её к выходу. Дороги парень не особо разбирал, он просто мчался к двери, позабыв про страх. Земля вновь сотряслась с двойной силой, и юноша не удержался на ногах, повалившись и больно прильнув спиной к стене. Миса невольно уткнулась ему в живот, пискнув от неожиданности. Справившись с мгновенным потрясением, Ягами предпринял попытку встать, но она оказалась неудачной. – Лайт, ты чего? - удивилась Миса, заглядывая Лайту в лицо. Её глаза сияли как никогда. - Думаешь, он на нас нападёт? Нет, конечно, нет! Он не может желать нам никакого зла! – Не знаю, - прокряхтел Ягами, поднимаясь и увлекая Аманэ за собой вперёд по коридору. Пока они бежали, миновав лестницу, раздевалку и пост охраны и добрались наконец до крыльца, Миса то и дело оглядывалась на голубого гиганта, крушащего спортзал. Она с интересом наблюдала за тем, как он медленно заносит свою тяжелую руку и крушит здание школы, и беззвёздное серое небо озаряется тысячами искр падающих осколков стекла. Ребятам несколько раз приходилось останавливаться и пережидать, пока всё некогда окно оказывалось на земле и никакой угрозы для жизни более не представляло. Но молот ударял вновь, и земля опять и опять содрогалась под его тяжёлыми шагами. Лайт и понятия не имел, как они могли бы вернуться в нормальный мир, и ему оставалось лишь уповать на то, что ноги сами доведу его туда, куда никак не может довести гениальная голова. – Ах, Лайт, я ничего не понимаю, но... Этот странный мир, этот великан!.. Это просто невероятно! - с восторженным энтузиазмом восклицала Миса, оборачиваясь, чтобы увидеть, как гигант берётся за находящийся рядом со спортзалом актовый зал. – Миса, - наспех смахнув рукавом рубашки со лба пот, произнёс Ягами. - Ты не хочешь вернуться в прежний мир? На счастливом лице Амане выступило недоумение, но из - за бега она смогла лишь ещё шире раскрыть удивлённые сверкающие радостью глаза. Лайт хотел лишь отбежать подальше от крушащего всё вокруг великана, чтобы наконец хоть немного обдумать план дальнейших действий, поэтому он без колебаний повернул к площадке и помчался туда, и, хотя Мису сейчас больше всего интересовал великан, она послушно трусила вслед за ним. Ягами далеко не сразу заметил, что потерял при беге левый ботинок, но, несмотря на то, что это оказалось довольно неудобно, старался много об этом не думать. Пару раз Миса пыталась затормозить, дабы лучше рассмотреть гиганта, вновь поднимающего своё громадное тело над останками школы, но так как парень был сильнее и настойчивее, едва ли ей это удавалось. Впервые Лайт увидел, насколько просторна была их школьная площадка. – Миса, мы не можем оставаться здесь навсегда! - наконец сказал он предупредительно, так как Амане предприняла очередную попытку замедлить их бег, но девушка его, похоже, даже не услышала. - Здесь даже магазинов нет! Мы же просто умрём с голода! – Это удивительно, но я уже так сильно люблю это место! Я... я никогда ещё не была так счастлива! Миса едва слышно охнула от неожиданности, на полной скорости споткнувшись о кочку, поэтому несколько шагов она проделала, чуть ли не падая и с трудом поспевая за Ягами, прыжками на одной только левой ноге двигаясь за ним. В конце концов она кое - как восстановила дыхание и вновь заговорила, захлёбывая чувствами: – Теперь уже не надо ничего искать! Здесь же всё такое интересное, такое... такое замечательное! Тут так здорово и... – Я хочу вернуться, - твёрдо произнёс Лайт, крепче сжимая ладонь Мисы. Даже не оборачиваясь в её сторону, он понял, что такое заявление её немало ошеломило, потому что именно в эту секунду отличник нащупал на хрупкой девичьей кисти пульс и ощутил, как будто сердце Амане на какой - то краткий миг остановилось и застучало бешеней прежнего. В несколько последующих секунд Лайт вдруг себе на удивление испытал небывалый внутренний подъём, как будто ему в спину неожиданно задул попутный ветер, и ноги сами понесли его вперёд - боль прошла сама собой. Перед глазами юноши пронеслись эти полтора месяца со всеми конфузами, неприятностями, страхами, утешениями и громким смехом непутёвого соседа по парте, по которому Ягами вдруг ужасно соскучился. Парень ещё крепче сжал ладонь Мисы, чувствуя, как они - и его, и её - вспотели. Глаза и взгляд как будто прояснились, и этот серый беспросветный мир озарился пьяным возбуждением от осознания того, что на самом - то деле всё вовсе не так плохо, как кажется на первый взгляд. Лайт вспомнил отца и мать, сестру, которая непрерывно выпрашивала у него помощи с домашним заданием; оживил в памяти ловкие привычные движения Рюзаки, которыми он руководствовался, чтобы усесться в своей любимой позе; припомнил Ямамото, бесцеремонно подваливающегося к нему во время обеда со всякими дурацкими разговорами и такой же дурацкой эстетической шкалой; во рту юноша почувствовал вкус чая, который всякий раз заваривала Микуру или Хитоми, когда волею случая Ягами оказывался в плену штаба команды SOS, а на самом деле просто комнаты бывшего клуба изучения сверхъестественных явлений. – Знаешь, до того, как я попал сюда, я даже не подозревал, как люблю тех, кто рядом со мной. И тупого Ямамото, и Рюзаки, и Эда с Осаки, да даже Кабеякаву! - лицо Мисы заметно исказилось беспокойством и едва заметными проблесками ревности, но её лицо всё равно сияло ярче, чем великан, крушащий неподалёку здание школы. - И я вдруг понял, что очень хочу увидеть их снова! Мне столько, столько нужно сказать каждому из них! На мгновение Миса потупила взор в стремительно проносящуюся мимо землю, но затем подняла на Лайтов затылок сверкающие глаза, блестящие от подступающих слёз бесконечной нежности. – Ты их обязательно увидишь, Лайт! - срывающимся голосом кричала она, наспех сдувая с глаз чёлку. - Не будет же этот мир вечно во тьме! Завтра, да, когда наступит "завтра", над нами взойдёт солнце! Я знаю, я это знаю, Лайт! – Но я не об этом мире. Я хочу увидеть людей из нашего, прежнего мира! Миса резко вырвала ладонь из его руки и решительно затормозила подошвами туфель о землю, отчаянно стараясь перевести дыхание. Ощутив позади странную лёгкость, Лайт быстрым движением обернулся назад и так и застыл на месте. Вокруг Амане поднялся столб пыли, загораживающий её хрупкую фигуру, которая стояла, широко расставив ноги, согнувшись от бега и усталости. На Ягами вдруг внезапно обрушился груз всего пройденного пути; ноги начали подкашиваться, и, если бы отличник хоть на секунду потерял бы бдительность, они бы его точно подвели, и сейчас юноша бы валялся на земле в полной растерянности. Наконец Миса подняла разочарованные, сердитые глаза на Лайта, сверкавшие на фоне бьющегося позади стекла и падающих на землю фонарных столбов. Отличник тяжело дышал, ощущая невыносимую боль в правом бок, поэтому старался особо не усердствовать с восстановлением дыхание. А тем временем он без удивления обнаружил, что гигант добрался до того места, где должно было располагаться помещение команды SOS. – Я тебя не понимаю, - устало мотая головой, медленно произнесла Миса своим писклявым тоненьким голоском. - Разве тот мир тебе не был противен? Мир, полностью к тебе равнодушный! Разве ты не хотел быть счастливым до конца своих дней?! – Раньше я так и думал, - почти шёпотом ответил Лайт и, преодолев тяжесть в боку, сделал шаг по направлению к Амане, затем другой, и наконец подойдя к ней вплотную, положил обе ладони ей на плечи и к своему изумлению обнаружил, что его ладонь занимает почти всё её плечико. - Миса, - она поняла голову, и их взгляды встретились. - За последние несколько недель со мной произошло столько интересного, что обо всё и не расскажешь. Ты, конечно же, не в курсе, но вселенная буквально вращается вокруг нас с тобой. Ты этого не замечаешь, но наш мир становится интереснее с каждым прожитым им днём! Миса озадаченно хмыкнула и вновь уставилась себе под ноги, но как только огромный синий великан перешагнул через останки школы и обрушил на землю новый удар своей громадной ступни, произведя колоссальный шум, девушка резко обернулась в его сторону и словно думать забыла о любимом. "Осаки говорила про вероятность развития, - лихорадочно рассуждал Лайт, судорожно мотая головой в попытках срочно придумать какой - нибудь план, могущий в сей же миг круто обернуть ситуацию в его пользу, - об искажении времени, о Боге... Но кто же Амане Миса для меня? Миса - это Миса и ничего кроме Мисы! Нет, нельзя, так я точно запутаюсь в тавтологиях!" Отчаянно сжимая зубы, Лайт перевёл взгляд от светящегося восторгом лица Амане на массивную фигуру гиганта, с чудовищной медленностью переставлявшего свои невообразимо огромные ноги. " Я могу ответить вот так – с бухты - барахты! Чёрт, а если вас спросят, ткнув пальцем в одноклассника, что этот человек для вас значит, что бы вы ответили?! Нет, я не знаю, я запутался! Но Миса для меня больше, чем одноклассница, но при этом ни какая не возможность развития, не искажение времени, и уж тем более никакой не Бог! Тупик, тупик, везде тупик!" Я даю тебе своё благословение, Лайт. "Ты знаешь сказку о Спящей Красавице?" "Белоснежка" И тут решение пулей, пущенной из пистолета, ударило Лайту в голову. Пару секунд поразмыслив в совершенно шоковом состоянии от собственной придумки, он пришёл к единственно верному выводу: другого выхода у него просто нет, и если это не поможет, то ничто уже не поможет. В конце концов, с отвращением утешив себя тем, что это делается ради спасения всего мира, и когда - нибудь ему за это наверняка воздастся, Ягами глубоко вздохнул и сделал шаг по направлению к Мисе. Он осторожно коснулся её плеча, и она вздрогнула, точно обожглась, и невольно отвела восторженный взор от голубого гиганта, тяжело ступающего в их с Лайтом сторону. Пока Лайт, обильно потея, неотводно смотрел Амане в глаза, в его голове с чудовищной скоростью вертелись самые бесполезные мысли, которые как нарочно хотели сбить и без того не находившего себе покоя юношу. Сквозь лёгкое платьице парень чувствовал, как заколотилось у девушки сердце при одном только взгляде на него, но он никогда бы не подумал, что для него это будет настолько сложно - сказать хоть слово Мисе в лицо, даже когда от этого слова зависит судьба мира. Однако - и Лайт не пытался этого отрицать - в один момент Амане была и вправду прекрасна; именно вчера, ютясь в уголке тесного штаба команды SOS, проводя расчёской по прядям, одна за другой, одна за другой... – Вспомнил, - наконец вымолвил Лайт. - Я западаю на распущенные волосы. Миса боязливо пискнула, взирая на юношу с плохо скрываемым беспокойством. Девушка даже немного приподняла руки на уровень его груди, скорее машинально, чем сознательно. – Тогда, в комнате команды SOS, - продолжал Ягами, сжимая хрупкие плечи Амане вспотевшими ладонями, - ты расчёсывалась в сторонке, но ты распустила волосы. И тебе это... очень шло. – Ла - лайт!.. - еле выговорила Миса трясущимися губками. И, преодолев последние пару десятков сантиметров расстояния между их лицами, Лайт накрыл её губы своими. В такие моменты, как Ягами уже успел узнать на собственном опыте, принято расслабляться и самозабвенно прикрывать глаза, так что, будучи скорее в некотором небытьи, чем приятном забвении, Лайт так и поступил. Он не знал, успела ли Миса распробовать того истинного счастья - целовать своего возлюбленного, - но отличник был твёрдо уверен в одном: сейчас всё кончится. Сам не понимая почему, он ещё сильнее сжал её плечи, опустившиеся, полностью отдававшиеся власти его тяжёлой тёплой руки и вдруг на какой - то краткий миг его посетила дикая мысль: ведь это оказалось намного приятней, чем он себе это представлял. За опущенными веками Лайт не видел, что происходит вокруг, но отлично слышал, как всё засвистело, загоготало и завертелось в урагане, как в воронке, точно он только что по доброй воле окунулся в уничтожающий всё на своём пути водоворот. На последок мир озарился яркой вспышкой, и на мгновение Лайта накрыла вязкая, как смола, темнота. Когда он открыл глаза, он лежал на своей кровати, запутавшись в одеяле, и бесцельно глядел в потолок. Осознание произошедшего настигло нашего героя далеко не сразу, а только по прошествию нескольких минут, и тут Лайт окончательно понял, что больше заснуть точно не сможет, хотя будильник был заведён на половину восьмого, а на часах красовалось 4:37. Идя в школу, Ягами, зевая в промежутках между мыслями, всё время спрашивал себя: а тот ли это мир,которым он был вчера? Желая поскорее пояснить этот вопрос, он сонно толкнул дверь класса и вошёл, по привычке оглядываясь, не окатит ли его сверху ведром холодной воды, любезно заготовленной Нацу для Грея. На своём месте восседал единственный и неповторимый Эдвард Элрик, пославший Лайту в приветствие радостное "Хай!", как будто ещё вчера он не маялся от уныния и скукоты существования. И тогда впервые за всё это время Ягами вяло, но улыбнулся ему в ответ, ибо был несказанно рад его видеть, пусть даже такого странного и непоследовательного, но такого привычного. Лайт заметил Мису в другой стороне класса, как ни в чём не бывало болтающую с Уинри и Микуру, только что - то было в ней не как обычно. Ну, да, мысленно отметил отличник. По обе стороны её головы сегодня не болтались нелепые хвостики, придающие ей вид ученицы средней школы лёгкого поведения. На мгновение Ягами показалось, что, наверное, это всё же тот новый мир, созданный Мисой этой ночью (хотя сам он не мог оторвать от неё удовлетворённого взгляда, ведь так девушка казалась ещё красивее, чем обычно), но все его сомнения развеялись, когда она, обернувшись в его сторону, боязливо съёжилась и коротко пискнула от неожиданности. – Миса, - спокойно и ровно, насколько это было возможно, произнёс Ягами, для пущей убедительности засунув руки в карманы. – Д - да?.. - тихо промямлила Амане, не решаясь поднять глаз на Лайта. Но Лайт лишь добродушно усмехнулся, по - свойски положив ей руку на плечо – правда, не так, как в замкнутом пространстве, – и сказал не без нежности: – Тебе так гораздо больше идёт. Пожалуй, решил про себя Лайт, и так сойдёт; ни к чему и дальше тараторить слова извинения. – Что ж, Ягами - кун, стоит тебя поблагодарить. Аканэ выловила Лайта как раз тогда, когда он собирался покинуть класс, и теперь они вдвоём стояли около туалет на третьем этаже, и из окна им открывался весьма живописный вид на баскетбольную площадку. – Благодаря тебе ни я, ни Коидзуми - семпай, ни кто бы то ни было другой, не лишатся работы. Во всяком случае в обозримом будущем. Спасибо. – И надолго мы с Мисой исчезли? - без особого интереса осведомился Ягами, выправляя карманы. – Вы с Амане Мисой исчезли из нашего мира на три часа и семь минут. – Ясно. Теперь Лайт уже мог спокойно радоваться новому дню, осознавая, сколько он пережил за эту ночь. И чем больше он думал об этом, тем свободней в его грудь входил кислород, наполняя сердце небывалой свободой и лёгкостью, какой наш герой не испытывал уже давно. Ему было даже странно, что ноги сами собой понесли его к штабу команды SOS, где к тому времени уже витал приятный аромат чая, который заварила Хитоми. А спустя ещё некоторое время явился и Эд собственной персоной, как всегда энергично, светясь здоровьем и готовностью работать (и заставлять работать других) на самый максимум. Глядя на всё это, отличник никак не мог скрыть улыбки облегчения, что ничего, кажется, не изменилось. И Лайт прекрасно знал, что уже завтра будет несказанно жалеть о том, что не позволил Мисе стереть такой привычный ему повседневный мир с лица Земли, и вновь его будет лихорадить и подбрасывать в разные стороны от выходок его безбашенного одноклассника. Но, мудро рассудил наш герой, это будет только завтра. А сегодня, вопреки имиджу, можно немного побыть счастливым.