И каждому воздастся...

Скажи мне, что тебя тревожит, О чем душа твоя болит? Я все тревоги успокою, Ты лишь в глаза мне посмотри. Открой мне сердца свои тайны, Быть может, я найду ответ. К тебе пришел я не случайно, И я спасу тебя от бед. Поверь мне, милая, сумею Тебя услышать и понять. Любви твоей просить не смею, Позволь мне лишь тебя обнять. И сразу грусть твоя исчезнет, Пройдет тревога и тоска, Тебя я вытащу из бездны, И станет жизнь твоя легка. Ты только мне доверься, Тобой одной я лишь живу, Я — ангел твой неутомимый, Я — твое счастье наяву.

Вот уже неделя, как в ее жизни появился Эммет Свон… Нет, не так. С какой стати «в ее жизни»? Он просто появился в баре Джаспера, где она работала, вот и все! Тогда почему его чертовски сексуальная улыбка так и стояла у Розали перед глазами, даже когда она находилась на улице, в магазине, у себя дома… да бог знает, где еще?! Легче всего было списать это на примитивное сексуальное влечение. В конце концов, она молодая, здоровая женщина, и, не смотря на то, что случилось с ней чуть больше двух лет назад, когда-нибудь желание определенного характера должно было возникнуть снова. Но Розали была не из тех людей, что выбирают легкий путь или занимаются самообманом. Поэтому сегодня утром, стоя перед зеркалом в ванной комнате, она честно призналась себе, что это что-то гораздо более сильное и прочное, нежели просто похоть. Конечно, тут не обошлось без мощного сексуального влечения, но оно было лишь одним из ингредиентов того жгучего коктейля чувств, который Роуз испытывала к Эммету. Может быть, она даже могла бы назвать это словом на букву «л», если бы когда-то не дала себе слово, что с ней такого больше не случится. Ни за что! С другой стороны, тогда Розали еще не знала, что где-то на свете есть такой парень, Эммет Свон. Она вообще не имела опыта общения с подобными молодыми людьми. За ту выходку, что она проделала с Эмметом в первый вечер, любой парень из прошлой жизни Роуз по меньшей мере окунул бы ее лицом в раковину с той самой грязной водой, что она вылила на него. Розали унизила Эммета, но тот спокойно стерпел это унижение и при этом не выглядел как тряпка или неудачник. Его взгляд в тот момент, выражение лица, крепко сжатые челюсти и кулаки, поза, в которой он замер, — все говорило скорее о том, что его воспитали настоящим мужчиной, никогда не поднимающим руку на женщину. Всю неделю Розали исподтишка наблюдала за Эмметом и видела, что тот тоже не сводит с нее глаз. При этом он больше не предпринимал никаких попыток приблизиться к ней, хотя и намеренно ее не избегал. Эммет оказался очень общительным и веселым парнем, который нравился всем и сразу, особенно противоположному полу. Все девушки, работавшие в баре, по очереди испытали на нем свои женские чары, но без всяких результатов. Роуз была приятно удивлена, наблюдая за тем, как ловко и ненавязчиво он остудил их пыл, при этом не стирая с лица очаровательную улыбку. Ни одной из отвергнутых им девушек даже в голову не пришло затаить на него обиду. Эммет очень быстро нашел общий язык с Джаспером. Как только у обоих выдавалось несколько свободных минут, они тут же пускались в разговоры о мотоциклах и автомобилях. В эти минуты Эммет казался Роуз особенно привлекательным. Он эмоционально жестикулировал, заразительно смеялся, запрокинув голову назад и хлопая себя по коленям. Общаясь с Эмметом, Джаспер выглядел настолько счастливым и довольным жизнью, что если бы Розали не знала его настолько хорошо, то непременно заподозрила бы во внезапной смене сексуальной ориентации. Несмотря на свою легкость, добродушие и практически постоянную улыбку на лице, Эммет производил впечатление человека сильного, с волевым характером, что всегда в первую очередь притягивало Розали в мужчинах. Но, в отличие от прежних ее парней, его внутренняя сила была не разрушительной, а созидательной. Однако как бы Роуз ни тянуло к Эммету, она не могла заставить себя довериться ему. Та часть ее, что испытывала отвращение и ненависть ко всем мужчинам планеты, была гораздо сильнее той части, что все еще хотела простого женского счастья, любить и быть любимой, хотела провести всю оставшуюся жизнь в крепких, но нежных мужских объятиях… До знакомства с Эмметом эта ее вторая часть пребывала в глубокой в коме и только сейчас понемногу начинала давать о себе знать. Вот только делала это как-то неубедительно. Когда в первый вечер Эммет приблизился к ней вплотную, и его дыхание обожгло ей шею, ее тело парализовал жгучий страх, на смену которому пришло непреодолимое желание немедленно броситься в атаку, чтобы защитить себя. Это было каким-то животным инстинктом, что срабатывал в ее голове словно по щелчку каждый раз, когда какая-либо особь мужского пола, не считая Эдварда и Джаспера, приближалась к ней ближе, чем на метр. И Роуз была не уверена, что сможет заставить себя преодолеть эту ничтожную дистанцию между ней и Эмметом. Сегодняшний вечер был совершенно обычным. Даже троица прилично набравшихся парней, посылающих в адрес Розали пошлые шуточки и недвусмысленно намекающих на свое желание с ее помощью сделать себе приятное, не была чем-то из ряда вон выходящим. Такое случалось довольно часто, и Роуз давно уже научилась ставить подобных наглецов на место. Вот и сейчас она быстро остудила их пыл, выдав им в ответ парочку едких замечаний по поводу их мужских достоинств. Парни, до этой минуты свято верившие в свою неотразимость, помрачнели прямо на глазах и предпочли немедленно покинуть бар. Роуз с облегчением вздохнула и продолжила спокойно работать. Сегодня снова была ее очередь дежурить, поэтому освободилась она позже обычного. Розали вышла из бара, включив сигнализацию, и вдохнула влажный воздух ночного Сиэтла. Шел второй час ночи, и на улице было довольно пустынно, не считая двух-трех прохожих и изредка проезжающих мимо машин. Ночь выдалась на удивление теплой и ясной. Роуз решила не вызывать такси, а пройтись пешком, тем более что до дома было чуть больше получаса ходьбы. Пройдя половину пути, Розали увидела, как слева мелькнула чья-то тень. Возможно, ей лишь показалось, но животный страх уже парализовал тело, дыхание участилось, а спина покрылась холодным липким потом. Роуз замерла, не в силах шевельнуть даже пальцем. Она закрыла глаза, делая глубоки вдохи, чтобы восстановить дыхание и хоть немного успокоиться. Когда через минуту Розали снова открыла глаза, перед ней стояли те самые пьяные парни, что были сегодня в баре. — Ты позволила себе усомниться в наших сексуальных способностях, — зло процедил один из них, заходя ей за спину и прижимаясь к ней вплотную. Он провел руками по ногам Розали от колен до бедер, попутно разрывая ее юбку по швам. Другой парень в это время резкими и нервными движениями расстегивал молнию ее кожаной курки. — Вот мы и решили доказать тебе, как сильно ты ошиблась, — злорадно улыбаясь, сказал он и с силой дернул за ворот ее блузки. Все пуговицы враз отлетели, практически обнажая грудь Розали, прикрытую лишь полупрозрачной тканью лифчика. От ужаса и паники, охвативших Роуз, ее ноги сделались ватными — если бы эти отморозки не зажали ее между собой, она непременно рухнула бы на асфальт. Больше всего на свете ей хотелось кричать, визжать до тех пор, пока не пропадет голос, но она слишком хорошо знала, что это не поможет — только распалит их еще сильнее. Более того, Роуз знала, что ей уже ничто и никто не поможет. На всякий случай она попыталась дернуться в сторону, но это привело лишь к тому, что парень, стоявший позади нее, накрутил ее волосы себе на кулак и резко дернул их вниз, заставляя девушку запрокинуть голову назад. Розали решила больше не сопротивляться. Какой в этом смысл? «И кто сказал, что бомба в одну и ту же воронку дважды не падает?» — подумала она со злой иронией. Хотя это, конечно, была совсем другая «бомба»… даже просто «хлопушка» по сравнению с той, первой, взрыв которой был подобен ядерному. Роуз снова закрыла глаза, чтобы больше не видеть их мерзких пьяных рож. Неожиданно рядом с ней произошло какое-то движение, раздался чей-то приглушенный стон, и Розали, вмиг лишившись опоры, безвольно опустилась на тротуар. Она открыла глаза и увидела, как перед ней разыгрывается сцена драки в лучших традициях современных боевиков, когда один крутой парень налево и направо раскидывает своих противников. Самое лучшее, что Роуз могла сделать в сложившихся обстоятельствах, — как можно быстрее бежать отсюда, но земное притяжение словно возросло в тысячи раз. При всем желании она никак не могла оторвать свой зад от асфальта. Розали не знала, сколько времени прошло, прежде чем пьяная троица пустилась наутек, спотыкаясь на ходу, падая и поднимая друг друга. Это было весьма забавное зрелище. Вот только Роуз не могла сейчас оценить его по достоинству. — Ты в порядке? — совсем рядом раздался голос Эммета, а уже через секунду он присел рядом с Розали. Она разглядывала его лицо с разбитой губой и скулой, чувствуя, что понемногу начинает приходить в себя. — Откуда ты здесь взялся? — сказала Роуз первое, что пришло в голову. — Словно джин из волшебной лампы… — Это ты выпустила меня из лампы, так что теперь ты — моя госпожа, владей мной! Я исполню любое твое желание, — улыбнулся он, рукавом свитера стирая со своей губы выступившую кровь. — А что взамен должна буду делать я? Время от времени «потирать» твою «волшебную лампу»? — ехидно спросила Розали, бросив красноречивый взгляд в область ширинки Эммета. — Даже в такой ситуации ты не перестаешь быть колючкой! — расхохотался он. Глядя на смеющегося Эммета, Розали улыбнулась, а затем тоже начала смеяться. Но постепенно ее смех перерос в рыдания, которые становились все безудержнее и грозили вот-вот перейти в истерику. Роуз почувствовала, как сильные руки оторвали ее от земли и попытались поставить на ноги, но те по прежнему отказывались служить опорой ее телу. Эммет подхватил Розали на руки, крепко прижал к себе и стал укачивать, словно маленькую девочку, шепча что-то на ухо. За собственными рыданиями Роуз не могла разобрать ни слова, но его дыхание приятно ласкало ей кожу и дарило успокоение. Вскоре она смогла взять себя в руки и перестала плакать. Ее тело непроизвольно напряглось в руках Эммета, словно каменея. Почувствовав это, он осторожно поставил ее на ноги и отошел на один шаг, заглядывая ей в лицо. — Ты сможешь идти сама? — почему-то шепотом спросил Эммет. Розали кивнула и попыталась прикрыться лоскутами материала, некогда бывшими ее юбкой. Эммет снял с себя свитер и обмотал его вокруг талии Роуз, завязав рукава тугим узлом. — Спасибо, — хрипло пробормотала она, плотнее запахивая на груди кожаную куртку со сломанной молнией. — Далеко еще до твоего дома? — спросил Эммет. — Я не пойду домой, — поспешно ответила она. — Там мой брат. Он с ума сойдет, если увидит меня в таком виде. Я вернусь в бар и переночую там, а ему позвоню и скажу, что пошла ночевать к какой-нибудь девочке из бара… Черт, моя сумочка! — Вот она, — Эммет поднял с тротуара сумочку, валявшуюся в паре метров от них, и протянул ее Розали. — Я провожу тебя. Всю дорогу они шли молча. Лишь оказавшись в баре, Роуз нарушила молчание: — И все же, как ты там оказался? — Следил за тобой, естественно, — без тени смущения признался он. — С какой стати?! — попыталась возмутиться Роуз. — Просто хотел убедиться, что ты благополучно доберешься до дома, но если бы я открыто предложил проводить тебя, ты бы меня точно послала. — А с чего ты вообще взял, что по дороге со мной может что-то произойти? Ты у нас, случайно, не ясновидящий? — спросила она язвительным тоном. — Ты просто не обратила внимания на то, как эти парни отреагировали на твои выпады в их сторону. Было не похоже, что они молча это проглотят, — пояснил Эммет, заходя за барную стойку и открывая бутылку виски. — Выпьешь? — Нет, — немного поколебавшись, ответила Розали. — Как хочешь. А я выпью. — Он налил в бокал виски и залпом осушил его. — Я хорошо разглядел этих ублюдков еще в баре. Завтра надо будет сходить в полицию и написать заявление. — Я туда не пойду, — скривилась Роуз. — Просто не выдержу их расспросы и все это унижение! — Кажется, ты не слишком любишь копов? — Можно сказать и так, — не стала отрицать она. — Очень жаль, потому что мой отец — начальник полиции. Я и сам когда-то хотел стать копом. Даже начал серьезно заниматься спортом и борьбой, но потом понял, что это не мое. — Да уж, не могу представить тебя в роли копа! — фыркнула Розали, окидывая его взглядом с головы до ног. — Тебе не нравятся полицейские. Я же, по твоему мнению, на полицейского никак не похож. Значит, я тебе нравлюсь, — скорее не спрашивая, а утверждая, произнес Эммет. — Странная у тебя логика, — улыбнулась Роуз, доставая из морозильника пакет со льдом и протягивая его Эммету. — Это не поможет, — покачал он головой. — Хоть немного, но поможет, — упрямо возразила Розали и, подойдя к нему вплотную, приложила лед к его скуле. — Ты права, так определенно легче, — спустя минуту хрипло прошептал Эммет, накрывая ее ладонь своей. Роуз вздрогнула, но не стала скидывать его руку. Эммет нравился ей до дрожи в коленках, до пресловутых «бабочек в животе». Розали и прежде чувствовала, что ему можно довериться, что ради него можно попробовать побороть себя и свои внутренние страхи. Но сегодняшний его поступок окончательно убедил Роуз в этом. Этой ночью Эммет спас даже не столько ее честь — за нее Розали давно перестала беспокоиться, — он спас последние остатки ее сломанной психики, потому что того, что чуть было не произошло с ней сегодня, ее нервная система уже точно не выдержала бы. Сойти с ума — что может быть страшнее? Даже смерть ничто, по сравнению с этим. Стоя сейчас рядом с Эмметом и глядя в его голубые глаза, в которых, помимо желания, горел еще какой-то яркий огонь, Розали пришло в голову, что эта борьба с собой, возможно, окажется совсем не трудной. Роуз протянула вторую руку и положила ладонь на немного колючую щеку Эммета. От этого прикосновения по ее телу разлилось давно забытое приятное тепло. Сейчас она снова стала той, прежней, Розали — смелой, дерзкой, импульсивной… Эммет осторожно убрал из ее рук пакет со льдом и откинул его в сторону. Медленно, чтобы не отпугнуть, наклонился к ней и поцеловал, вкладывая в этот поцелуй всю нежность, на какую только был способен. Вопреки его опасениям, Роуз не стала сопротивляться. Ее губы оказались мягкими и податливыми, следуя за его губами, с готовностью отзываясь на каждое их движение. Эммет неспеша стянул с нее куртку и остатки блузки. Его руки заскользили вдоль ее позвоночника, заставляя Роуз сладко застонать и выгнуть спину. Эммет нежно подхватил ее на руки и понес в сторону кабинета Джаспера. Как можно быстрее он преодолел это расстояние, пинком распахнул дверь и опустился вместе с ней на кожаный диван, стоявший неподалеку. Что-то заставляло Эммета спешить. Возможно, страсть, а, может быть, и боязнь того, что столь желанная женщина очнется от неги, что опутала их, и ускользнет из его рук. Движения Эммета были спонтанными и немного рваными. Слегка дрожащими пальцами он освободил Розали от остатков одежды и на миг замер, любуясь ее совершенной красотой, а затем, очнувшись, быстро разделся сам и прижал Роуз к себе. Теперь без преград Эммет кожей ощутил ее, и сердце пропустило пару ударов, прежде чем пуститься вскачь. Он хотел Роуз до дрожи, но понимал, что спешить нельзя, что спешка все испортит, спугнет, превратит этот акт любви и нежности в банальный секс. Его руки гладили, мягко сжимали, ласкали ее, они окружали тело Розали, будто саван, окутывая теплом и даря наслаждение. Губы блуждали по шелковистой коже, не оставляя ни единого кусочка без внимания. Розали была чувственной, нежной и страстной. Когда он слегка прикусил мочку ее уха, она вздрогнула и выгнула спину ему на встречу. Снежной королевы больше не было — весь ее лед теплыми ручейками ускользал сквозь пальцы Эммета. Он ласкал Розали руками, губами… Ее кожа покрылась мурашками, она обвила свои совершенные ноги вокруг его талии, инстинктивно вжимая Эммета в себя, тем самым срывая с его губ стон. Он стал нежно целовать лицо Роуз, но неожиданно его губы наткнулись на влажную соленую дорожку на ее щеке. — Что-то не так? — испуганно прошептал Эммет, отстраняясь от Розали и заглядывая ей в лицо. Ему пришла в голову мысль, что, возможно, она совсем не хочет заниматься с ним любовью, но боится сказать об этом, опасаясь его реакции в свете сегодняшних событий. Возможно, она думает, что он станет принуждать ее и сделает ей больно? Эта внезапная мысль пронзила Эммета, словно острый нож, остужая его страсть, но не ту безграничную нежность, что он испытывал к ней. — Нет, что ты! — хрипло прошептала Розали, снова притягивая его к себе. — Тогда почему ты плачешь? — спросил Эммет, обхватывая ладонями лицо Роуз и целуя ее все еще влажные щеки. — Прости, я такая дура, — сквозь слезы улыбнулась она, проводя указательным пальцем вдоль его позвоночника. — Просто мне давно уже не было так хорошо… Нет, не так… Мне еще никогда и ни с кем не было так… сладко… — Нет, ты не дура, — возразил Эммет между поцелуями, чувствуя, как немного охладевшее желание снова возвращается к нему с удвоенной силой. — Ты самая потрясающая женщина на свете! И я сделаю все, чтобы ты никогда не забывала об этом…