Жена по объявлению

— Это семья лошадей породы Шайр, они же — Цыганские фризы. У них, как у фризов, лохматые лапки, но масть не вороная, а пегая, — показывая свою коллекцию фигурок, состоящую более чем из тридцати детализированных экземпляров лошадок, с удовольствием рассказывала Даша. Соня лишь удивлялась, сколько всего ребёнок знает о любимых лошадях в своём-то возрасте. Помимо них, на нижней полке застеклённого шкафчика также стояли и хищники, в основном большие кошки. Был тут и один дракон синего цвета, который особенно понравился девушке. Мама Даши оказалась того же возраста, что и её брат, и с ней Соня тоже быстро нашла общий язык. И хотя возможности пообщаться подольше не подставилось, брюнетка подумала о хозяйке дома как об интересной адекватной женщине, работающей в парикмахерской. Её же муж, вернувшийся с работы, когда брюнетка уже засобиралась уходить, был на несколько лет старше и на первый взгляд показался очень строгим. Соня не была против ещё задержаться в гостях, только ей необходимо было успеть забрать учебники. В то же время, приходить слишком рано не менее глупо — Акулова могло не оказаться дома. Благополучно добравшись, когда уже начало смеркаться, девушка остановилась возле подъезда с еле ощутимой дрожью в коленях и руках. Ну и почему она так нервничает? — Я пришла забрать забытые вещи, — когда знакомый голос поинтересовался, кто находится по ту сторону кодовой двери, ответила Соня. Только вот ей не открыли. Подождав секунд тридцать, девушка разозлилась и стала раз за разом нажимать на кнопку, устроив бесконечный звонок. Она так увлеклась, что не услышала шагов в подъезде и получила в лоб открывшейся дверью. Саша вышел в одной футболке и спортивках, несмотря на прохладную погоду, очевидно, по её душу. — Держи, — сказал он, всучив Соне забытые ею учебники, а также кое-какие мелочи вроде зубной щётки и тапочек. Спасибо, что в пакет сложил. Девушка бегло просмотрела его содержимое, а затем быстро взглянула на лицо адвоката. — Всё ещё не хочешь что-нибудь разъяснить? И почему это так тяжело? — попытка не пытка, так что брюнетка снова решила что-нибудь разузнать. Как ни странно, дверь перед её носом не захлопнулась с той стороны в этот момент. Уже привычно скрестив руки на груди, Акулов пристально посмотрел на студентку. — Тебе не нужно в это лезть, — заявил он и уже последовал в подъезд, но Соня ухватила его за запястье и приложила максимум усилий, чтобы затормозить блондина. — Я и сама могу решить, во что могу лезть, а во что нет, если уж это касается и меня тоже, — справедливо заметила девушка. — Я не прошу посвящать меня в какие-то подробности. Ты умеешь читать людей по их эмоциям и жестам, но ты только что сам показал, что закрыт от всех и всегда. Постоянно это делаешь. И постоянно поучаешь, а сам не понимаешь некоторых простых истин. Адвокат ни в какую не хотел слушать критику в свою сторону, всё ещё находясь спиной к Соне. Она действительно понятия не имеет, в чём дело, и в этом вся соль. Есть вещи, которые лучше не знать по многим причинам. Но хоть Акулов и был сильнее, брюнетка вцепилась в него как клещами и максимум, что он мог — зайти в подъезд вместе с ней, однако это не избавило бы его от проблемы. — Если ты будешь всегда молчать, тебя не поймут. Думаешь, от этого не появятся проблемы? Думаешь, мне легко приходится в последние сутки? — не унималась Соня. — Можно было хотя бы немного пояснить в чём дело. Если от меня одни проблемы и ты меня ненавидишь — скажи. Если это какая-то опасность для жизни — тоже. Потому что если ты молчишь, это точно так же доставляет проблемы. И это нормально! Нельзя быть идеальным! Говори то, что думаешь, и никогда не извиняйся за то, что ты слишком настоящий. Девушка отпустила Акулова. Больше сказать ей было нечего. Отступив на шаг, Соня кинула последний взгляд на белобрысый затылок, развернулась и пошла прочь. Она не почувствовала того, что в последнюю секунду он перестал сопротивляться и прямо сейчас провожал её взглядом, лишь услышала звук захлопнувшейся двери. Нет, Соня вовсе не хотела, чтобы адвокат был искренен с ней, точнее, чрезмерно открыт. Она не претендовала на тёмные уголки его души. Но был ли хоть один человек, с которым Акулов не менял своё множество масок? Она прожила в его доме несколько месяцев, однако, ежедневно общаясь, так и не узнала, какой он. Хотя в последнее время заблуждалась на этот счёт. Что уж греха таить, в какой-то момент Саша даже стал нравиться чуть больше, чем левый человек, поэтому было вдвойне обидно. Пройдя вдоль дома с продуктовым магазином, девушка завернула за угол и направилась короткой дорогой к станции метро. Мысленно она производила расчёт, сколько потратила за последние сутки и на что вообще ей теперь существовать и отдавать долг родителям? Разве что найти подработку на полставки, но придётся пожертвовать успеваемостью. Кто-то резко схватил её и выкрутил руки. Сразу вспомнилось недавнее обучение у адвоката самообороне, только вот предположение, что это Акулов, рассеялось, как только к её рту приложили какую-то тряпку. Мозг тут же подал сигнал, что вдыхать ни в коем случае нельзя, и брюнетка сделала строго обратное — медленно выдыхала, сколько могла. За эти несколько секунд она сообразила, в какую попала ситуацию, и резко ударила обидчика в голень. Тот её не отпустил, но хватку ослабил на несколько секунд, а также оступился, выругавшись. Голос показался знакомым, однако Соня не могла его вспомнить. Она со всей силой подалась вперёд, чтобы получить возможность вздохнуть, и это у неё получилось. После девушку повалили на землю, а сама она хотела начать кричать, но тряпка снова препятствовала этому. Перед глазами Соня заметила татуировку дракона, обвивающего руку. Она сопротивлялась, как могла, но понимала, что очень скоро вдохнёт и тогда потеряет сознание. Спасло то, что противник услышал громкие быстрые шаги за спиной и отскочил в сторону. Акулов едва успел затормозить уже занесённый удар ногой, чтобы не попасть в Соню. Рывком он помог девушке встать и заслонил её спиной, дав команду звонить в полицию. Руки не слушались, сердце выпрыгивало, поэтому найти телефон и набрать номер оказалось не столь просто, особенно когда мужчина бросился в их сторону. — Папа Златы! — рассмотрев его в плохом освещении, окончательно убедилась Соня. Саша лишь порадовался тому, что перед выходом обул кроссовки, а не тапочки. Противник был выше, больше и очень агрессивно настроенным. Адвокат только и мог, что уклоняться или блокировать его атаки, совсем не имея возможности предпринять что-то в ответ. Соня дозвонилась до полиции и назвала адрес, однако они не могли помочь мгновенно. Едва успев заблокировать удар в солнечное сплетение и уклониться от кулака, направленного в голову, получил удар головой в лоб и лишь чудом удержался на ногах. В свою очередь это дало возможность ударить открывшегося оппонента под дых. Не теряя ни секунды, Саша долбанул по колену, продолжая наступать. Действовать приходилось очень точно, любая секунда промедления или бесполезный удар — и он утратит инициативу. Ещё один замах локтём, но Михалёв принял его в плечо и тут же получил в глаз. Следующим ударом Акулов собирался повалить противника, однако уже на пути к своей цели нога словно утратила всякий вес. Стала невесомой, и удара как такового не получилось. Почему и как это случилось, адвокат понял лишь тогда, когда увидел блеснувшее в руке нападающего лезвие. Обычный такой ножичек длинной сантиметров пятнадцать. На собственной футболке в районе живота Саша с не меньшим удивлением обнаружил дыру, которая стремительно багровела. Алая жидкость пятном расползалась по ткани. В голове помутнилось, а в ушах возник шум. Ноги стали окончательно ватными. «Нельзя, не падай, ты должен его остановить» — твердил себе блондин. Но, как ни старался, не мог устоять и уж тем более дальше вести бой. Упав на одно колено, Акулов рукой упёрся в землю, такую холодную и тёмную. Вот и всё, похоже, он скоро будет прямо в ней. Михалёв занёс нож, чтобы повторно вонзить его в плоть, перерезать шею… но лезвие вдруг выскальзывает из ослабшей руки, и сам он оказывается на земле сразу, как на его голову приземлился кирпич. Соня не отпустила своё оружие, готовая в случае чего ударить повторно, однако этого не потребовалось. Убедившись, что мужчина вырубился, с выскакивающим наружу сердцем брюнетка упала на колени рядом с адвокатом, которого попыталась поддержать, но Саша больше не мог находиться в полу-сидячем положении. В глазах темнело и конечности не слушались. — Нет-нет, не вырубайся! Сейчас, подожди, я вызову скорую, не теряй сознание, — в панике пытаясь зажать ковоточащую рану ладонью, девушка дрожащей рукой набрала номер. Блондин смотрел на неё, умоляющую не закрывать глаза, и лишь хотел сказать спасибо за те слова, которые заставили его задержаться у подъезда. Следующая картина, которую он увидел, представляла собой быстро перемещающийся перед глазами потолок, бегущие врачи и всё то же заплаканное лицо. Он не боялся умереть вместо неё. В конце концов, это справедливая расплата за то, что его появление всегда портило ей жизнь. «Случись это гораздо раньше, твой отец был бы жив» — с сожалением думал Акулов. Тот суд и то дело, которое он не должен был выигрывать. Маленькая Соня убежала в метро от матери и хотела броситься под поезд. В тот вечер он просил прощения и говорил, что будет заботиться о ней, но… Но не узнал её спустя семь лет. И она его тоже, тем более, перекрашенного в другой цвет, только вот это и к лучшему. Вместо того, чтобы заменить покойного отца, облегчить жизнь, он снова всё испортил с самой первой их встречи после долгой разлуки. Завалил на сессии, постоянно придирался, скинул столько домашних обязанностей и вынудил перевестись девушку на платное обучение, из-за которого она так усердно экономила на всём. Даже приступ во время третей пересдачи и последующая операция — всё это случилось по его вине. И хотя своего тела Саша сейчас не чувствовал, в груди всё-равно что-то отозвалось болью. Но Соня не знала, что из почти потухших глаз слеза скатилась совсем из-за другого рода боли. Она просто держала обеими руками ладонь мужчины и что-то в слезах говорила ему. Акулов подумал, что, наверное, он относится к такому типу людей. Даже если стараешься, как лучше, всё равно всё оборачивается худшим образом. Поэтому он рад, что хотя бы под конец смог сделать то, что хотел. Исчезать — это больно? Это расплата и за то, что он испугался. Если бы Соня узнала его, кто он такой, уже вряд ли смогла бы когда-нибудь простить. Каждый раз, видя его хотя бы на парах, вспоминала бы горькое прошлое. Её история, причина ненависти к адвокатам - оказывается, Акулов был её частью и ключевым виновником, оправдав убийцу. Девушка что-то говорит, но Саша не слышит её слов, хотя и напрягает слух в меру возможностей, только вот без толку. Наверное, это то же самое, что она чувствовала, когда он молчал. Изо всех сил пытаешься услышать и понять, разница лишь в том, что он намеренно всё скрывал. Если задуматься, его очередная ошибка могла стоить ей жизни. В таком случае адвокат бесконечно жалел бы о том, что решил отдалиться вместо того, чтобы… да даже просто оставить всё, как есть. «Мне хотелось, чтобы ты не знала обо всём этом. Я не хотел доставлять новых проблем и опять ошибся. Ты просто желала услышать меня» — когда его завозили в какое-то помещение, а Соню задержали на входе, подумал Акулов, в последний раз посмотрев в её заплаканное лицо. Всё началось с его желания не иметь даже самых мелких проблем на работе, выигрывать любое дело. Этим он создал огромную проблему целой семье. И снова, желая уберечь Соню от правды, пришёл почти к тому же финалу. Потолок темнел, над мужчиной склонились врачи, одинаковые в шапочках и масках. Нет, это неправильно. Акулов снова опасается создать новые проблемы и поэтому не боится умереть, просто сбегая. А что, если однажды тот мужчина вернётся за Соней? Он должен быть рядом, и неважно, насколько сильно девушка будет ненавидеть адвоката. Теперь на нём много долгов висит. «Нужно будет помочь с учёбой, да и побольше денег давать, чтобы уже перестала экономить. Буду стараться сам всё делать дома, в университет возить и… не скрывать ничего. Расскажу, как есть. Только не плачь и не вини себя, я один во всём виноват» — словно давая обещание, подумал он. Что творилось в голове дальше, адвокат уже не контролировал. Он видел мелькающие отрывки из своего прошлого, похожие на сон. Те моменты жизни, которые оставили наибольший отпечаток в памяти. В последнем эпизоде Акулов узнал недавнюю сцену у подъезда, женский голос повторил уже знакомые слова: — Говори то, что думаешь, и никогда не извиняйся за то, что ты слишком настоящий, — Соня отходит на шаг и разворачивается, но теперь уже он хватает её за запястье. Хочет обнять, но словно невидимая стена мешает преодолеть это мизерное расстояние. Та стена, которую он сам построил. — Прости. За то, что подвёл, — сказал он в своём сне, но не в реальности, которая привела его на хирургический стол. Саша не мог слышать, как неистово девушка стала рыдать за дверью, когда подключённый к нему кардиомонитор выдал непрерывающийся монотонный гудок. Соня била руками стену и кричала: — Не уходи! Пожалуйста, не уходи! Сердце остановилось.