Жена по объявлению

В голове словно был дым. Тусклый свет торшера, находящегося в дальнем углу, очерчивал почти полностью обнажённые тела. Соня не отдавала отчёта своим действиям. Всё её внимание было сосредоточено на мужчине, который так бессовестно влюбил в себя, заставил желать принадлежать ему. Она чувствовала его шершавые пальцы у себя на бёдрах, и момент, когда ладонь целеустремлённо проскользила от колена до трусиков, показался вечностью. Девушка едва заметно дрогнула, и тогда её любовник, распознав её неуверенность, остановился и отстранился. Догадывается ли он, что она ни разу не была с мужчиной, что все эти ощущения — настолько новы и чужды, что не могут не пугать? — Реши сама, чего ты хочешь, — проговаривает он, а в голубых глазах Соня с удивлением обнаруживает покорность. Вне всяких сомнений, сейчас Акулов готов поступить так, как она пожелает. Внезапно для самой себя девушка поспешно нащупывает под полотенцем то, на что боится пока посмотреть, как и боится, что любое промедление мужчина может расценить как нежелание. Впервые Соня видит его настолько беззащитным, и это любопытство может привести к ошибке, о которой она, возможно, пожалеет. Умом девушка понимает, что это неправильно, что так не должно быть, а тело отчаянно желает ласк любимого мужчины, даже если это чувство не взаимно. Он хрипло стонет, когда Соня проводит по горячей нежной плоти, а другой ладонью она поглаживает рельеф спины, переходя на торс. Такое хорошее подтянутое тело. Если б ты знал, Акулов, как велико было желание просто прикоснуться к нему, не расхаживал бы так бессовестно полуголым после душа. Саша окончательно сорвал ставший ненужным бюстгальтер, а Соня едва сдержала желание прикрыться, чувствуя стыд. Мужчина словно специально не стесняясь рассматривает голую грудь так, словно впервые видит, и в этом взгляде читается хищное желание. Данный отвлекающий манёвр сработал. Соня напрочь позабыла о неподвижной руке на своём бедре, и в тот момент, когда Акулов припал губами к груди, его пальцы скользнули на внутреннюю сторону бедра, чувствуя влагу. Задравшаяся юбка не мешала проворачивать задуманное. Девушка снова напряглась, чутко прислушиваясь к каждому действию партнёра. Конечно, она очень боялась боли, и этот страх не давал насладиться приятными ощущениями. Соня перехватила его руку, когда поняла намерение вот-вот вторгнуться пальцем в себя. Сейчас она как никогда стыдилась своей невинности и даже не могла рассказать об этом. — Не надо, — почти шёпотом попросила она. Одной короткой фразы хватило, чтобы Акулов всё понял. Если бы только Соня знала, что своими словами уронила спичку в бочку с порохом, находящуюся на автомобильной заправке. Мужчина догадывался, но не мог знать наверняка, а теперь убедился, что девочка ещё нетронута. Он больше не мог действовать, исходя лишь из её желания. Акулов был готов наброситься и завладеть, чего бы это ему не стоило, и только мысль, что он пошёл бы даже на изнасилование, отрезвила разбушевавшееся эго. В конце концов эстетическое удовольствие от прикосновения к невинному, а также осознание, что свой первый опыт Соня запомнит на всю жизнь, породили мысль не действовать сгоряча. — Я не сделаю тебе больно, обещаю, — произнёс мужчина, и этот низкий заботливый голос просто не мог не вызвать доверия. Акулов убрал свою руку и, поглаживая колени, медленно раздвинул девичьи ноги. Он словно гипнотизировал, не разрывая зрительного контакта, и Соня завороженно наблюдала за тем, как он опускается к её животу, целуя его и незаметно прокладывая дорожку вниз. Она непроизвольно поглаживала его спину и плечи, и в конце концов ладони стали доставать только до головы. Не к месту девушка обнаружила на макушке тёмные корни волос и подумала, что её преподаватель не натуральный блондин. В этот момент влажный язык коснулся самого сокровенного, и Соня подавила стон только потому, что очень стеснялась. Она непроизвольно сжала волосы мужчины и откинула голову. Было хорошо, даже очень, в том числе и потому, что на время или нет, но Акулов не предпринимал попыток проникновения, а лишь чутко обхаживал всё снаружи. Его руки поглаживали бёдра и в какой-то момент обе переместились на грудь, не больно, но властно сжав бугорки. Девушка окончательно почувствовала себя в его власти. Хотелось, чтобы Саша ещё больше ласкал её, трогал, гладил. Чтобы он был со всех сторон, полностью окружая и скрывая от всего мира. Чтобы она могла чувствовать его не только извне, но и изнутри. Разрядка пришла в тот момент, когда в домофон позвонили. Несколько секунд Соня не понимала, что этот звук не только в её голове. Ещё и Акулов делал вид, что ничего не слышит, но непрошеный гость продолжал настойчиво трезвонить. Чертыхнувшись, адвокат схватил валяющиеся на кресле домашние штаны и последовал открывать, а Соня около него прошмыгнула в ванну. Закрывшись, девушка на полную включила холодную воду и умылась. Шум воды не подавлял всех звуков. Она услышала что-то про заказ, пиццу и поняла, что это доставщик. Спустя минуту после его ухода к ней стал негромко стучаться Акулов. Соня непроизвольно затаилась и до боли закусила губу. Что теперь делать? Логично было бы продолжить, раз уж они так далеко зашли, только вот девушка не могла выдавить из себя ни звука — её словно парализовало. Даже когда Саша окликнул её и спросил, что случилось, Соня не отозвалась. Сейчас было одно желание: как можно дольше просидеть взаперти и не попадаться на глаза преподавателю, и тем более не говорить с ним. Стук начал становится более настойчивым, а все вопросы перешли в требования немедленно открыть. Он злится? Девушка понимала, что да, и судорожно соображала, что же ей ответить. Нельзя было влюбляться и демонстрировать это так открыто. — Софья, открывай немедленно! — сорвался Акулов на крик, и когда Соня уже была готова отозваться, деревянная дверь несколькими рывками с явным усилием открылась наружу. Простой затвор изнутри в форме плоской пластинки при этом согнулся буквой «Г». Взъерошенный и злой адвокат оказался в помещении. Девушка в первый раз видела его подобные эмоции настолько ярко выраженными. Ноги как-то сами собой подкосились и она сползла с бортика ванны на холодную плитку. Акулов бросился к ней и грубо схватил за руки, больно вывернув. Он осмотрел их со всех сторон и с удивлением и облегчением обнаружил отсутствие каких-либо порезов, как и то, что бритвы находились на отведённом для них месте. Глубоко и шумно выдохнув, мужчина меланхолично приземлился напротив и положил руки на плечи девушки. — Прости. Этого всего не должно было быть… Давай просто забудем про это недоразумение, если можешь? — подавленно предложил он, и от этого сожаления в голосе у Сони сжалось сердце. Конечно, Акулов жалел, что потратил своё время, а ещё, что ответил на её чувства, не имея при этом таких же своих. Осознание этого больно отозвалось где-то в груди, но девушка сдержала подступившие слёзы и заставила себя проглотить ком в горле. — Ты предлагаешь мне сделать вид, что я ничего не чувствую, и жить как прежде? — с плохо скрываемой дрожью в голосе спросила Соня. Она почему-то очень боялась, что Акулов разозлится. У него была масса на то причин, только вот как ей быть? Можно управлять словами, стараться контролировать и фильтровать мысли, однако с чувствами ничего поделать нельзя. Только скрывать. — Если звёзды когда-то не видны, это не значит, что их нет. В полдень даже их можно увидеть со дна глубокого колодца. Прости, но я… ничего не могу поделать с тем, что люблю тебя, — опустила Соня глаза и тут же продолжила оправдываться: — Ты был так добр. Я терпеть тебя не могла ещё зимой, и даже не представляла, что ты можешь быть ещё и таким. Не понимаю только, почему со мной. — Я тебя понял. Извини, просто в какой-то момент я решил, что несправедливо к тебе отношусь, и хотел исправиться… Но ты всё не так поняла, — осторожно подбирая слова, пояснил Саша. — Это всё действительно недоразумение. Соня, ты же умная девочка и должна видеть всю картину целиком. Я твой преподаватель. Давно уже не студент, у меня несколько другая жизнь, иное мышление. Я хочу, чтобы ты не заблуждалась в первую очередь насчёт самой себя. Это не любовь, а то, что называют влюблённостью. Твои сверстники ещё многого не понимают и не умеют, они только учатся правильно преподносить себя и свои чувства. Поэтому тебе на их фоне я кажусь более хорошим человеком. Но ты многого не знаешь, и большинство тех, с кем ты общаешься, на деле куда лучше меня по важным для тебя критериям. Сейчас как никогда Соня ощущала их разницу в возрасте и положении в социуме. Акулов поучал её и успокаивал одновременно, пытался помочь разобраться в самой себе, как взрослый помогает ребёнку. Досадно и приятно одновременно. Саша всё верно разложил по полочкам, девушка и сама умом понимала, что у неё явный дефицит ухаживаний и красивых жестов, а ярко проявляющееся хорошее отношение вызвало такую бурную ответную реакцию. Любовь же означает не только любить достоинства, но и принимать недостатки. При таком раскладе лучше будет действительно сделать вид, что ничего не было. Соня была благодарна, что Акулов не смеялся над ней и не злился, а действительно повёл себя по-взрослому. Мужчина отвёл сожительницу на кухню и заварил чай с мятой. Их разговор продлился ещё некоторое время, после чего Соня чувствовала себя куда лучше. Не осталось никаких недосказанностей. Она говорила любую беспокоящую, сомнительную или путающую вещь, а Акулов пояснял: свои действия, её действия, реакцию. Но всё же были вещи, о которых девушка боялась спрашивать и явно долго собиралась с мыслями и силами, прежде чем озвучить. — Если ты ко мне ничего не чувствуешь… Почему сегодня произошло то, что было? — последний беспокоящий вопрос, и в то же время самый интересующий. — Из-за некоторых вещей я чувствую себя тебе обязанным. Это одна из причин, почему, как ты говоришь, я слишком по-доброму стал к тебе относиться, — уклончиво ответил Акулов и продолжил перед тем, как собеседница уточнила. — Соня, я не ничего не чувствую. Если говорить о физиологии, то ты молодая и красивая, и чтобы возбудиться, мужчине достаточно узнать, что такая как ты даже просто допускает мысль переспать. Неумелость и скромность тоже подливают масла в огонь. Ему было непросто говорить о таких вещах, но Саша уже понял, что если не пояснит сейчас, могут возникнуть новые недопонимания. В первую очередь он чувствовал себя учителем, у которого есть долг, а также ответственность за своего ученика. Он видел, как Соне стыдно, как она нервно сглотнула и кивнула в знак понимания. Тем не менее, всё же удалось разойтись на мирной ноте. Желая срочно на что-нибудь отвлечься, в своей комнате Соня стала перекладывать учебники на полке и села читать один из них, но скоро вспомнила, что вчера она так и не позвонила матери. Всё-таки новость о победе в олимпиаде — значимое радостное событие, о котором стоило непременно сообщить. Найдя маму в списке контактов, девушка села на широкий подоконник и стала болтать ногой, ожидая, когда же гудки ожидания сменятся родным голосом. — Да, Сонечка, здравствуй. Как твои дела? — послышался голос мамы из динамика, немного уставший и менее задорный, чем обычно. — Мамочка, я выиграла Всероссийскую олимпиаду по конституционному праву и мне подарили пятьдесят тысяч, — без предисловий радостно выпалила девушка. Она ожидала услышать восторженный крик, как обычно радовалась мама, но та почему-то медлила, будто бы не расслышала или переваривала информацию. — Вот как? Ты большая молодец! Не зря так усердно учишься, — похвалила женщина свою дочь, но её счастье было несколько натянутым. Тем не менее, Соня не стала выпытывать, что произошло, поскольку мама пояснила, что она просто устала на работе, и вернулась к теме о выигрыше, а затем разговор пошёл по стандартной накатанной дорожке вопросов и ответов и затянулся на полчаса. Предстоящая неделя обещала быть тяжёлой. Начались экзамены, практически всё свободное время Соня проводила за подготовкой к ним. Даша на отлично написала контрольную по математике, и всё семейство родственников Жени вслед за ним укатило в отпуск, правда, Архиповы остановили свой выбор на Хорватии. Пока более беспечные студенты и школьники радовались тёплому июньскому солнцу, гуляли по Петергофу, Александровскому саду и встречали рассвет после белых ночей, девушка зубрила тонну материала до ощущения распухшей головы. В прошлом семестре у неё было гораздо больше времени на самообучение и подготовку, будучи в больнице. Зато в этом под рукой всегда был незаменимый помощник, который, в отличии от Гугла и Википедии, не выдаёт непроверенной или неточной информации. Соня старалась как можно реже обращаться за помощью к Акулову, потому что так или иначе ощущала себя рядом с ним не уютно, но всё-таки без вопросов не обошлось. Тем не менее, в их общении практически ничего не изменилось. Саша разве что стал вести себя более сдержанно — больше не позволял себе случайных касаний, а обходительность не превращал в иллюзию ухаживания. Всё, вроде как, встало на свои места. За день до экзамена по уголовному праву группой было принято решение скинуться на подарок преподавателю. Соответственно, ответственным за презент выбрали Мишку, как старосту, и он попросил Соню составить ему компанию. Девушка сама не любила ходить по магазинам в одиночку, поэтому согласилась, к тому же, несправедливо было вешать выбор подарка на одного человека. Бюджет был сильно урезан, потому двоим пришлось оббежать много гипермаркетов, чтобы найти подходящие товары по акции. Через три часа поиски закончились успехом и, прежде чем разъезжаться по домам, Миша затащил одногруппницу в кофейню. Соня задумчиво выбирала десерт с витрины и подумала, что она была бы не против стать клубничкой на бисквите пирожного. Просто чтобы лежать и ничего не делать. Девушка решила, что после сессии обязательно выберет день, а может быть даже пару, когда обязательно так и поступит. В воображении помимо её воли проскользнула картина, что было бы неплохо валяться в кровати не одной, а с Акуловым. Девушка загруженно вздохнула и сделала заказ. Ей всё ещё было сложно полностью избавиться от мыслей подобного рода в сторону преподавателя, но главное она понимала: им не быть вместе. Миша внимательно смотрел на подругу, которая сидела напротив него и всё ещё продолжала витать где-то в облаках. — Акул тебя не обижает? Что-то случилось? — внезапно спросил он. Соня невольно вздрогнула и как можно более равнодушно посмотрела на собеседника. — Да с чего бы? Я же олимпиаду выиграла. — Я имею ввиду то, что происходит не в университете, а дома, — Миша заметил, как девушка заволновалась, и кивнул на её кошелёк, который лежал на столе рядом с чашкой чая. — Слушай, я всё знаю, поэтому не надо притворяться. Этот кошелёк я заносил Акулову, а потом увидел его у тебя. Рассказывать никому я об этом не собираюсь — не моё дело, но можешь пояснить, как так вышло? — Ты прав, это не твоё дело, — разозлилась Соня, понимая, как глупо спалилась, но всё-таки хоть сующий куда не просят нос староста порой раздражал, сейчас не стоило бы портить с ним отношения. — Мы просто живём в одной квартире. Я уже рассказывала, при каких обстоятельствах и почему согласилась, так сказать, быть домохозяйкой. У Саши своя личная жизнь, а у меня с ним чисто деловые отношения, — немного приврала девушка, маленькими глотками потягивая чай, чтобы хотя бы частично прикрыть чашкой лицо, но Миша понял, что собеседница не откровенна. — Саша, значит, — пробубнил он себе под нос. — Ты только будь осторожна. Если он тебя к чему-то принуждает, не молчи. Вместе как-нибудь справимся, и из универа не выгонят. Соня кивнула, попытавшись улыбнуться. То, что Миша прознал о них с Акуловым, конечно стало для неё потрясением. Сначала Карина, а теперь ещё и староста. Но лучшей подруге, конечно, доверять было проще. Как говорится, не к ночи помянуть, а ко дню. Вечером Соня вернулась домой и готовила котлеты, случайно вспомнив, как её пытался накормить ими отец Златы. Тогда девушка и не подозревала, что за человек на самом деле скрывается за маской гостеприимного дяди и заботливого отца. Акулов за столом ожидал заслуженный ужин, увлечённый чтением городских новостей на планшете. На фоне бубнил телевизор, передавая последние события. Соня отвлеклась от котлет, когда услышала что-то про авиакатастрофу. — Начнём с авиакатастрофы в Бургасе. Её потерпел пассажирский самолёт Bulgaria Air Санкт-Петербургской авиалинии Бургас-Пулково. Сегодня, седьмого июня, в шесть ноль ноль утра самолёт поднялся из аэропорта, а уже через шесть минут пропал с радаров. Обломки сильно рассеяны. Семьдесят два человека на борту, шансов не оказалось ни у кого. Графики таких параметров, как высота и скорость, что мониторятся с земли, обрываются резко, то есть самолёт не планировал, а по какой-то неизвестной пока причине развалился в воздухе. С места кружения наш корреспондент, Алексей Романенко… В этот момент у Сони негромко зазвонил мобильный, как всегда, стоящий на вибрации. С того конца послышался заплаканный голос Карины, от которого сердце ушло в пятки. — Соня… Ты видела новость про упавший в Болгарии самолёт? — всхлипывая, неразборчиво спросила она. — Я звонила Жене, его телефон недоступен. Соня, это его рейс был. Ставшие в одну секунду ватными пальцы не удержали телефон и выронили его. На экране образовалась сетка трещин. Девушка беспомощно посмотрела на Акулова. В голове крутилась лишь одна мысль: пусть это окажется ошибкой.