Жена по объявлению

Что нужно человеку для счастья? Это, во многом, философский вопрос. Одним достаточно крыши над головой, еды и воды, другим же хочется роскоши, изысков и путешествий. А теория относительности работает на всех без исключения. Так, даже богатейший миллиардер, оказавшись на несколько дней в пустыни без провианта и связи, будет счастлив сделать тот самый глоток колодезной воды, от которой при иных обстоятельствах воротил бы нос. Только окончательно потеряв Соню, Акулов узнал, что такое отчаяние. И только прочувствовав его всеми фибрами души, он испытал истинное счастье от одного того факта, что девушка оказалась жива. Но вместе с тем он приобрёл самый большой страх — вернуться в тот беспросветный тлен, с которым уже был знаком, поэтому теперь адвокат был готов действительно на всё. Саша покорно сидел на заднем сиденье автомобиля с завязанными глазами, а перед взором стояла картина монитора, где Соня изо всех сил держит себя в шатком положении одними зубами. Сколько она так сможет просидеть? Даже в стрессовой ситуации и реальной угрозе жизни Акулов предполагал, что больше часа продержаться физически нереально. Из-за того каждая минута езды казалась вечностью. Реальность же обстояла ещё хуже, чем самые позитивные представления. Через пять минут зубы стали скользить друг по другу, и в какой-то момент Соня чуть не сорвалась, а верёвка подвинулась на сантиметр, из-за чего наклон стула назад стал больше. Когда это случилось, Михаил подорвался и поставил стул в устойчивое состояние, благодаря чему больше не было нужды держать верёвку. Впрочем, Соня не спешила её отпускать, ведь за спиной всё ещё маячила опасная для жизни высота. — Ты не подумай, я вовсе не хочу, чтобы ты умерла. Мне просто нужно получить то, что моё по праву, — встретив вопросительный взгляд, пояснил Мутный. — И маме тоже? Почему вы так поступаете со мной? — с понятной обидой спросила Захарова. То, что отчим оказался подонком и вообще главарём большой преступной организации, конечно, было большим потрясением для брюнетки. Но факт, что за одно с ним была и её мама — эта добрая бескорыстная женщина, Соню душевно убивал. Ведь именно Татьяна убеждала дочь в ненастоящей палате, что её жизнь за последние несколько лет была сном. — Ох, Таня мало что знает, на самом деле. Она, конечно, удивилась, когда я объявился накануне твоей операции, но без проблем поверила в причины и обстоятельства, по которым меня отпустили. Она всего лишь переживала насчёт твоей укрепляющейся связи с Акуловым, что сыграло мне на руку. Ведь мне нужно было, как раз, обратное. Так что не вини свою маму, — честно рассказал мужчина. Верить ему сейчас было сложно, но всё же после этого откровения в душе одновременно отлегло, и одновременно стало мучить другое. Насколько же Татьяна ненавидела Акулова, что согласилась заниматься столь ужасным враньём? Он ведь не заслуживает этого. — Но зачем ты вообще делаешь всё это? Что тебе так понадобилось от Саши? Неужели ты не был счастлив со мной и мамой? Мы же были семьёй! — в чувствах воскликнула Захарова. У неё было так много вопросов, которые никак не желали складываться в единый паззл. Связь отчима с семьёй Акулова была слишком неочевидна. — А ты думаешь все, кто занимается преступным бизнесом, чувствуют себя счастливыми? — резонно уточнил Мутный. — Я не мог распоряжаться всеми доступными средствами, как мне хочется, не мог вам обеспечить лучшую жизнь. А теперь я хочу получить от смертельно больного брата легальный рабочий бизнес, развивать его и преумножать доход. Но старый пердун решил завещать всё племяннику, который последние годы только и делал, что пытался вычислить меня. Прямо у себя под носом не нашёл! — внезапно с недоброй усмешкой выплюнул Михаил. — Пойми, это всё ради вас. Едва Соня успела осознать и переварить смысл его слов, как запертая изнутри дверь несколько раз содрогнулась с громким гулом, после чего слетела с петель, оставшись висеть с другой стороны на запертом замке. В проёме тут же возникла фигура с огромной кувалдой наперевес. Случись это хоть на пять минут раньше, Захаровой не получилось бы выйти из этой ситуации хотя бы живой. * * * Когда Акулову развязали глаза, он увидел за окном знакомый въезд на территорию особняка губернатора. — У тебя ведь при себе ключ? — уточнил Борис, и получил утвердительный кивок. — Мне нужно забрать только завещание? — перепросил Акулов. — Что насчёт второго экземпляра? — Он хранится у меня, в особняке ты его не найдёшь, — заверил коллегу нотариус. Саша уже догадался, что роль Мутного исполнял никто иной, как сводный брат дяди и отца, который претендовал на наследство, но понятия не имел, откуда у него может быть привязанность к Соне. Он резонно предполагал, что Борис ляпнул это для его спокойствия. — Но я не знаю пароля от сейфа, — вслух осознал Акулов, как будто ожидая подсказок или руководства к дальнейшим действиям. — Так придумай что-нибудь! — раздражённо рявкнул Борис, закуривая недешёвую сигару. — Не думаю, что твоя Соня сможет долго продержаться. Позвони губеру, спроси, — предложил он. Поняв, что со всеми последующими проблемами ему нужно разбираться самому, адвокат поспешил в особняк, преодолев внушающей длины аллею за минуты, а в доме налетел на дворецкого с требованием немедленно дать ему телефон, так как собственный наверняка остался в перевёрнутой машине где-то на трассе. Действительно, один звонок может решить проблему. Только вот дозвониться до дяди по номеру из списка контактов не получилось — он не снимал трубку. Повторив это действие несколько раз, Акулов нервно сбросил, когда автоответчик в очередной раз предложил оставить сообщение. После недолгих раздумий мужчина набрал Жене. Его номер был единственным, который Акулов всё ещё держал в голове после месяца апатии, помимо Сониного. Хотя сам прокурор вряд ли мог помочь быстро разобраться с сейфом, оснащённым умным электронным замком, поэтому от друга требовалось лишь связаться с Демьяном и в кратчайшие сроки прислать его по адресу. И, конечно же, этот внезапный вызов и нескрываемое волнение в голосе Акулова вызвало кучу вопросов у Жени, на которые адвокат побоялся отвечать. Демьян прибыл быстро. Дабы лишний раз не беспокоить домработников, парень пробрался в услужливо открытое товарищем окно. За то время, которое он потратил на дорогу, Саша успел поседеть, уже было прикидывая, где можно поискать в этом доме какой-нибудь пригодный для физического взлома инструмент. — Немедленно взломай этот сейф! — набросился на Демьяна адвокат, указывая на бандуру, встроенную в стену около стеллажа в кабинете губернатора. Хоть в этом помещении и царил идеальный порядок и было видно, что домработники добросовестно поддерживают чистоту, он казался заброшенным. Однако Демьян не разделял эмоций товарища. — Сначала объясни, что происходит. По какой причине нужно взламывать губернаторский сейф? — желал узнать он. — На это нет времени! — очень злобно рявкнул Акулов. — Соня жива, её похитили и требуют из сейфа завещание! У неё очень мало времени! — в двух словах пояснил адвокат. — То есть тот автомобиль на въезде принадлежит бандитам? — только уточнил парень и, получив утвердительный ответ, принялся за дело. Защита была хорошей, но гораздо хуже, чем в каких-нибудь серьёзных конторах и засекреченных объектах, с которыми доводилось иметь дело, поэтому расправиться с ней не составило труда. В отличии от сигнализации, установленной во всём особняке, которая непременно заверещала, если бы Демьян своими силами попытался проникнуть в дом. Добыв столь необходимую бумагу, он передал её адвокату, который сразу поспешил покинуть дом, попросив товарища уйти тем же способом, каким он сюда пробрался. Колючий мороз подстёгивал бежать к воротам ещё быстрее. Разумеется, всё это время Саша был без верхней одежды, но об этом не приходилось переживать. А когда он вышел за ворота, нарвался на неприятный сюрприз. Присутствие Жени могло бы быть приятной неожиданностью в любой другой ситуации, но не сейчас, когда он стоял, облокотившись на капот черного авто, а рядом на снегу валялись без сознания Борис Борисович и его подельник. — Ты что наделал? — налетел на прокурора Саша, хватая за ворот куртки. — Теперь они убьют её! — с непривычной для себя истеричностью в ужасе вскрикнул Акулов. Блютуз-гарнитура в правом ухе друга дала понять, что он слышал их разговор с Демьяном и в целом был в курсе происходящего. Не дожидаясь продолжения концерта, Женя с кулака врезал адвокату в мягкую область щеки, и тот попятился. После этого шатен сам схватил друга за грудки. — Это ты что творишь? Решил, что если выполнишь их условия, они оставят вас в живых? — хмуро спросил он, не веря, что всегда рассудительный Саша с ясным критическим мышлением мог поверить в такую чушь. Оттолкнув его в грудь, адвокат нарочито потёр больное место. — Это единственный выход. Он сказал, что Мутный привязан к Соне и не заинтересован в её смерти. Это кто-то из её давнего окружения, — Акулов кивнул на Бориса. — А насчёт тебя он ведь ничего не говорил, верно? — угадал Женя. — Да плевать, — отрезал адвокат. — Я должен спасти Соню, и неважно, какой ценой! Следующий удар прилетел аккурат под дых, и Саша пропустил глоток воздуха, после чего коротко закашлялся. — Ты совсем больной?! — внезапно ещё больше освирепел Женя. — Даже если они её действительно оставят в живых, думаешь она захочет дальше жить без тебя? Думаешь, будет счастлива? — продолжал кипеть он. Такие непривычные для друга действия вызвали настоящий шок, и Акулов не знал, что делать и как в принципе на это реагировать. — Ты не видел себя со стороны в последний месяц. А я видел тебя постоянно! Ты был таким жалким, что хотелось убить тебя, чтобы прекратить эти мучения! Желаешь её обречь на такую жизнь? — не унимался прокурор. Кажется, он решил выговорить всё, о чём накипело. Жене было очень обидно. За товарища, которого так легко подмяли бандиты, и за себя, который мог продолжать быть не в курсе всего. Неужели он недостаточно надёжный? Скрестив руки на груди то ли от холода, то ли в задумчивости, Акулов посмотрел себе под ноги. Признаться, он не любил холод. Каждый раз он вспоминал момент, когда выгнал Соню из квартиры. Было слишком много моментов, которые адвокат боялся не успеть исправить или хотя бы загладить. Эти страхи действительно выбили его из колеи и мешали мыслить трезво. Если бы он только смог вычислить Мутного раньше, чем всё это произошло. Даже в последний месяц, если бы продолжил искать, были бы шансы. Но тогда казалось, что всё уже бессмысленно. — Вы закончили? — поинтересовался Демьян, сидя на вершине каменной стены, которую пришлось перелезать по причине уже закрытых ворот. — Так что, у нас есть план? — Сообразим в дороге, — уверил его Женя, уже было направляясь к своему авто, припаркованному неподалёку, но Саша придержал его за капюшон парки. — Есть идея, — он кивнул на продолжающих отдыхать на дорожке преступников. Прокурор с подозрением покосился на них, сомневаясь, что в нынешнем состоянии его друг способен придумать что-то дельное, но стоило встретиться с ним взглядом, как недоверие моментально развеялось. Сейчас Акулов находился в своём нормальном амплуа — каким был ещё до недавней трагедии. Нет, в данный момент он был серьёзен, как никогда раньше. Так выглядят глаза человека, у которого нет права на ошибку. * * * Соня невольно зажмурилась, когда дверь с грохотом выломалась, а в следующий миг увидела разъярённого Мишу, который взмахнул кувалдой перед Мутным. Мужчина успел только отшагнуть, иначе увесистый набалдашник раскрошил бы ему череп. Вместо этого она приземлилась аккурат на стопу мужчине, который взревел от боли, чувствуя отчётливый хруст пальцев и упал на пол, болезненно сжимая ногу. — Ты обманул меня! — в ярости вскрикнул Миша, делая новый замах. — Прошу, не убивай его! — неожиданно для себя воскликнула Соня. Парень замер, переведя взгляд на свою бывшую. Кажется, он вовсе не заметил её, когда ворвался, и был искренне удивлён. — О, и ты здесь, — уже более спокойно прокомментировал Миша, и сейчас в ступоре соображал, как и с кем поступить дальше. Очевидно, он ворвался не с благородным намерением спасти бывшую из лап бандитов, тем более, что с недавних пор сам работал на них. Захарова судорожно соображала, можно ли как-то обернуть эту ситуацию в свою пользу, но пока она думала, тяжёлая кувалда достигла места своего назначения.