Сны Юпитера

      — Заходи, — Николаева, открыв дверь квартиры, посторонилась.       — Дама вперёд, — возразил Лебедев.       — Прямо джентльмен, — Оля зашла первая. — Мама, я с одноклассником!       Из кухни вышла мать девушки, вытирая руки об фартук, добродушно улыбнулась гостю:       — Здравствуйте. Я Вера.       — Здрасьте, — в ответ засиял Джигит. — Меня Миша зовут.       — Проходите, проходите, — засуетилась женщина. — Сейчас покушаем. Небось, проголодались.       — Мама, это всего лишь отстающий ученик, пришёл предметами заниматься, — шепнула матери в ухо девушка, прежде чем та успела что-то другое навертеть в голове.       — Хорошо-хорошо. Тогда обои отложим до завтра, Оленька.       — Нет, мама. Ко мне сейчас Катя придёт, она пока объяснит Мише английский, а мы с тобой доклеим.       — Ой, я не вовремя, да? — вмешался парень. — У вас ремонт?       — Да в моей комнате обои вчера не доклеили. Мы быстро, не переживай. Ты пока с Зотовой посидишь.       — Ну, нет уж. Давай я помогу, а мама пусть отдохнёт.       — Миша, ты испачкаешься.       — Ничего страшного. Не могу же я сидеть и смотреть, как женщины работают. Показывай фронт работы, — сбросил Джигит водолазку, оставшись с голым торсом. — Дай что-нибудь из отцовского, что не жалко.       — Миша, у Ольги нет отца. Мы с ней вдвоем живём, — вмешалась тётя Вера. — И мужского у нас ничего нет.       — Ой, простите-простите, я не знал, — спохватился Лебедев.       — Отец Оли бросил меня, когда я была на пятом месяце беременности.       — Мама, ты не слишком разговорчивая? — девушка не понимала, почему мать простодушно всем рассказывала о её непутёвом папаше.       Тётя Вера никогда не говорила плохого Оле об отце, но девушка с детства привыкла считать, что все мужчины легкомысленны, и не доверяла парням.       — Ну что такого, Олюша? — возразил парень, подворачивая штанины джинс.       — Миша, накинь хоть это, — тетя Вера сняла фартук. — Может, дать тебе халат?       — Не, мешаться только будет, так поработаю. Ну, Ольга Николаевна, долго ждать буду?       — Смотри, Лебедев, сам напросился. Пошли, — девушка повела парня в свою комнату.       В прошлый раз, когда мирили одноклассников, Лебедев сюда не заходил, и сейчас с интересом осматривался. Первое, что бросилось в глаза — это книги на многочисленных полочках. В комнате царил идеальный порядок. Впечатление портили лишь выдвинутый на середину комнаты шкаф и сереющая штукатуркой стена, возле которой стояли пачка клея, тазик и лежал рулон обоев. На столе рядом с аккуратно заправленной кроватью — только ноутбук и настольная лампа. Ничего лишнего, даже мягких игрушек не было. Джигит невольно вспомнил своё обиталище, где всегда был такой бардак, словно только что прошлось войско Мамая. Ворча и негодуя, беспорядок в спальне парня раз в неделю ликвидировала мама.       Пока парень разглядывал комнату, переодевшаяся Ольга принесла стул и салфетки.       — Начнём? Приготовь клей, а я пока тут с обоями разберусь, — Лебедев быстро развернул рулон. — Дай рулетку…       Миша со всей серьёзностью подошёл к делу. Не боясь испачкаться, он сам наносил на полоски бумаги клей, резво забирался на табуретку. Девушка лишь помогала парню, подстыковывая обои.       Старательно протирая тряпочкой шпалер, Оля вдруг поймала себя на мысли, что искоса любуется накачанным торсом Михаила. «И зачем я только позволила ему раздеться?.. Подумаешь, Лебедев без майки. Ничего особенного…» Девушка помотала головой, отгоняя мысли.       — Что, что-то не так? — Лебедев, спрыгнув на пол, критически оглядел работу.       — Всё нормально.       — Чё головой качаешь тогда?       — Да так… Задумалась. Ну, вроде всё. Надо же, не знала, что ты такой хозяйственный мальчик.       — Я что, по-твоему, ни на что не способен?       — Почему «ни на что»? Например, уболтать можешь кого угодно. В этом тебе нет равных.       — На этом заканчиваются мои положительные качества?       — Будем выяснять, — засмеялась Николаева. — Пошли есть, заодно я протестирую тебя на знание геометрии.       — Ой, можно после? На голодный желудок совсем не соображаю, — Джигит пытался отсрочить ненавистную математику.       Парень и девушка прошли на кухню.       На кухне, болтая с тетей Верой, которая накладывала на тарелки еду, пила чай с пирожками Зотова.       — Наконец-то! — воскликнула Катя.       — Ты когда пришла? — нахмурилась Николаева. — Миша, присаживайся.       — Да уж двадцать минут вас жду.       — Могла бы и помочь, — сказал Лебедев, усевшись за стол.       — Вы и так хорошо работали вдвоём. Я к вам заглянула, вы меня и не заметили.       — Ой-ой, признайся, что просто работать не хотелось.       — Ничё-ничё, отрабатывай давай свои занятия. Я, между прочим, из-за тебя с тренировки отпросилась.       — Так, Зотова, только не говори, что за английский и тебе комнату отремонтировать надо будет, — подхватил шутку парень.       — Не, я хочу новый чехол на сиденье байка, — засмеялась Катя.       — Ничего себе запросы! Не так уж у меня и плохо с инглиш, Ирка трояк в полугодии один фиг выставит.       — Жадина ты, Лебедев.       Прикалываясь, ребята принялись за еду.       Не так страшен чёрт, как его малюют. Миша сам в этом вскоре убедился: Николаева так доходчиво и внятно объясняла, что все рассмотренные формулы по алгебре, казалось, уложились по полочкам в голове у парня.       — Ты просто ленишься, Миша, — погрозила Ольга. — Ты очень даже способный, всё на лету схватываешь. Ведь и по физике у тебя не так плохо.       Лебедев отмазался, что в старой школе у них физик был нормальный, а «матику» преподавала стерва.       С русским дело обстояло хуже: Мише никак не поддавались правила правописания.       — А-а, кто их вообще придумал? — откинувшись на диван, выл парень. — Какая разница — как писать? Хоть «корова», хоть «карова». Если через «а» напишу, у неё что, молоко скиснет?       — Миша, сам на адвоката собираешься учиться, кто тебе документы правильно оформлять будет?       — Секретарша, кто ещё? — нашёлся Джигит. — Главное для юриста — подвешенный язык, знание законов и человеческой психологии, остальное второстепенное. Всё, девчонки, пошли прогуляемся, иначе у меня мозг взорвётся.       — А английский? — возразила Оля.       — Лёля, давай потом, — Зотовой тоже надоело грызть гранит науки. — Я его в кафе гонять буду по инглишу…       Поздно вечером Лебедев припёрся к Константиновым.       — Радуйся, Стасян, — плюхнулся на диван в прихожей Миша. — Агент ноль-ноль-семь успешно внедрён во вражескую территорию.       — Спасибо, Мих. Ты настоящий друг.       — Спасибом не отделаешься, — Лебедев вытащил из кармана джинс скомканные счета и чеки и начал их разбирать. — Так, пиццерия… Роллы, причём это всё сожрала твоя Зотова… Пиво, так и быть, за мой счёт. С тебя две штуки.       — Без базара, — Стас полез за бумажником. — Узнал что интересное?       — О, да! Жи, ши пиши с буквой «и»…       — Джиг!       — Сегодня мой мозг был на растерзании науки. Не требуй от меня сразу всё. Про Зотову могу сказать пока только одно: в английском она разбирается не хуже Сергеевны, и из-за меня она отпросилась у физрука.       — А то я не знаю.       — Пока это всё.       — Сюнин?       — Ни слова про него не услышал.       — Так спросил бы.       — Не дави, иначе вспугнём. Сам знаю, как действовать, оʼкей?