***
Жизнь с котом оказалась ещё более кошмарной, чем тогда, когда ты представляла её, сидя в такси с довольным комом шерсти. То, что он был доволен, было заметно и простому обывателю. Уж больно ярко блестели прищуренные глаза и тарахтел он так громко, что у тебя пару раз появлялось желание поискать на нём кнопку выключения этого раздражающего звука. В дом кот вошёл, как в свой собственный, гордо, повиливая хвостом, пугая своим видом маленьких обитателей, а именно двух хомяков и волнистого попугайчика. Ты настороженно проследила за наглой красной мордой и удостоверившись, что пока твоих пухликов есть никто не собирается, удалилась на кухню, чтобы успокоить нервы и заесть обиду тортиком. В первый же день кошак чётко дал понять, что самое удобное место полежать — это твои колени или грудь. Спать один он отказался, а когда ты закрылась в комнате, начал орать под дверью, пришлось открыть. Ночь для тебя выдалась мучительной, ибо кот даже не имея больших размеров каким-то образом умудрялся занимать практически всю площадь кровати. Ни тебе ноги вытянуть, ни перевернуться. Пришлось ютиться где-то с краешку. Утро тоже началось не с привычного чириканья попугая, а твоего истошного вопля. Шла сонная в туалет, совсем позабыв, что в доме появился кот, а тут этот огненный ком шерсти появляется из темноты, да ты от испуга чуть под себя не сделала. Так и приклеилось ругательное Нечисть к животному вместо имени. Но его, кажется, это только забавляло. Друзья после того случая конечно немного оттаяли, но на кота зыркали не особо дружелюбно, в принципе он отвечал им тем же и при первой возможности старался подгадить, как только мог. Потому в твой дом не любили приходить даже самые раздражающие и настырные родственники, хоть какой-то плюс от сожительства с исчадием ада. Практически вся посуда в квартире была бита, потому тебе пришлось заменить её на пластмассовую, обои ободраны до такой степени, что можно было любоваться белой поверхностью стены, длинные шторы также пришлось сменить на более компактные, потому что коту ну уж очень нравилось драть, жевать и просто кататься на шторинах, срывая их вместе с гардиной. Хомячки и попугайчик к концу недели были зашуганы до такой степени, что при виде кота притворялись мёртвыми. Особенно Нечисть не любил, когда ты начинала сюсюкаться с кем-то из своих любимцев, но не с ним. И тогда он заявлял о себе весьма громко и болезненно: с рёвом набрасывался на сидящего в твоих объятиях хомяка или попугая, попутно исцарапывая твои руки в кровь. Пару раз ты ловила огненного кота на том, что он пытался закусить одним из хомяков. Но тогда зарвавшийся ком шерсти получал сполна: веником по пёстрому заду, тонну ругательств и сухой паёк на следующие два дня. Так что в скором времени покушаться на зверьков перестал, но зато стали страдать голуби, коих ты подкармливала на своём подоконнике. Попытки избавиться от нежелательного сожителя тоже не увенчались успехом. Он умудрился сбежать из питомника и вернуться под твою дверь. Горланил на весь подъезд так, что бабульки стали коситься на тебя с осуждением. Пришлось пустить поганца в дом и смириться с его существованием. — Может быть его кому-нибудь в другой город сплавить? Ты говорила, у тебя дача есть. Может туда? — как-то по телефону предложила подруга, на что ты лишь тяжело вздохнула и высказала свои предположения: — Боюсь он и с того света вернётся, чтобы отравлять мне жизнь. Вот скажи, за какие такие грехи мне его послали? А кот будто понимая твои слова с невинным выражением морды столкнул со стола вазу с розами, которые тебе подарил молодой человек. Ваза разбилась, вода разлилась по всему полу, несчастные розы из приличного букета превратились в метёлку, а кот сидит себе, давит елейную ухмылку, довольно щурит глаза, будто ожидая от тебя похвалы. Похвалы он конечно не получил, а вот тапком по наглому заду сполна.***
Из сна тебя выдернули резко и грубо, впрочем, почти привычно. Так мог поступить только твой хамоватый кот, которому круглосуточно требовалось внимание. Разлепляя глаза, ты уже начинала материться, готовя себя к многочасовой утомительной игре — «угадай чего желает Царь». Такое происходило не впервые, потому ты сразу же поняла, что что-то идёт не так, когда Нечисть не запрыгнул тебе на спину, топчась лапами по голой коже. Вместо этого чья-то ладонь схватила за лодыжку и протащила тебя к изножью кровати. Взвизгнув, ты перевернулась с живота на спину, инстинктивно пиная неизвестного. Но твои ноги шустро сжали и над тобой навис обнажённый парень. В слабом свете, пробивавшемся сквозь плотные шторы, мерцали его серебряные глаза, а губы растягивались в предвкушающей ухмылке. Красные длинные волосы скатились по обнажённым широким плечам и опали на твоё нагое тело, прикрывая часть груди. Кончики слегка щекотали кожу, вызывая смешанное чувство стыда и ласки. Шустрый кончик языка пробежался по нижней губе, и ты внутренне содрогнулась. Этот жест был непристойным и соблазнительным. Этот парень одним своим видом обещал воплощение самых развратных снов. — Проснулась, хозяйка, — промурлыкал юноша, наклоняясь так низко, что ваши тела соприкоснулись. Его обнажённая кожа поверх твоей и горячее дыхание опаляет губы. Краснеешь помимо воли. — Я устал ждать, когда ты почтишь меня своим вниманием, — влажный язык лизнул приоткрытые губы и парень, воспользовавшись твоим смятением, слегка прикусил нижнюю губу. Оторопело моргаешь, а потом начинаешь ёрзать под сильным подтянутым телом, хмуря брови и шипя какие-то ругательства. Руки сами собой тянутся прикрыть обнажённую грудь, но парень грубо стискивает их за запястья и тянет тебя следом за собой. В мгновение ока оказываешься лежащей поперёк его коленей, руки стягивает простыня, а широкая ладонь парня опускается на твой вздёрнутый зад. Воздух оглашает звонкий шлепок, а ты заходишься визгами и проклятьями, сквозь которые едва можно различить нормальные слова: — Твою мать! Тварь, ты чё удумал?! Пусти, скотина! Новый шлепок, сильнее предыдущего, что ягодица, на которую пришёлся удар, вспыхивает болью. Пытаешься вывернуться, но юноша умело удерживает тебя с таким умиротворённо-хитрым выражением на лице, будто ему совсем не почём твои пинки. — Ну что же ты такая злая, хозяйка, — довольно тянет обнажённый парень, ведя пальцами вдоль позвоночника. Кончики алых волос щекочут обнажённую кожу. — Неприятно быть отшлёпанной, как нашкодивший котёнок? — урчит он над ухом, чувственно прикусывает хрящик. Дёргаешь связанными руками, выгибаешься, пытаясь избежать прикосновений пальцев к спине. На что парень тихо посмеивается и подцепляя резинку трусиков, стаскивает их к коленям, обнажая твои ягодицы. — Прекрати немедленно! — взволнованно выкрикиваешь, оглядываешься через плечо, не на шутку испугавшись его неробких действий. — Ты вообще, — начинаешь было говорить, как красноволосый устало вздыхает, закатывает глаза и затыкает твой рот повязкой. — Ты такая шумная, хозяйка. Честное слово, у меня даже голова разболелась. Побудь хорошей девочкой хоть немного, — зло сверкаешь в его сторону глазами, не переставая извиваться на коленях. — Нет? — наигранно расстроенно вздыхает юноша, смахивает красные волосы с лица, окидывая тебя пьянящим взглядом стальных глаз. — Учти, сама так решила. Непонимание длится лишь мгновение, а потом ладонь юноши опускается на светлую кожу ягодицы и по телу проносится электрический разряд боли. Удивлённо мычишь, замираешь, глядя широко распахнутыми глазами прямо перед собой. А парень, словно ничего не замечая вокруг, самозабвенно шлёпает тебя по попе, иногда любовно поглаживая алые отметины на светлой коже, что-то урча себе под нос. Как это унизительно быть отшлёпанной, как маленький провинившийся ребёнок или домашний кот… В голове что-то щёлкает и ты сквозь острую боль, застилающую глаза, смотришь на парня, пугаясь своей собственной догадки. А он, словно заметив в тебе перемену, останавливается, бережно поглаживает раскрасневшиеся, горящие от его шлепков ягодицы. Склоняется к твоему залитому румянцем лицу, вглядывается в затуманенные глаза и усмехается. — Поняла наконец. Ну, как тебе быть отшлёпанной, м-м-м хозяйка? — его голос низкий, медовый, с едва уловимым мурчанием. Парень облизнул пересохшие губы и хитро прищурил глаза. Мычишь ему что-то в ответ, скорее всего ругательство, но его это кажется даже не заботит. Пальцы соскальзывают вниз, между ног и касаются жаркого лона, где помимо воли стало влажно. — О-о-о-о, — довольно протянул парень, любуясь ярким румянцем на твоих щеках и взволнованным взглядом. — Ты завелась. Как непристойно, хозяйка. Пальцы игриво раздвигают губки и безымянный скользит сначала вниз, потом вверх и погружается в податливую плоть. Движение мучительно медленное, что низ живота сжимает истома, а в глазах плывёт. Парень шумно сглатывает, вслушивается в твои тихие стоны, наклоняется к раскрасневшемуся личику. — Ты не представляешь, как давно мне хотелось наказать тебя. Но пока я наказываю только себя. Ты так не думаешь? — выдыхает в самое ушко, любовно прихватывает губами мочку и посасывает её. Чувствуешь его напряжённый член, касающегося кожи где-то под рёбрами. — Сменим позу? — игриво шепчет парень, языком лаская хрящик. Громко стонешь, прикрывая глаза. Волна наслаждения накатывает внезапно, и мышцы сокращаясь, обхватывают длинный палец юноши. Сквозь вакуум чувствуешь его довольную усмешку и до разума доносятся слова: — Не волнуйся, хозяйка. Теперь ты в надёжных руках самого Бога коварства Локи. У нас впереди ещё много времени. Теперь тебе от меня никуда не деться.