***
— Нет, ты не Звёздочка, — тщательно контролируя голос, обводя разрушенную кухню мрачным взглядом, выдохнула в нарастающем гневе. — Ты Звездец! Полный! Абсолютный! Боже милостивый, и зачем я только тебя взяла? Мать Тереза недоделанная, — запричитала, с жалостью глядя на сброшенные с подоконников цветы, оторванные куски обоев и разбитую посуду. В центре этого хаоса с явным смущением и покаянием на светлой морде сидел кот. Тот самый, которого ты привезла в свою квартиру одной звёздной ночью. Его шерсть, как и в тот раз, спуталась, была вываляна в земле. Оценив масштабы предстоящей работы ты застонала. Помыть этого длинношерстного питомца было сущей пыткой. Кот боялся воды, потому вырывался с такой силой, что тебе казалось, будто в твоих объятиях настоящий питбуль, натянувший на себя кошачью шкуру. Звёздочка орал, царапался, выкручивался. Купать его приходилось в самодельной броне, состоящей из плотной кофты, крепких джинс и маски «Крика», чтобы лицо осталось цело. По незнанию ты в первый раз купала его в майке и домашних штанах, так потом ходила с исполосованным лицом, исцарапанными руками и в целом выглядела как жертва Фредди Крюгера. Сказать, что знакомые были в ужасе, когда увидели тебя, ничего не сказать. С его появлением практически все стеклянные поверхности и ёмкости пришлось поменять на другие небьющиеся материалы. Жаль до посуды ты не успела добраться. Шкафы, слава Богу, стояли устойчиво. Наверное, лишь поэтому они ещё не были перевёрнуты неловким движением кота. То, что он неуклюж как стадо мамонтов ты поняла следующим утром после приезда. Если первое время это было даже мило, то, когда на восстановление ущерба пришлось потратиться, ты умиляться перестала и постаралась обезопасить квартиру. К тому же питомец оказался поразительно прожорливым. Ты с ужасом наблюдала за тем, как он проглатывает одно блюдо за другим и при этом остаётся таким же утончённым и аристократичным. Проблемы с шерстью были отдельной темой, но именно этот пункт доставлял удовольствия как коту, так и тебе. У вас появилась традиция по вечерам забираться в кресло, устраиваться поудобнее и на несколько часов отключаться от реальности. Ты расчёсывала густую светлую шерсть цвета ванили, пропуская сквозь пальцы. Кот довольно мурчал, позволяя вертеть себя как твоей душеньке угодно. Он сам поворачивал голову в нужном направлении, подставлял живот и спину под щёточку и ловкие пальцы. Только так ты могла избавиться от всего негатива, скопившегося за день, разомлеть и совершенно счастливая уснуть, уткнувшись носом в мягкую шерсть кота. Однако, повседневная рутина убивала счастливые моменты, проведённые с питомцем, к которому ты несомненно привязалась и уже не думала передавать его в чужие руки. — Ладно, — надев плотную кофту, вздохнула ты. — Операция «заставить Звёздочку сиять» официально, — не успела ты говорить, как кот с чистейшим ужасом в глазах дал дёру, загребая комья земли, вывалившиеся из горшков с цветами. — Ах, ты ж! — взвыла ты, бросаясь следом за котом. — Звездец! А ну стой, котяра! — вопли и уверения, что пустишь его на шапку, если он не угомонится, на питомца никак не подействовали. Наверное, лишь сильнее подстегнули. Потому беготня затянулась из-за чего шкаф таки вы свалили, чуть не выбили балконную дверь и заработали нагоняй от соседа, которому твои матерные высокопарные рифмовки мешали смотреть бокс. Но вот кот с грехом пополам был опущен в тёплую воду и громогласный вопль утопающего наполнил крошечное пространство. Скривившись, бормоча ругательства, ты принялась отмывать кота от земли и пыли, попутно заработав парочку длинных царапин на шее, руках и бедре. Однако, в конце Звёздочка был помыт, высушен, вычесан и даже накормлен. А ты обессиленная рухнув на диван, обведя взглядом погром, в который раз взвыла, тут же услышав ругательства соседа за стенкой. — Нет, я тебя кому-нибудь спихну, — проворчала, глядя на довольного жизнью кота, который ластился к тебе, сверкая честными глазами, заискивающе облизывая исцарапанные руки. — Найду какого-нибудь лоха и всучу. Да ещё доплачу сверху, чтоб точно с концами. Звёздочка фыркнул, строя глазки, словно понимая твои слова, громко замурчал, укладываясь на твою грудь. Вновь взгляд, пленивший тебя звёздной ночью, устремился прямо в глаза, лишая опоры, рассеивая недовольство, оставляя лишь умиление и восторг. Несмотря на ворчание ты знала абсолютно точно, что не сможешь вырвать из своей жизни этого кота.***
Раскинувшись на кровати, ты медленно поглаживала пальчиками между ног. Глаза были прикрыты, голова запрокинута на подушке. Обнажённая кожа горела, низ живота сжимала истома, а перед внутренним зрением стояло рельефное тело безымянного мужчины, что этим вечером скрашивал твою фантазию. Ты представляла, что его пальцы ласкают между ног, тяжёлое от возбуждения дыхание, касающееся нежной плоти и горячий язык, что нежно прошёлся по складочкам. Стон сорвался с губ, и ты выгнулась, ощущая, как горячее дыхание коснулось плоти, а следом мягкие губы прихватили складочки. Ощущение было настолько реалистичным, что ты вздрогнула. Но глаз не распахнула, довольствуясь столь реалистичной иллюзией. Подушечка легла на возбуждённую бусинку, посылая всполохи наслаждения. Гортанный стон сорвался с губ. Было так хорошо. Незнакомец в воображении сексуально хмыкнул и отпихнул твою руку, раздвинул ноги шире, вклинивая свои плечи и накрыл губами жаждущий клитор. От ощущения языка на плоти ты взвизгнула, широко распахнув глаза. Взгляд метнулся вниз, и ты ошарашенно застыла, глядя на светловолосую макушку. Мужчина вскинул взгляд небесно-голубых глаз, напоминающих свет звёзд. Таких родных, что спёрло дыхание. Ухмылка скользнула по тонким губам, а зубы прихватили бусинку. Этого хватило чтобы толкнуть тебя за грань. В теле всколыхнулась эйфория, огнём струясь по венам, срывая с губ надрывные стоны. — Прекрасна, — хриплый вздох коснулся разгорячённой кожи. Поцелуи словно прикосновение крылышек бабочки потянулись вверх по дрожащему животу, вздымающейся груди, шее. С усилием приоткрыв глаза ты взглянула в точёное, невероятно красивое лицо незнакомца. — Свет богинь гаснет по сравнению с тобой, — шепнул в самые губы. — Так прекрасна, моя звезда. Я думал, что сойду с ума от желания обладать тобой, присвоить себе. Моя ночь, моя звезда, моя любовь. — Ты, — сорвалось с пересохших губ. Руки потянулись к нему. Ты боялась, что этот мужчина склонившийся над тобой с улыбкой на тонких губах всего лишь очередная иллюзия разомлевшего разума. Пальцы скользнули по светлому лицу и губы незнакомца поцелуем коснулись подушечек, лизнули указательный палец, задержавшийся на верхней губе. — Бальдр. Твой Бог, — произнёс, прежде чем обрушить жаждущий поцелуй на уста, увлекая в страстный танец.