The Road To Hell

Хаттак приземляется на ближайшей планете. Саманта удивлена, что он вообще смог дотянуть до нее. С одной стороны, ею овладевает чувство сожаления, что корабль не развалился еще по пути сюда. С другой – какое-то странное чувство… облегчения? И ей даже кажется, что Ба’ал немного приврал о нанесенном кораблю ущербе. Еще одно немного досадное совпадение. Планета оказалась одной из принадлежащих Ба’алу. Будто кто-то там, наверху, руководит всем этим. Глухонемая служанка, имя которой Саманте так и не удалось узнать, теперь вовсе игнорирует майора. И Сэм понимает, что кинжал ей подложила именно девушка. А Сэм не смогла им воспользоваться. Вполне вероятно, что в глазах служанки она теперь выглядит обычной шлюхой, готовой раздвигать ноги перед гоа’улдом. Но донести до девушки, как на самом деле обстоят дела, Картер не имеет возможности. В ее покоях теперь постоянно дежурят два воина джаффа. Была мысль, что, возможно, служанка просто не смеет даже смотреть на нее в присутствии джаффа. Это было бы естественно. Но один раз Картер удается перехватить полный ненависти взгляд девушки. И она даже знать не хочет, что именно сделал этой несчастной Ба’ал. Может быть, именно он и «помог» девушке лишиться слуха и языка. А может еще что похуже… Сэм судорожно вздыхает, подавляя рвущийся наружу крик ненависти, и переворачивается на другой бок. Ей почему-то казалось, что она больше не сможет даже смотреть на эту кровать, не говоря уже о том, чтобы лежать на ней, спать. Но она просто не в состоянии поднять свое разбитое тело и переместиться куда-нибудь в другое место. По телу пробегает мелкая дрожь от воспоминаний прошедшей ночи. И Сэм нервно усмехается. Неужели она действительно верила, что сможет навредить Ба’алу каким-то несчастным куском металла? В этот момент дверь открывается и входит тот, кто не покидает ее мысли. Сэм смотрит на Ба’ала и с трудом сглатывает образовавшийся в горле комок. В руках у него плеть. Не трудно догадаться, каково ее предназначение. Кивком головы Ба’ал указывает воинам на служанку и на дверь. Те молча подхватывают девушку и уводят. Сэм не замечает ее испуганного взгляда, брошенного на плеть, а потом и на застывшую с расширившимися от ужаса глазами Саманту. Теперь они остаются одни. Словно хищник, Ба’ал двигается к Саманте, любовно поглаживая плеть. В один момент Сэм спрыгивает с постели. Ноги подкашиваются, и она падает на пол, больно ударяясь коленями. – Нет, пожалуйста. – Она отодвигается от наступающего на нее гоа’улда. – Ба’ал, не надо… – Ты думала, что тебе просто сойдет с рук попытка убить меня? – говорит он, и его глаза горят. В них одновременно плещется ненависть и вожделение. Сэм вздрагивает. Уж лучше бы он только ненавидел ее. Она инстинктивно сжимается и выставляет вперед руки, когда Ба’ал взмахивает хлыстом, и тот со свистом опускается… рядом. Сэм дрожит. Всего каких-то пара дюймов и задело бы ее. И она не думает, что Ба’ал просто промахнулся. Он явно намерен сначала поиграть на ее нервах, а потом уже сотворить с ней все, что только взбредет ему в голову. Нечеловеческим усилием Сэм поднимается на ноги и обегает кровать. – Я согласна на что угодно, но только не на это, – голос ее дрожит. – Да неужели? – хмыкает Ба’ал и в мгновение ока оказывается на одной с Самантой стороне. Картер не успевает среагировать на очередной взмах. И в следующий момент с криком, полным боли, падает на кровать. Спина её горит, тело бьет крупная дрожь, и неудержимым потоком по щекам текут слезы. Второй удар приходится чуть ниже лопаток. Сэм стискивает зубы, чтобы не закричать, и только сдавленный хрип вырывается из ее горла. От третьего удара перед глазами Сэм все плывет, и она судорожно сжимает простыни. На четвертом ударе она уже просто слабо всхлипывает. Она ждет пятого. Но Ба’ал медлит. Картер вздрагивает, когда Ба’ал прикасается к ней и задирает платье. – Кажется, с кинжалом тебе понравилось баловаться, – произносит Ба’ал, проводя рукоятью плети между ягодицами Сэм. Она сжимает бедра. – Или так. Или твоя спина превратится в сплошное кровавое месиво, – хриплым голосом говорит гоа’улд. Сэм всхлипывает и разводит ноги в сторону. Совсем немного расслабиться удается только через несколько минут. Но и этого недостаточно. Все это время Ба’ал терпеливо ждет, водя плетью по ее половым губам. – Ты ублюдок, – всхлипывает Сэм. – Гребаный тупой мудак. Если ты так горел желанием трахнуть меня этой штукой, так и надо было сначала сделать именно это, а потом уже избивать. Сэм приподнимает голову и смотрит на Ба’ала. Гоа’улд находится в некоем замешательстве. Еще минуту назад его жертва дрожала от страха и всхлипывала, а теперь в глазах Картер полыхает огонь ненависти, какого ему еще не доводилось видеть, несмотря на свою долгую жизнь. Тау’ри поистине странный, непостижимый для ума гоа’улдов народ. – Заканчивай и убирайся на хрен, – в синих глазах ледяной холод. Картер отворачивается. Что-то происходит в этот момент. Ба’ал сам не в состоянии осознать, что именно. Он не продолжает истязать тело майора. Просто встает и уходит из спальни. Теперь, оставшись одна, Сэм снова дает волю слезам. Но не проходит и десяти минут, как Ба’ал возвращается с устройством гоа’улдов, способным лечить. Ни слова не говоря, Ба’ал садится на постель, сдирает с Картер остатки изорванного платья и приступает к лечению ее спины. Саманта с трудом верит в происходящее, но ничего не говорит, боясь разрушить то, что происходит сейчас, снова разозлить гоа’улда и упустить такой момент, который она, наверное, еще долго будет помнить. Боль постепенно стихает, а затем и вовсе исчезает. И Сэм проваливается в сон.

* * * * *

Сэм не сразу осознает, что не одна в этой треклятой постели. Поворачивает голову и видит спящего Ба’ала. По крайней мере, выглядит гоа’улд так, будто действительно спит. Ей жарко, и она елозит по постели, пытаясь отодвинуться, но Ба’ал крепко прижимает Картер к себе, обхватив ее талию рукой. Сэм вздыхает. Воспоминания ее мутные. Она не уверена в том, действительно ли Ба’ал избил ее и пытался изнасиловать. Или же это был просто кошмарный сон. Задев что-то ногой, Сэм смотрит на предмет и внутри все холодеет. Плеть. Она все так же здесь. Значит, не приснилось. Сэм закрывает ладонями лицо и дергается, вырываясь, наконец, из объятий гоа’улда. – Куда-то собралась? – Хриплый ото сна голос Ба’ала заставляет Саманту вздрогнуть, и она отодвигается как можно дальше, почти на самый край постели. – Саманта, – Ба’ал придвигается и удерживает ее от окончательного падения с кровати. – Уйди. – Сэм передергивает плечами. – Уходи! Она резко разворачивается и, что есть силы, бьет Ба’ала по лицу. К ее удивлению, он не приходит в бешенство, не пытается ее успокоить. Только насмешливо смотрит на взбесившуюся женщину. А Сэм продолжает лупить его, куда только может дотянуться. В какой-то момент Ба’ал перехватывает ее руки, крепко сжимает и с силой тянет на себя так, что Сэм невольно оказывается сидящей сверху, перекинув левую ногу через его тело. И только сейчас до нее доходит, что на ней нет одежды. Впрочем, как и на Ба’але. – Успокоилась? – Ты сукин сын! – кричит она, вырывая руку и ударяя гоа’улда по груди. – А еще ублюдок и… как там было про мудака? – Он с усмешкой смотрит на нее. – У вас, тау’ри, немного неверное представление о гоа’улдах. Мы тоже умеем осознавать свои ошибки и делать выводы. – Да неужели? – язвительно спрашивает Саманта и напрягается, потому что в этот момент чувствует, как в промежность ей упирается возбужденный член Ба’ала. – Даже не думай, – шипит она. – После всего, что ты со мной сделал… – И сделаю еще больше, майор, если не прекратите свои игры, – одной рукой Ба’ал обхватывает голову Сэм, давит на затылок и целует, агрессивно, жадно. Вторую же руку просовывает между их телами и кладет на лобок, продвигая дальше. – Будь ты проклят, – выдыхает Сэм, упираясь ладонями в грудь Ба’ала. Она пытается найти причину, почему после всего, что случилось, она поддается ласкам гоа’улда, трется об него и отвечает на жесткие поцелуи. Но эти размышления покидают ее белокурую голову, когда Ба’ал до боли сжимает ее бедра, а она со стоном насаживается на его член и начинает двигаться вверх-вниз. И где-то в глубине подсознания робко поднимает голову мысль о том, что это первый и единственный относительно нормальный их секс. И в последнюю очередь приходит осознание: если не удастся выбраться и командование потерпит крах, то стоит научиться получать от этого хоть какое-то удовольствие.

* * * * *

Она стоит на балконе корабля, который находится в покоях Ба’ала. Удивительная щедрость с его стороны – позволить ей хотя бы такую малость. Сэм полной грудью вдыхает свежий ночной воздух, который, кажется, что так давно уже не чувствовала. Ночное небо безоблачно, мириады звезд и три луны освещают все вокруг не хуже, чем солнце днем. Но в этом есть какая-то своя особенная прелесть. Во мраке ночи удобнее всего скрываться. Сэм с легкой грустью смотрит вдаль, на лес. Он будто зовет ее, дает обещание укрыть от всех и вся. Сэм мотает головой, отгоняя наваждение. Не так уж и долго она находится в плену Ба’ала, но, кажется, уже начинает сходить с ума. Картер вздрагивает, когда Ба’ал неслышно подходит к ней сзади и притягивает к себе. Она пытается отодвинуться, но Ба’ал удерживает ее за талию, притягивая ближе к себе, зарываясь пальцами в ее волосы. Дергает ее голову назад и поворачивает лицом к себе. – Саманта... – он произносит ее имя. Снова и снова. Иногда отрывисто, иногда растягивая. Будто пробуя ее имя на вкус. Сэм слушает и только гадает, совсем он рехнулся, или осталась еще хоть капля разума в нем. Хотя, какая может быть речь о разуме вообще… Сэм дергается, когда он притягивает ее еще ближе и впивается в ее губы. Она еще не привыкла к резкой смене ситуации. Поцелуй его не имеет ничего общего со всеми предыдущими. Его нельзя назвать нежным, но есть что-то такое в нем странное, отчего Сэм безропотно подчиняется и даже отвечает ему. – Знаешь, а ведь я мог бы пустить тебя туда, – шепчет он на ухо Саманте, отрываясь от ее губ, и прикусывает мочку уха. – В сопровождении, конечно. Сэм хмыкает. Последнее можно было бы и не уточнять. Она снова смотрит на простирающийся невдалеке лес. Сэм не гадает, каковы ее шансы избавиться от охраны и удрать. Все будет зависеть от их количества. И качества. Сэм не впервой сражаться с воинами джаффа. И пусть у нее нет оружия, но она сможет что-нибудь придумать. Ее занимает лишь мысль о том, стоит ли пытаться. Попытка убить Ба’ала с громким треском провалилась. И каковы шансы, что побег удастся? Почти никаких. Ба’ал кладет руки ей на плечи, ведет вниз. Через тело будто слабый ток пропустили и с тихим вздохом Картер откидывает голову на его плечо. Чувствует сквозь тонкую ткань платья, что Ба’ал уже возбужден. Если раньше она списывала все происходящее с ней на то, что это простое физическое влечение, свойственное всем. С натяжкой приписывала к этому и то, что у нее давно не было нормального секса. Но то, что происходило у них с Ба’алом, нормальным назвать нельзя было. Не говоря уже о том, что стоит ему прикоснуться к ней, и Саманта начинает чувствовать томление, быстро перерастающее в сексуальный голод. И подтверждением тому служит не только то, что сейчас этот ненасытный гоа’улд вновь домогается до ее тела, а она принимает все, будто так и должно быть. Недавние их кувыркания в постели привели к тому, что ненависть странным образом куда-то ушла. Может быть, ее и вовсе не было? Может быть, Ба’ал прав, и Сэм вела какую-то непонятную даже ей самой игру? Она не думает о Джеке в этот момент. Всего каких-то несколько дней – и его образ поблек в ее памяти. Осталось лишь некое чувство горечи. Она сдавленно шипит, когда Ба’ал кладет руки ей на грудь, и с силой сжимает через ткань соски. – Как все быстро меняется, не правда ли, Саманта? – он замирает, а потом отпускает ее и отстраняется. Но только для того, чтобы сбросить с себя халат. – Недавно ты пыталась меня убить, а теперь… О том, что произошло накануне, он не упоминает. И Сэм тоже пытается забыть все это как страшный сон. Что-то изменилось. Словно это был какой-то, необходимый им обоим, переломный момент. Он медленно поднимает подол платья, ведя при этом кончиками пальцев по ногам. Картер закусывает губу, чтобы не застонать. И, чтобы подтвердить слова Ба’ала – и усыпить его бдительность? – она подается назад и трется об него. Ба’ал усмехается. И входит в нее быстро и резко. Сэм заводит руки назад и вцепляется в его бедра. На этот раз все происходит почти молниеносно. Несколько движений – и оргазм накрывает Сэм, и почти сразу за ней кончает и Ба’ал. – Завтра, – приглушенно говорит Ба’ал, зарывшись носом в ее волосы. – Завтра я пущу тебя погулять. Последние его слова разрушают момент, который мог бы войти в копилку нормальных. В голове Сэм поселяется прочная ассоциация с тем, что она какая-то собачка, судьба которой вечно сидеть на цепи и ждать подачек от своего хозяина.