Исполнитель желаний

- Мелло, как думаешь, почему мы? – Мэтт оторвал взгляд от игровой приставки, в которую пялился скорее уже по привычке, совершенно не замечая, что происходит на экране. Он нажимал кнопки на автомате, даже не особенно разбираясь, что за игра сейчас запущена. Они сидели на этой дурацкой площади уже, наверное, около двух часов, почти в тех же самых позах, в каких опустились на первое попавшееся подходящее место – ступени какого-то подъезда. С того самого момента, как приехали из аэропорта в центр города и, не сговариваясь, остановились, чтобы оглядеться. И так и остались здесь, как обычно, не выискивая особого комфорта. Мелло оторвался от созерцания площади и разномастных компаний японской молодежи. Перевел взгляд на Мэтта. Не спеша отвечать, медленно вытащил из кармана плитку шоколада, сорвал обертку, надкусил край. Мэтт терпеливо ждал. Спешить им было абсолютно некуда. - А кому же еще, Мэтт? – с ледяным спокойствием ответил Мелло вопросом. Мэтт не стал отвечать, потому что и без слов было все понятно. Он и не ждал какого-то особого ответа на свой вопрос. Рыжеволосый геймер просто пытался вывести их из того молчаливого вакуума, в который оба они погрузились вчера, получив задание. И из которого не могли вырваться до сих пор, перекидываясь лишь короткими фразами. - А Ниа в курсе? – помолчав, спросил он, привычно ожидая всплеска эмоций. Мелло всегда очень остро реагировал при упоминании его вечного соперника. Но не сейчас. - Мне плевать, в курсе ли Ниа, - равнодушно ответил Мелло, снова отворачиваясь. Впрочем, он практически сразу перевел взгляд обратно на друга. – Думаю, конечно, он в курсе. Вернее, я уверен. - Понятно, - протянул Мэтт, откладывая игровую приставку и доставая пачку сигарет. Он закурил, тоже начав лениво разглядывать улицу и проходящих мимо людей. Они снова какое-то время сидели молча. В принципе, молчание их никогда не напрягало. Они с детства были неразлучны и понимали, чувствовали друг друга без слов. Им достаточно было просто находиться рядом. Но сейчас все было по-другому. Свалившееся на них известие оглушило, лишив возможности нормально дышать. Казалось, небо содрогнулось, и земля поплыла из-под ног, покрываясь неровными трещинами, грозя разлететься на куски. Они были не в состоянии переварить и принять информацию. Мир рушился. И оба мучительно осознавали, что сейчас молчание разделяет их. Отдаляет друг от друга. Горе, боль, тоска, безысходность заворачивает каждого в свой собственный липкий кокон отчаяния, не давая возможности почувствовать присутствие друга, получить поддержку и утешение. Оставляя наедине со своими мыслями. Они оба чувствовали эту отчужденность, возникшую между ними. Изо всех сил пытались снова сблизиться, поговорить. И оба не в силах были преодолеть выросшую между ними стену молчания. Слишком огромным было горе. - Ты есть не хочешь? - неожиданно спросил Мелло, опять нарушая тишину, разделявшую их. Мэтт щелчком выкинул окурок, и снова взял в руки игровую приставку. - Нет, совсем не хочу, - он заново запустил игру. – А ты? - Не особо, - Мелло смял обертку от шоколадной плитки и засунул в карман. Плотнее запахнулся в пальто, - не хочется никуда идти. - Да, - Мэтт уткнулся было взглядом в экран, но тут же остановил игру и, сдвинув очки на лоб, внимательно посмотрел на Мелло. От его внимания не укрылось то, что, несмотря на довольно теплый солнечный день, блондин постоянно кутался в пальто, как будто его знобило, - Ты как себя чувствуешь? - Нормально, - Мелло взглянул на него из-под упавших на глаза светлых прядей, - Почему ты спросил? - Ну, мне практически жарко, а ты все время кутаешься, - Мэтт кивнул на руки Мелло, скрещенные на груди, удерживающие запахнутое пальто, - тебя не знобит? - Нет, я в порядке. Просто нервы, наверное, - Мелло натянул на голову капюшон, отделанный длинным мехом, полностью скрывающий его лицо, и откинулся к стене, прислонясь головой, - никак не могу поверить. - Я тоже, - кивнул Мэтт, снова откладывая приставку и доставая пачку сигарет. Еще вчера утром все было совсем по-другому. Они понятия не имели, зачем Роджер попросил их срочно прилететь в Винчестер. Подъезжая к дому Вамми, они беспечно болтали о какой-то ерунде, привычно отбрасывая проблемы и сложности их внешней жизни, как было всегда, когда они приезжали домой. Дом Вамми всегда был их настоящим домом, где они оба чувствовали себя свободно и естественно, ощущая тепло родных стен. Вчера они почему-то думали, что их ждет сюрприз. Грандиозный сюрприз из тех, ожидание которых прячешь в самых глубинах души, не решаясь поделиться надеждой ни с кем, кроме самого близкого человека, понимая, что, вероятность того, что чудо произойдет, стремится к нулю и, все-таки, продолжая верить, что это возможно, и втайне надеясь. Сейчас уже сложно было понять, почему они ждали сюрприза. Как им вообще подобное пришло в голову. Они просто не ждали беды. Они ждали совсем другого. Элу только что исполнилось двадцать пять лет. Когда-то, давным-давно, десять лет назад, они все вместе отмечали пятнадцатилетие Эла в приюте. Юный гений и его возможные преемники. Тогда еще был жив А., и B. не был так мрачно агрессивен, а Мелло и Ниа, находясь в тени более старших потенциальных наследников, еще не соревновались так отчаянно друг с другом, в яростной попытке доказать, кто же из них достойнее. Четверка младшего поколения гениев – Мелло, Ниа, Мэтт, Линда - показывала примерно равные результаты, не имея явного лидера. Им было весело тогда, в тот день, несмотря на то, что все они уже знали, что завтра Эл навсегда покидает приют. Но в тот день у них было удивительное чувство тепла и уюта. Они были одной семьей. Одной слаженной командой, где младшие обожали старших, а старшие с усмешкой, но искренне и нежно любили младших. Ниа, самый маленький из всех, засыпал прямо на стуле, рискуя упасть, но ни за что не соглашался отправиться спать. Да и остальные гении младшего поколения уже клевали носом, яростно сопротивляясь попыткам старших отправить их по кроватям. Они согласились уйти только после того, как Эл пообещал, что это не последний его день рождения и они обязательно, когда-нибудь, еще раз соберутся все вместе. Например, когда ему стукнет двадцать пять. А потом Эл ушел. Первые пару лет он пытался регулярно, раза два-три в год, появляться в приюте. Но, с каждым месяцем, дел становилось все больше и, с каждым делом, в мире появлялось все больше и больше людей, желающих уничтожить того, кто скрывался за фигурной литерой L. Детектив заслужил мировое призвание. Стал популярным и крайне востребованным. И тогда разговоры о том, что действительно нужен кто-то, кто сможет, при необходимости, заменить Эла, стали серьезными. Разговоры о наследнике перестали быть простым стимулом, чтобы лучше учиться. Игра в лучшего ученика перестала быть игрой. Они все внезапно осознали, что Эла действительно может не стать. И какая ответственность лежит на каждом из них. И их маленькая вселенная, и так, давшая трещину с уходом детектива, начала стремительно рассыпаться. Эл совсем перестал появляться в приюте, опасаясь раскрыть его существование и подвергнуть риску его воспитанников. Изредка, может быть, раз в год, они слышали его искаженный динамиком голос. Жадно впитывали его, улавливая в механических звуках знакомые интонации, слова, паузы. Мечтая увидеть, посидеть рядом, поговорить. Понимая, что об этом нельзя даже просить. Не выдержав давления и степени ответственности, свалившейся на его хрупкие плечи, покончил с собой А. – лучший из них, и первый в списке претендентов на роль наследника. Замкнулся в себе, приобрел странные пугающие привычки и, в конце концов, просто исчез одним утром из приюта B. Мелло и Ниа, внезапно вышедшие на передний план в качестве потенциальных наследников, сцепились в яростной гонке за звание лучшего ученика, отчаянно доказывая свою гениальность. Их соревнование переросло в настоящее противостояние, бессмысленную борьбу, растянувшуюся на годы. И, если Ниа, по природе своей крайне уравновешенный, все же как-то пытался сгладить острые углы, и удержать зыбкую иллюзию их прежних дружеских отношений, то взрывной характер Мелло не позволял ему признавать поражений, и его стремление победить вылилось в откровенную ненависть к Ниа. Они стали злейшими врагами, погрязшими в бесконечном соперничестве во всем. И, в конце концов, посчитав, что зря тратит время на попытки превзойти Ниа в школьных науках, Мелло в пятнадцать лет сбежал из приюта, и предпочел доказывать свою гениальность и заслуживать признание лидерства на улице. Он был уверен, что со временем сможет доказать очевидный факт, что только он является достойным преемником Эла. Успешно внедрившись в криминальный мир, он, несмотря на юный возраст, сумел достичь небывалых высот и заслужить честь считаться правой рукой босса американской мафии. Признанным принцем криминального общества. А спустя три года его, наконец-то, отыскал верный друг Мэтт, давно уже потерявший всяческое стремление пытаться добиться каких-либо успехов в гонке за звание наследника. Соревнования ему были не интересны. Он хотел просто быть рядом с Мелло, своим лучшим другом. И еще он хотел, чтобы Элу никогда не понадобился бы преемник. Найдя друг друга, они больше не разлучались. Мэтт, гениальный хакер и непревзойденный стритрейсер, охотно был принят в криминальном мире, как незаменимый помощник Мелло. И они давно уже перестали быть теми, кто предназначался для борьбы за справедливость в этом мире. Их руки были запятнаны кровью, а души очерствели в бесконечно жестоком мире мафиозных страстей. Но они продолжали жадно вслушиваться в редкие новости о самом лучшем детективе в мире. И они все еще отчаянно скучали. И потому, звонок Роджера, и непонятная просьба срочно приехать в Винчестер, чтобы обсудить очень важный вопрос, был воспринят ими, как исполнившаяся мечта. Они оба помнили об обещании Эла. И твердо верили, что, если ему ничто не помешает, он обязательно выполнит то, что обещал. И они думали, они втайне надеялись, что едут на встречу с Элом. Сообщение Роджера опрокинуло их. Превратило в ледяные статуи, молча выслушавшие задание заведующего приютом. Они не задали ни одного вопроса. Все и так было до банальности понятно и до ужаса неправдоподобно. Настолько неправдоподобно, что не оставляло шансов на то, что это ошибка. Эл проиграл Кире. Он в коме, он умирает, шансов больше нет. Им необходимо приехать в Токио, дождаться конца, не раскрывая себя, и забрать тело. Чтобы привезти его домой. В приют. Чтобы здесь похоронить. Похоронить Эла. Того, кто был всем. Кто был центром их мира. Маленького мира домика Вамми. Того, кто никогда не проигрывал. Сразу из приюта они поехали в аэропорт. Мелло ждал от Мэтта тихих слез. Мэтт ждал от Мелло истерики, с разбитыми стеклами, окровавленными руками, пальбой из пистолета. Они оба не сделали ни того, ни другого. Оглушенные, они как будто застыли, не в силах излить свою боль, не в силах утешить друг друга, не в силах поговорить. Не в силах осознать. За все двенадцать часов полета они почти не разговаривали друг с другом, придавленные безнадежностью случившегося. По прилету, они должны были поселиться в гостинице, забронированной для них Роджером и терпеливо ждать звонка Ватари, но, вместо этого, они вот уже несколько часов бездумно сидели на первой попавшейся площади, на которую привезло их такси. Мэтт снова отбросил щелчком погасший окурок и тут же достал из пачки новую сигарету. - Они действительно помогают? – внезапно спросил его Мелло. Мэтт, уже готовый закурить, убрал сигарету ото рта и задумчиво посмотрел на нее. - Не знаю, - сказал он, - мне кажется, да. А там – черт его знает. Мелло откинул с головы капюшон, подвинулся и сел рядом с Мэттом. - Дай, - он протянул руку. Мэтт отдал ему сигарету и достал для себя другую. Зажег зажигалку и дал прикурить Мелло, затем прикурил сам. Мелло глубоко затянулся, выдохнул облако дыма, и тут же закашлялся. С ненавистью отшвырнул от себя сигарету. - Клянусь, я убью Киру, - все еще кашляя, прохрипел он, - я его уничтожу. Чего бы мне это ни стоило. Пусть даже я сдохну, но я убью эту тварь. - Вместе, - сказал Мэтт, придвинулся еще ближе и обнял Мелло за плечи, - мы сделаем это вместе. Трещина, разраставшаяся между ними, схлопнулась, не раскрывшись. Они снова были вдвоем. Вместе. И, где-то там, в этом огромном городе, обитал их враг, отнявший у них самое дорогое. Враг, которого они поклялись уничтожить.