***
Так или иначе, я оказался прав. Стив выдвинул встречный иск за клевету. Процесс не занял и полугода. Обе стороны остались при своем, а под конец даже сумели достигнуть кое-каких соглашений. И те и другие получили огласку и, как следствие, дополнительную рекламу. Я выступал на стороне мистера Томпсона, открыто сопровождая его в зал суда и демонстративно употребляя интимное «daddy». Стива это забавляло. Похоже, он вошел во вкус и чувствовал себя этаким Ларри Флинтом, борцом с ханжеством и прочими архаичными пережитками в умах людей. К тому времени я и сам стал своего рода звездой, количество моих поклонников, впрочем, как и врагов росло в геометрической прогрессии. Я получал предложения — тонны предложений — дать интервью, сняться для журналов и даже роли в кино. Меня преследовали фанаты. Моя карьера взлетела до небес, и мне ничего не оставалось, как появляться на публике в розовой шубе от Сен-Лорана и беззаботно улыбаться в камеры папарацци. С Крисом мы не общались. По умолчанию — ни разу не попытались встретиться или выйти на связь. Лишь пару раз наши взгляды пересеклись в толпе, зацепившись друг за друга чуть дольше, чем следовало. Его темные внимательные глаза едва не спалили все мое самообладание. Блять. Мне все еще не хватало кислорода, стоило ему появиться рядом. Всепрощение. Понимание. Покорность судьбе, мать его. Как он может? Откуда в нем эта гребаная жертвенность? Или — хорошая мина при плохой игре? Нам всем было не занимать лицемерия. Но я никогда не думал о том, что творится в голове Криса на самом деле. Я и представить не мог, как трещит по швам его мироздание, как ломаются основы основ, рушатся монументальные истины, не оставляя камня на камне от когда-то непоколебимой веры.***
Он появился спустя год. Я только что вернулся из Штатов, где снимался для очередного растлительного журнальчика. -Вас спрашивает какой-то человек, — извещает консьерж. -Какой? — спрашиваю я. Ко мне частенько пытались пробраться одержимые психопаты, уверяя, что им назначено, или что они мои любовники. Некоторым хватало фантазии выдавать себя за продюсеров. Похотливые ублюдки. -Его зовут Ифань. Он говорит, что вы его ждете… Крис назвал свое китайское имя, будучи уверенным, что я запомнил. Я запомнил. И он прав: я жду. И если понадобится, буду ждать вечно. Безысходность. -Пропустите. И больше ничего. Только учащенное сердцебиение и все та же нехватка кислорода. Порочный круг. Нам никогда не убежать друг от друга. Он был все также непринужденно элегантен. Его красивые черты слегка осунулись, а под глазами залегли темные круги. Он похудел, стал каким-то изможденным, уставшим, потерянным. -Что тебе нужно? — я выпускаю струйку дыма ему в лицо. -Я сделаю все, что ты хочешь, — тихо говорит он. В его бездонных глазах стоят слезы. Господи. За что мне этот пиздец? -Перестань, — брезгливо фыркаю и ухожу в комнату, оставив дверь нараспашку. -Тао… Настигает меня через несколько шагов, прижимает к себе, обвивается вокруг моей грудной клетки. -Ты меня задушишь. -Не прогоняй. Он плачет. Мать его, ну что за манера давить на жалость? Придурок. Ненавижу, блять, его, ненавижу! Чертов святоша. Я разворачиваюсь в кольце рук. Адское дежавю, временная петля. Это уже было. -Все закончилось. Все закончилось, слышишь? Вытираю слезы с его щек. -Прости меня. -За что? -Они не дадут нам быть вместе. Но мы можем попытаться. -Идиот. Я целую его в губы. Жадно, мокро, пошло, забывая дышать. У нас одни легкие на двоих, и я безжалостно краду его кислород. Он беспомощно стонет и подается навстречу. Больной ублюдок. Где твое чувство самосохранения?***
-Сделай для меня кое-что. Я беру его ладонь и кладу в рот сразу несколько пальцев. Обсасываю, пропускаю язык между тонкими фалангами. -Все, что захочешь, — шепчет он, загипнотизированный моим спектаклем. -Трахни меня ими. Я широко развожу колени и направляю его руку вниз, проводя влажную дорожку по груди и животу. У меня мурашки по коже от предвкушения боли и удовольствия. Он касается моего паха и скользит дальше, чуть надавливает на влажный вход, и тело охотно пропускает его внутрь, засасывает словно черная дыра. Я удовлетворенно закрываю глаза и откидываю голову назад. Блять. Как же охуенно. -Ты хорошо постарался, Крис. Не бойся, мне не будет больно. Он добавляет еще два пальца и толкается глубже. Грубее. Проворачивает фаланги вокруг собственной оси, безжалостно терзая мои внутренности. У меня сводит челюсти от резкости ощущений, и я всем телом выгибаюсь ему навстречу. Больше. Дальше. Сильнее. -Да, — удовлетворенно выдыхаю. — Ты можешь засунуть ее целиком. -Ты такой порочный, — касается моих губ. Трется стояком о мое бедро. — Потрогай его, малыш. И я покорно сжимаю в ладони его возбужденную плоть. Я мог бы так умереть — с его великолепными пальцами в моей растраханной заднице и большим твердым членом в руках. И это была бы самая счастливая смерть, какую я только мог пожелать. Потом я кончаю. Бьюсь в конвульсиях, зажатый в тесных объятьях. Он успокаивающе перебирает мои взмокшие волосы, слизывает слюну с уголков пересохших губ. Столько нежности. Я готов вырвать свое никчемное сердце и швырнуть его окровавленным куском мяса на жертвенный алтарь охватившей нас похоти. Крис вынимает руку из моего растерзанного ануса. -Оближи. Конечно. Я снова вылизываю его пальцы, смакуя остатки спермы и лубриканта. Иронично выгибаю бровь, улыбаюсь. -Поцелуй меня. И он, не колеблясь, склоняется к моим губам.***
Он не спрашивал, сколько мужчин у меня было за последние несколько месяцев. Да и вряд ли я смог бы назвать точную цифру — пара десятков, может, больше. Иногда жажда секса была настолько непреодолимой, что я искал утешения в объятьях сразу нескольких любовников. Зато Крис, как выяснилось, хранил мне верность. Все это время у него никого не было, потому что он вбил себе в голову, что и без того слаб духом, раз уж не смог устоять перед соблазном, поддался дьявольскому искушению. И если уж он преступил все запреты и отдал мне все свое самое сокровенное, то теперь не имеет права отречься от своего выбора. Каким бы греховным он ни был. Крис продолжал свято верить, что мы предназначены друг другу судьбой. Охуеть. И он готов был пасть на самое дно, где, по его мнению, его дожидался я. -Не строй из себя несчастную Жюстин. Ненавижу все эти споры. Нет абсолютного зла и абсолютного добра. Идеи добродетели и порока субъективны. Но только не для идиотов из теле-церкви. Им сам гребаный Иисус ниспослал инструкции. -Но я правда хочу остаться с тобой. -Ты уверен? — я касаюсь пальцами его розовых губ. Он такой красивый. Я думаю о том, что он никогда не сможет быть свободным. В его воспаленном сознании одна фанатичная вера вытеснила другую, безраздельно завладев его разумом. -Да. -Если сейчас мы выйдем на улицу, держась за руки, ты уже никогда не сможешь отмыться, — привожу последний довод — его же словами. -Отмыться от чего? Я принял решение, сделал окончательный выбор. -Ну да.. — усмехаюсь. -Я выбрал тебя, Тао. Он приподнимает мое лицо за подбородок и целует. Щемяще нежно. Обреченно. Забирая живительный кислород из моих отравленных никотином легких.***
Через пару дней на меня было совершено покушение. Один выстрел в спину. Последнее, что отпечаталось в памяти, — темно-синее ночное небо и перепуганное насмерть лицо склонившегося надо мной Криса. -Держись, малыш. Его горячие слезы падали мне на лицо. -Все будет хорошо, папочка, — прошептал я. Мне хотелось улыбнуться, но вряд ли попытка выглядела убедительно. Теплые губы нашли мой окровавленный рот. Поделись со мной воздухом, Крис, сейчас это важно как никогда. Мой мир погрузился во мрак. Я мог предположить, что угодно. Что умру от рук очередного Чепмена, или борца за высокую мораль, заставшего своего единственного сына дрочащим на мои фотографии. Я даже мог бы поверить, что меня убьет кто-то из любовников — например, Стив или Крис — лично, выстрелом в упор, или подмешав в виски яда и наблюдая, как медленно угасает жизнь в моем теле. Но меня подстрелил парень из теле-церкви, потому что не мог смотреть, как я втаптываю в грязь репутацию его общины, сбиваю с пути истинного одного из его друзей, сына пастыря. Вряд ли Крис, да и сам его приемный папочка остались ему благодарны. Еще не до конца угасший скандал со Стивом и только набирающая обороты драма с каминаутом наследника и его порочной связью с «почти-порно-звездой» вкупе с попыткой убийства спровоцировали поистине всенародную драму. Возможно, мне повезло, что все это время я находился в коме.***
-Крис, тебе нужно поесть. Я выныриваю из забытья лишь на несколько минут. Кромешная темнота, ничего кроме голосов. -Не хочу. -Перестань. Он никогда не придет в себя. -Вы не можете знать наверняка. -Я понимаю, ты хочешь верить, ты молишься… -Кому мне молиться? — я слышу горькую усмешку в охрипшем голосе. — Тао и есть мой бог. -Тао человек. Он в коме, и было бы куда более гуманно даже по отношению к нему самому отключить аппараты. Его положение слишком унизительно. Будешь сидеть здесь круглыми сутками и смотреть как увядает его красота? Как он превращается в овощ? -Вон. -Подумай об этом. Полгода, Крис. Полгода он не подает никаких признаков жизни. -Вон. -Ты банкрот. Церковь не даст тебе ни цента. А у тебя почти закончились деньги, и совсем скоро ты уже не сможешь оплачивать ему кислород. «Чертов кислород», — думаю я. Почему с ним постоянно столько проблем? «Подожди еще немного, Крис. Пожалуйста».***
-Привет, спящая красавица. Надо мной склоняется улыбающееся лицо. Картинка слишком размыта, но я точно знаю, что передо мной Стив. Вижу женщину в белом халате, она что-то показывает жестами, и Стив кивает в ответ. А где же Крис? Мать его, где Крис? Он же не мог меня кинуть. Память возвращается медленно, причиняя почти физическую боль. Тело не слушается. -Привет. -Мы уж думали, ты решил проспать всю оставшуюся жизнь, — типа шутит. Все такой же престарелый пиздюк. И, кстати, кто «мы»? -Да пошел ты, — пытаюсь усмехнуться. -Надеюсь, отдохнул как следует? У тебя куча предложений по работе, и твои фанаты достали своими письмами, так что будь добр, поправляйся и разбирайся с ними сам. -Что это за место? -Частная клиника. Пришлось перевезти тебя, пока святоши не настояли на своем. Они, видишь ли, пытались диагностировать смерть мозга, получить разрешение на эвтаназию. Пустить тебя на органы. Козлы… Кислород. Я отлично помнил разговор Криса с незнакомцем. Так меня все-таки не отключили. -А где? .. — осекаюсь на полуслове. -Твой безумный парень? Крис? — Стив тихо смеется. — Спит. Я пригрозил ему, что если он не начнет спать и есть, подсажу его на морфин и буду кормить через катетер питательным раствором. И он убьет меня, если узнает, что проворонил твое фееричное возвращение в нашу неприглядную реальность. -Это вряд ли. Мне хочется улыбаться, но я не уверен, что у меня получается. -Он любит тебя, Тао, — неожиданно серьезно говорит Стив. — Мудак, конечно, тот еще, но только он на все наплевал — на гордость, на положение, на семью, на секту свою — приполз ко мне на коленях, чтобы я дал денег на твое лечение. Я бы и так дал, уже собирался тебя спасать. Ты же мой мальчик, и я еще надеюсь на тебе не один миллион заработать. Но он тебя с того света вытащил — ухаживал, растирал камфорным спиртом, книжки тебе читал, разговаривал с тобой, как будто ты что-то понимаешь… Я даже подумывал начать ему зарплату сиделки платить. -Боже… Я все верну. Я же смогу ходить? -Не переживай, сможешь. Со временем все сможешь: ходить, бегать, прыгать, трахаться. Только насчет летать не уверен. -Похуй. -Вижу, ты совсем не изменился. -Разочарован? -Нет, — он приближается ко мне вплотную и целует меня в лоб. Слишком по-отечески. — Я счастлив.***
В следующий раз я просыпаюсь от того, что чьи-то ласковые губы невесомо покрывают поцелуями мое лицо. Я ощущаю тепло чужого тела. Знакомый запах. Крис лежит рядом, обнимает меня, украдкой касается обнаженной кожи под тонким покровом простыни. Его действия даже с натяжкой не назвать невинными. Чертов маньяк. Интересно, насколько далеко он зашел, пока я был в коме? Надеюсь, мне было приятно. Зато теперь я все чувствую. Его присутствие, его желание, его настойчивые пальцы на моем животе, неуклонно скользящие ниже. «Не останавливайся». Сердце стучит быстрее, и дыхание мгновенно сбивается. Я жадно глотаю воздух и открываю глаза, выныривая из темноты. Идиот. Похотливый придурок. Выходил меня, чтобы теперь я задохнулся от грязных фантазий? Как же я по нему скучал. В комнате приглушенный свет, и я едва различаю заострившиеся черты его изможденного лица. Все такой же красивый. И в темных глазах все та же покорная одержимость. -Тао, — пытается отстраниться — пойман с поличным, но я чуть заметно качаю головой. Облизываю пересохший рот. Нет уж. Останься. -Когда ты рядом, мне постоянно не хватает кислорода, — произношу с трудом. -И что же делать? — шепчет мне на ухо. -Отдать мне свой, — эгоистично требую я. -Все, что пожелаешь. Крис послушно припадает к моим приоткрытым губам. И я снова живу. Снова могу дышать.