Каникулы

— Это всё я виновата, — тихо сказала Ти и села на корточки, уставившись в пол. — Эй, ты чего? — к ней, недоумевая, подошла Мерси. — Вставай давай. Тина соскочила, на её глазах уже наворачивались слёзы. — Нет, ты не понимаешь! Если с ним что-то случится, я не переживу! Мерси улыбнулась и тихо сказала: — Тини, я очень рада, что ты так дорожишь моим братом. И я уверена, что он попал в хорошие руки. Но я тебя уверяю, тебе не о чем волноваться, всё хорошо будет. — В какой он больнице? Мне нужно его увидеть! — Да ни в какой, — раздаётся голос Хорхе, и он счастливый появляется из-за угла. Тина замерла, она не знала, что сказать, она вообще ничего не могла понять. Хорхе кинулся её обнимать. — Это что вообще сейчас было? — отходя от Хора, спросила Тина. — Ну, шутка это, ты не поняла? — улыбался Хорхе. — А ничего, что я на самом деле испугалась?! — Тина всплеснула руками и зашагала в другую сторону от дома. Мерседес пожала плечами, глядя на брата, а он кинулся догонять Мартину. — Ты вообще идиот?! — злобно бросила она, когда услышала, что он подбежал к ней, продолжая идти вперёд. — Прости меня, пожалуйста, я больше так не буду, — с улыбкой на лице говорил Хор, ему было приятно, что Тина так испугалась за него. — Мы что, в детском садике? — Тина остановилась и недовольно уставилась на него. — «Прости меня, я так больше не буду», — она передразнила парня, — вы о чём вообще думали, когда это делали? — она махала руками в разные стороны и пыталась найти ещё слова в голове, чтоб ещё что-то сказать, но у неё слов даже не было. — Ну, прости. Я просто хотел на твою реакцию посмотреть, — сказал Хор и попытался её обнять, но она выскользнула из его рук. — Да, что ты всё улыбаешься?! Весело тебе? Мне вообще не до смеха, у меня, может, инфаркт чуть не случился. Хорхе понял всю серьезность момента, и улыбка сошла с его лица. — Я согласен, что мы переборщили. Но уверяю тебя, такого больше не повторится. Тина вздохнула и опустила голову. Ей было сложно вернуться в прежнее состояние, она всё слишком сильно приняла к сердцу. — Я не хочу сейчас тебя видеть, — грустно сказала она. — Мне нужно побыть одной, чтобы отойти. Слова Тины задели Хорхе, и он разом выпалил: — О, Боже мой! Подумаешь, пошутили! Мерси же не сказала, что я умер или что мне очень плохо. Что в этом такого-то? Другая бы рассмеялась над этой шуткой, и всё! И не стала бы никаких сцен устраивать! — Другая? — переспросила Тина, уставившись на него, будто он предал её. — Ну... Да я не в том же смысле. — Ах, значит, я плохая, потому что беспокоюсь о тебе! Отлично! Вот ищи себе «другую», которая не будет за тебя беспокоится, а я пошла! — Ну, и иди! Они со свирепыми лицами разошлись друг от друга. Сложно, когда у обоих есть характер. — Ну, что она? — спросила Мерси, когда Хорхе вернулся. Он даже не посмотрел на неё, прошёл в дом и от туда заорал: — Да истеричка она! — и тихо добавил: Но люблю я её. — Пошутили они! — Тина шла по лесу и злобно разговаривала сама с собой, пиная перед собой ветки, которые не так, на неё взгляд, лежали. — Весело-то как! Ржу не могу! Описаюсь сейчас от смеху. Остряки какие! — Н-да, видимо, свежий воздух на тебя действует не так, как на остальных, — раздался чей-то голос справа, и Тина от неожиданности с криком упала на землю. Перед ней стоял Диего и протягивал ей руку. — Ты чего пугаешь-то? — недовольно пробурчала она, поднимаясь с земли. — Да я вроде тихо сказал, чтоб не испугать. А ты чего такая "весёлая"? — Да. А что, не видишь? Иду и аж падаю от того, как сильно смеюсь, — гневно сказала Ти. — О-о... — протянул Диего, — кто-то явно настроение тебе попортил. — Да дураки одни, — вздохнула Ти и махнула рукой. — Так и забудь о них, чего переживать-то? Жизнь прекрасна, и не стоит тратить её на плохое настроение. Оглянись, ты же в самом чудесном месте на Земле. Мартина подняла голову и увидела, как из-за деревьев пробиваются лучики солнца, она закрыла глаза и вдохнула этот аромат хвои, тут же до неё долетели голоса птиц. Она выдохнула и открыла глаза. — Успокоилась? — улыбнулся Ди. — Да, умеешь же ты привести в чувства, — мягко сказала Тини. — Расскажешь, что случилось? — Давай не будем об этом, — она опять нахмурила брови и зашагала вперёд, но потом радостно спросила: — Давай лучше о тебе и Мерси поговорим? — А что там говорить? Гуляли мы тут недавно. Я всё-таки её позвал. — И как? — Тина ждала каких-то радостных эмоций с его стороны, вспоминая эмоции Мерседес. — Нормально. — Нормально? Ты серьезно? Вы все парни такие «эмоциональные»? Или, может, ты мне просто рассказывать не хочешь? — Или, может, потому что она мне не нравится? Их настала тишина. Мартина думала про себя: «Как же так? Бедная Мечи… Она же так радовалась, а оказывается, нечему тут радоваться. Как она это переживёт?». — Как не нравится? — грустно спросила наконец Ти. — Тин, что за тупые вопросы? — Диего остановился и повернулся к ней. — Ты же знаешь, кто мне нравится, так зачем так удивляться? Тина опустила голову, не зная, что ответить. — Не загружайся, — прервал, нарастающую, тишину Диего. — Всё нормально, но гулять я с ней больше не пойду. — Но, Диего, — жалобно пропищала она, — ты ей нравишься… Зря мы это затеяли. — Что? Нравлюсь? Вот это я попал… И это не мы затеяли, а ты. — Да-да, это я во всём виновата, но, может, ты с ней ещё чуть-чуть погуляешь? — Это ещё зачем? Ты вроде только что сама сказала, что это зря всё было. Так зачем усугублять? — Ей понравилось, что ты стеснительный, что ты робкий, а ты будь не таким. Будь прямым, наглым, развратным, и ты ей разонравишься. Во всяком случае, другого выхода из этой ситуации я не вижу, так что решай, не будешь же ты бегать от неё вечно. — Н-да… — вздохнул Ди. Они ещё немного побродили по лесу, разговаривая ни о чём, и разошлись. Тина уже и забыла про эту утреннюю историю, в голове была пустота, но настроения всё так же не было. — Всё шатаешься, шатаешься, а я скучаю, — простонал Пабло, когда Тина вернулась. — Я тут никого не знаю и в четырёх стенах сидеть задолбался. — Так вали, куда хочешь, я тебе повторяю: тут тебя никто не держит. — Да ладно тебе, остынь. И, кстати, я хотел извиниться за вчерашнее, не знаю, что на меня нашло. — Да на тебя всю жизнь что-то находит и ничего. — Так ты прощаешь меня? — Ладно, проехали. — А ты сегодня собираешься ещё куда-нибудь? — Нет. — Ещё же весь день впереди, дома что ли сидеть будешь? — Я тебя не понимаю, то я «шатаюсь где-то», то не нравится, что дома сидеть собралась. Определись уже. — Я это всё к чему, а к тому, что, может, ты меня в следующий раз возьмёшь с собой? Со всеми познакомишь? Мерси, например, прикольная тёлочка. — Нет! Тебе нужно где-то жить? Да. Вот и живи, пока я добрая, а в мою жизнь не лезь. Тина развернулась и пошла из комнаты: — Ты куда? — Я в ванну, нужно подумать и отдохнуть от всего. Она взяла плеер с наушниками, полотенце и ушла. — Весёленькая у меня жизнь, — вздохнул Пабло и упал на кровать. Зайдя в ванну, Тина уставилась на себя в зеркало. Перед ней предстала грустная брюнетка, которая по выражению лица устала от этой жизни. Она взглянула на ванну и ахнула. Ванна была маленькая и грязная. Однако раньше Ти этого не замечала. Она принялась мыть ванну, и когда наконец она еле туда погрузилась, ушла в свои мысли. Она подумала, что еще день назад она не знала предела счастью, а сейчас из-за какой-то фигни всё сломалось. Она поняла, что, возможно, перегнула с обидой на Хорхе, и не плохо бы было извиниться. Она даже в тот момент, когда они ссорились, знала, что всё равно помирятся, ведь она его любит. По-настоящему, как никого никогда. Закончив водные процедуры, Тина вышла из ванны в приподнятом настроении. Дома было тихо, и никакой Пабло не ныл под ухом, она поняла, что он заснул, и пошла перекусить. Наевшись, она решила подняться в комнату, но когда она туда вошла, то смутилась от того факта, что Пабло там вообще не было. — Пабло?! — крикнула она на весь дом. Обежав каждый угол, она так его и не нашла. — Вот тупица! Сказала же дома сидеть. Она быстро переодела свой халат и пошла на улицу искать парня, пока он чего не натворил. Выйдя, она даже не знала, куда пойти. Но потом подумала, что Пабло знает только Мерси и решила пойти к ней. Подходя к её дому, ей на встречу вышел Хорхе. Они замерли друг перед другом и молчали. — Тина! — наконец сказал Хорхе и схватил её за руку. — Прости меня, такого дебила, я не осознавал, что творил, но такого точно больше не будет. Я тебе доверяю больше, чем себе, родней тебя - никого нет, и без тебя жить я не смогу. Ну, и пусть, мы будем иногда ссорится из-за всяких мелочей. Говорят: нет ссор — нет любви. А у нас она есть. Тина смотрела в его глаза и только краем уха слышала, что он говорит. Ей было это не важно, самое главное, что он рядом. Она прервала его речи тёплым объятием. — Маленькая моя, — улыбнулся Хорхе и закрыл глаза, вдыхая её запах.