Теплое солнышко шаловливо пробиралось в каждую щель на маленьком скалистом островке, что ютился посреди океана, с неясным для большинства названием Олух. А ведь его жители совсем не глупы! Ну, в большинстве случаев… Такое явление было довольно нетипичным для данной местности, ведь жители этого островка привыкли к погоде, которую можно охарактеризовать как «снег девять месяцев в году, а остальные три — град», но сегодня небесное светило решило сделать для викингов — а именно они и жили на этом острове — приятное исключение и робко согревало природу своими необычайно яркими лучами.
Но большинство жителей еще не оценило столь приятного сюрприза от матушки-природы, так как викинги, хоть и были ранними пташками, в пять утра всё же предпочитали нежиться в своих «мягких» постельках, а единственному человеку, не спавшему в столь ранний час, было совсем не до рассматривания пейзажей.
Этим жаворонком, как ни странно, оказался Иккинг, что не находил себе места из-за волнения от предстоящих переговоров.
Прошло совсем немного времени с того момента, как он стал вождем — всё же шесть месяцев довольно малый срок, чтобы адаптироваться к новой должности без поддержки отца, — поэтому это был первый раз, когда Иккинг присутствовал на подобной церемонии не в роли наследника, а на правах вождя.
Поэтому Карасик встал ни свет, ни заря — хотя вообще, несмотря на свою должность, он являлся большим любителем поспать — и, разбудив своего верного дракона — к явному недовольству последнего: это он, Фурия, Иккинга будить должен, а не наоборот! — отправился облетать остров.
Так и не обнаружив ничего подозрительного — что само по себе не являлось странным для данного острова: безумцы, пытающиеся победить остров под защитой драконов, перевелись еще с гибелью Драго, — он приземлился на высоком утесе, с которого открывался прекрасный вид на всю деревню, и, наконец, обратил внимание на красоту сегодняшнего утра.
Впрочем, долго любоваться пейзажами ему не позволила «вредная рептилия», что все еще дулась за столь ранний подъем и решила ему устроить одну из его «любимых» утренних процедур — умывание. Казалось бы, что в этом такого неприятного?.. Ах да, это ведь драконье умывание. То есть процедуры совсем не водные, как все привыкли считать, а… слюнные, и это совсем не назовешь наслаждением.
После удавшейся мести этой наглой морды по имени Беззубик, у шатена напрочь отпало желание любоваться природой. Деревня понемногу просыпалась, и это снова напомнило парню о предстоящей встрече. Дабы успокоить свое волнение вкупе с совестью, которая твердила, что не стоит убегать от трудностей, парень решил подготовиться к приезду: освежил в памяти речь для приветствия, в сотый раз перечислил про себя все условия предыдущего договора и то, что хотел бы изменить.
Сей договор
«О взаимоподдержке в случае чрезвычайных ситуаций и ненападении островов Олух и Курт» впервые был составлен еще отцом Стоика и продлялся вот уже семь десятилетий без особых изменений. Сейчас же без правок обойтись было невозможно, так как с приручением драконов на Олухе изменилось многое.
К счастью, куртовчане были прекрасно осведомлены о местном перемирии с крылатыми рептилиями и особых возражений не имели, так как драконы им несильно досаждали. Курт был расположен слишком далеко от острова драконов — бывшего логова драконьей королевы, — чтобы ящеры когда-то громили их деревню в целях утоления ее неугомонных аппетитов, поэтому особой ненависти к чешуйчатым местные жители не испытывали. До приручения дело тоже не доходило — живет парочка огнедышащих в лесу, деревню не трогает, вот и хорошо. А лезть к ним «под лапы», чтобы подружится — нет уж, увольте!
Из-за того, что в их местности драконов было немного — раз-два и обчелся, куртовчане не горели особым желанием их приручать, но и к выбору Олуха не имели никаких претензий — разве что тихое ликование в душе — союзник-то сильнее стал! — а вот в документе изменения закрепить следовало.
Пока Иккинг готовился к предстоящему важному событию, деревня окончательно проснулась: уже не немой Свен выгнал свое стадо на пастбище, глубоко в душе надеясь, что сегодня его овечек не постигнет участь быть мишенью для показательной Драконьей гонки, подготовленной специально для развлечения гостей (и демонстрации умений, конечно же); старейшина Готти разогнала своих Жутких Жутей, дабы не мешали готовить снадобья на случай, если кто-то из гостей с непривычки перестарается с «дегустацией» местных блюд или медовухи с элем, что было явлением довольно типичным для данного народа, — лечить последствия гулянок все к ней всегда приходили; Шлак и Ведрон снова затеяли какой-то спор, и Иккинг порадовался, что на сей раз у них под руками не оказалось ни оружия, ни рыбы (которую можно было использовать и подальновиднее… и вкуснее).
Иккинг окинул взглядом через подзорную трубу всю деревню и легонько улыбнулся: как было приятно осознавать, что весь твой народ живет без страха и в гармонии…
Так стоп, а вот на Арене гармонией и не пахло: все нервно наматывали круги по «помещению» и, судя по резким взмахам рук, что-то недовольно обсуждали.
Или кого-то. Одного взгляда на солнце хватило, чтобы понять, что он хорошенько так опоздал, и Иккинг хлопнул себя по лбу: надо было солнечные часы с собой взять, сам ведь предложил встретиться с утра, а за временем не уследил…
Позвав Беззубика, тем самым отвлеча его от попыток подружиться с бабочкой, он запрыгнул в седло и взмыл ввысь.
***
На Арене его ожидал весьма «теплый» прием ото всех всадников, а в особенности от Астрид: вместо обычного теперь приветственного поцелуя он получил совсем нехилый удар в плечо. Без никакого намека на «за все остальное»:
— Иккинг, я, конечно, понимаю, что это важный день для тебя, но ты ведь сам организовал это утреннее спецзанятие!
Парень неловко потер затылок, признавая свою вину. По случаю прибытия союзников на Олухе планировалось драконье шоу с участием первых всадников, за исключением Иккинга, и он хотел присутствовать на генеральной репетиции: нужно же узнать, что близнецы не привнесут ничего взрывоопасного в выступление!
— Простите, ребят, я слишком увлекся… А теперь давайте посмотрим, что вы приготовили! — с задором произнес юный вождь и, вскочив на верного дракона, направился на главную площадь.
Остальные всадники последовали его примеру, лишь Сморкала проворчал что-то вроде «Не доверяешь ты нам, Иккинг, что ли?»
***
К счастью, генеральная репетиция прошла без сучка и задоринки. Правда, близнецы после очень красноречивого взгляда Иккинга заметно поникли, но парень надеялся, что они не воплотят свой неудавшийся замысел при гостях. О том, что они что-то да придумали, сомнений не возникало.
Внезапно раздался громогласный звук рога, оповещающий о прибытии гостей, и шатен едва ощутимо дернулся: волнение вернулось.
Астрид, видя его душевные терзания, подошла и легонько поцеловала в щечку, тихонько прошептав на ухо: «Успокойся, всё будет хорошо!»
Девушку с утра терзало смутное предчувствие чего-то нехорошее, но она старательно гнала эти мысли. На Курте жила ее тётя, сестра её отца, и девушка боялась, как бы гости не принесли никаких плохих вестей: они давненько не общались —а в причины размолвки воительница посвящена не была, — поэтому Хофферсон не знала, что с ней и как.
Но вот Иккингу об этом знать не следовало.
***
Стоило ребятам приземлиться на пристани, как корабли плавно подплыли к берегу и пришвартовались. Иккинг, как и полагается вождю, вышел вперед, дабы поприветствовать гостей.
По трапу важно спускался крупный, как и преобладающее большинство вождей, да и викингов в целом (Иккинг всё еще оставался исключением, впрочем, это его уже давно не печалило), мужчина — Тоян Зоркий Ястреб, предводитель племени Воинственных Остроглазов.
Вожди обменялись приветствием и рукопожатием, да так, что Карасик себе чуть кисть не вывихнул, а потом куртовчанин прокашлялся и произнес:
— А сейчас я хотел бы представить Вам свою дочь — Хеллэн, — после этих слов он весьма выразительно посмотрел на Иккинга, на что парню захотелось волком взвыть: уж больно знаком ему был этот взгляд.
Тихонько, чтобы не дай Бог, никто не услышал — а то еще за оскорбление зачтут! — парень вздохнул: «Ну вот, опять».
А дело было вот в чем. Каждый мало-мальски уважающий себя правитель, да и просто викинг, желающий породниться со знатью, не ненавидящий Лохматых Хулиганов и драконов — да и то, исключения бывали: взять тех же Истериков! — пытался сосватать Иккинга — он, как-никак, теперь знаменитость всего Варварского архипелага! — за… Да за кого-угодно! За дочь, сестру, племянницу, мать — и такие встречались! — в возрасте от… нуля — да, был тут один с беременной женой, и никто не мог его убедить, что, возможно, родится и не девочка… — и до шестидесяти, что для викингов срок немаленький.
Но Иккинг был непреклонен. У него, в конце-то концов, и девушка есть! О чем он решил незамедлительно уведомить новоприбывших и обернулся, направив молящий взгляд в сторону белокурой воительницы:
— Знакомьтесь, моя девушка и будущая жена — Астрид, — ранееупомянутая особа подошла Иккингу в ответ на его невысказанную просьбу и положила голову тому на плечо, нежно улыбнувшись.
Глаза Хильды недобро сверкнули.
