Доверься чувствам

Двери лифта уже закрылись, а я так и не сдвинулась с места. Мои щеки пылали, а сердце колотилось с такой силой, что казалось, будто оно готово выскочить из груди. Тыльными сторонами ладоней я прикоснулась к лицу, ощущая прохладу, но этого было недостаточно, чтобы унять жар, который молниеносно распространился по моему телу от близости Игоря. Одно слово, один жест, одно прикосновение, и я — не я, а внимающая ему малолетка, которую он никогда не воспримет как равную. Я до ужаса боялась того, что чувствовала, того, что не могла контролировать и осознавать: я подчинялась каким-то немыслимым для меня вещам, о которых не имела и малейшего представления. Глупо и безрассудно, по-детски наивно, но я ничего не могла с собой сделать. Все внутри меня переворачивалось, сжималось от одного лишь взгляда. Его взгляда. Знакомая с ним от силы сутки, я уже готова была следовать за ним, куда угодно, лишь бы он был рядом. Я чувствовала себя помешанной, помешанной на парне, что вселил в меня страх одним своим видом, а позже этим самым видом в совокупности с харизмой смог завладеть моим сердцем. Как же дико это звучит, немыслимо. Я сделала несколько глубоких вдохов, все еще прибывая в крайней степени смятения, но все же решилась выйти из лифта и поспешила в лицей, так как безбожно опаздывала, чего ранее со мной не бывало. В класс я залетела со звонком, наспех расправив вечно вьющиеся, непослушные, темно-русые волосы, которые выбились из прически, и заняла свое место за секунду до прихода учителя. Разложив на столе необходимые мне учебные принадлежности, я стала записывать тему урока, как в класс со стуком вошла директриса, а за ней миниатюрная девчонка. — Класс, минуточку внимания, — стальным голосом проговорила высокая, статная женщина. — Рада представить вам новую ученицу нашего лицея Софью Маерскую, прошу любить и жаловать! Присаживайся, Софья, — указывая на место рядом со мной, продолжила Валентина Афанасьева и позвала Галину Петровну за собой. Смущенно улыбаясь, девушка присела за мою парту и стала раскладывать учебники. Я заметила, как женская половина класса с недовольством, оценивающе ее рассматривала, в то время как парни давили в себе ухмылки и перешептывались излишне громко для того, чтобы отголоски фраз все же до нас доносились: «я забил», «только после меня», «заглохните», «через неделю». Щеки Сони стали враз пунцовыми, она с силой сжала ручку, которая с характерным звуком треснула, а я, наблюдавшая за привычным для меня зоопарком, молча дала ей запасную. Ясные зеленые глаза с благодарностью посмотрели на меня, а с ее губ сорвалось тихое: «спасибо». — Не за что. Ты внимания на них не заостряй, они хоть и ведут себя, как животные, но, в целом, безобидные. Правда, не все, но в основном. Кстати, Арина Ларина, приятно познакомиться, — протянув в приветственном жесте руку, проговорила я. — Соня Маерская, взаимно, — пожав в ответ мою руку, сказала девчонка и беглым взглядом осмотрела класс. — Кажется, я уже могу выделить элиту, — несмело вымолвила она и едва заметным кивком головы указала на предпоследнюю парту, где сидели Катя Долматова и ее неизменная подруга Ира Круглова. Они что-то бурно обсуждали и излишне часто поправляли свои волосы, явственно привлекая внимание Влада, который сидел недалеко от них, и его друга Димы. Однако парням они были совершенно не интересны, в отличие от новенькой. Впрочем, я видела в ней единомышленницу, и почему-то сразу безоговорочно поняла, что начало нашей дружбе уже положено с этого мгновения. — Все верно, только вторая половина учится в параллели, и они намного хуже наших, — пожав плечами, ответила я, София искренне заулыбалась и наигранно закатила глаза. — Еще хуже? — недоверчиво переспросила она. — Да, — односложно ответила я и перешла на шепот, когда в класс вернулась учительница. — Любимое развлечение — это издевательства и унижение, поэтому будь с ними осторожна. — Хорошо, — согласно покачав головой, ответила девчонка, и перевела свое внимание на доску.

***

Первый учебный день в новой школе, а точнее, в физико-математическом лицее для обеспеченных детишек, начался с любимой мною математики и знакомством с милой одноклассницей. Она была столь открытой со мной и доброй, что мне было сложно поверить в ее искренность, но к концу учебного дня у меня сложилось такое впечатление, что я знаю ее всю свою сознательную жизнь. Наш круг интересов тесно переплетался, а вкусы и вовсе были практически идентичными, плюс, как оказалось, я жила на соседней улице от Арины, что давало нам возможность вместе ходить в лицей. Лучшего исхода событий я и предположить не могла. — Сонь, а ты не хочешь зайти ко мне пообедать? Папа как раз в командировку уехал, а мама вкусных блинчиков напекла, и с удовольствием нас встретит, — спросила Ларина, поправляя свои непослушные, кудрявые волосы, что разлетались на ветру. — С удовольствием, только своих предупрежу, — кивнув, ответила я и быстро стала набирать сообщение маме, что немного задержусь. Родители у меня были современные и понимающие, на вес золота, как говорится. Как таковых запретов в нашей семье не существовало: все держалась на прочном и непоколебимом доверии, которое мы берегли, как зеницу ока, избегая каверзных ситуаций. Арина же мне сразу рассказала о своем отце и суровых правилах в его доме, об извечных дополнительных и тотальном контроле, а все из-за того, что ее отец был помешан на будущем, которое ожидало его дочь. Он рьяно желал, чтобы она пошла по его стопам и делал все для того, чтобы она не свернула с выбранного им для нее пути. Я считала это в корне неправильным, мои родители никогда не диктовали, что мне делать и как, они давали советы, но не более того. Зайдя в плохо освещенный подъезд, первое, что я почувствовала, это запах сигаретного дыма. Неосознанно скривившись, я обратила внимание на лицо Арины, у которой реакция была точь-в-точь, как моя. Мы одновременно высунули языки и поднесли два пальца ко рту, изображая, что нас тошнит, рассмеявшись при этом. — Малышек досрочно отпустили? — послышался соблазнительно-хрипловатый голос со стороны. Я резко обернулась и замерла в оцепенении. Не знаю, кем был этот молодой человек, но его совершенство даже в полумраке было сложно не заметить. Его выразительные глаза были едва прищурены и смотрели на нас с долей интереса. Массивный подбородок с ямочкой и четко выраженные скулы делали его лицо запоминающимся. К пухлым губам, изогнутым в ухмылке, он подносил сигарету, делая неспешные тяги, и клубами выпускал дым в нашу сторону. Его сразу можно было узнать в толпе, не прилагая особых усилий. Я так узнаю точно, потому что понимаю, что с этого момента я буду искать любой повод для того, чтобы приходить к Арине, рассчитывая на возможность встречи с ним. Я не понимала того, что творилось внутри меня, не понимала, почему холодок пробежался по спине, в то время как мое лицо бросило в жар, не понимала, почему вспотели ладошки, которыми я тут же стала комкать кромку рубашки. Я просто смотрела на него, нет, не так, я пялилась, я пялилась на него, а он слегка наклонил голову вбок, пристально рассматривая меня, и по-прежнему делал тяги, только сейчас он наслаждался этим процессом, медленно выпуская дым через ноздри. — Пойдем, Сонь, — взяв меня за руку, тем самым вырвав меня из оцепенения, произнесла Арина и поволокла меня к лифту. Я мгновенно опустила взгляд, чувствуя, как сжимаются легкие, и затрудняется дыхание, чувствуя, как снует дрожь по телу, и от моей одноклассницы это не укрылось, она растерянно посмотрела на меня, бегло на парня и снова на меня. Моим спасением стал лифт. Я спешно зашла в него, рассчитывая на то, что смогу отдышаться и привести себя в порядок, перед встречей с мамой Арины, но все мои надежды пали крахом, когда вслед за Лариной, вошел брюнет. Демонстративно размяв шею, он облокотился на закрывшиеся двери и провел пятерней по угольно-черным волосам. — Ты к Игорю? — неожиданно спросила Арина, и я заметила, как ее щеки налились румянцем. Хоть одно радует: не одна я тут краснею. Впрочем, Ларина хоть не выглядит как помидор, в отличие от меня. Да, и голос у нее не дрожит, я же и слова вымолвить не могу. — Да, но могу перед этим зайти и к тебе, — хищно ухмыльнувшись, проговорил он, а от выбранного им тона, по моему телу не то, что дрожь, табун мурашек галопом пробежался. Сказанная им фраза была настолько двусмысленна, что Арина замялась, а я и вовсе отвела от него взгляд, жалея, что не могу покинуть это замкнутое пространство, которое с каждой секундой наполняется запахом его одеколона с примесью никотина от выкуренной им сигареты. Этот аромат въедался в ноздри, путая мысли, и вызывал желание вдохнуть его глубже, пропустить через себя. Я на секунду прикрыла глаза, как почувствовала нежное прикосновение прохладных пальцев к моему подбородку и ошарашено посмотрела на парня, пристальный взгляд которого, казалось, может прочесть все мои мысли. Впрочем, он и так уже все понял, без телепатии. — Дыши, Софи, дыши, — излишне интимно проговорил он, без тени улыбки на лице. Казалось, что я тону в этих выразительных, поразительно глубоких, насыщенно-синих глазах, но двери лифта распахнулись, пропуская в кабину солнечный свет и воздух, что прогнал окутавший меня туман. И он отпустил меня, галантно поклонившись, надевая ухмылку. Молчавшая до этого Арина, пребывала в не меньшем шоке, чем я: она несколько раз покачала головой и повела меня за собой, что-то бурча себе под нос, вот только я ее не слышала, полностью погрузившись в свои мысли.

***

Я зашел в квартиру друга и облокотился на стенку в прихожей, откинув голову с характерным звуком ударившись затылком. Глубоко задышав, я восстановил в мельчайших подробностях образ девушки, с которой мне посчастливилось пересечься всего несколько минут назад. Миниатюрная, с чистой кожей без единого изъяна, и я верил, что такой она была везде. С ровными, длинными волосами, излишне темного для меня оттенка, но я заставлю ее изменить его, да, я определенно заставлю ее стать блондинкой, и с наслаждением буду пропускать золотистые волосы сквозь свои пальцы, когда она будет лежать на мне. А ее пухлым губам я уже мысленно нашел не одно применение, предвкушая, как ее маленький ротик будет ублажать меня. Впрочем, я бы и сам не прочь попробовать какова она на вкус, а с ее реакцией на меня, затащить ее в свою постель будет легче простого: взять и поманить, без наживки, на голый крючок. Ухмыльнувшись, я разулся и прошел в гостиную, где Игорь сушил Беса после того, как все же решился искупать его. Вчера мы договорились встретиться и сходить на разведку в новый закрытый клуб по боям без правил, единственное, что уговор был на вечер, однако я излишне быстро разобрался со своими делами и решил не терять времени зря. — Ты уже кого-то успел отыметь? — хмыкнув, негодующе бросил друг, а я вальяжно расселся на кресле. Я не был удивлен его заявлению, потому что он знал меня лучше, чем я сам. И, заметив мою излишне открытую улыбку, предположил самый частый вариант развития событий. Но на сей раз он не угадал. — Лучше, друг мой, я выбрал цель, которая разнообразит мою бренную жизнь, — наигранно вымученно произнес я. — Надеюсь, что исключительно половую, — не без сарказма ответил Игорь, отпуская Беса. — И кто же эта фея? Я с задумчивым выражением потер указательным пальцем подбородок, после чего излишне посредственно произнес, прекрасно осознавая реакцию Романова, которая не заставит себя ждать: — Подруга твоей невинности. Знаешь, она такая маленькая, милая и безумно красивая. Только пока ее сверстники этого не замечают, а я в это время вовсю буду растрахивать ее. Как я и предполагал: Игорь напрягся, улыбка мгновенно стерлась с его лица, а вот злость проступила. Он сжал кулаки и нервно дернул шеей, развернувшись ко мне лицом. — Даже не вздумай. Держи свою развращенную натуру подальше от школьниц, и продолжай трахать своих сук, — гневно выплюнул он. Приподняв ладони вверх в жесте «сдаюсь», я изогнул губы в оскале, бросая ему явственный вызов. — У тебя есть день, попробуй переубедить меня, — враз став серьезным, проговорил я, поднимаясь с кресла. — Я заеду в девять, как и договаривались. С этими словами я покинул его квартиру, прекрасно понимая то, что сам дьявол не сможет отговорить меня от нее. Не сейчас и не сегодня.