***
Мой лучший друг всегда отличался своей пунктуальностью, что вызывало у меня крайнюю степень недоумения, ведь разгульней и расхлябаннее человека, чем он, я не встречал. Так было и сегодня: ровно в девять вечера он ждал меня у подъезда, рассматривая новоприобретенную спортивную машину марки BMW-i8. Иногда я удивлялся, с какой легкостью он расставался с неизмеримо огромными суммами денежных средств, но после всегда вспоминал своих родителей, которые никогда и ни в чем себе не отказывали, стараясь приобщить и меня к этому. Но воспитание дедушки дало свои плоды, и я быстро забыл, что такое сливать за ночь по несколько тысяч, зная, что с утра сумма станет прежней, ведь отец так беспокоился о том, чтобы я оставался со всеми наравне, что мой персональный счет никогда не достигал минуса. — Красавица, — одобрительно похлопав по бамперу, восхищенно произнес я. — Еще бы, эта крошка стоит больше всех моих предыдущих девочек, — хмыкнув, ответил Мирный, выпуская сизый дым табака через ноздри. — Верю, но ведь она того стоит, — изогнув правую бровь, уверенно сказал я. — Что правда, то правда. Она того стоит, — ухмыляясь, ответил друг. — Итак, мы окончательно решили с выбором базы? — вкрадчиво спросил Антон, в то время как я подкурил от него сигарету. — Да, — утвердительно качнув головой, проговорил я. — Мне нужны деньги, новая квартира обошлась мне в круглую сумму, так же как и ремонтные работы. Зарплаты в салоне не хватает, другого выхода я не вижу. — Я вижу, — уверенно проговорил друг, а я сразу же предугадал его дальнейшие слова. Безусловно, он имел рацию, когда говорил о том, что мне не мешало бы вернуться к предкам и тогда все мои финансовые проблемы были бы решены, но я даже мысли не допускал о таком исходе событий. Для меня было бы лучше работать с утра до ночи, чем оказаться в родительском доме без тени тепла и уюта, снова сковать себя цепями обязанностей, которые за годы моего отсутствия перенесли глобальные изменения. Я не мог позволить себе сдаться, не мог вернуться, не мог признать то, что без них я ничего не стою, и я боролся, продолжал бороться за свободу, которую так стремился достичь. — Можешь даже не начинать. Ты как никто другой знаешь, что я к ним не вернусь, — грубо бросил я, делая тягу, заполняя легкие никотином. — Знаю, но надежда умирает последней, друг мой. К тому же там, где крутятся грязные деньги, всегда вылезают побочные проблемы, которые редко решаются мирным путем, — произнес Антон, затушив брошенный под ноги окурок. — Нам не привыкать, — совершив аналогичный жест с выкуренной сигаретой, ответил я. Присев на пассажирское сидение я сразу стал составлять плей-лист на время поездки, попутно разбираясь в навороченной мультимедийной системе, в то время как Мирный завел двигатель и плавно тронулся с места, что заставило меня ухмыльнуться. Обычно он не упускал момента с ревом стартануть так, что покрышки оставляли на асфальте черные следы, но только не сегодня, только не сейчас, он был весь погружен в свои мысли и я не мог этого не заметить. Слишком серьезным он становился в последнее время, что было ему совершенно не свойственно и заставляло меня переживать, прокручивая в памяти все последние диалоги ища в них подсказки, лазейки, то, за что можно было бы зацепиться, потребовав объяснений его поведению. Но мы не виделись слишком долго, чтобы я мог хоть что-то знать о его стремительно меняющейся жизни, кроме того, что он сам рассказывал мне. — Я хочу ее, Игорь, — ни с того ни с сего, произнес Антон, когда мы поворачивали к закрытому бойцовскому клубу «Ярость». Я не сразу понял о чем он, но через секунду в моем сознании всплыл недавний разговор, в котором он упоминал о подруге моей очаровательной соседки. Непроизвольно я напрягся, бросив изучающий взгляд в сторону Мирного. Он нередко кого-то хотел, порой увлекался настолько, что казался помешанным, но когда достигал своей цели, сразу же переключался на другую, вот только сейчас его целью была школьница, которой едва ли исполнилось шестнадцать, и он хотел эту школьницу, и ничто не было способно уговорить его отказаться от этой сумасбродной идеи. — Разве? Мне казалось, что ты каждый день хочешь новую игрушку? — не без доли сарказма проговорил я. — Это верно, но она так невинна и прекрасна в своей невинности, что я даже готов потерпеть пару дней, перед тем, как натянуть ее, — поиграв бровями, сказал парень, расплываясь в хищной ухмылке. — Она тебе не даст, — уверенно бросил я. — Не в первую неделю так точно. — Что я слышу, это вызов? — прищурившись, вопросил друг, припарковавшись на стоянке. — Констатация, — ощущая, как привычное чувство азарта заполняет меня, сказал я, ухмыляясь в ответ. — Прошу озвучить ваши условия, сударь, — с непроницаемым выражением лица проговорил Антон, деловым тоном. — Мирный, ты ведь не думаешь, что я действительно стану спорить на девственность старшеклассницы? — мгновенно став серьезным, произнес я. — Почему бы и нет? Ведь не тебе ее трахать, к тому же я, так или иначе, это сделаю, так почему бы не вывести все это на более высокий уровень, друг мой? — без тени юмора вопросил парень, вкрадчиво всматриваясь в мои глаза. Я прекрасно знал, на что он способен, так же как и то, что он действительно сможет уложить ее в свою постель за день, если это потребуется, и я также прекрасно знал то, что ничто не способно усмирить его пыл, особенно когда дело касалось споров. — Я уже давно не играю в эти игры, и тебе не советую, — с нажимом ответил я, покидая салон авто. — То есть ты сливаешься? — последовав за мной, небрежно бросил Антон. — То есть я против растления малолеток, — грубо произнес я, направляясь ко входу в закрытый клуб. Сегодня я планировал ознакомиться с уставом этого заведения и мысленно просчитать все подходящие варианты для получения наибольшей прибыли. С недавних пор мои расходы кардинально возросли, а вот получаемые средства оставляли желать лучшего. Заработать необходимую мне сумму честным путем не представилось шанса, поэтому я решил делать то, что умею, к тому же получать за это внушительные суммы, в случае выигрыша. И мне совершенно не хотелось думать о нежности и ее подруге, тем самым отвлекаясь от поставленной задачи, рассеивая свое внимание. Но также я прекрасно понимал то, что Мирный просто так эту тему не замнет и мне придется продолжить этот разговор, и аргументировано все свести на «нет», в чем я очень сомневался. Антон шел до последнего, если его что-то цепляло, а эта девочка, кем бы она ни была, определенно смогла задеть его, что не предвещало для нее ничего хорошего, совсем ничего.***
На часах уже было около одиннадцати, а мы все еще болтали с Соней без умолку, делясь самым сокровенным и важным. Казалось, что мы были знакомы с детства, а подобных вечеров было не сосчитать. Легко и непринужденно Сонька рассказывала о своей прежней школе и ее друзьях, я же сетовала на свою жизнь, тяжко вздыхая на моментах о тирании отца, но неожиданный телефонный звонок прервал нас, оповещая о том, что ей пора домой, да и время уже позднее. Наспех собравшись, едва не разбив в прихожей вазу, мы вышли с квартиры, договорившись, что на половине пути разойдемся. Спустившись на первый этаж, мы вышли из лифта и погрузились в кромешную темноту. Кто-то опять выкрутил лампочку, а новую вкрутить никто не удосужился, я бы удивилась, если бы все же удосужился. Кое-как, очень медленно и осторожно мы дошли до парадной двери. На ощупь найдя необходимую кнопку, я открыла дверь и больно врезалась носом в чью-то стальную грудь. Знакомый запах одеколона моментально врезался в ноздри, я несмело подняла голову и столкнулась с надменным взглядом темно-серых глаз. По телу прошлась нервная дрожь, я сделала шаг в сторону, чтобы обойти его, но он сделал идентичный жест нахмурившись. — Не поздновато ли для прогулок, соседочка? — вкрадчиво протянул Игорь, бесцеремонно намотав прядь моих волос на пальцы, заставляя смотреть в его глаза. — Мне нужно проводить подругу, — пролепетала я, не понимая, почему начала оправдываться перед ним. Взгляд парня сузился, и он посмотрел за мою спину, где стояла Соня, которая не проронила ни звука. Но он быстро потерял к ней всякий интерес, и снова полностью переключился на меня, заставляя меня переминаться с ноги на ногу от дискомфорта и смущения. — Да что ты говоришь. Позволь поинтересоваться, а кто тебя проведет обратно? — выбранный им тон, как будто колол холодом, но в то же время его прикосновения ко мне опаляли, как огнем. — Мы договорились на полпути разойтись, — как на духу, протараторила Соня, подойдя ближе ко мне. — Удивительное решение, — с сарказмом проговорил Игорь. — Романов, ты чего там застрял? — окликнул, подошедший Антон, удивленно окинув меня заинтересованным взглядом, но через мгновение все его внимание переключилось на Соню, которая сжала мою руку, при этом шумно выдохнув. — Какая неожиданно-приятная встреча, — приторно произнес парень, расплываясь в хищной ухмылке. Губы Игоря исказились в идентичной ухмылке, он аккуратно взял меня за подбородок, поглаживая его большим пальцем, пристально всматриваясь в мои глаза. Меня бросило в жар, а потом как будто ледяной водой окатило. Я едва могла дышать, не в силах отвести от него взгляд, не в силах пошевелиться, как завороженная отслеживая каждое его мельчайшее движение, каждую эмоцию, что волей-неволей отражалась на его лице. — Мы пойдем все вместе, — проговорил сосед, не отпуская меня. — В этом нет необходимости, я подвезу Софи, — положив руку на плечо своего друга, тем самым завладев его вниманием, с нажимом сказал Антон. Взгляд Игоря приобрел жесткость с долей злости, а вот Мирный наоборот расслабился и продолжал ухмыляться. Я же, как и Соня старалась размеренно дышать и унять смущение с крупицей страха, что неволей сковывало мое подсознание. — Сбавь обороты, — предостерегающе бросил Игорь, полуобернувшись к другу. — Софи, тебя подвезти? — проигнорировав резкость со стороны моего соседа, излишне учтиво поинтересовался Антон. На долю секунды между нами повисла выжидающая тишина, но неуверенное «да», сорвавшееся с губ моей одноклассницы, мгновенно ее разрушило. Мирный в приглашающем жесте протянул свою руку, ладонью вверх к Соне, которая поколебавшись, все же взяла его за руку, галантно поклонился мне и отсалютировал Игорю, который окатил друга раздраженным взглядом, на что Антон лишь в очередной раз одарил его ухмылкой и повел робеющую девушку в сторону припаркованной им машины. Попятившись назад, я постаралась побыстрее добраться до лифта, но споткнулась о ступеньки и едва не грохнулась, вот только сильные руки моего соседа вернули мне перпендикулярное положение, заставляя меня на мгновение зажмурить глаза от испытываемого стыда за свою неуклюжесть. — Аккуратней, нежность, не стоит так стремительно убегать от меня, — едко произнес Игорь, отпустив меня и легонько подтолкнув вперед. — Больно нужно, — буркнула я себе под нос, почувствовав отголоски обиды за выбранную им интонацию. Я не понимала, почему он оказывает такое влияние на меня, но каждое его слово, каждый взгляд или жест отзывались во мне и передавали тысячи эмоций, ранее не ведомых мне. И я боялась этих эмоций, так же как и чувств, что начинали просыпаться во мне, которые я не могла контролировать, все сильнее погружаясь в них и забываясь, что было совершенно не свойственно мне, и от этого становилось еще более боязно. Двери лифта закрылись, в очередной раз уединяя нас. Отчего-то я занервничала, мельком поглядывая на облокотившегося об стену Игоря, полностью погрузившегося в свои мысли и не обращающего на меня никакого внимания. Его взгляд был устремлен в одну точку, а губы сложены в сплошную линию. Он был напряжен и явно раздражен, хоть пару минут назад выглядел совершенно иначе. Мне же не хотелось строить догадки о смене его настроения, но различные предположения уже крутились в моих мыслях, раз за разом выдавая худший сценарий. Я комкала края толстовки не решаясь заговорить с ним, да и не знала с чего начать. В голове была каша, я никак не могла сформулировать лаконичный вопрос, который позволил бы мне понять ход его мыслей. Я молчала, бросая беглые взгляды в его сторону, зацикливая свое внимание на виднеющихся рисунках на оголенных участках его кожи. В частотности на шее и руках, благодаря подкатанным рукавам. Они были необычны, их хотелось изучить, проследить за каждой линией, но мне вряд ли выпадет такой шанс: наблюдать его обнаженным. От своих размышлений я смутилась, отмечая, что ранее у меня никогда не возникало подобных мыслей. Он, определенно, дурно на меня влияет, но мне это нравится — чувствовать себя иначе. Двери лифта распахнулись, Игорь молча пропустил меня вперед, я медленно обошла его и направилась в сторону своей квартиры, но он неожиданно схватил меня за руку и прижал к стене, заключив мои запястья в замок над головой. Его взгляд: пугающе расчетливый устремился на меня. Я успела лишь жалобно пискнуть, почувствовав, как резко подскочил пульс, а сердце сжалось от испуга. — Хорошие девочки ночами не шляются, нежность, — до мурашек по коже, горячо прошептал он, наклонившись к моему лицу. — Не провожают подружек на ночь глядя. И уж тем более не пялятся так открыто на парней, выдавая себя с потрохами. Ты ведь хорошая девочка? Не заставляй меня думать, что это не так, — на выдохе произнес он, оставляя зазор между нашими губами в пару сантиметров. Я окаменела, не зная, что ответить на его слова, не понимая, как реагировать. Со мной происходило что-то невероятное: страх и смущение смешались, образовывая горючую смесь. Мне хотелось закричать, позвав на помощь, чувствуя ком в горле и в то же время я не хотела отстраняться от него, я хотела вдыхать полной грудью запах его одеколона с едва различимой нотой никотина и наслаждаться его близостью, хоть и пугающей меня. — Я… — попыталась заикнуться я, но тут же осеклась, заметив нездоровый блеск в его глазах. — Что ты? — слегка наклонив голову вбок, спросил Игорь, прищурившись. — Я хочу, чтобы ты меня отпустил, — несмело проговорила я, пряча от него глаза. — Отчего так? Ты боишься меня? — не без сарказма произнес парень, погладив меня по скуле указательным пальцем. — Или хорошим девочкам перестали нравиться плохие мальчики? Я растерянно посмотрела на него, чувствуя, как все внутри меня сжалось. Внешне он был спокоен, но его глаза, в которых бушевала гроза, не предвещали ничего хорошего. Я вдруг явственно захотела оказаться подальше от него, чтобы не ощущать этого давления, чтобы была возможность отдышаться. Впервые я почувствовала себя так уязвимо. — Ты меня пугаешь… Слова сорвались с моих губ быстрее, чем я осознала, что произнесла свои мысли вслух, теперь мне окончательно захотелось слиться со стенкой и исчезнуть. — Прекрасно, запомни это чувство, — вызывающе произнес Игорь, резко отпустив меня. — И передай своей подружке, чтобы держалась подальше от члена моего друга, — дополнил он, отстранившись, и направился к двери своей квартиры, не удостоив меня и взглядом: напуганную и чертовски взволнованную.