Любовь - это... (Love is)

Тем временем Джон продолжает прикладывать слишком явные усилия, показывая, что между ними ровным счетом ничего не изменилось, хотя, конечно же, на самом деле это не так. Шерлок в свою очередь делает все возможное, чтобы его чувства не были написаны у него на лице, но иногда ему это не удается. Он уверен, что Джон порой тоже замечает их, хотя и тактично старается не показывать этого, и тогда Шерлок чувствует угрызения совести и начинает ненавидеть себя за то, каким натянутым становится разговор и какой неловкой – обстановка. Однажды ночью после трехдневного расследования Лестрад подвозит их домой на патрульной машине. Поездка из Кройдона длится долго, и когда Шерлок, несмотря на свое нежелание, все-таки проваливается в сон, на часах уже полтретьего утра. Машина Грега как раз заворачивает на Бейкер-стрит, когда он просыпается и обнаруживает, что его голова покоится на голове Джона, а тот в свою очередь склонил ее себе на плечо. Несмотря на усталость, в мозгу Шерлока начинают тревожно звенеть многочисленные звоночки, и он усилием воли поднимает голову, садится прямо и откашливается. Джон просыпается и тоже садится прямо, и Шерлоку сразу же начинает не хватать тепла его тела. - Прости, – говорит Джон, его голос звучит хрипло и натянуто. - Ничего, - отвечает Шерлок, смотря в окно. Он бросает взгляд на Лестрада в зеркало и спрашивает себя, заметил ли тот, в каком положении они находились, и если да, то что он думает по этому поводу. Пусть это глупо, но ему хочется, чтобы окружающие считали их парой, считали, что они вместе, что они, как выразилась миссис Хадсон, принадлежат друг другу. Машина останавливается перед их квартирой на Бейкер-стрит. - Ну вот мы и на месте, - объявляет Лестрад. Его взгляд находит в зеркале глаза Шерлока. – Еще раз спасибо вам обоим. Рад, что нам удалось схватить этого молодчика. - Да, наши усилия стоили того, чтобы поймать разгуливавшего по всему Лондону педофила, - отвечает Джон, потирая глаза. – Спасибо, что подвез, Грег. - В самом деле, - произносит Шерлок, и они с Джоном выбираются из машины. Шерлок следует за Джоном, и останавливается у входной двери, держась несколько поодаль от него, в то время как тот копается в кармане в поисках ключей. - Идем, - говорит Джон, и Шерлок открывает глаза, не понимая, когда он успел их снова закрыть. На тротуаре его качает из стороны в сторону: он не спал не только эти долгие три дня, но и какое-то время до расследования. Джон внезапно оказывается позади него. - Давай, отведем тебя внутрь, - мягко говорит он все еще хрипловатым со сна голосом, и Шерлок вновь чувствует его тепло на своей спине и руке, когда тот заводит Шерлока внутрь. - Вот так, теперь наверх, - подбадривает Джон, осторожно обходя вместе с ним угол лестницы. Шерлок поднимается наверх, краем сознания отмечая количество ступеней. Семнадцать. Ну вот, готово, теперь они наверху внутри квартиры, и Джон стягивает с его плеч и рук пальто. - Теперь туфли, - говорит Джон, и Шерлоку каким-то образом удается скинуть их. Джон легонько подталкивает его дальше по коридору в спальню. - Тебе нужно раздеться, - командует он. – Не стоит спать в костюме, давай снимем его. Он кажется таким же усталым, что и Шерлок, но ему, по крайней мере, удалось поспать в первую ночь расследования и немного подремать вчера, пока Шерлок исследовал ДНК на образцах ткани. - Никких расслдваний звтра, - невнятно бормочет Шерлок. - Уж точно нет, - соглашается Джон. – Завтра ты будешь спать сколько захочешь, а когда проснешься, мы закажем доставку еды на дом и будем бездельничать. Все равно завтра суббота, и ничего важного не предвидится. Он кивком указывает Шерлоку на грудь. - Давай снимай рубашку. Шерлок успел скинуть пиджак, но вот с рубашкой ему уже не справиться. - Все в порядке, - произносит Шерлок, его глаза сами собой закрываются. Внезапно его тело резко кренится в сторону кровати, однако Джон успевает его поймать, поворачивает и прислоняет спиной к двери ванной. - Держись-ка пока так, - мягко, но настойчиво говорит он. – Говорю же, тебе неудобно будет спать в одежде. И с этими словами его пальцы принимаются проворно вытаскивать пуговки из петель, и взгляд Шерлока останавливается на его небольших красивых руках. Если бы он не был настолько вымотан, то вся ситуация подействовала бы на него возбуждающе, а так он даже не уверен, стоит ли ему ждать, пока Джон выйдет из комнаты, чтобы снять с себя брюки. Дело решается само собой, когда Джон расстегивает пуговицу на его брюках. - С молнией справишься сам, - произносит он, отводя взгляд. Шерлок ведет молнию вниз и чувствует, как несмотря на усталость тяжелеет в паху. Он сглатывает и от всей души надеется, что Джон не заметит. Хотя, возможно, его возбуждение послужит доказательством того, что он точно знает, что чувствует и кого желает. И все же будет унизительно, если Джон это увидит. В это время тот расстегивает манжеты и снимает с Шерлока рубашку, а затем наклоняется и тянет брюки вниз. - Шаг вперед, - говорит он, и Шерлок кладет руку ему на голову, чтобы удержаться прямо, пока он делает то, что говорит ему Джон. В какой-то момент тот застывает на месте, и Шерлок внутренне содрогается. Заметил, значит. Однако Джон ничего не говорит, просто поднимается на ноги, не глядя на Шерлока. Лицо его пылает. Он отворачивается, складывая рубашку и брюки на стул и говорит: - Ты можешь убрать их завтра утром. Его изучающий взгляд быстро, почти нервозно, пробегает по телу Шерлока, который стоит у стены в одних носках и не скрывающем выпуклость в паху белье. Джон облизывает губы (снова это нервное движение) и приближается, чтобы отвести Шерлока в постель. Его теплые руки касаются обнаженной кожи, и больше всего на свете в этот момент Шерлок мечтает о том, чтобы Джон снял с себя одежду и забрался к нему в постель, позволив Шерлоку обвиться вокруг него и заснуть, вдыхая аромат его волос и зная, что Джон рядом и что он никогда не покинет его. Однако он ложится на свежие прохладные простыни один, а Джон собирается уходить (ну скажи же что-нибудь, чтобы остановить его, чтобы удержать его здесь еще чуть-чуть). - Джон… Джон останавливается, затем присаживается на краешек его кровати. - Да? – слегка встревожено спрашивает он. – Ты в порядке? - Да, - отвечает Шерлок, открывая глаза и ища взглядом Джона. – Спасибо, что помог с расследованием. От усталости его язык еле двигается. - Твоя помощь была неоценимой. Джон улыбается, и его улыбка настолько теплая, что напоминает прикосновение. Ощущение усиливается, когда Джон на самом деле кладет свою руку на плечо Шерлока, укрытое простыней. - Ты был великолепен, как всегда. Я рад, что мы поймали его. А сейчас засыпай, увидимся позже днем. Только не вставай слишком рано. - Хорошо, - отвечает Шерлок, стараясь держать глаза открытыми, пока Джон в комнате. После его ухода он смыкает веки, позволяя смутным образам клубиться в голове, и кладет руку между ног, несмотря на то, что слишком устал, чтобы что-то делать сейчас с полувозбужденным членом. Он проваливается в сон, мечтая, чтобы Джон был здесь, перед ним или у него за спиной, обнимая его, и на этот раз вместе с теплом джоновых слов и прикосновений игра воображения приносит Шерлоку покой, а не боль…

***

Слова, которые он произнес, чувства, которые он испытывает, становятся неотъемлемой частью их жизни. Они не признают это вслух, но оба знают, что так и есть. Знают, когда Джон переводит на Шерлока свой взгляд. Знают, когда Джон прикасается к Шерлоку, и шок от его прикосновений порой пугает Шерлока настолько, что он резко вздрагивает. Взамен он избегает дотрагиваться до Джона: раз тот знает, Шерлок не может теперь напоминать ему о своих чувствах каждый раз, когда прикасается к нему. Во время работы над одним из дел какая-то журналистка, интересующаяся ходом расследования, начинает открыто флиртовать с Джоном, и Шерлок чувствует, как едкая желчь разливается у него внутри. Ревность заполняет его мозг, словно дым, заставляя его задыхаться. Он смотрит на них краешком глаза, неспособный сосредоточиться ни на чем другом, все его внимание приковано к Джону и к тому, как тот реагирует на ее заигрывания. Джон улыбается, но держится отстраненно. В обычное время он встрепенулся бы от малейшего намека на попытку завязать с ним знакомство. В обычное, но, похоже, что не теперь. И все же, воспользуется он представившимся шансом или нет? Шерлок настолько погружен в свои размышления, что сердито огрызается, когда рядом с ним случайно оказывается один из недоумков-криминалистов Лестрада и сбивает его с мысли. Неудачливый идиот пятится назад, успокаивающе подняв руки вверх в знак примирения, и остальные также отходят подальше от него. Наконец Джон отворачивается от (кто это? репортер? оператор? впрочем, это несущественно) и подходит ближе к Шерлоку. Положительный знак, но что, если он собирается сказать, что не придет домой к ужину? А в его телефоне уже записан ее номер? Джон приседает рядом и смотрит на конторскую книгу в руках Шерлока, о которой он совершенно забыл. - Есть какая-то зацепка, связанная с ней? – спрашивает он. - Что? А, нет, - рассеяно отвечает он. Джон собирается делать вид, что ничего только что не произошло? Он что, думает, что Шерлок ничего не заметил? А Лестрад тоже обратил внимание. Он присоединяется к ним и подмигивает Джону. - Ну, кажется, она заинтересована, - замечает он. Однако Джон не клюет на приманку, намеренно делая вид, что не понимает, о чем идет речь: - Заинтересована в расследовании? - Да нет, приятель, в тебе, - отвечает Лестрад, закатывая глаза. Значит, он не считает, что они с Джоном вместе, раздосадовано думает Шерлок, Лестрад совершенно уверен, что Джон снова один и открыт для отношений. Шерлок ненавидит это. Джон пожимает плечами: - Ну, этим она ничего не добьется. Разумеется, я сказал ей, что за всей информацией касательно расследования следует обращаться в управление полиции. Узел в животе Шерлока становится чуть слабее. Грег издает одобрительный звук и что-то спрашивает по поводу бухгалтерской книги. Шерлок автоматически выдает ему какой-то ответ, и Лестрад снова уходит. Между ними воцаряется недолгая тишина. Джон подбирает еще какую-то книгу, найденную в полуподвале дома, и негромко откашливается. - Надеюсь, ты понимаешь, что я и не думал приударить за ней. Шерлок делает попытку пожать плечами, но его мышцы настолько напряжены, что движение скорее походит на конвульсию. - Ты волен поступать так, как считаешь нужным. - Перестань, - отвечает Джон, и в его голосе проскальзывает боль. – Я никогда не поступил бы так с тобой. Не стал бы флиртовать с ней у тебя на глазах. Впервые с тех пор, как три недели назад Шерлок признался в своих чувствах, кто-то из них сказал что-либо на эту тему. Озвучивание вслух делает все только хуже, думает Шерлок. Он решает ничего не говорить Джону по поводу того, что ему было бы так же больно, если бы это произошло в его отсутствие. Он не утруждает себя разъяснением, что в долгосрочной перспективе старания Джона не ранить его безответные чувства не увенчаются успехом, поскольку рано ли поздно тот станет испытывать потребность в отношениях – и не с Шерлоком, разумеется, - а проявлять деликатность и отказываться от свиданий до конца его дней… Это вряд ли принесет пользу им обоим. Но, по крайней мере, сейчас Джон, похоже, собирается поступать именно так. - Спасибо, - крайне натянуто говорит он. А затем его взгляд падает на фрагмент, который именно в этот момент выбивается из общей картины преступления. - Прошу извинить меня, - произносит Шерлок, выпутываясь, наконец, из неловкой ситуации, и отправляется к Лестраду. В этот день Джон больше не заводит разговор по этому поводу, и Шерлоку становится легче на душе.

***

Май, похоже, оказывается месяцем преступлений в Лондоне: сейчас, когда на улице потеплело, самые отвратительные из преступников принялись выползать из своих нор, в которые они забились, пережидая зиму. Расследование за расследованием не дает им возможности постоянно думать о признании Шерлока, хотя подспудно оно так и продолжает висеть между ними, вмешиваясь в течение их жизни. Это чувствуется в руках Джона, в его неловких извинениях, в попытке выразить его привязанность, несмотря на то неловкое положение, в котором они оказались из-за чувств Шерлока. В один из дней после удачно завершенного расследования и ареста преступника, совершившего двойное убийство, на улице их преследует целая толпа репортеров, обступая и донимая кучей вопросов по поводу завершенного дела, и Шерлок отвечает на них, в то время как Джон ловит такси. - Последний вопрос, мистер Холмс, - обращается к Шерлоку мужчина, стоявший сбоку от толпы. - Пожалуйста, опишите природу ваших отношений с доктором Ватсоном. Мы знаем, что вы снова живете вместе, и… - Достаточно, - говорит Джон, внезапно возникая рядом с ним. От него исходят волны гнева, а тон его слов резок и строг. Он кладет руку Шерлоку на спину и ведет его к остановившемуся такси. Вопросы градом обрушиваются на них, однако Джон молча впихивает Шерлока в такси, забирается в машину сам и захлопывает дверь. - Бейкер-стрит, - говорит он кэбмену, и голос его все еще сердитый. – 221Б. Шерлок отодвигается от него как можно дальше на другой край, вжимаясь в дверь. Весь путь до дома никто из них не произносит ни слова.

***

В другой день в квартире появляется Джанин Хоукинс. Время от времени она захаживает к ним в гости, и в этот раз ей нужен совет по поводу нового бойфренда: она хочет узнать, может ли он быть замешан в преступлениях ввиду его особого пристрастия к некоему виду порно. Они обсуждают это на кухне за чашкой чая, и когда, наконец, терзающий ее вопрос исчерпан (и она чувствует себя заметно лучше), Джанин откидывается на стуле и отбрасывает с лица свои темные волосы. - Ну, ты сам как? - кокетливо спрашивает она. – С Джоном-то дело продвинулось? Шерлок вздыхает и качает головой: как-то раз она прямо спросила его о чувствах к Джону, и он не стал их отрицать. - Он не заинтересован. Джанин деликатно хмыкает. - Ну да, не заинтересован. Скажи это кому-нибудь другому. - Так и есть, - с этими словами он берет чайничек, наливает ей еще чашку, а остатки чая доливает себе. - У нас состоялся разговор. Если точнее, я говорил. Она хмурится. - И он сказал, что не любит тебя? Когда он не отвечает, она поджимает губы, а морщинка на ее лбу становится еще глубже. - Поверить не могу, честно говоря. Да любой, кто видел вас рядом, скажет, что именно он пылает к тебе чувствами, а не ты. Ну и ты, конечно, тоже... - признает она. - Но правда, Шерлок. Просто не верится. Он пожимает плечами. - Наша домовладелица тоже так думала. Как видишь, вы обе ошибались. - Но... - похоже, он так ее и не убедил. - Серьезно, ну ты же помнишь, он всегда ревновал меня к тебе. Даже на собственной свадьбе. Забыл, как мы с тобой говорили про танец, который так и не станцевали в итоге, и когда ты решил показать мне движения, а он в это время проходил мимо, увидел, что мы разговариваем, и вмешался? Не знаю, обратил ли ты внимание, а я заметила, как близко он подошел к тебе и положил руку на спину, словно утверждая свои права на тебя. Показывая, что ты принадлежишь ему. А взять тот день, когда он узнал, что мы встречаемся! То есть, условно назовем то, что тогда между нами было, "встречаемся". Словом, когда я вышла из твоей комнаты, у него был такой вид, будто его ударили в самое сердце. Он был так расстроен, что едва мог говорить. Я говорила о всякой ерунде, так, обычная болтовня, но, честно говоря, Шерл, он выглядел так, словно ему вот-вот станет плохо. А когда я поцеловала тебя, он был в такой ярости, что едва мог на тебя смотреть. Словно ты изменял ему со мной прямо у него на глазах. Шерлок думает о том, как тогда, после ее ухода, рассказывал Джону о Магнуссене и «Эпплдоре», но все, что интересовало Джона в тот момент, - Джанин и место, которое она стала занимать в его жизни. Не то, чтобы у нее и правда было это самое место, но Джон-то был убежден в обратном. Шерлок думает обо всем этом и не может с ней не согласиться. - Похоже, что чувства к мужчинам всегда были частью него, но он сам никогда не осознавал этого, - медленно говорит он. - А вообще, я не знаю. Он говорил совершенно уверенно о том, что испытывает ко мне. - По мне это скорее походит на отрицание, - решает Джанин. – В его семье была довольно жесткая позиция насчет такого рода отношений, да? По крайней мере, Мери так однажды мне сказала. То есть она была не Мери, конечно, но сейчас не в том суть. Она сказала, что его отца не было видно на горизонте, а мать превратила их жизнь в настоящий кошмар, когда открылось, что его сестра лесбиянка. Поэтому... разве можно винить его в чем-то? - Так он с того момента и не общается с матерью, - упрямо стоит на своем Шерлок. - Он даже на свадьбу ее не пригласил! - А такие вещи так быстро не забываются и не проходят, - проницательно замечает она. - К тому же, думаю, в армии тоже придется несладко, если ты решишься открыто признать свою склонность. Внизу слышится звук открывающейся двери, и Шерлок переводит взгляд на часы: почти полшестого, сегодня Джон вернулся с работы вовремя. Джанин понижает голос: - Это он? Шерлок кивает. - Да, - с подозрением отвечает он. Джанин усмехается. - Не бойся, я не собираюсь совершать ничего сумасбродного. Просто хочу посмотреть, работают ли еще с ним мои уловки или нет. Она наклоняется вперед и кладет руки на его пальцы, которыми он обхватывает чашку. - Что ты...- но закончить предложение ему не удается: шаги Джона уже на самом верху лестницы и он вот-вот войдет в квартиру. - Шерлок? - На кухне, - отзывается он, глядя на аккуратно накрашенные красным лаком пальчики Джанин. Джон появляется из-за угла и резко останавливается, его улыбка моментально увядает, а слова замирают на его губах, и похоже, что они уже не узнают, что он собирался сказать. - Джанин, - вместо этого произносит он. Его взгляд падает на ее руки, и она сразу же убирает их, словно бы спохватившись. - Привет. Не знал, что ты собиралась к нам зайти, - чопорно и не слишком дружелюбно продолжает он. - О, я уже собиралась уходить, - щебечет она, еле заметно подмигивая Шерлоку. - Просто забежала узнать, не психопат ли мой новый бойфренд. Ну ты понимаешь. Она нагибается, чтобы подобрать с пола свою сумочку. - Новый бойфренд, - произносит Джон, и его плечи ощутимо расслабляются. - И как? Все же не психопат, надеюсь? - Шерл так не думает, - заключает Джанин. Она разгибается, а затем обходит вокруг стола и запечатлевает поцелуй на лбу Шерлока. - Береги себя. И звони, если нужно. Если захочешь поговорить, - произносит она, отводя кудри с его лба преувеличенно ласковым жестом. - Обязательно, - отвечает он, не касаясь ее в ответ. На прощание она хлопает его по плечу, и стук каблучков эхом отдается в квартире, когда она спускается по семнадцати ступенькам вниз. Ей, всегда такой забавной и смешливой, снова удается заставить Джона ощетиниться. Он стоит в дверях, словно не в силах решить, что ему делать дальше: продолжать разговор или скинуть куртку и обувь, или что-нибудь еще. Втайне Шерлок испытывает невероятное самодовольство от этого зрелища и одновременно - немалое раздражение. Потому что Джон не имеет права ревновать, как и в тот день, когда он только что женился. Джанин была абсолютно права - Джон действовал в точности так, как она и описывала, когда впервые увидел ее в этой квартире. Как и на собственной свадьбе, когда Джон вел себя, словно Шерлок принадлежал ему, и только ему, и был заметно груб с теми, кто, как ему казалось, проявлял к Шерлоку интерес. Шерлок поднимает чашку и осушает ее до дна. - Чаю? - невозмутимо спрашивает он, поднимаясь из-за стола. - Мы его, правда, весь выпили, но я могу сделать еще. Джон дважды сжимает и разжимает левый кулак, а затем кивает. Он все еще напряжен. - Чай - это было бы здорово, - говорит он. - Я поднимусь к себе наверх... Кину там вещи. Неубедительная отговорка - он обычно оставляет свою сумку у двери, чтобы, собираясь утром на работу, не забыть ее. Шерлок, обрадованный столь явно проявляемой ревностью и очевидной неловкостью, улыбается, заново наполняя чайник. Возможно, ему стоит завести с кем-нибудь интрижку, чтобы проучить Джона. Вот только, как и в случае с Джанин, он не испытывает ни желания, ни интереса что-то разыгрывать. И потом, ему действительно не хочется причинять Джону боль, сколь бы нелогичным в своих действиях и неоправданно ревнивым тот не был. Тем не менее, когда Джон спускается вниз и все еще резковатым тоном спрашивает, не желает ли он сходить куда-нибудь поужинать, Шерлок становится доволен. Он соглашается, и жизнь сразу становится чуточку лучше.