Из окна напротив

Когда после повторного года в Хогвартсе Драко изъявил желание пойти и выучиться на целителя, родители отговаривать его не пытались. Половина имущества Малфоев была отдана новому правительству в качестве погашения военного долга, а другая, в том числе семейный бизнес, находилась за границей и в особой заботе не нуждалась. Зато запятнанная репутация требовала немедленного восстановления, и так как Министерство Магии и прочие государственные учреждения были помилованным Упивающимся недоступны, выражать свои лояльность и общественную полезность новому правительству приходилось обходными путями. Люциус всячески сотрудничал с Авроратом, приложив руку ко многим арестам бывших соратников и обнаружению некоторых тайных убежищ с награбленными за время войны волшебными предметами и драгоценностями. Нарцисса и вовсе организовала благотворительный фонд, все собранные средства которого уходили в семьи пострадавших от боевых действий и строительство нового жилья. При этом от Драко никаких особых свершений не требовалось, он мог бы оказывать помощь фонду и готовиться перенять все семейные дела, но как раз уличив момент, когда родителям наконец-то было немного не до него, решил стать самостоятельным. Не то чтобы ему нравилось спасать жизни, да и по части сострадания Малфой был в числе отстающих, однако душа его лежала к зельям, тихой монотонной работе и исследованиям. Крестный, впервые услышав о намерениях Драко, пришел в восторг. Чем вызвал недельный бойкот со стороны Люциуса, который посчитал, что друг уж слишком радуется решению его единственного наследника заняться чем-то настолько далеким от власти и политики. Поначалу учеба казалась сложной. Особенно трудным было общение с однокурсниками, которые выбрали будущую профессию исключительно из-за любви к ближнему, и с высоты своего возведенного в абсолют альтруизма смотрели на бывшего, помилованного Упивающегося как на грязь, прилипшую к подошве ботинок. Мол, куда ты, злобная мерзкая гадюка сунулся, сидел бы и дальше в своем змеином гнезде. Впрочем, Малфой не был бы собой, придавай он хоть малейшее значение шепоткам, смешкам и взглядам за спиной, или расстраивайся из-за того, что очередной тупоголовый кретин отказался работать с ним в паре. Драко не был командным игроком, он просто шел самостоятельно проложенным маршрутом и вскоре достиг неплохих результатов, откровенно потешаясь над оставшимися позади лицемерами. Ему светила престижная работа с быстрым восхождением по карьерной лестнице, а максимум, чего могли добиться они – должности санитарки в Святом Мунго. Теперь же, когда все было позади, а работа целителем в популярной квиддичной команде приносила очень хорошие деньги, Малфой жалел разве что об отсутствии своей мини-лаборатории, где можно было бы экспериментировать над зельями и проводить всяческие исследования, результаты которых отвечали бы на ряд еще нерешенных вопросов в магической медицине. Со временем, не без помощи семейного состояния, Драко намеревался устроить что-нибудь грандиозное, но пока довольствовался тем, что было, и иногда, выполняя одно и то же изо дня в день, так сильно уставал, что предавался праздности, во время которой ему хотелось разве что кружки чая и приятельского разговора. Забини, очень редко чем-то по-настоящему занятый, всегда охотно отзывался на предложение развеять скуку друга и приходил на сигнал бедствия со сладостями, способными поднять настроение даже инфери. У которых, кстати сказать, наблюдалось его полное отсутствие ввиду совершенно непреодолимой беды – смерти. В этот раз к состоянию ничегонеделания Малфоя привело собственное внутреннее ощущение разобщенности разума и чувств. Блейз, спешащий на помощь, принес брауни и фисташковое мороженое, сам как всегда блистательный и вооруженный парфянскими стрелами. Аппарировав прямиком в кабинет Драко, он поприветствовал его почтительным кивком головы и превратил рабочую зону Малфоя в обитель безумного Шляпника раньше, чем тот успел сказать: «Привет, спасибо, что заскочил». - Время чаепития, - возвестил Забини, улыбаясь шире Чеширского кота, но вместо того, чтобы раствориться в воздухе, плюхнулся в кресло напротив Драко с зажатой в руке чашкой черного, как душа упыря, эрл грея. – О чем желаешь поговорить? Малфой, по достоинству оценив искусную магию друга и мысленно наказав себе поставить блок на все преображающие чары в этом кабинете, изменил свой чай из темного в зеленый и, смакуя на языке привкус жасмина, ответил: - Для начала я бы хотел узнать, как твои дела? – за учтивым тоном пряталась улыбка. - Ого. Приятно знать, что мистера Малфоя беспокоит мое благополучие, - подхватив заданный тон беседы, пропел Забини. – Я, знаешь ли, к тебе прямиком от матушки, с которой имел удовольствие свидеться спустя пару недель вынужденной разлуки. Та передавала тебе пламенное приветствие и любовный поцелуй. - Ох, отрадно слышать, что сердце дорогой Мичелы все еще преисполнено ко мне материнской нежностью, - он сделал новый глоток чая. – Но где же сам поцелуй? Смешливо фыркнув, Забини перегнулся через стол и чмокнул друга в щеку. - А вот и он, - Блейз засмеялся. – И на этом предлагаю закончить официальный обмен любезностями. Что привело к прокрастинации на сей раз? Малфой, знакомый с магловской психологией очень поверхностно, в самых явных местах соприкосновения с миром магов, все же подумал, что примененный другом термин не слишком подходит к ситуации, но промолчал, не чувствуя за собой определенной уверенности. - Ничего серьезного, - ответил он и, примерившись к шоколадному десерту, засунул ложку в рот, испытывая невероятное удовольствие от сладости. Забини, всем видом показывая, что ни капельки Драко не поверил, не стал настаивать на правдивом ответе и пустился в пересказ своих веселых приключений, в которые его втянула ненадолго посетившая Италию Паркинсон. Малфой, расслабившись под приятный голос Блейза, слушал парня через раз, обрывками ловя подробности о задержании парочки друзей копами по обвинению в краже конфет на несколько тысяч магловских денег и их эффектном исчезновении из полицейского участка. Мысли Драко блуждали во мраке и, порой встречаясь, рождали странный симбиоз идей, которые нужно было либо сразу брать на заметку, либо избавляться от них немедленно. - Теперь про нас даже в местных газетах написали, правда без фотографий. Хорошо, что Министерство Италии не сочло это грубым нарушением, - хохотнул Забини, заканчивая рассказ, а потом внезапно спросил: - Что у тебя с Поттером? - Что, прости? – оторвался от размышлений Драко, с удивлением уставившись на друга. - Ты совершенно меня не слушаешь и все время бросаешь вороватые взгляды в окно, - объяснил Блейз. Малфой хотел было возразить, но в последний момент передумал. Иронией судьбы единственное окно в его кабинете выходило на тренировочное поле, и сегодня, в теплых майских лучах солнца, Паддлмир Юнайтед в полном составе отрабатывали стратегию игры, назначенной на середину июня. Поттер, на удивление абсолютно трезвый, пребывал в явном ударе и носился по полю туда-сюда, сидя у снитча буквально на хвосте, и не ловил его только для того, чтобы команда успела набрать побольше очков. Спустя полжизни Драко был готов признать, что ловец из Шрамоголового придурка вышел отличный. Мало кто в настоящее время играл так же здорово, как Золотой мальчик. И еще меньше было тех, кто играл лучше него. Впрочем, Малфой наблюдал не столько за мастерством ловца, сколько за ним самим. С тех пор, как они посидели в ресторане и потом сходили в кино, что-то в самом Драко изменилось, будто проснулось какое-то давно похороненное чувство и теперь не давало покоя. Но признаваться в этом кому-то кроме себя не очень-то хотелось. Особенно если под «кем-то» имелся ввиду Забини. Тот уж точно поймет все совсем не так и переиначит больше половины. - Да что меня может связывать… - все же начал он недовольно, однако Блейз его прервал. - Да-да, с гриффиндорским тупицей, совсем ли я чокнулся в одиночестве, и ты так ненавидишь Поттера, что каждый день поблизости с ним проводишь либо вскипая от злости, либо в слезах из-за жалости к несчастному себе, а так как вы теперь соседи, оба этих состояния перманентны и сменяются один другим, - предвосхищая все препирательства друга, точно передавая ворчливые интонации, перечислил Забини его коронные фразы. – Но сдается мне, тогда, после ресторана, вы не сразу же по домам разбежались, да и не высыпаешься ты явно не из-за вернувшихся кошмаров. Первые годы после войны дурные сны, переполненные тяжелыми воспоминаниями, преследовали Драко из ночи в ночь, однако в последнее время стали очень редкими гостями. Во многом благодаря самолечению и кое-каким нестандартным восточным практикам. Так что Блейз был прав – не высыпался Драко не из-за кошмаров. Спать ему не давали чудеса магловского кинематографа и Поттер, который заваливался к Малфою по вечерам с каким-нибудь очередным фильмом на диске и уползал лишь под утро, а иногда и вовсе оставался ночевать в гостиной Драко, потому что необоснованно решил, будто имеет на все это право. И даже абсолютно типичное малфоевское поведение было неспособно его отпугнуть. Подумав, Драко вздохнул и рассказал обо всем Забини. В конце концов, у того не было ничего, кроме острых коварных стрел из сарказма. - Последнее время мы с ним неплохо общаемся, - признался Малфой. – Он, понятное дело, конченый идиот, но… С ним весело. А тогда, в кино, я и вовсе с ужасом подумал, что предложи он мне продолжить, я бы, скорее всего, согласился. Блейз, слушая откровения друга с лицом заправского психолога-профессионала, на каждую фразу у которого имелся вопрос «хотите об этом поговорить?», понимающе покачал головой, а потом вдруг спросил: - Давно у тебя никого не было? Драко, ожидавший после своего рассказа все что угодно, такого вопроса не предполагал, а потому как-то весь растерялся и не сразу нашелся с ответом. - В каком смысле? - В прямом, - ухмыльнулся Блейз. – Парня там, или девушки, – уточнил он. Малфой, уже примерно представляя, в какую сторону клонит Забини, все же решил прикинуться дурачком. - На что ты намекаешь? Чтобы я и Поттер?.. Парень, откинувшись на спинку кресла, весело засмеялся, обнажая жемчужно белые зубы. И улыбка его показалась истинно демонической, разве что рожек с хвостом не хватало. - Не стоит искать намеков там, где говорят открытым текстом, - отсмеявшись, заявил Блейз и поиграл бровями. Драко закатил глаза и от всей души кинул в друга мягкой маленькой думкой. Нечего было и надеяться на адекватную реакцию со стороны такого легкомысленного вольнодумца как Забини. Скорее бы Мерлин объявился, чем парень принял хотя бы одну попытку стать серьезным и понимающим. - Хм, ладно. А что на счет твоих отношений с Уизли? – вспомнив, что вообще-то и сам он со Слизерина, перекинул стрелку Малфой. Но Забини, вот улыбчивый же засранец, очевидно имел непробиваемые щиты на границах личного пространства, поэтому пика, брошенная другом, врезалась в глухую стену и осыпалась прахом. - Отношения? – переспросил он, не переставая скалиться. – У меня с Уизли нет никаких отношений. Только секс. И, совершенно ничего не объясняя, он аппарировал исключительно по-английски, не прощаясь. Вместе с ним из кабинета пропала причудливая обстановка, кружки с чаем и десерт. За брауни Малфою было обиднее всего. *** Все, что касалось крестного и Ремуса Люпина для Гарри оставалось до конца неясной сумеречной зоной. Он знал необходимый минимум – их отношения начались еще со школьной поры и были настолько сложными, что на выяснение всех нюансов потребовался бы не один день. Бродяга как-то назвал их историю бесконечной чередой встреч и расставаний. Муни поэтично определял их отношения как чувство самоотверженной, сердечной привязанности. И оба выглядели совершенно счастливыми, хоть и не признавали этого вслух. Гарри нравилась их странная парочка. Нравилась их родительская опека по отношению к нему. Он был благодарен за подаренную любовь, за поддержку и понимание, за семью, которой у него не было в детстве. И все втроем они не чаяли души в Тедди, из-за чего порой переживали, как бы тот не вырос чересчур избалованным, хоть наличие в меру строгой Андромеды и притормаживало безумную охоту потакать во всем маленькому сорванцу. Впрочем, из-за того, что крестника оставляли с Гарри не так часто, как тому бы хотелось, он являлся по сути самой большой опасностью на пути доброго нрава ребенка, потому что выполнял абсолютно все его пожелания, начиная с маленькой игрушки и заканчивая хоть самим путешествием к центру земли. Так что нынешним солнечным днем, провожая внука вместе с Поттером из своего дома, Андромеда, у которой появились неотложные дела, и потому она была просто вынуждена попросить Гарри о помощи, строго настрого наказала парню: - Пожалуйста, не перекармливай его сладостями. Обязательно включи в ужин брокколи. И не засиживайтесь допоздна. - Обещаю, - ответил Гарри, сияя самой невинной из всех своих улыбок. За что тут же получил укоризненный взгляд и затем теплый поцелуй в щеку. Удивительным образом со временем он и сам стал для женщины кем-то вроде старшего внука или, по крайней мере, внучатого племянника. А после, когда Андромеда простилась с Тедди, Поттер перенес крестника к себе в квартиру вместе со всеми его вещами и, расположив их в собственной комнате, тут же организовал малышу его самое любимое лакомство - большую кружку какао с маршмеллоу. И пока тот потягивал напиток, сидя на стуле и болтая ногами, Гарри спросил: - Куда отправимся сегодня? Вообще-то, после тренировки, все тело ныло и жалостливо просило оставить его в покое, где-нибудь на кровати, диване или полу – уже все равно. Поттер даже хотел зайти к целителям, так ужасно себя чувствовал, но в последний момент понял, что опаздывает к миссис Тонкс, и передумал. Поэтому теперь ощущал себя древней развалиной, но, тем не менее, был готов отвести крестника куда угодно, даже если бы тот попросился покататься на метлах. Впрочем, маленький Люпин, очевидно перенявший способность отца к эмпатии, никаких подвигов от Гарри сегодня не ожидал и, улыбаясь, ответил: - Пойдем к Дреду и Форджу? Они обещали новые вредилки к лету! По правде, помимо всяких шалостей, близнецы уже давно придумывали и разные полезные вещи, которые, конечно, детям были неинтересны. Зачем им защитные мантии, пользующиеся успехом в Аврорате, или улучшенные сквозные зеркала, вошедшие в обиход, когда можно купить палочку с зарядом на несколько элементарных заклинаний, взрывающийся порошок и фальшивые монетки, превращающиеся в скарабеев. - Как пожелаешь, - согласился Поттер. – Допивай какао, и отправляемся в путь. Он и сам хотел пройтись по Диагон аллее в свободное время. Совсем скоро начнется июнь, а где он, там и день рождения Хорька. Гарри помнил. Не то чтобы он хотел сказать этим подарком больше, чем обычное выражение симпатии, но даже так выбор предстоял не из легких. Купить что-то человеку, у которого, в общем-то, все есть. И которого не особенно хорошо знаешь. Подумать только – знаком он с Малфоем сто лет, а узнавать начал только сейчас. - Отцы не говорили, когда собираются забрать тебя от бабушки? – уточнил он, чтобы знать приблизительное время, отведенное ему с Тедди. Оторвавшись от пустой чашки с какао и задумчиво посмотрев на крестного, мальчик пожал плечами. Над верхней губой остались «усы». Гарри ухмыльнулся и стер их большим пальцем, затем на автомате его облизнув. - Вот бы оставили тебя насовсем, - мечтательно сказал он, потрепав Тедди по голове, а затем подхватил его на руки и, не давая время опомниться, тут же аппарировал. Неожиданные перемещения маленький Люпин переносил проще запланированных. Видимо потому что в таких случаях ему не приходилось нервничать и понапрасну волноваться. То же касалось и порт-ключей. От каминной связи они отказались после того, как вместо Норы пару лет назад Тедди попал в абсолютно чужой дом на задворках Ромфорда. После войны Диагон аллея вновь преобразилась и ожила. Вместе со старыми лавками открылось и несколько новых, в основном, конечно, предлагавших то же, что и остальные, но либо от других производителей, либо подешевле. Впрочем, были и совершенно свежие идеи – большая кофейня, магазин музыкальных инструментов, картинная галерея, лавка художественных принадлежностей и ночной клуб «Мамаша Хаббард». По мнению Гарри, название целиком оправдывало место – посетителей заманивали красивой вывеской, поили до упаду и выпускали полумертвыми лишь под утро. Крепко держа крестника за руку, чтобы не потерять, Поттер, как и всегда во время прогулок по Диагон аллее, зашел с ним в «Волшебный зверинец». Тедди, обожавший животных, мог ходить и глазеть на них часами. И не грози Рем непростительными заклинаниями всякий раз, когда Гарри хотел купить крестнику еще одну зверюшку – дом на Гриммуальд плейс превратился бы в зоопарк. Помимо магических существ в Зверинце так же продавались вполне себе обычные, магловские домашние питомцы. Щенки голден ретриверов, котята дымчатых британцев, хомячки, кролики, крысы, черепахи и даже… - Летучая мышь! – пискнул Тедди, во все глаза таращась на спящую вниз головой, скрытую в тени кошачьего домика животинку. – Она совсем как… - он восторженно посмотрел на Гарри, но тот приложил палец к губам, прося мальчика быть потише. Маленький мохнатый зверек чуть пошевелился, но продолжил спать как ни в чем не бывало. Его время наступало гораздо позже. После Зверинца они так же зашли в «Всё для квиддича», чтобы поглазеть на новинки сезона, затем съели по мороженому у Фортескью и, приобретя новую книгу с заклинанием полного погружения в вымышленный мир для Тедди, наконец дошли до Всевозможных вредилок. В магазине было по обыкновению людно. Но рыжие макушки Гарри был способен разглядеть где угодно. Оба близнеца перетекали от клиента к клиенту, то и дело проводя консультации относительно характеристик и качества товара, сыпали искрометными шутками и сражали наповал бесконечным очарованием. Подобравшись к ним поближе, Гарри заметил Гермиону и Анджелину, о чем-то увлеченно разговаривающих и, казалось, не замечающих ничего вокруг. Отпустив Теда на вольные хлеба, чтобы тот подыскал себе что-нибудь подходящее, Поттер подошел к подругам. - Добрый день, прелестные дамы, - он дружелюбно улыбнулся. Девушки, синхронно посмотрев на него, мгновенно оторвались от без сомнения интересной беседы и расцвели, будто водяные лилии по утру. Смотреть на них, беременных и счастливых, было очень приятно. По крайней мере, самому Поттеру. - Гарри! – Гермиона, крепко обняв и прижавшись к его груди, затем расцеловала парня в обе щеки и ласково потрепала по голове. – Какими судьбами? - Да вот, Тедди решил, что пора бы нам сюда нагрянуть, - он пожал плечами. - Тед? Ремус и Сириус снова работают? – догадалась Гермиона. - Да. В Аврорате какие-то трудности, а Муни все носится со своим законопроектом, надеясь протолкнуть его наверх, - вся их компания знала, как сложно приходится Ремусу отстаивать ценности, в которые он верил, и особенно убеждать в них остальных, и каждый болел за его успех как за свой собственный. - А где Андромеда? – полюбопытствовала Грейнджер-Крам. Гарри пустился в долгие объяснения, как же это крестника доверили ему посреди недели, и просьбам не говорить ни Бродяге, ни Муни, что это именно он покупает здесь сладости для их сына. Потому что узнай они, откуда все время берутся разные шипучие конфеты и блевательные батончики, все еще не вышедшие из моды, и, Поттер был уверен, он бы сел под домашний арест на пару с Тедди. - Не ожидал увидеть здесь тебя, - признался Гарри спустя какое-то время, когда Джонсон уже отошла от них и поднялась наверх, в квартиру. - Мы с Анджелиной ходили на консультацию в Святого Мунго, - объяснила Гермиона, ласково поглаживая выпирающий под светло-бежевым сарафаном живот. – Вдвоем не так волнительно, да и поболтать есть с кем во время ожидания. - И что же вам сказали? – с некоторой опаской спросил Поттер. Иногда ему отчего-то казалось, что вся размеренная, счастливая жизнь может обратиться в прах, стать всего лишь далеким воспоминанием. И это чувство всегда усиливалось, стоило начать обсуждать что-нибудь настолько радостное, как появление на свет новой жизни, планирование свадьбы или еще что-то касающееся беззаботного будущего, в которое все вместе они шли уверенными шагами. - Все хорошо, - заверила его подруга и потрепала по плечу, словно почувствовав внезапно нахлынувшее на него беспокойство. – Детки здоровы и скоро появятся на свет. Её нежный голос как всегда успокаивал. Это напомнило о том времени, когда Гарри думал, что чуточку влюблен в подругу. Хотя, кажется, часть его и по сей день была за то, чтобы жить с ней и Роном, одним целым, ведь они так хорошо понимали друг друга, и у них не было никого ближе. Даже сейчас, когда Гермиона собиралась замуж за Крама и носила под сердцем его ребенка, Гарри был вроде как с Джинни, а Рона связывали какие-то странные отношения с разными людьми, все трое не переставали нуждаться друг в друге. - О чем ты задумался, Гарри? – неожиданно ворвался в его размышления голос Гермионы. Застигнутый врасплох, Поттер растерялся и, не желая делиться настоящими мыслями, сказал первое, что пришло в голову: - Скоро у Малфоя день рождения, хотелось бы ему что-нибудь подарить. - Подарок для Драко? – удивилась девушка. – Что у тебя с ним? – брови, сведенные к переносице, так и просили, чтобы он разгладил пальцами проявившуюся складку. - Ничего такого, - Поттер развел руками. – Мы в последнее время неплохо общаемся. Не то чтобы он мне нравился или что-то в этом духе, - тут же добавил он во избежание всяких ненужных домыслов. - Это замечательно. Но, Гарри, ты не думаешь, что рядом с ним может быть опасно? - нравоучительным тоном начала было подруга. – Ты же знаешь, что… Гарри поморщился как от зубной боли. - Герм, с этим все хорошо, ладно? – прервал он девушку. – Снейп упоминал, что заботится о Малфоях, понимаешь? Несмотря на очевидное желание продолжить разговор на тему опасности всех бывших Упивающихся, Грейнджер-Крам согласно покивала головой и, ненадолго задумавшись, сказала: - Даже не знаю, что бы могло порадовать Малфоя. Гарри хотел было ответить, что и сам находится в абсолютном неведении относительно этого вопроса, но тут, незаметно для него и Гермионы, сзади к ним подошли близнецы. - Порадовать Хорька? – переспросил, выплывая из-за спины Гарри, Джордж. - Другой Хорёк? – продолжил мысль брата Фред, поравнявшись с Гермионой. Лица у обоих были ужасно хитрющими. - Что? О чем вы? – не понял Поттер, глядя на них с любопытством и ожидая подвоха. Братья, переглянувшись, взяли парня под руки и, проведя через весь магазин, подвели к большому вольеру, огороженному прозрачным воздухопроницаемым магическим щитом. Там, носясь друг за другом и прячась по разбросанным коробкам, обнаружились светло-серые и темно-коричневые, забавные, шустрые зверьки, очень похожие на хорей, но больше их раза в два. Один из них, заметив подошедшего поближе Гарри, замер, привстал на задние лапки и, глядя прямо на парня, неожиданно для него крикнул каким-то странным человекообразным голоском: - Хрен ли встал, чучело! - Вон отсюда! – крикнул другой. - Мудила! – подхватил третий. - Кто это? – опешил Поттер. - Джарви, - засмеялся Фред. - Хорьки-переростки из Ирландии, способные на неосмысленную грубую речь, - добавил, улыбаясь, Джордж. Гарри вновь посмотрел на диковинных зверей. Может, прочитай он в свое время учебник по магическим существам внимательнее, знал бы про такое чудо. - Где вы их взяли? – неотрывно следя за одним серо-черным хорьком, продолжавшим браниться на него самыми грубыми ругательствами, поинтересовался Поттер. - Рон приволок, - в голос ответили братья. - Их очень любят дети. Даже в Хогвартс берут, - появилась рядом Гермиона. По ее тону было ясно, что лично она бы своему ребенку такого зверька приобрести не позволила бы. Где это видано, чтобы магический питомец оскорблял всех и вся в стенах великой школы чародейства и волшебства, исключение из которой хуже смерти! - Они очень преданы хозяевам, - заметил Джордж. - Если их приручить, - добавил Фред. Гарри, которому джарви уж очень напомнили Малфоя-младшего, и который уже практически видел его лицо во время вручения такого «подарочка», коварно улыбнулся и решительно произнес: - Оставьте мне вот этого. Заберу его через пару дней. Серо-черный хорь, на шейке которого в ту же секунду появился зеленый ошейник с маленьким серебристым медальончиком, выкрикнул обидное «паршивые петушилы!» и скрылся в одной из коробок. Поттер мысленно поздравил себя с удачным выбором подарка. *** Оставшийся после разговора с Блейзом день Драко провел с матерью, аппарировав к ней в Экс-ан-Прованс и вытащив на прогулку. Красота этого места и удаленность от политических игрищ Англии положительно сказывались на самочувствии Нарциссы и ее настроении. Увидев мать впервые за несколько месяцев, Драко даже подумал, будто та воспользовалась какими-нибудь омолаживающими зельями – такой красивой и цветущей она была. Бродя по великолепному бульвару Мирабо, восхитительным парковым зонам и тихим улочкам, они делились друг с другом последними новостями, обсуждали общих знакомых и, конечно же, всякий раз задевали в разговорах Люциуса. - Он покинул меня совсем недавно, ты не знал? – сказала мать, когда Драко спросил у нее, давно ли она встречалась с отцом. – Мы присмотрели чудесный домик на берегу. Он говорит, что подумывает перебраться ко мне насовсем. В этом не было ничего удивительного. Нарцисса являлась женщиной всей жизни Люциуса, и их любовь, прошедшая все испытания, казалась Драко такой сильной, что иногда ему даже становилось немножко завидно. В конце концов, это так сложно, найти человека, который вытерпит вместе с тобой абсолютно все и продолжит любить так же, как и в самом начале пути. - Да, это было бы здорово, - ответил матери Драко. – Все дела он может вести и отсюда. А мэнор будут поддерживать домовики. Сам он возвращаться в поместье не спешил. За его пределами легче дышалось, спокойнее спалось и веселее жилось. Он любил дом всем сердцем, потому что вырос там, потому что знал каждый камень и досточку, но ему нужно было время, чтобы вновь воспринимать мэнор безопасным местом, своей крепостью. Родители понимали это. По крайней мере, точно понимала Нарцисса, которая и сама-то перебралась во Францию во многом из-за не проходящего чувства опасности. После Драко с матерью поужинали в ресторане, заказав традиционное меню, состоящее из супа с базиликом на первое, мяса по-провансальски на второе, калиссонов на десерт и пастиса. Потом он проводил мать до дома, скрасив дорогу рассказом о своем недавнем путешествии на Кубу вместе с Блейзом. Порадовался её приятному, лёгкому смеху, вселявшему в него самого теплоту. Крепко обнял её на прощание, пообещав вести себя как обычно благоразумно. И аппарировал обратно в Лондон, но не к себе домой, а в квартиру к Поттеру. В гостиной горел мягкий, приглушенный свет. На диване без задних ног дрых Поттер, запрокинув голову назад и тихо посапывая. А рядом, устроившись в его объятиях, сидел маленький зеленоволосый мальчишка в красной пижамке с золотыми снитчами и выразительно читал вслух «Мохнатое сердце чародея» барда Бидля. - Давным-давно утратив связь с глазами, ушами и пальцами, это сердце не могло поддаться очарованию красоты, дивного голоса или шелковистой кожи. Увидев его, девушка ужаснулась, потому что за долгие годы сердце чародея сморщилось и обросло длинной черной шерстью, - прочитал мальчик очередной абзац, оторвался от книги и посмотрел на Драко. В глазах обоих мелькнуло моментальное узнавание. - Драко! – пискнул мальчик и, тихонько выбравшись из-под руки Поттера, бросился к гостю, обнимая его за ноги. Малфой, не очень-то любящий чужие прикосновения, и еще хуже переживающий подобное от детей, с трудом подавил в себе желание отодвинуть мелкого Люпина как можно дальше от себя и, похлопав его по плечику, сказал: - Привет. Ты тут какими судьбами, парень? - Бабушка попросила Гарри посидеть со мной, пока занимается какими-то делами, - честно ответил Тедди, кажется, не собираясь отлипать. Драко, сжалившись, поднял мальчишку на руки и ткнулся носом в мягкую щечку, ни на что другое, в общем-то, неспособный. - И чем вы тут занимаетесь? – окинув гостиную внимательным взглядом, спросил он у Люпина. - Гарри предложил почитать мне сказки. Но потом уснул, - Тед разочарованно вздохнул. - И поэтому ты решил поменяться с ним ролями, да? – Драко ухмыльнулся. – Посредственный из твоего крестного сказочник. Он глянул на часы – малая стрелка подползала к одиннадцати. Насколько Малфой мог судить, маленькому Люпину уже давно полагалось отдыхать в своей кровати. - Пора бы и тебе лечь спать, - сказал он мальчику. – Где ты обычно ночуешь, когда остаешься у Поттера? Тедди, сначала явно желающий поспорить относительно принятого Драко решения, заметил бескомпромиссное выражение его лица и, тут же забыв про собственные намерения, махнул рукой в сторону спальни. - Замечательно, - кивнул Малфой и, подхватив с дивана книжку со сказками, отправился в спальню Поттера. – Ты уже чистил зубы? Люпин покивал. Драко, конечно, мало поверил ребенку, все еще неплохо помня вредного себя в его годы, но решил ничего не говорить, потому что он не был Теду ни отцом, ни крестным, - всего лишь родственником, посещающим семейные праздники. Да и в нянечки он никому не нанимался. Просто пинать Шрамоголового и ссориться с ним при ребенке не очень-то хотелось. Расстелив постель и взбив гору подушек, Малфой подождал, когда мальчик устроится поудобнее, накрыл его одеялом и улегся у него в ногах, раскрывая книгу на «Зайчихе-шутихе». По мнению Драко, эта сказка куда больше подходила детям на грядущий сон. По крайней мере, ему самому мать читала на ночь только её. Первые несколько минут Тедди очень хорошо боролся со сном. Еще минут через пять тихий, монотонный голос Драко начал слеплять мальчику глаза. Когда же дело дошло до хихикающего пня практически в самом конце рассказа, маленький Люпин уже сладко сопел, сжимая в руках одну из подушек. - И никогда больше в том королевстве не преследовали волшебников… - позади раздался шепот Поттера, заставивший Драко вздрогнуть от неожиданности. Он повернулся и увидел растрепанного Героя, привалившегося к дверному проему. - Ты напугал меня, придурок, - прошипел Драко, встав с кровати и подойдя ближе к Гарри. – Я, знаешь ли, тут про мертвых собак читал и про старых зайчих с волшебными палочками. Поттер смешливо фыркнул. - Откуда ты знаешь моего крестника? – спросил он, когда они вышли из спальни и плотно закрыли дверь, чтобы не потревожить детский волшебный сон. - Вообще-то, он мой племянник, - холодно заметил Драко. – И мы с матерью порой навещаем Андромеду. По удивленному лицу Поттера, он понял, что ни о чем таком его собеседник не знал. Хотя ничего такого в этом и не было. Многое поменялось после войны. В том числе отношения в семье Малфоев. - И чем обязан позднему визиту? – решил сменить тему Гарри. - Тренер просил занести тебе какие-то бумаги на подпись. И еще я хотел сообщить про надвигающийся осмотр, - без разрешения хозяина квартиры Драко прошел на кухню и наколдовал себе большую кружку зеленого чая с мятой. Поттер, не найдя в себе достаточного желания для возражений, сел рядом с Малфоем за стол и уточнил: - Хочешь сказать, что мне пора бы ненадолго завязаться? - Что-то типа того, - согласился Драко. – Или что, алкоголь уже заменил тебе кровь? Гарри вздохнул и закатил глаза. - С алкоголем мне проще спится. - С ним тебе проще спиться, Потти, - исправил его Малфой. – А если нервишки шалят после деяний благородных и праведных, попей успокоительные. Кое-какие умные люди поговаривали, что помогает. Поттер хохотнул и покачал головой. - Ну, Моргана тебя задери, Малфой, а так все хорошо начиналось! Пришел, весь такой милый и домашний, уложил Тедди спать, будто заботливый родитель, сказку даже прочитал, чаек вот на кухню перебрался хлебать, а потом нате вам пожалуйста – нотации про мой здоровый и бодрый алкоголизм, намеки на умственную отсталость… И где таких только берут? - Таких, как я – нет. Да и таких как ты, слава Мерлину, тоже. Не представляю, что было бы с миром, населяй его самоуверенные выскочки-полукровки с комплексом великого Героя-всеспасителя. - Ох, любишь же ты людей оскорблять, - снова вздохнул Гарри. - Люблю, - просто согласился Драко и отпил из кружки. - Это все потому, что сам ты так ничего особо и не добился. - Пф, Поттер, что это за попытки удариться в психологию? Если уж кому про внутренние проблемы говорить, так это мне – по роду деятельности положено. Не путай, пожалуйста, - он мягко улыбнулся, но походило это больше на «отвали, будь добр». - Малфой, ты вообще-то у меня в гостях! – возмутился Гарри. – Где манеры? Отпив еще немного, Драко оставил кружку на столе, а сам, дойдя до дивана, растянулся на нем пластом и соизволил ответить: - Ты меня раздражаешь, Потти, и поэтому все мое изумительное воспитание забывается, утопая в океане негодования. - И почему же ты тогда все еще здесь? – изучающе глядя на собеседника, поинтересовался парень. - А мне тут нравится. Ты сам раздражаешь, а все остальное – нравится, - и, зевнув, Драко погасил в гостиной весь свет одним только взмахом палочки. Когда Гарри, забравшись в кресло, включил телевизор на тихий звук, Малфой ничего не сказал. После короткого диалога, который и перепалкой-то назвать было нельзя, они оба просто смотрели телевизор и думали каждый о своем. Документы, которые принес Драко, так и остались у него в портфеле, забытые и никому особо ненужные.