Вектор для хаоса. Поиск.

От автора. Та-дааа! Я таки восстановила потерянные части фика. Увы, даже спустя долгое время после починки сайта, он был недоступен. Я особо не спешила, написала вот новую главу. Конечно, мне ужасно жаль ваши комментарии, потому постараюсь дать вам почву для написания новых.

Ни один новый портал не мог сравниться с Радужным мостом. Копьё ориентировалось на их новый мост и не делало перемещение приятнее. Вот и в этот раз пришлось бороться с ощущением, что каких-то кусков тела не хватает. Хаймдалл смотрел на его разминку не слишком одобрительно. – Всеотец просит тебя явиться к нему незамедлительно. – Хорошо. Оставайся на посту. – Нет, мне велено также явиться, – движущийся Страж был почти что из ряда вон, но тем не менее он убрал меч в ножны, а потом повесил за спину. – Надь в закатный звон собралась явиться на переговоры. – Ничего себе! Похоже, я наконец-то услышу, что ей от нас нужно. – Она хочет сама стать Всематерью и своего сына сделать царём всего, что ей подвернётся под руку. – Локи уже побыл царём, и за пару дней разрушил больше половины всего, чего Асгард добился за тысячи и тысячи лет. Если Надь сама не может понять, что трон моему брату противопоказан, то придётся ей это доступно втолковать. Скажи, откуда явится Слепая Волна? Мы будем ждать её здесь? – Нет, Она собралась выйти прямо на торговой площади. Идём, Громовержец, твоя мать уже там, а отец вскоре прибудет. Несомненно, Надь хочет продемонстрировать своё неоспоримое могущество. Показать, что ей не нужен Бифрост, что ей не нужна помощь Асгарда ни в чём. Ну, пускай думает, что хочет. Город окружён врагами, но Сиф уже должна прибыть к Вальгалле, и вскоре крылатые скакуны в непробиваемых доспехах помогут осаждённым с провизией. Хаймдалл отдал своим воинам несколько распоряжений по поводу охраны портала, а потом им привели коней. Поехали в город. Вдоль серпантина через равные промежутки пути стояли стражники, чтобы вовремя предупредить о возможной засаде; медленно тащился вверх обоз из нескольких телег с едой, и не сказать, чтобы они были набиты доверху; от тёмных туч, закрывших небо, свет золота померк; но в самом городе царило воодушевление. Ремесленники, раньше занятые изготовлением и украшением прекрасных предметов обихода, теперь баррикадировали улицы; женщины надевали старые латы своих мужей и обрезали платья, чтобы подол не помешал защищать семью; дети играли всё так же, и каждый мальчишка готов был сразить армию; под укреплениями стояли солдаты, на крышах сидели лучники. Асы хотели воевать, защищаться и уничтожать врагов, не чувствуя никакой особой опасности. Ещё бы, ведь Асгард всегда выигрывал любую войну. Благословите, Норны, чтобы так случилось и в этот раз. – Эскорт царицы стоит на соседней улице, – коротко оповестил Страж Моста и свернул направо в узкий переулок, где еле-еле могли ехать рядом две лошади. – Готовься к шквалу вопросов о брате, царь. – Готовлюсь. Ответь мне, а не видел ли ты, как Сигюн встретилась с Локи? – Не имею понятия, Тор, – медленно, будто ему пришлось вспоминать, ответил тот. – Понимаю твоё любопытство, но ввиду войны я вынужден больше смотреть в сторону Девяти миров, а не Земли. Но я уверен, что деве Сигюн рядом с Локи не место. – Она так не считает. Почаще обращай на неё взгляд, Хаймдалл. Слишком по нраву ей мой братец, я боюсь, как бы она вместо того, чтобы его держать в узде, не стала потакать. Безусловно, мой друг Железный человек для Локи достойный противник, но и на него можно найти управу, если постараться. – Трикстера бы лучше держать на цепи. – Локи выбрался из Бездны, откуда не могут сбежать ни Дисиры, ни Читаури, ни Танос. А ты говоришь о какой-то жалкой цепи. Я попытаюсь с ним поступить иначе. – Они выехали на другую улицу, широкую, посреди которой тянулся декоративный канал. С другой его стороны остановилась пышная закрытая коляска царицы. – Прости, Страж, но я пойду к матери. Не успел он перебраться на другую сторону по тонкому мостику, как к дверце подбежали две служки, одна из которых была сестрой Сигюн, а затем Фригга сама вышла из повозки, опершись на ловко подставленный локоть стражника. На мгновение показалось, ничего в ней не изменилось: атлас и золото в одежде, перламутровые заколки в сложной причёске, мягко и с тем крепко обнимающие руки. – Сын, – она немного отстранилась, – почему ты не зашёл ко мне сообщить, что отправился на Землю к Сигюн? – Я велел Троице воинов передать всё отцу. Разве он не рассказал тебе? – Меня не было во дворце. Я ездила к владычице Альвхейма и вернулась незадолго до твоего прибытия, – это она произнесла достаточно громко, а потом наклонилась к его уху: – Что мой Локи? Хаймдалл нашёл его, я знаю. Ты видел брата? – Да-да, – шепнул он в ответ. Мать вздрогнула и поджала губы. – Твоя служанка хочет что-то спросить, мама? – сестра Сигюн смотрела на него во все глаза, но, конечно, не решалась издать ни звуку без разрешения. Самой Сигюн стоит взять с неё пример, ибо Локи её наглость точно не оценит. – Говори, Тарья, – разрешила Фригга. – О могучий Тор, благодарю тебя и твою царственную мать за позволение говорить. И ещё больше за оказанную моей сестре честь. Хочу спросить я лишь одно: вспоминает ли Сигюн обо мне? Я так обеспокоена её судьбой... – Конечно, Тарья. В разговоре она аж три раза выразила сожаление, что ты не с ней. – Ложь. Все слова Сигюн касались только одного Локи. Он нарушил весь порядок в разуме бедной девицы, и теперь быстро поглощает её душу. Уж не совершил ли он ошибку, подумав, что брату будет полезно наличие рядом хоть кого-то, кто относится к нему с верой? – Благодарю, великий царь, да благословят твою судьбу Норны. – Тарья отвесила поклон такой глубокий, что чуть не уронила косу в дорожную пыль. – Не желаете ли обсудить дела в тишине? Она, радостно улыбаясь, открыла дверь в коляску. Подсадив мать, Тор залез внутрь сам и сел напротив царицы. Фригга сидела выпрямившись и сложив сжатые в кулаки руки на коленях, а на лице была написана готовность услышать самые ужасающие новости. – С ним всё в порядке? – Конечно! Он же не я, оказавшийся на Земле внезапно спустя века, как был там в прошлый раз. Брат вполне освоился. Ты меня пугала, что он станет бродягой или преступником, но ничего подобного. Вообще я не планировал сегодня видеться с Локи, но так сложились обстоятельства. И всё лучше, чем я мог бы предложить, – взяв ладони матери в свои, он мягко заставил её разжать кулаки. – И... И что за обстоятельства? – Некто, я уверен, что Надь, подослал к нему воинов из Ниффльхейма, чтобы они забрали его и привели к ней. Правда мне показалось, они скорее убьют брата, чем выполнят приказ... Услышав это, мама вырвалась из его рук и прикрыла лицо ладонями, тихо-тихо шепча что-то под нос. Ох, не вовремя он начал этот рассказ... – Не волнуйся! Локи заручился помощью моего друга-Мстителя Железного человека, и вместе они так здорово сражались, что моя помощь понадобилась только чтобы отправить поверженных врагов назад в их мир. – Сражался вместе с тем, кто унизил его? – отняв руки от лица, она высоко вскинула брови. – Похоже, брат либо не считает себя сильно униженным, либо у него насчёт моего друга планы. Я склоняюсь ко второму, хотя не могу не заметить, что... – Я — мать, и со мной Локи был откровенней, чем с тобой, – перебила родительница. – Вели своему другу быть осторожней. Цели твоего брата не несут в себе зла, но, желая добиться своего, он забывает о принципах. Твои соратники будут погублены им. Уже в третий раз Локи приносит войну на вверенную тебе Землю. – Хочешь сказать, ему там не место? В Асгарде — тоже. Тогда где ему место? – На родине. Слепая Волна хочет его забрать и сделать царём Ётунхейма. Так пусть забирает. Она придумала, как обойти законы своего мира, Локи без особых препон займёт трон. Я была плохой матерью для него и сделала своего сына несчастным. Надь во многом похожа на него, она понимает твоего брата, знает, что ему нужно, и готова это дать. Он хочет власти — он будет править. Так было задумано с самого начала, чтобы ты был царём Асгарда, а он — Ётунхейма, и вместе мы бы образовали сильнейший и крепкий альянс. – Ты и правда не понимаешь. Послушай... – мать заблуждалась, да так сильно, что только большое отчаяние могло оправдать столь глупые мысли. – Нет, это ты слушай, Тор! Я совершила несколько ужасных ошибок, и сейчас Локи за них расплачивается. Душевными муками, Бездной, горечью поражений, тюрьмой и ссылкой. Мы властны решать, и каждое наше решение причиняет ему всё большие страданий. – Сегодня брат не выглядел несчастным. И я не понимаю, почему ты думаешь, что, отдав Нади, ты сделаешь ему лучше. – Она — его мать. И видно лучшая, чем я. Ты не знаешь всего, Тор. Она, как и всякая родительница, любит Локи и желает ему добра. – Да? Ты уверена? Сбрось с глаз пелену, мама. Откуда взяться любви, если она оставила его младенцем? Надь собралась манипулировать им. Локи править не будет, властвовать будет его мать, не иначе. Я внимательно прочитал законы великанов. И знаю теперь, почему у вас не вышло исполнить свой план. Не о чувствах Локи вы пеклись, когда не отправили его туда раньше. Просто он — бастард, а бастард править не может даже если он старший и единственный мужчина в роду, потому что царской крови в нём половина. – Тогда ты должен понимать и зачем женить его на сестре. Она женщина, и в ней по их закону тоже лишь половина царской крови, и в нём половина. Но вместе великанья чета есть одно целое. Фиктивный брак решит все проблемы. – Не решит. – Разве можно было подумать, что он разозлится на мать? Но этот момент настал. – Надь не слепа, несмотря на прозвище, и, в отличие от тебя, знает, что брат не желает в Ётунхейм. Знает, что он сделал, лишь бы доказать Всеотцу, как предан Асгарду. Знает, что Бюлейсти ненавидит Локи, и что тот будет ненавидеть сводную сестру. И начала действовать Волна не из жажды помочь своему сыну, а потому что он создал условия для начала войны: убил Лафея — и в Ётунхейме освободилось место для нового лидера, уничтожил основные силы Ледяного племени — и Соляные стали самыми могущественными, из-за него я сломал Бифрост — и Асгард потерял влияние на другие миры. И представь теперь: вот Локи сидит на троне ненавистного ему мира в облике, которого он не может принять, рядом с озлобленной женщиной, от которой у него родятся слабые и уродливые дети, если вообще родятся, и ко всему над ним будет с палкой стоять властная и хитрая мамаша. Очень похоже на счастье? – Нет, – мать опустила взор, но всё же предприняла последнюю попытку: – Но неужели ты считаешь, что в ссылке ему хорошо? – Можешь как угодно называть это, но на самом деле я дал ему свободу. И от нас, и от его силы, для него же губительной, от Читаури. Да, я боялся, что Локи изберёт путь вроде тех, о которых предупреждала ты, но нет, он решил вести дела с людьми. И я уверен, что пока он доберётся до исполнения своих долгоиграющих планов, уже так распробует дружбу, что не захочет никого предавать и подводить. – Мать на эти слова несколько раз кивнула. Похоже, она всё поняла и приняла его сторону. Теперь можно задать один важный вопрос. – Мама, а как же вы хотели сделать брата царём, если знали о его происхождении? Не поменялись же законы! – Всеотец не знал. И мне пришлось приложить немало усилий, чтобы отговорить его отправлять Локи к великанам. Один поверил, только когда самолично полностью превратил мальчика, пока тот спал. Он был очень похож на ледяного, но золотистые рога, какие он потом носил на шлеме, его выдали. Это признак Соляных. Я так долго молчала, ибо думала, муж избавится от него, если узнает, что для установления мира ребёнок бесполезен. Как же он корил меня за эту глупость, Тор! Так же, как ты — сегодня. А я ведь лишь пыталась защитить дитя, – мама так тяжко вздохнула, что в горле встал комок. – Прости меня. Я хотел тебя вразумить, а не обидеть. – Я вняла твоим словам. Ты становишься всё мудрее, сын. – Раз уж на меня возложена ответственность, я должен быть мудрым и стараюсь изо всех сил. – Хотелось сказать ещё что-то в благодарность матери, но громовой топот копыт Слейпнира вынудил отвлечься от разговора. – Отец здесь. Выйдем к нему, потом направимся на площадь. – Подставь мне руку. Выбравшись из повозки и исполнив просьбу матери, Тор под руку с царицей подошёл к отцу. Его латы даже в такой мрачный день словно источали свет, а восьминогий конь внушал трепет. Стражники эскорта стояли, вытянувшись и замерев. Два конюха держали гнедую кобылу Фригги и белого мохнатого великана. Сильный и крупный, этот скакун явно предназначался для царя. – Вы готовы? – Всеотец покрепче перехватил поводья. Рождённый из костей двенадцати древних диких жеребцов, Слейпнир не любил стоять на месте. – Теперь да, отец, – ответил Тор, усадив мать на её лошадь и вскочив в седло сам. – Едем на площадь. Не хочу, чтобы кто-то был обижен ожиданием.