Вектор для хаоса. Поиск.

- Устроить побег было очень сложно. Тёмный Один приставил ко мне стражу — вечно голодных дисир. Помнишь их? - Судя по лицу отца, тот совсем это забыл. Зато вот у его сына всё отпечаталось в памяти слишком уж отчётливо. - Четверых сестёр-валькирий я ещё совсем юным как-то вызвал из Нифльхейма, в надежде, что они будут служить мне, как служили когда-то дедушке Бору. Ты совсем забыл? Как раз они и надзирали за мной, пока я трудился, пытаясь разобраться, как моё тёмное отражение умудрилось разломать Бифрост. Конечно, насмешкам и издевательствам дисир не было числа. Ведь из-за меня и по твоей воле они оказались в Бездне... - Я вспомнил. Ты призвал четверых дисир в Асгард, но не смог ими управлять и чуть не стал причиной гибели целого селения. - Да, так всё и было. В наказание за глупость и неосмотрительность ты всего лишь заставил меня смотреть, как Бездна пожирает эти создания. Просто смотреть, хотя виноват был я, я вызвал их, я навлёк на всех беду. Ты показал, к чему могут привести необдуманные свершения, и я запомнил урок... А они запомнили, кто повинен в их изгнании. - Это они в отместку мучили тебя? - одно воспоминание о полусгнивших уродливых воительницах заставило отца напряжённо податься вперёд. - Нет, - руки сами потянулись к какому-то растению, стоявшему рядом в кадке. Вспарывание ногтями овальных мясистых листьев чуть облегчало внутреннюю дрожь. - Им приказали не трогать меня, и дисиры беспрекословно повиновались. Но лучше бы они избивали меня, чем постоянно напоминали, что Бездну создал мой отец, создал для самых ужасных, кошмарных и отвратительных созданий, которым нет места даже в гиблом мире проклятых. - Ты не понимаешь сути Бездны... - попытался возразить отец, но его было не остановить: - Они знали, что я не царской крови, знали мои возможности, и стоило мне сесть за изучение Моста, дисиры вставали рядом и пели о том, как я туп, слаб и недостоин, усилия мои тщетны, а начинания — просто глупость! - Это неправда, Локи... - Правда! Потому что перо валилось у меня из рук, а мысли неслись совсем не в том направлении. Я ничего не мог сделать! Главный надзиратель приходил ко мне раз, другой, третий — и уходил ни с чем. А на четвёртый раз он не ушёл, а объявил, что за бесполезность мне положено наказание и велел идти с ним. И я спокойно пошёл, думая, что он приведёт меня к тёмному Одину, и тот будет снова пугать и увещевать меня. К этому я уже был готов. Но привели меня не к царскому трону... - он выдерживал паузу, пока воздух вокруг Всеотца не завибрировал. - Мы пришли в камеру пыток. Оказалось, мне положен не выговор, а три удара огненным муспельхеймским кнутом... И теперь за каждые пять дней без подвижек мне будут добавлять ещё по удару. Я даже не знаю, что было хуже: боль от кнута и оставленных им ожогов, или мои душевные муки. Наверное, всё же второе. Я привык терпеть боль, как воин, но пытки — это совсем другое. На секунду всё вокруг осветилось ярко-голубым, пространство исказилось, а по спине прокатился невыносимый жар. Нет. И без Знания он помнит всё слишком хорошо, как бы ни старался забыть. Мотнув головой, так что явившаяся глазам картинка рассыпалась на тысячи осколков, Локи вернулся к спасительному фикусу и продолжил, глядя куда угодно, только не на отца: - Я никогда не знал и даже представить себе не мог, как это кошмарно и унизительно — висеть полуголым на каком-то крюке, в ужасе ожидая ещё одного неотвратимого удара, сжимая зубы и уговаривая себя, что нужно держаться, а потом всё равно исходить криком, при всём при этом словно видя перед собой отца, выносящего приговор... - он так сжал лист цветка, что тот переломился пополам, залив ладонь липким соком. На этом Локи умолк, переводя дух и пытаясь избавиться от появившейся во рту горечи и плёнки слёз в глазах. Отец тоже молчал. Что ему было говорить, как оправдываться? Он мог только смотреть куда-то в сторону, яростно сжимая кулаки. На кого он обращал эту ярость? На своё тёмное отражение или себя самого? Если на себя, то пусть прочувствует всё, проникнется муками своего ребёнка. - Конечно, я молчал, когда брат вернул меня в Асгард. Ведь вы расспрашивали меня о нижнем мире, как те о верхнем, в том же составе и похожими фразами, - продолжил Локи, почувствовав, что его молчание стало для отца уже совсем невыносимым. А тот, предчувствуя, что дальше последует, прикрыл глаз. Больше он слушать не хотел, но у него не было выбора. - Я боялся, что вы вот-вот устанете со мной бороться и начнёте обвинять в том же самом, а потом... Что бы ты сделал, чтобы заставить меня чинить Мост, если физических пыток не признаёшь? Чего бы лишил? Свободы? Силы? - ближе, громче! Обвиняя, он двигался вперёд, аккомпанируя словам шагами. - Облика аса? Бессмертия? И вот тебе это удалось, я, запуганный, сдался, согласился. Потом ты увидел, что я ничего не делаю, уверился в моём упрямстве и решил наказать... Но если не мучительной экзекуцией, то чем? - Неужели ты думаешь, что дошло бы до такого? - тихо спросил отец, совсем разбитый. - Если бы даже я и приставил тебя к починке Бифроста, то выглядело бы это совсем не так. - А как? Я вообще не представляю, чем бы ты мог заставить это сделать меня, прошедшего Бездну и столько всего пережившего? - в задумчивости он вернулся к спасительному фикусу. - Зачем? Зачем бы мне заставлять тебя? Разве ты, как сын, не выполнил бы мою просьбу? - Просьбу? - вздрогнув, он в удивлении поглядел на отца. Что он подразумевает под этим милым, безобидным словом? - Конечно. Ты же знаешь, что суд был пьесой — ты сам поправлял свои реплики. Что до Моста, ты исследовал бы его в составе огромного учёного совета из лучших магов и инженеров Девятимирья. - Нет, как это... - тогда это и правда не будет наказанием! Но ответить-то за свои проступки он должен, как и всегда! - Но ты же всегда наказывал меня даже за мелкие промахи и вдруг спускаешь мне поломку Бифроста? - Наказывал? Ты разве не понимал, что лишения, запреты, разборы и увещевания, даже твой любимый Остров Молчания — всё было лишь частью твоего обучения? - Как?! Как такое может быть, чтобы то, за что они с братом порой ненавидели отца, оказалось лишь уроками? - Да, я учил вас, так, как умел. Мне очень жаль, что все мои санкции ты воспринимал неправильно — как наказание. Это моя ошибка. Я должен был всё пояснить вам с Тором. Ошибка отца... Но ведь думать, будто каждая санкция равна расправе, он не заставлял. Доверял своим детям, полагая, что они умнее, взрослее, чем есть на самом деле, а они, вместо того, чтобы благодарить за уроки... Глупость, ребячество. - Значит, я сам создал свою Бездну? Как матрицу в тюрьме? - он всё время выдумывал себе муки. Выдумывал и упивался ими, а теперь обвиняет во всём отца... - Да, сам, - кивнул тот удручённо. - Но ведь это я виноват, что ты ждал от меня удара и не доверял своей семье. Я понял это, когда ты отпустил Копьё, предпочтя возможную смерть осознанию своих ошибок. - Нет, я никогда не ждал от тебя удара или пыток, поверь! Я не боялся семьи, я... я люблю вас, ты же знаешь, - сжав кулаки, он подался вперёд, с надеждой заглядывая отцу в глаза. Только бы он поверил сейчас его словам, а не своим выводам! - Бездна — это страхи, а они всегда преувеличены! Я никогда не думал ничего такого ни о тебе, ни о Торе. Пожалуйста, пожалуйста, не рассказывай всего маме и брату, я не хочу обидеть их... - Хорошо. Если ты просишь, всё останется между нами, - заверил отец. Воздух, застрявший в лёгких, наконец-то вырвался наружу. - Спасибо. Я, правда, не хотел... - Никто не обвиняет тебя: Бездна вскрывает подсознание, а его ты не мог контролировать. Да, мне очень жаль, что ты меня так боялся, но теперь-то мы объяснились. - Я не боялся! Позволь и мне объяснить: я отпустил Гугнир не из страха перед тобой или судом, а потому что, попытавшись воплотить свои мечты, только порушил всё. Зачем мне было оставаться? Я думал, лучше будет погибнуть, чем пытаться чинить то, что я починить не в силах. - Он думал, что никогда уже не добьётся признания отца, не вымолит прощения у матери, не помирится с Тором... - Потому я и позволил тебе упасть, чтобы быть уверенным в том, что ты выживешь и когда-нибудь всё же сможешь попытаться снова. Но если бы я мог заглянуть в Бездну и знал, что тебя там ждёт... - он не договорил. То что? Увидев страдания сына, спустился бы в Тёмные миры сам? Нет... - Ты не мог заглянуть. Но ничего, зато теперь я знаю, что могло бы быть, и могу сравнивать. Всё оказалось не так. Ты не то что не поднял на меня руку, а наоборот, всеми силами оберегал, несмотря на все мои промахи. Тор не отрёкся от меня, хотя мои поступки по отношению к нему были ужасны; а его отражению оказалось достаточно узреть мой истинный облик, чтобы отвернуться. - Да, здесь ты прав. - Было так приятно видеть, что на каждое сравнение отец утвердительно кивает! Хоть в чём-то его непонятливый сын не ошибся. - А твоя тёмная мать? Ты не сказал о ней ни слова... - Именно она сподвигла меня к побегу из тёмного Асгарда в Хельхейм. - Помогла тебе? - на лице отца мелькнула надежда. Но в Бездне нет места никакому свету. - Нет. Просто благодаря её предательству я понял, что должен спасаться, пока не поздно. - Воспользовавшись изумлением Всеотца, Локи тут же продолжил, пока ещё мог говорить: - Она пришла ко мне после пыток, когда я лежал в своих комнатах, не в силах двинуться, полностью уничтоженный. Мама принесла целительные камни, ласку, добрые слова и жалость... Та Фригга была даже милее, нежнее и ближе настоящей. Гладила по голове, обнимала, успокаивала как могла, плакала над моей судьбой... Делала всё то, что наша мама позволяла себе только когда мы с Тором были совсем маленькими. И тогда я, проникнувшись надеждой, что хоть кто-то в этом кошмаре не желает мне страданий, попросил её объяснить мужу, что я не тот, кто может починить Мост... - Она сделала это? - неожиданно порывистым движением отец поднял руки, как в мольбе. - Нет. На мою просьбу мама с совершенно искренней заботой, - он сделал паузу, снова увидев блик надежды на лице отца, - объяснила, что у меня замечательный палач, который не покалечит меня слишком сильно, лечить и жалеть меня ей пока никто не возбраняет, и бояться смерти мне не следует, но я должен стараться, должен приложить все усилия, чтобы выполнить волю отца. Потому что его воля — закон. Для неё, для меня, для всех. - С каждым словом надежды отца таяли, он помрачнел, словно грозовая туча, и уже почти готов был приказать замолчать. Нужно заканчивать издевательства. - Тогда я на свою беду спросил: «А будь на моём месте твой настоящий сын, ты так же не стала бы его защищать?» И она ответила: «Да, потому что идти против слова Всеотца не имеет права никто, тем более его жена.» После этого я, наступив на все принципы и гордость, упросил дисир устроить мне побег, наобещав им несусветное количество душ, которые они смогут с моей лёгкой руки пожрать, свободу от кабалы в тёмном Асгарде и ещё много чего. Мы сбежали в Хельхейм. Там я узнал о Кубе и Читаури, купил у Хелы за собственную жизнь наёмников и отправился глубже в Тень, чтобы потом вырваться. Это вся моя правда. Больше говорить было нечего, а из души будто выжали все соки. Но то излился яд. Закончив, Локи медленно выдохнул, наслаждаясь новоприобретённой лёгкостью, поглядел на ворона. За всё время Видящий никак не обращал на себя внимания, а сейчас со скучающим видом чистил перья. Похоже, ему не было никакого дела до Бездны. Конечно, ведь его задача — передавать новости с Земли своему брату Помнящему и указывать хозяину-Всеотцу путь по владениям людей, вздумай он спуститься. - Твоя настоящая мама тоже сидела с тобой. После суда, - с неожиданно беспомощной интонацией заметил Один. - Правда? - рука сама потянулась к ключу. Жаль, что он висел под одеждой, и нельзя было прикоснуться к дорогому сердцу кусочку золота. - Да. Она уважает моё слово, но ради своих детей готова на многое. Знал бы ты, как корила она меня за ссылку Тора, потом за то, что сделалось с тобой... Она всегда будет на твоей стороне, даже против меня. Возьми, - сунув руку за пазуху, отец вытащил тонкий конверт, запечатанный знаком царицы: на сургуче было оттиснуто изображение очага. - Она написала его второпях, прямо перед отъездом в тыл. - Письмо мне? - С каких это пор Один Всеотец заделался посыльным? Ведь есть же Тор, в конце концов. Наверное, письмо чрезвычайно важное. - Я могу прочитать его? - Конечно, - отец веско кивнул. Ворон повторил его движение, качнув головой и по подставленной руке перешёл на плечо хозяина. Ещё раз бросив взгляд на отца, снова усевшегося на кресло, Локи аккуратно оторвал боковинку конверта и развернул листок. Письмо было очень коротким, а почерк мамы — чуть острее, чем обычно. Она правда спешила. «Милый Локи! Спасибо, что ты остаёшься верен своей семье, всё понимаешь и не держишь на нас зла, даже узнавая такие нелестные подробности. Ты и представить себе не можешь, как я рада была услышать, что, даже узнав о Нади, ты всё ещё считаешь меня своей матерью. Только знай, в истории твоего появления в Асгарде очень много лжи, столь много, что я сама в ней теряюсь и не могу поведать тебе никакой истины. Я знаю, как ты переживаешь, что мы отправили тебя на лечение без твоего ведома. Но я никогда не верила в твою болезнь и рада, что это, правда, не так. Что до твоего отца, он знал, что ты прошёл в Бездне нечто ужасное, но никогда он не желал тебе этих мук, поверь! Тор передал мне о твоём желании помочь. Жаль, что мы не можем пока воспользоваться твоим предложением: сейчас в Асгарде слишком опасно. Но я жду тебя и всей душой желаю снова обнять тебя. Теперь же прости, мне пора ехать в Валькирион. Мы любим тебя, Локи.» - О чём она пишет? - осведомился отец, явно уже давно заметивший его улыбку, но давший дочитать до конца. - Что любит меня и будет ждать встречи, - снова улыбнувшись, уже совсем открыто, Локи бережно сложил листок, убрал его назад в конверт и спрятал в карман куртки. - Ты передашь ей мой ответ? Увидев разрешающий жест рукой, он схватил с журнального столика первые попавшиеся брошюру и ручку. Вырвав из книжицы листок с фотографией каких-то цветов, он начал писать прямо поверх бутонов, и только настрочив уже три строки понял, что использует английский язык. Вдруг мама подумает, что он позабыл руны? Но переписывать уже было некогда: не стоило заставлять отца долго ждать. Пришлось отдать листок с благодарностями так, как есть. - Пошлю его с Летучей эскадрой, - отец убрал ответ куда-то к сердцу. - Не волнуйся, мама его обязательно получит. Ох и нелегко мне далось расставание с ней. - Но что такого происходит в Асгарде, если маме пришлось покинуть Высокий чертог? - Тор ведь уже рассказал тебе о Нади, твоей родительнице. - Лучше бы не рассказывал. - Лучше бы ты сам узнал, случайно? - хмыкнул отец. - Вижу, тебе будет не особенно радостно это слышать, но свои лучшие качества ты перенял именно от неё. - Это действительно было неприятно. Но, благо, сегодня можно было позволить себе немного скривиться. - Лафей тоже был неплохим царём, но слишком часто поддавался чувствам, что, в конце концов, и привело его к поражению. А Надь умеет выжидать, умеет планировать и прорабатывать свою стратегию, ради большой цели вполне может забыть о гордости. Ей ничего не стоило переиграть Тора и даже поселить в его душе сомнения насчёт правильности моей политики. - Во мне ты можешь быть уверен. Я сказал это Тору и повторю тебе лично: я на стороне Асгарда, мне не нужен Ётунхейм, будь я хоть сто раз наследник Ледяного трона или какого-нибудь ещё. Пошли ты меня туда править, я повесился бы в первый же день, - с огромным удовольствием заявив это отцу, Локи отступил на шаг и задрал подбородок. Нет, если он на кого и станет равняться, то на Всеотца. - Ну вот, а я надеялся, тебе придётся по душе править обширнейшим, могучим и прекрасным миром... Но, раз уж ты так против, - усмехнувшись, отец пожал плечами, на что ворон недовольно каркнул, - придётся тебе всегда оставаться «Локи из Асгарда» и носить моё родовое имя. На это известие захотелось подпрыгнуть вверх, издать какой-нибудь радостный клич, во всё горло запеть «We are the champions», обнять отца, спихнув дурацкого ворона... Достойно устоять на месте, чтобы снова не показаться умалишённым, стоило огромного труда. - Спасибо, спасибо тебе, - еле удержавшись от того, чтобы не броситься к отцу с объятиями, Локи замер, дрожа и не зная, как скрыть неприличное ликование. - Я так рад вернуться в семью. - Ты её никогда и не покидал, - сегодня щедрости отца просто не было предела. - Тогда, если уж всё абсолютная правда, верни меня домой? Пожалуйста? - Ты не нужен в Асгарде. - Что? Мир рухнул в мгновение. Совсем недавно отец говорил, что в семье его ждут! - Там сейчас полным ходом идут военные действия, а это дело Тора — воевать. - Вот оно что. Опять Тор, конечно, лучший. - Я не хочу растрачивать твои способности на такую глупость. Для тебя есть задание на Земле. - Значит, я остаюсь не просто так?! - Конечно, нет. - Хлопнув по подлокотникам кресла, отец поднялся на ноги. - Дело в том, что твой недалёкий и слишком доверчивый брат вверил читаурийский скипетр вместе с Частицей, осколком Тессаракта, людям, и верит, что они его полностью уничтожили. Но это не так. Я хочу, чтобы ты нашёл... - Я уже нашёл Частицу! - не успел отец озвучить своё пожелание, как он выполнил его! - Прекрасно, значит Тор действительно не прав. Теперь забери её у людей, приручи, а потом доставь её в Асгард. Сейчас я верну тебе магию, и можешь приступать. - Но Тор... - магию? Отец хочет вернуть ему магию?! Лучше бы уши обманули его, или так можно просто задохнуться от радости. - Я тут Всеотец, а не он. Подойди. Скорее, ноги сами сделали шаг вперёд, чем повиновались хозяину. А отец, протянув руку, крепко взял его за левое плечо, ободряюще пожал, совсем как раньше, а вторую ладонь приложил к груди сына чуть выше сердца. Секундная вспышка зелёного света — и по всему телу, исходя от груди и разнося тепло, потекла магия, просачиваясь в жилы и насыщая собой кровь. Это было так странно, так непривычно, как будто тысячу лет назад он в последний раз ощущал в руках могущество. - Отец... - не зная, как ещё поблагодарить, он мягко накрыл ладонь отца своими, возвращая часть подаренного тепла. - Когда мы увидимся вновь? - Держи, - отпустив его плечо, Всеотец за цепочку вытянул из кармана золотой брегет, украшенный его собственным портретом, и вложил часы в руку сына. - Я навещу тебя, как только улучшится ситуация на городском фронте. Зато теперь ты всегда можешь связаться с нами. Так что если вдруг... - Всенепременно! - подавшись к отцу, он сжал карманные часы в кулаке, как совсем недавно сжимал ключик. - Я готов служить на благо семьи и родины бесконечно. - Знаю. И никогда в этом не сомневался. - Одобрительная улыбка и ещё одно крепкое пожатие плеча стали подтверждением словам. - Мне пора идти... О, чуть не забыл вернуть Джарвису голос. Покопавшись в кармане куртки, Всеотец выудил из него маленький комочек, состоящий из светящихся нулей и единиц. Раскрывшись в ладони верховного бога, программа всосалась в стены комнаты. До этого мигавшее пустым синим экраном табло над дверью тут же засветилось, чуть слышно заработал кондиционер, ожила панель лифта, и цифры побежали вниз. Отец одёрнул куртку, явно собравшись уходить, но вдруг добавил: - Джарвис, не забудь передать своему создателю мой маленький извинительный подарок, когда он выйдет из подъёмника. - Конечно, мистер Борсон, - тут же откликнулся дворецкий. - Ты... Ты запер Тони в лифте?! - глянув на панель лифта, где уже светилось «62», Локи снова повернулся к отцу, но того уже не было рядом, только валялось на кресле чёрное пёрышко. А лифт с неумолимой быстротой спускался. - О нет, только не Старк. Крутанувшись на каблуках, Локи стрелой вылетел из коридора в холл, а оттуда на улицу. Бежать было легко: направляя магические потоки и буквально разрезая ими пространство, он нёсся быстрее ветра, обогнал машину, другую, третью... А будь у него под рукой мотоцикл, о-о-о! Оказалось, что лишь вывернув душу наизнанку, можно вытрясти из неё боль. Мучения кончились, и ничто больше... Мысль прервал звонок телефона. В ярости затормозив, так что вздыбился асфальт, он вытащил гудящий гаджет из кармана. Что с ним сделать? Растереть пальцами в порошок? Забросить на ближайший полуразрушенный небоскрёб? Докинуть до моря? Всё это было заманчиво, но утюг на экране мигал слишком уж обеспокоенно. Глубоко вздохнув, Локи ткнул пальцем в приём вызова и предусмотрительно не стал подносить трубку слишком близко к уху. Оказалось, не зря: - Теперь я знаю, в кого вы с Тором такое хамло! - гневно заорал Старк. - Это же надо! Вроде бы благообразный старец на вид, но, на самом-то деле, не лучше своих дорогих детишек. Даже хуже вас вместе взятых! Я к нему со всей душой, а он! Хорошо хоть, у меня был с собой «Gameboy», и я, наконец-то, прошёл тот уровень с большими танками... Но это бесчеловечно! И что он сделал с Джарвисом? Отрубить его совсем никто не может! Как он это сделал? Локи, вообще, где ты? Я сначала подумал, что вы на пару умотали в Асгард, но там же нет спутников. Локи, почему всегда говорю я, а ты молчишь? - Я гуляю по Манхеттену, - еле сдерживая сотрясающий лёгкие счастливый смех, ответил он. - С чего это? Ты какой-то потерянный. - Напротив. Я нашёл свой вектор, - снова улыбаясь, ответил он и нажал на кнопку выключения. - Привет, Дарси, - поприветствовала подругу Сигюн, продолжая крутиться перед зеркалом. - Мне очень, очень нужна твоя помощь! - Хай, Сигги. Если что-нибудь не слишком нудное, то пожалуйста. - О нет, её предложение точно не покажется землянке нудным! - Дело в том, что у меня проблемы с моим... парнем, - так назвать царевича далось сложно, но иное определение Льюис не воспримет. - А ты ведь разбираешься в этом вопросе? - Это с тем красавчиком, от которого ты недавно была в таком диком восторге? Привыкай, с ними всегда так: сначала цветы и конфеты, а стоит начать жить вместе, как превращаешься в домработницу. - Я не против быть домработницей, но меня совсем не устраивает его ко мне отношение. Столько сделав ради него, я заслуживаю большего! И совсем не хочу заниматься бейсболом. Я не Сиф, чтобы делать физические упражнения. - Физические упражнения? Он что, тебя толстой назвал?! - яростно возмутилась Дарси. - Да, толстой, как Вольштагг. - Ещё раз обернувшись вокруг себя, Сигюн нашла свою талию идеальной. - Наглая ложь! - Ну и козёл... - от негодования у землянки сел голос, но через секунду она снова воспряла духом: - Вот что, Сигги, мы соберём девичник и всё обсудим, а потом проведём для тебя курс разбивательницы сердец! - Какое бы время вы ни назначили, я приду! А ты не знаешь, случаем, какие-нибудь рецепты? - в этот вопрос она вложила все свои надежды. - Не-а, из съедобного могу сварганить только карри. - Мне надо что-то вроде жареного кабана... - Он бы тебе ещё утку по-пекински заказал, идиот. Поджарь бекон, - посоветовала Дарси, чуть подумав. - Ладно, побегу обзванивать девчонок. Попрощавшись, Льюис отключилась. Что ж, бекон, так бекон. Наверное, стоит отправиться в «Супермаркет», и там спросить кого-нибудь, как именно его надо жарить. Готовка — это такая ответственная и непростая задача! А ведь ещё нужно придумать, как убедить Локи, что переезд — не столь простое мероприятие, как может показаться. Накинув на плечи жакет, Сигюн покинула квартиру. Нужно спешить: с момента ухода Локи прошло уже несколько часов, а в исполнении его желаний она не продвинулась ни на шаг. А, зная его, невозможно предугадать, что он учинит, не обнаружив на столе свежеизжаренный ужин. Как же хорошо, что огромная лавка со всевозможной едой и нужными в хозяйстве вещами находится так близко! Разве может такое быть в разрушенном Манхеттене? Наверное, стоит напомнить царевичу, что там негде купить его любимый шоколад. Здесь же, в «Супермаркете», плитками были уставлены аж две полки! А с ними рядом... кукурузные хлопья? Интересно, что это такое? Встряхнув коробку с надписью «Lucky Morning Flakes», Сигюн услышала приятное уху похрустывание и перевернула упаковку. Джейн говорила, что на оборотной стороне пишут, из чего сделан продукт. Стабилизатор? Эмульгатор? Е? Наверное, эти загадочные слова знакомы только смертным. В прекрасном на вкус карамельном молоке тоже есть это «Е», так что оно, скорее всего, кладётся во все продукты ради чего-то важного. Хуже другое: там же, на обороте, была изображена счастливая семья за завтраком. Молодая весёлая чета, здоровые красивые детишки, свежие цветы в вазе на столе... Капитан Америка так убивался, что не успел купить для неё букет и пришёл без подарка, а у Локи вряд ли даже мысль возникала подарить ей хоть одну ромашку. Царевич! Да Стив Роджерс и то благородней нравом, хоть и безродный смертный. А Локи, сын Одина, считает нормальным беспардонно завалиться спать к деве в постель, немного придушить её или заставить наблюдать за стиркой, сидя на полу! В конце концов, она не кто-нибудь, а сестра Тарьи, любимицы царицы, дочь уважаемого человека и находится под защитой самого Хаймдалла! Нет, пора брать хаотичного царевича под свой контроль. Кивнув самой себе, Сигюн положила ещё десять коробок хлопьев в тележку. У витрины с беконом её ждал полный крах. Тончайшие полоски мяса с прослойками жира, упакованные в прозрачную плёнку, даже близко не походили на кабана. - Он таки придушит меня, - Сигюн тяжко вздохнула, обречённо крутя в руках пачку бекона. - Мама, мама, там косплеер! Смотриии! - заныл какой-то мальчишка, дёргая сосредоточенно выбирающую ветчину мамашу за подол. Лишь бы только оторваться от удручающего зрелища в виде малопитательных на вид ломтиков мяса, она повернула голову в сторону, куда указывал ребёнок. По коридору меж полок с товарами размашистым шагом шёл некто, одетый как асгардский царевич. Вернее, на нём был тот самый костюм, какой предпочитал надевать младший сын Одина для обычных выходов. А ещё вернее, это и был Локи. Царевич, улыбаясь до ушей и чуть не подпрыгивая, двигался прямо к ней, неся под мышкой целый ящик шоколада. - Косплеер? А это ты видел?! - щелчок пальцами — и на глазах у изумлённого мальчика одеяние Локи преобразилось в парадные зелёно-золотые латы, голову его украсил рогатый шлем, а пол магазина засверкал, как Бифрост. - Сигюн! Хочешь стать альвийской царевной?! - Сиятельный Локи, нужно ли тут... - интуиция подсказывала: с царевичем случилось нечто ужасное. - Я могу это сделать, я могу всё! - взмах рукой, и её мидгардское платье превратилось в лёгкие полупрозрачные одежды эльфийки, а коробки с хлопьями выросли в пышные букеты роз. - Вау... - отозвался мальчик, оторвавшись от так ничего и не замечающей матери. Судя по тому, что её силуэт закрывала мутная плёнка, женщину окутал морок. - Ты — супергерой? - Нет! Я бог! Я — Локи, Локи из Асгарда! Сын Одина! - он буквально источал радость, а в глазах его весело скакали золотые искры. - Привет, - вдруг прозвучало откуда-то из-за спины царевича. Тот резко обернулся и тут же отшатнулся назад. - Брюс Беннер? - вцепившись в свой ящик с шоколадом, Локи замер. - Надеюсь, я не помешал? Мой приезд, ну, я знаю, он немного неожиданный... Для меня тоже. Я не хочу причинить никому неудобства. Я обосновался тут, рядом, и вот, тоже решил закупить немного продуктов, - он указал на тележку у себя за спиной. Тут настало неловкое молчание. Царевич словно окаменел, доктор Беннер снял и надел очки, а её саму не покидало чувство полной абсурдности происходящего. Но тут мальчишка догадался дёрнуть Локи за плащ, и всё рассыпалось, причём в буквальном смысле: розы снова стали хлопьями, бесценные шелка — земной одёжкой, а фигура бога растворилась в воздухе. - Локи? - в недоумении Беннер протёр очки, но это ему не помогло. - Сигюн, что случилось? - Это был двойник. Иллюзии. А Локи, - она огляделась, но царевича и след простыл, - Локи, похоже, сбежал вместе с шоколадом. - А он вернётся? - с надеждой спросил мальчик, с восторгом глядя на то место, где только что стоял двойник, даже не замечая недовольства освободившейся от морока матери. - Надеюсь, - доктор снял очки и аккуратно повесил их на передний карман пиджака. - Надеюсь, это — не последний раз, когда я вижу его счастливым. - Скажи ему, что он классный, - попросил ребёнок напоследок и покорился матери. - Обязательно. - Ох, кажется, количество грядущих ужасных испытаний выросло многократно: Локи вернул магию.