Другой СЛЕД. За кадром.

Вот и вечер пятницы удался! Срочно пришлось выезжать на место гибели свидетельницы на свадьбе. Чего ей до понедельника не дожилось! Все сотрудники были несколько недовольны таким оборотом — теперь сидеть тут всю ночь! Оперативники присылали с квартиры то вещи, то подозреваемых для допроса, лаборатория работала без остановки, Селиванов корпел над трупом — все были несколько раздражены. Рогозиной тоже передавалась их нервозность, домой она не особо хотела, ее там все равно не ждут, да и спать тоже, сон уже давно ее покинул, и ночи проходили лишь в мыслях и раздумьях. Чего тогда злиться? Спрашивала она саму себя. Что же тогда ей так мешает? Перебрав материалы дела, она еще раз глянула на новобрачных — сплошные ложь и обман! Это, что ли, любовью называется?! Да и вообще зачем в их возрасте жениться! Они что просто не могли сойтись и жить?! Что им детей рожать, что ли?! Неприятный голосок внутри подсказывал, что любовь бывает разная… ей все возрасты покорны… Брак — это желание узаконить свое право на конкретного человека! Мое и пусть ни одна не приближается! Окольцевать и приковать к себе невидимыми узами… Со злостью оттолкнув от себя документы, она схватила протоколы и покинула кабинет. Выместив часть обид на молодоженах, начальница на минуту облегченно вздохнула, еще пять минут она мстительно смотрела им вслед: Ирина вылетела разъяренной фурией из здания, Кузькин последовал за ней, пытаясь удержать. Теперь снова помчаться в ЗАГС, разводиться! А нечего было врать, на лжи жизни не построить! -Галь, за что ты их так? — Удивился Борис. -Как так? — Сделал равнодушное лицо Галина Николаевна. -Ну… рассказала… пусть бы сами разбирались… Это же все к делу не относится! -А ты откуда знаешь? Может они хотели друг друга поубивать ради наследства! — Она устало опустилась в кресло. -Ну. и что дальше? Ты установила за ними слежку? Или что? -Борь! Ты меня хочешь поучить работать?! Ты бы лучше с ядом разобрался, которым отравили жертву. -С ядом я разберусь, ты лучше скажи, что с тобой?! -Я устала! Сутки без сна! -А раньше? Ты же уже давно такая… -Он ушел… совсем, — едва слышно произнесли ее губы, а глаза заполнились влагой. -Кто ушел? Круглов? К кому? -Ни к кому… Просто… от меня! -Но почему? — Патологоанатом присел рядом с ней.- Он как-то это объяснил? Вы поругались? -Не то… что бы… поругались… Ну так… ревность… -Галь! К кому тебя тут ревновать можно? Ты весь день тут сидишь! Или к трупам в моем морге?! -Нет… так было одно… дело… -Ааа… все же у него был повод? — Пожал плечами мужчина. -Да не было никакого повода! Если на меня заглядываются мужчины- это еще не повод! Ничего не было же! -Ну, а ты ему это объясняла? -Пыталась, — она старалась успокоится, — только он слушать не хочет! Твердит, что ему достаточно увиденного… и… все такое… -Зайди с другого конца! -Какого? — Ее заинтересованный взгляд остановился на лице патологоанатома. -Не говори о прошлом, поговори о том, что тебе без него плохо… расскажи о своих чувствах… что не представляешь жизни без него… ну, а потом, когда он смягчится… донесешь до него, что ты ни в чем не виновата… -Если он вообще слушать захочет! Ладно, хватит лирики! — Полковник вновь подтянула к себе папку.- Ты мне давай про яд лучше! -Ладно, пойду за ядом! Усмехнувшись, Селиванов поднялся и отправился в свое царство теней. Женщина снова склонилась над папками, хотелось зарыться в них с головой, спрятаться… -Галь! Ну, что Кузькина снова отпускаем? — В дверях стоял ее зам. -Ну… да, — совсем устало произнесла она.- Ужас! Сутки все не спим… -Ничего! Сейчас доделаем и по домам! -Да… И отдыхать, да? — Галина приблизилась к нему. -Конечно! Выспишься еще! Он взгляну в ее измученное лицо, опущенные вниз глаза, на какой-то момент внутри шевельнулось знакомое чувство. Захотелось обнять ее пожалеть, помочь, напоить чаем, накрыть одеялом… Любовь дурманит хуже вина, от одного ее приближения все внутри переворачивается! -Коля… я… давно уже не могу выспаться… лежу и все время думаю, что… Все не правильно… не так… и. Еще раз глянув на нее, перед глазами Круглова предстала все та же картина… Ничего о ней есть кому позаботиться! -Галя! Не начинай! Ничего не поправить! -Хорошо… не поправить… Но… начать с начала? -Зачем? -Разве… разве, тебе было со мной совсем плохо? — Ее щеки вспыхнули румянцем, бледная кожа словно ожила. -Мне никогда. не было так хорошо, — честно признался он.- Теперь уже… так не будет… -Но если будет по- другому… может… тоже будет хорошо? Она подняла на него глаза, в которых перемешались и отчаянье, и надежда, и боль, и желание. -Ты пойми, — его рука легла ей на локоть, — у меня… нет сил… даже смотреть на тебя… все время эта сцена перед глазами! -Помнишь! Когда-то я так же увидела тебя с Раей… у тебя дома? Николай Петрович на мгновение замолчал, пытаясь сопоставить их чувства, его, конечно, были более сильными, сильнее задетыми, оскорбленными, они же были свои собственные! -Помню… -Я… тоже долго… вспоминала! Даже кровать тебя заставила выбросить… -Значит, ты можешь представит, что я сейчас. чувствую… Оба замолчали, разговор зашел в тупик, они молча смотрели друг на друга, пока в дверях не появился дежурный, сообщившей о прибытии Натальи Степановны в сопровождении Лисицына.