Другой СЛЕД. За кадром.

В квартире было как обычно темно и тихо. Даже несколько холодно, отопление дали, но дом прогреться не успел. Рогозина устало опустила сумку на тумбу в коридоре и начала расстегивать пальто. Стащив сапоги, она направилась на кухню вымыть руки и по пути ткнула чайник. Есть не хотелось, но горячий чай согрел бы. Шумно вздохнув, она услышала, как звук разлился в пустоте. Как же одиноко! Может, кошку завести хотя бы… Так и не дождавшись чая, Галя прошла в комнату. Наверно, стоит сейчас лечь побыстрее спать, а завтра пораньше пойти на работу. Она свернулась калачиком на кровати прямо не раздеваясь и прикрыла глаза. Мысли уносили ее в прошлое: вспоминались поездки на дачу с Колей, к папе, к его сестре. Иногда даже ссоры… Такие глупые… из-за чего, спрашивается! Обычно под эти размышления она могла и заснуть, но сегодня их бесцеремонно прервала трель. Даже не телефона, а дверного звонка. Начальница службы встала и пошла в коридор по пути поправляя одежду. Кто бы не пришел в такой час, не стоит принимать растрепанной. Каково же было ее удивление, когда на пороге стоял непонятный мужик в ушанке, надвинутой на глаза, и спецовке. Он смотрел на свои грязные сапоги и довольно развязно спросил: -Мужа на час вызывали, красотка! От такой наглости ей хотелось осадить нахала, его тон был настолько развязанным, будто он говорил с уличной девкой! Ну ошибся человек адресом, бывает, но чего ж с порога хамить?! Он что не видит, что она не из таких! Да что ему видеть, если он только свои грязные сапоги и рассматривает. Еще и пахнет как-то жутко! -Вы… вы к кому? — все же выдавила она. -Да к тебе! К кому ж еще? — хохотнул тип. Что-то неуловимое проскользнуло в его смехе, но Галина Николаевна все еще не верила в реальность происходящего. Пришедший бесцеремонно переступил через порог, втащив за собой в квартиру отвратительный запах гнили и грязи. Ей хотелось вытолкать его обратно за дверь, но прикасаться к его вещам было как-то противно. Ее брови недоуменно изогнулись дугой, губки вытянулись в тонкую линию, когда незнакомец все же поднял на нее взгляд. Его голубые глаза заискрились смехом, из-под усов выплыла улыбка, и Круглов, а это был именно он, расхохотался: -Ну если ты меня не узнала, то я хорошо вошел в роль! -К…Коля, — дуги бровей все еще продолжали подниматься, — а… как… и… Слова не слушались, женщина хотела обнять его, но резкий запах заставил ее сделать шаг назад. -Знаю, как я пахну! Это все проклятущее болото! Гниль сплошная! Можешь кинуть это все в стиралку? — он быстро стащил с себя куртку и непромокаемые штаны.- А то все провоняет! -А… это? — она кивнула в сторону сапог, которые он поставил в угол. -Это я попозже отмою. Они резиновые, надо просто грязь поотковырять! Полковник задержала дыхание и помчалась быстрее засунуть этот комок грязи в машинку, туда же последовал приличный кусок ароматизатора и объемная горсть порошка. За это время она успела немного собраться с мыслями и спросила: -А… как ты тут оказался? Почему не позвонил? -А да! Телефон тоже разрядился! Ее зам достал мобильный и пристроил его к розетке. Теперь он стоял перед ней в свитере и фланелевых темных штанах, больше напоминая того человека, которого она так страстно ждала все это время. -Нас сегодня возили на рынок один в подмосковье, мы там агитировали, а потом я сделал вид, что потерялся, ну и добрался сюда! -Аа… как потом будешь объяснять, где был? — Галина сделала к нему несколько шагов. -Да что деревенскому мужику объяснять! Да я это… промерз чутка… ну там была на рынке палатка с чаем, согреться хотел! Я ж не знал что у них чай с водкой… ну пока согрелся… так это… вы уже вернулись, пришлось мне самому к вам. ну добираться… А телефон разрядился… Короче… Он ловко входил в свой образ, руководитель службы даже улыбнулась. -Я тебя как-то не ждала… ты так неожиданно… -Зато я безумно ждал встречи с тобой, — майор взял ее руку в свою.- Мне только сперва в ванну надо, а то я весь пахну собаками… А потом уж обниму тебя. Галя не стала дожидаться всех этих событий и сама бросилась к нему на шею: -Коля! Милый! — она осыпала его лицо поцелуями. -Все хорошо, любимая! Я тут с тобой! -Надолго? -Ну… давай завтра на первой электричке поеду, ладно? Как раз одежда подсохнет… -А если она не высохнет? — Рогозина заглянула ему в глаза. -Галюш, любимая, все равно надо ехать… -Да… Руки опустились сами собой, на лицо легла тень. Она отступила шаг назад и кивнула. -Я только приехал, а ты уже расстраиваешься! Или ты кого в гости ждешь? -наигранно-строго спросил мужчина. -Нет. не жду никого… Только тебя, — она снова прижалась к нему, — каждый день! -Вот я и приехал! Сейчас душ приму, и я весь твой! -Ты и так всегда весь мой… Разве нет? — тихо прошептала она, глядя в пол. -Конечно, любимая, — Коля пытался найти ее губки своими.- А давай ты мне компанию составишь в ванне… я тобою каждый день грезил! -Еще скажи, что там женщин у вас нет! — хмыкнула она. На мгновение Николай Петрович задумался, потом приподнял бровь: -Если ты согласна, то принято! Женщин хватает и есть очень даже приятные дамы! Ну, я в ванну! Догоняй! На такой ответ она не рассчитывала, хотелось услышать, что она единственная и неповторимая, а тут вот. -Нет! Подожди! Ни на что такое я согласия не даю! Но бывший заместитель ФЭС быстро шел по коридору к ванне, по пути стаскивая с себя одежду. Галина быстро переоделась в халат и подошла к ванной комнате. Там уже лилась вода, даже сквозь дверь слышны были ароматы мыла и шампуня, Коля, видимо, решил намыться на год вперед. Она приоткрыла дверь, мужчина стоял плод струей горячего душа, даже пар шел во все стороны, закрыв глаза. Его тело было все еще подтянутым, даже атлетическим: широкие плечи, узкие бедра, втянутый живот, мускулистые ноги и крепкие руки. Не то от жара, не то от накатившей страсти перед глазами все потемнело. Женщина мотнула головой и схватилась за ручку двери. -Галюш, пришла! Иди сюда! — Николай открыл глаза и протянул ей руку. Она по-прежнему придерживала полы халата на груди. Туман перед глазами рассеялся, но волнение все еще оставалось. -Солнышко мое, ты же не будешь купаться в халате?! — Круглов потянул за его пояс.- И не говори, что ты меня все еще стесняешься! Полковник отрицательно мотнула головой и выпустила ворот из рук. Полы разошлись в разные стороны, обнажая ее тело, на котором больше ничего не было. Стараясь не намочить ее одежду, Коля повесил халат на крючок и взял женщину за руки. -Ну иди сюда! -Там… вода… очень горячая, — едва прошептала она. -Это ты у меня разгоряченная! — однако кран с водой был несколько убавлен. Полковник очутилась в объятиях любимого. Сколько бессонных ночей она представляла это себе, его руки на своем теле, жадные поцелуи, объятия признания, а сейчас все казалось сном. -Я люблю тебя, — ее голос заглушался водой, но Коля услышал ее признание. -И я люблю тебя, милая! Я по тебе так скучал! -И никаких согласий я тебе не даю… Если, конечно, они имеют для тебя значение… -Конечно, имеют! — его руки прошлись по ее обнаженной спине.- У меня и в мыслях не было… я пошутил, раз уж ты сама спросила… -Я глупость сказала… Я хочу, чтобы ты был весь мой! Ее руки коснулись его органа и осторожно провели по нему снизу вверх. -Весь твой! И ты моя? -Всегда только твоя… Орган быстро преобретал нужную форму и размеры, майора не надо было уговаривать. Он уже томно вздыхал и прижимался к женщине всем телом. -Только давай… совсем быстро, — попросила она. -А ты спешишь? -Угу, — едва заметно кивнула ее голова. -Куда? -К тебе, — смущенно пролепетал ротик.- Знаю, что еще вся ночь впереди, но сейчас… -Просто скажи, что хочешь меня, девочка! — прохрипел Круглов ей на ухо. -Да… -Скажи мне это, пожалуйста! — он всем телом прижался к ее спине.- Хочу это услышать от тебя! -Хочу… Я хочу тебя, — простонала женщина, под напором его плоти, которая упиралась ей в попку. Николай с удовольствием бы вырвал из нее еще множества признание и просьб, но сейчас и этого было достаточно. Он тут же обхватил руками бедра полковника, притянул к себе и полностью вошел в нее. Орган легко скользнул внутрь на всю длину, и оба протяжно вздохнули. Гали безуспешно цеплялась за мокрые кафельные стены, но держалась она исключительна за счет мужчины. Одна его рука легла ей на живот и поддерживала ее, другая поочередно перебегали с груди на плечи, спину и попку. Его резкие, мощные толчки поднимали от долго сна самые потаенные Галины желания, будили первобытные инстинкты, а кровь разносила это по всем частям ее тела. Перед глазами все меркло, темнело и рассыпалось яркими звездами, воздуха не хватало, шум воды слился с голосом мужчины, и кто из них нашептывал ей на ухо, или это вообще были ее фантазии, она и сама не знала: -Как у тебя узко там! Прелестная маленькая розочка! Буду всю ночь любить тебя! -Да… да! — стонала она. -Хочу ласкать тебя всю ночь и целовать между ножек твой красивый бутончик! -Еще… еще, — из последних сил воскликнула женщина и почти потеряла сознание. Она смутно чувствовала, как он с силой вырвался из нее и резко вошел снова, излился, удерживая ее бедра в одном положении и прижался к ней всем телом. Едва Круглов отпустил ее, как женщина начала медленно оседать в ванну, пока не опустилась на колени. -Да ты совсем без сил! — тихо рассмеялся он, присаживаясь рядом. -В глазах потемнело, — ее дыхание сбивалось и слова тоже. -Наверно, тут правда очень жарко… тебе не хорошо? Давай пойдем в комнату? Коля хотел уже подняться и вынести ее на воздух, но ее пальцы уцепились за его плечо. -Нет… это другое… -Что другое? Ты не здорова? Беременна? Что? -Потом, — она старалась прижаться к его груди.- Не беременна… Он расположился, прижимая к себе Галю, насколько позволяли размеры ванны. Вода потихоньку начала покрывать их разгоряченные тела. Ее пальчики осторожно водили по его груди, дыхание постепенно выравнивалось, головокружение проходило. Николай взглянул на ее порозовевшее лицо, в глазах бегали лукавые чертики, пухлая нижняя губка манила своей сладостью. Он прижался к ее ротику, больше не раздумывая ни о чем. Рогозина сразу же ответила на его поцелуй, приоткрыла ротик и пустила его язык ощупывать пространство. Мужчина устроился поудобнее, насколько позволяли габариты ванной и усадил Галю к себе на колени. Его усы прошлись по шейке и плечу, руки приласкали грудь и спустились вниз к животику. -У тебя очень красивая грудь, — прошептал он ей на ухо. -Ты мне говорил… -И буду повторять, пока не поверишь! И сладкая розочка! -И это говорил… Ее личико залилось краской не то от неловкости, ни то от возбуждения, поскольку его рука прорывалась сквозь ее плотно сжатые ножки. -Раздвигай ножки, любимая! Она слегка развела колени, но майору этого было достаточно, он сразу же пропустил свои ноги между ее и развел их настолько, чтобы его рука бесприпятственно проникала в ее промежность. -Коля! — едва успела вздохнуть начальница. -Что, мой цветочек? Разве ты не хочешь ласки? -Хочу… Страстный шепот и сочащаяся пространство были тому лучшим подтверждением. Его пальцы легко проникали внутрь, женщина вытягивалась в струнку и упиралась затылком ему в плечо. Он накрыл ее маленький орган ладонью и легонька сдавил, вырывая из полуоткрытого ротика стоны. -Кончишь, Галюша? -Если… ты еще так… сделаешь, — задыхаясь, выкрикивала Галина Николаевна. -Сделаю, любимая! Сегодня много раз еще так сделаю! Буду ласкать тебя! Хочешь? -Да — да! — стонала она, хватаясь руками за края ванной. Поскольку Круглов не позволял ей свести колени, женщина старалась упереться мысочками в стенку у убежать. Он крепко обхватил ее одной рукой за грудь, другой сжал набухшую горошинку пальцами. Своими коленями он удерживал ее ноги в нужном положении и теребил ее бутончик рукой. Ее губки распухли, прорезь сочилась, каждое прикосновение к ее раздроженному органу отдавалось волнами во всем теле. Галя, не стесняясь, стонала в голос и пыталась поймать руку зама, но это нисколько не мешало ему. Как только он почувствовал первые судороги ее органа, то сразу проник внутрь нее пальцем, ощущая, как требовательно ее стенки сжимают его. Обессилив в неравной борьбе, полковник склонила голову на бок и не то вздохнула, ни то всхлипнула. Коля ослабил хватку, хотя его руки по прежнему покоились у нее на груди и между ножек. Некоторое время оба молчали. Он понимал, что после столь бурных эмоций ей необходимо придти в себя. -Коля, — прошептала она наконец. -Да, моя птичка! Как ты? -Сама не знаю… без сил… -Еще бы так сладенько наслаждалась, — рассмеялся мужчина, целуя ее мокрые волосы.- На кроватку? Отнесу тебя? Не дожидаясь ответа, он поднялся и, слегка обтерев свои плечи полотенцем, обернул его вокруг бедер. Затем взял второе и протянул руки к Галине. Она с трудом встала на ноги и упала в его объятия. Мужчина подхватил свою бесценную ношу и отнес в спальню. Начальница службы хотела так о многом расспросить и рассказать, но сил совсем не было, голова устало клонилась на подушку. Закутавшись в полотенце, она села и подтянула под себя ноги. Николай вынул из шкафа одежду и натянул брюки с футболкой. -Ааа… ты уже… сейчас собираешься? — раздался испуганный голос у него за спиной. -Нет, просто есть хочу! Если ничего нет, то надо будет в магазин сходить… -Ну… прям разнообразной еды нет, но… там на бутерброды было что-то… А, гречка от вчера осталась! Сосиски, наверно. Будешь? Дай мне халат, пожалуйста! Она попыталась подняться с кровати, но тут же снова очутилась в его объятиях. -Тоже кушать хочешь? -Не особо… Может, чай попить… -Отдыхай! Я тебе сюда принесу, — он нежно чмокнул ее лоб. -Нет, — Галина Николаевна все же взялась а халат.- Я не хочу опять одна оставаться! Я с тобой пойду… -Хорошо… Просто ты такая уставшая была… Подвязав пояс, она вышла в коридор и направилась к кухне: -Я вообще уже почти засыпала, когда ты пришел… Я работаю по долгу… сотрудники на меня уже злятся… И да, я… устала… -А в министерстве как? -Никак. Я туда только на общие совещания прихожу и отчеты посылаю! -Ну и к лучшему! Ее зам ткнул чайник и открыл холодильник, желая обозреть закрома. Правда, на пустых полках и осматривать особо нечего было: одинокая кастрюля, тарелка с колбасой и лоток с яйцами. Вытащив все содержимое, он начал раскладывать его по тарелкам. -А где сосиски, ты говорила? -В морозилке, чтоб не пропали, — зевок едва удалось сдержать. -Чего ты мучаешься, ложись спать! -Я хочу с тобой побыть… спать каждый день можно… а тебя я несколько недель не видела… -Судя по твоим припасам, ты меня не очень-то ждала, — рассмеялся Круглов. -Ты ж не сказал, что в ближайшие дни приедешь! А если постоянно держать еду в холодильнике, так все пропадет! -А сама ты вообще есть перестала? — он разлил по чашкам чай. -Я чаще… на работе ем… -Ты похудела, кстати… -Я знаю… -Сейчас буду тебя откармливать, — и из-под усов показалась довольная улыбка. На плиту тут же стала сковородка, на нее же были выложены сосиски и разбиты яйца. -Ты такой путь проделал, чтоб ужином заняться, — тоже улыбнулась она.- Лучше расскажи, как твои дела… -Да все нормально… Живем в закрытой деревне, секта этакая… Вот, иногда на пикеты нас вывозят… Чаще, конечно, по Тверской области… А приехал я к тебе! Ты мне каждый день жаловалась, как ты соскучилась… Полковник устало вздохнула и, поднявшись с табурета, обняла его со спины. -А ты разве не скучал? -А ты разве не заметила? — Коля выключил плиту и обернулся к ней. -Ну… Он провел пальцами по ее щеке, заправил прядь волос за ухо и тихо произнес: -Очень скучал… Сейчас покушаем и пойдем… Я тебе еще раз объясню, как соскучился… -Я… не про это… Я… соскучилась… чтобы поговорить с тобой… побыть рядом… просто так… -Милая, так мы с тобой каждый день говорили, по телефону, по интернету… Что ты еще хочешь мне сказать? Что-то случилось? -Нет… ничего не случилось… -Хорошо, — он снова повернулся к сковородке, — давай сейчас будем кушать и поговорим… Если для тебя это главное! -Почему обязательно должно быть главным? Или второстепенным? Просто приятно, что можно вместе поесть и поговорить… Разве нет? -Мне это тоже очень приятно, — он поставил на стол тарелки, — но иногда меня удивляет, почему ты так пренебрежительно относишься к сексу… -Вовсе нет, — ее глаза опустились на содержимое тарелки. -Ты получаешь удовольствие, скучаешь по физическому контакту до потери сознания, и при этом пытаешься все отрицать, зачем? -Да нет же! Я… я понимаю, что это неотъемлимая часть наших отношений, она приятная… Но не главная же! -А какая главная? Единение душ? Общие интересы? Наше дело? И все эти бессмысленные фразы?! — между ложками еды иронизировал Николай Петрович. -Аа… разве это все не важно? Нам весело вместе? Мы смеемся шуткам друг друга… А… общие интересы… с общими интересами же в кровать не ложатся?! Да? — голос предательски дрогнул. Что там в этой красивой головке опять происходит? Насочиняла что-то? Или кто-то сказал? Майор отложил в сторону вилку и надкусанный кусок хлеба, затем внимательно оглядел любимое личико, хотя бы ту часть, которая не пряталась за волосами. -Галюша, что случилось? Ты собираешься расстраиваться из-за этой ерунды? Ну главное, не главное — это так важно? -Не важно… -Ну, пусть у тебя будет свое важное, а у меня свое… Ладно? -Ладно, — покорно кивнула ее голова и вслед за ней русые кудряшки. -Чем ты расстроена? -Ничем… -Давай доедим и пойдем на диване посидим, если ты не хочешь в спальню возвращаться? -Я… не против в спальню вернутся… но сначала… да, давай есть! Остатки еды поглощались почти в полном молчание довольно быстро, после чего женщина составила всю посуду в раковину и залила водой. -Идем, — Круглов протянул ей руку. -Ннет… подожди… Можно я чай попью? И присядь… тоже, пожалуйста… -Галя, все-таки что-то случилось! Ты мне расскажешь? -Да, — она отвернулась к столу с чашками и чайником, — но… оно не случилось… это было… раньше… И когда ты уезжал… Вероника… -Вероника? Есть что-то новое? -Да… есть. немного… Ты… знаешь, кто такая Любовь Швец? — Галина поставила на стол дымящиеся чашки. -Наверно, нет, — после раздумья все же произнес мужчина.- А я должен ее знать? Кто это? -Я тоже не знаю, кто это, но помнишь, я говорила тебе про машину…ну… там у дома. и… -Конечно, помню, она принадлежит этой Швец? -Да… я подумала, может, это одна из ее девушек, например… Ее била внутренняя дрожь, разговоры об этой женщине навевали неприятные воспоминания, не хотелось даже думать о ней. Николай мельком глянул на губки стянутые в тонкую линию, на прямой носик и, залегшую над переносицей складку. -Галюш… может, и одна из, я не знаю там всех… Хочешь мы допьем чай в комнате? Я тебя обниму… -Нет.- Довольно твердо заявила она.- Сначала мы закончим разговор об этой женщине, а потом все остальное. А то мы когда о ней говорим, то либо ругаемся, либо целуемся! Я хочу смириться с ней… с тем что было… тем более, что она уже умерла! -Ну… хорошо… Тебе есть еще что сказать? -Это довольно молодая женщина… но по всей видимости тоже поработала проституткой… Последние слова неприятно резанули его слух, «тоже, как и Веро», сморшившись, Николай спросил: -Раньше? А сейчас чем она занимается? -Она замужем! Вряд ли она работает экскортницей, муж у нее не бедный… Небольшой бизнес, детей нет… Сама Швец выросла в приюте, родители неизвестны… Собственно, их никто и не искал… -А почему не искали? -Я спросила следователя, он спросил, а зачем? Они ищут ее саму, знаю, что хотели ее допросить… Сегодня днем разговаривала… -Спасибо. И все же мне кажется, надо поинтересоваться ее происхождением и образом жизни до замужества, — заметил Круглов. -Я это следователю тоже сказала, но у них не хватает кадров, говорят, найдем Швец и спросим обо всем… -Можно сделать сравнительный анализ с Вероникой? -Ты думаешь, они родственники? — сухо спросила Галина. -Я не знаю… Но мало ли… Ладно! Это все? -Да. Больше нет новостей. -Тогда давай закончим говорить о ней! Пей чай! -Хорошо! Разговор о Веронике был закончен, а неприятный осадок остался. В какой-то момент женщина сославшись на холод ушла, а Круглов взялся за посуду в раковине. Это бездумное занятие всегда позволяло размышлять: мирно течет вода, неторопливо скользит губка… Правда, сейчас мысли совсем рассеивались, надо бы подумать о расследование, что еще можно проверить, а вместо этого все время вспоминалось расстроенное Галино личико. Может, не надо было просить ее этим заниматься? В спальне горел небольшой ночник, освещая лежащую в кровати женщину. Она накрылась одеялом до подбородка и отвернулась. Круглов тихо выключил фонарь и расположился на соседней подушке, когда услышал: -Я не сплю, просто холодно! -Иди, я тебя обниму, будет теплее… Галина молча придвинулась к нему и устроилось на плече. -Я, конечно, зря попросил тебя этим заняться… сам не знаю, как мне это в голову пришло… Наверно, надо было обратиться к кому-то из бывших коллег… -Тогда почему ты их не попросил? -Галь… у тебя большой опыт, знания… и возможности в таки делах… Они смотри… там два месяца топчатся и без результата… -На самом деле они не бросают… не закрывают дело, — вступилась она за коллег. -Да я это понимаю… Но если бы ты захотела, то за пару дней нашла бы… -Коля, я не не хочу, но я же сразу сказала, что не буду вмешиваться! -Я тебя и не упрекаю ни в чем! Я просто говорю про знания и опыт, почему тебя попросил! Руководитель службы устало вздохнула и чмокнула его плечо. -Ничего… все нормально… я… я не отказываюсь… Но больше, пожалуйста, для нее ничего не проси… -Больше и не придется, Галюш… Ей уже ничего не нужно, — он чмокнул ее макушку.- Знаю, что ты расстраиваешься… из-за этого… -Уже меньше… чем раньше… это… ладно… -Все равно! Вспомнила, что с общими интересами в кровать не ложатся! Рогозина приподнялась на локте и взглянула в его лицо, хотя в темной комнате можно было различить только очертания. -А с чем ложатся? -С тобой, — его пальца провели по ее подбородку, — потому что ты самая красивая и единственная желанная для меня… Я тебя даже во сне вижу, милая! -И я тебя, любимый! Николай потянул к себе ее личико и поцеловал. Ротик был нежным и податливым, теплые губки тут же ответили на его поцелуй. Он быстро стащил с ее плеч халат и поцеловал шею и ключицу. Галя шумно вздохнула и крепче прижалась к любимому плечу. -Ты по мне очень скучаешь? — прошептала она.- Я прям сильно-сильно. -И я, моя радость… Иногда лежу ночью в кровати, думаю о тебе… И так хочется бросить все и вернуться домой, — между поцелуями заверил мужчина. -И мне хочется, чтобы ты скорее вернулся… Горячие ладони обхватили ее грудь. -Какая у тебя грудь красивая! Часто вспоминаю… Так люблю ее ласкать! -Сейчас ласкай, — она вся подалась вперед.- Без тебя… я вся… все мое тело… как будто вянет… -Цветочек ты мой ненаглядный! Тебе нужна любовь и тепло, чтобы расцвести! Чтобы тебя везде приласкали и поцеловали! -Мне только от тебя… надо… чтобы ты меня. ласкал и целовал! — страстно вздохнула Галина Николаевна. -Где разрешаешь тебя целовать? — спросил майор, прокладывая влажную дорожку между ее грудей. -Где хочешь… делай! Что хочешь! — простонала она. Губы спускались по ее телу ненасытными поцелуями, пока не достигли заветного треугольничка. Упругий язык быстро раздвинул трепещущие складочки и нащупал упругую горошинку. Полковник слегка вскрикнула, когда он надавил на затвердевший бугорок и по телу прошлась огненная волна. -Ты слишком возбуждена, — самодовольно проговорил мужчина, поглаживая ее орган.- Потом еще поцелую и поиграю с твоим цветочком… Он быстро накрыл ее своим телом, и его плоть ворвался в ее тесное пространство. По ее телу снова прошлась волна раскаленной лавы, она даже не пыталась сдержать стоны от накатывающего наслаждения. Мужчина поднялся над нею сперва на вытянутых руках, затем принял почти вертикальное положение. -Галюша, ноги раздвигай! — Руки надавили ей на колени.- Шире ножки! Я тебя всю хочу! -Да. да, милый… Она вся подалась вперед, тоже желая получить полностью его орган. -А теперь замри, девочка! Я уже не сдержусь! — Горячие ладони прижали бедра полковника к постели, не давая возможности ей шевелиться. Маленькая прорезь обильно смочила его соком, позволяя войти в нее до самого основания и легко скользить внутри. От этих движений Галина начала метаться, но ее бедра были зафиксированы в одном положении, и мужчина делал резкие сильные движения. -Страстная моя красавица! Ждала меня?! -Да… любимый! Очень ждала… -Никому не давала мой цветочек?! -Никому, Коля… тебя ждала… -Мое сокровище! И я тебя ждал… Никто мне не нужен… -Кроме тебя… меня никто… ни с кем так… не бывает… Коля! — из последних сил почти выкрикнула женщина, погружаясь в пучину страсти. -Вот и хорошо, что больше ни с кем! — он полностью вышел из нее и легонько потерся о затвердевший бугорок.- Только мое сокровище! -Да! -Только я буду любить тебя! — в подтверждения его орган резко ворвался обратно.- Только для меня раздвинешь свои ножки! -Да. Да! Все у нее внутри затрепетало и вырвалось наружу. Его резкие размашистые движения приводили ее в восторг, который больше невозможно было сдерживать. Она в голос застонала и вцепилась в его руки. Николай Петрович выпустил ее бедра, позволяя им взмыть вверх, к нему навстречу и накрыл собой все ее тело. -Лапушка моя ненасытная! Как же хорошо с тобой! — мощная струя орошила ее узкое пространство.- Обними меня ножками, моя девочка! Из последних сид Галина сцепила ноги на его спине и попыталась сжать их. Этого было достаточно, чтобы он тоже довольно застонал и уткнулся в ее шейку. -Успела, розочка моя?! -Да… милый… так приятно… -И мне, девочка моя! Как же у тебя там тесно и жарко! В тишине комнаты растворялся жар разгоряченных тел. Оба шумно втягивали воздух и слышали биение сердца друг друга. Рогозина почувствовала, как понемногу затекает ее тело, и пошевелилась. -Тебе тяжело, прости! Мужчина быстро переместился на соседнюю подушку и притянул ее голову себе на плечо. -Нет, не тяжело… просто руки затекли… Он нежно пожал ее запястье, потом каждый пальчик и поднялся чуть выше к локтю. Приятная теплая истома разливалась по ее коже от этих прикосновений. Вспомнилось ее обнаженное тело в зеркале, как оно хрупко и беззащитно, как увядает без его ласки. -Коля… как же мне тебя не хватает… -Даже сейчас? — его голос прозвучал немного насмешливо. -Я не про это… не хватает твоих прикосновений, совместных завтраков… на работе… -Мне тебя тоже… очень не хватает, моя радость! Твоего смеха и синих глазок… -Мне кажется, — Галя подтянулась на подушках, — я… будто состарилась… за это время… -Тебе кажется, солнышко! Ты чуть похудела… а больше ничего… Все такая же красавица! -И этого тоже… не хватает… чтобы ты смотрел на меня и восхищался… -Восхищаться я могу тобой и по телефону, — пообещал Николай. -Это другое… -Галюш, понятно, что другое… всем людям надо, чтобы их любили, ценили, восхищались… целовали и обнимали… -Да… люди социальны… -Как ты жила раньше? -У меня муж был, — ее локоны дрогнули от взмаха головы. -Да он уж сколько лет, как умер! Не считая твоих мимолётных романов, ты долгое время провела одна… -Ну… уж они были не настолько мимолетные, как ты говоришь! -Но и не на столько продолжительны! В общей сложности большую часть жизни ты провела одна, чем с кем-то… -Ну нет! — запротестовала Галина. -Почему нет? Даже если считать от восемнадцати лет… На некоторое время в комнате повисла тишина, потом она все же протянула: -Тогда точно нет! Мы с тобой уже почти восемь лет вместе… Я была замужем несколько лет, и мои романы были не настолько мимолетны и хаотичны, как ты думаешь! -Ладно! Хорошо, — он прижал ее голову к своей груди, — все же между романами ты проводила некоторое время одна. Например, перед тем, как мы познакомились… Ты же с кем-то рассталась до этого, и какое-то время была одна… И мы с тобой несколько раз ссорились и расставались… -Да… Это было ужасно! — чуть холодный нос уткнулся в него.- Не хочу об этом думать! Конечно, в теплых объятиях любимого мужчины совсем не хотелось думать, о неприятном, о других, неудачных романах ее жизни. Ведь все это было давно, ушло, и осталось где-то там, даже Вероника… ушла, и теперь навсегда из их жизни! Клонило в сон, но руководитель даже не поняла, уснула она, или все это время просто нежилась и думала. Где-то вдалеке затрещал мелодичный звонок то ли телефона, то ли мобильного. Круглов осторожно высвободился из ее объятий и поднялся. Быстрые движения говорили о спешке. -Тебе уже пора? — ее плечики недоуменно передернулись.- Еще совсем темно, сколько время? -Едва пять! Ты спи, ладно! Я сам соберусь и поеду на вокзал! — он нежно чмокнул теплое плечо, торчащие из-под одеяла. -Я уже не усну… Я встану сейчас! Попьем кофе, я тебя отвезу на вокзал… -Не надо тебе сегодня за руль. Ты не выспалась, на улице гололед. Поспи! Я в ванну и вещи соберу! — он укутал ее одеялом и чмокнул. Впрочем, заснуть было уже сложно. Неприятные мысли начали хороводить в ее голове. Рогозина села на кровати и подтянула к себе халат, затем все же поднялась и включила свет. За окном было, действительно совсем темно, рассвет еще даже не рассеял чернильного мрака над горизонтом. Она быстро оделась и, причесав волосы, отправилась на кухню. Когда Коля покинул ванную комнату, по всей квартире разливался запах свежего кофе и даже, кажется, булочек. Хотя откуда могут быть булочки. -Что это у тебя? — его босые ноги прошлепали по коридору. -Старый хлеб поджарила и кофе сварила. Все? Ванна свободна? Хочу умыться… -Да! Я сейчас быстро оденусь, — слышалось из другой комнаты, — и помогу с завтраком. Иди умывайся! -А во сколько электричка? — ее голос приглушала вода. -Через час. Я хотел на первое метро успеть, тогда как раз прибуду… -Я тебя отвезу! Сейчас пусто на дорогах, мы быстро доедим… -Ага! Дольше твою машину откапывать будем! -Угу, — по ровному подбородку текла пена зубной пасты. Через несколько минут они все же сидели за столом и пили кофе. Он в который раз пытался отговорить ее вести машину, но жест исхудавшей руки останавливал его. Галя была довольно бодра, хотя темные тени на лице выдавали общую усталость. -Обещай, что сегодня ляжешь пораньше и выспишься! — его пронзительный взгляд остановился на ней. Голова молча склонилась в согласии. -Хорошо! Тогда я пойду разгребать твою машину, а ты собирайся и спускайся! -Мне еще накрасится! Посуду вечером помою! — она торопливо сунула чашки в мойку. -Где щетка и скребок? Ты жидкость уже купила? — послышалось из коридора. -Да… но оно все в багажнике осталось, чтоб не забыть, куда положила… -Ладно! Разберемся! Дверь закрылась, когда Галя была уже в спальне и занималась макияжем. Возится с сугробом и обледеневшим стеклом пришлось дольше, Николай Петрович заканчивал чистку, когда она уже сидела за рулем. Дорога, действительно, оказалась полупустой, доехать можно было спокойно, если не считать наледей на дороге. Остановив машину на стоянке трех вокзалов, она бросила взгляд на пассажирское сиденье. -Приехали… совсем быстро… -Электричку, наверно, уже подали… -Наверно, — ее голова прижалась к вороту его куртки. -Все хорошо, милая… я тебе позвоню вечером… -Да… буду ждать… Ну, идем! Она первая вышла из машины. -Зачем тебе идти на перрон? Там, наверняка, скользко. Да и обувь у тебя очень тонкая… -Хочу еще с тобой побыть… хоть сколько… Тонкая рука в перчатке поймала его локоть, и все тело прижалось к нему. Ей было невозможно отказать. -Холодно… Ты даже шапку не взяла! -Они еще где-то с лето убраны… я не доставала… Не знаю, где они… -Пора уже, — он натянул ей на голову шарф с шеи, — так и простудиться можно… Перрон был весь усыпан маленькими участками льда, словно небольшими блямбами, попадая на них ногами, сразу начинаешь скользить. Начальница ФЭС крепче уцепилась за его локоть. -Как ты обратно пойдешь одна? -Ногами… я же часто бываю одна между моими мимолетными романами, — грустно рассмеялась она. -Не сердись! Я не подразумевал ничего плохого! -Я и не сержусь! Так… вспомнилось… -Ладно! — они остановились у раскрытой двери вагона.- А теперь иди, пожалуйста, обратно! Не жди отправления! Тут холодно! -Хорошо! Пойду! Ветер, разгуливавший взад-вперед, действительно, пронизывал до костей. Майор ступил на подножку и помахал ей рукой. Она ответила тем же. Кивком головы и бровями он показал, чтобы она шла обратно, опущенное вниз личико слегка кивнуло. Женщина повернулась и медленно побрала обратно, спустилась по ступеням, держась за перила и дошла до машины. Видимо, зима уже вступила в свои права, изгнав тихую вдову из ее расписного осеннего терема.