Двое в темноте

      Надо что-то сделать.       Надо что-то сделать.       Пока не поздно. Пока я снова не упустил его.       Но Блейн не знал что именно. Он не хотел пугать юношу, но в голову лезло только то, как он перекидывает парня через плечо и увозит его куда подальше. Блейн думал, что даже если он просто подойдёт к парню и начнёт с ним разговаривать, то всё равно вспугнёт невзначай, а этого ни в коем случае нельзя было допускать.       Все три школы выступили, и судьи удалились на 20 минут в совещательную комнату, чтобы распределить призовые места между хорами. У Блейна было 20 минут, чтобы что-то придумать и не упустить парня, который ему нравился до чёртиков. 20 минут, чтобы обратить его внимание на себя. 20 минут до того, как увидеть вблизи само совершенство.       Возможно, идея, которая внезапно пришла в голову Блейна, была не столь оригинальна, но этих 20 минут было слишком мало, чтобы придумывать другой способ заговорить с юношей. Тогда Блейну придётся пропустить церемонию вручения приза, но это было мелочью по сравнению с тем, что у него выпадет возможность сделать парню небольшой сюрприз. Может, даже вызвать на его красивом лице улыбку, если очень повезёт. Нужно было всего лишь дождаться хористов около чёрного входа, и дело в шляпе. Блейн надеялся, что в этом плане ничего не изменилось: насколько он помнил, они с Соловьями после соревнований выходили исключительно из чёрного входа.       Блейн пулей залетел в небольшой ларёк и сразу выдал ошарашенной продавщице свой заказ. Та лишь понимающе кивнула и не смогла скрыть улыбки. Блейн взглянул на маленькое зеркальце, висящее на стене, и пригладил волосы, которые всё равно торчали в разные стороны. У парня очень сильно стучало сердце, и было непонятно: то ли от бега, то ли от волнения. Скорее, вкупе это и создавало бешеное сердцебиение. Но от одной мысли о том, что через несколько минут он сможет поговорить с тем, кто занимает все его мысли в голове, слегка кружилась голова и подрагивали колени. Теперь Блейн понимал этот странный афоризм — полюбить до дрожи в коленях. Не попробуешь — не узнаешь. Он, конечно, понимал, что глупо называть сильную симпатию любовью, но ему отчего-то очень хотелось влюбиться в того парня по-настоящему, как в книгах.       — Она у вас счастливая, — улыбнулась продавщица и протянула Блейну пышный букет, состоящий из белых и красных роз. Блейн бы и рад купить что-то не настолько типичное, как розы, но такой выбор был уж точно беспроигрышным.       — Эм… да, наверное, — усмехнулся он и протянул женщине деньги. Не забыв поблагодарить её, парень вышел из цветочного магазина и взглянул на время: прошло двадцать пять минут, и победителей наверняка уже огласили. Если учитывать, что хористы должны ещё переодеться, собраться и просто повизжать своей победе — а Блейн был уверен, что именно эта школа выиграла, ведь они правда были лучшими, — то у него есть ещё минут десять-двадцать. Что ж, в таком случае он мог бы не так торопиться. В следующий раз, когда решит ошарашить очередного школьника букетом роз, Блейн будет знать.       Парень присел на перекладину, находящуюся недалеко от чёрного входа, и усмехнулся про себя: что он вообще творит? Блейн оправдывал себя тем, что в его жизни не хватало романтики, а Адама не особо хотелось этим баловать. Тот юноша же, казалось, будто был создан, чтобы его осыпали лепестками цветов и пели серенады под окнами. Он был милым, хрупким и очаровательным. Блейна не привлекали манерные парни, и этот юноша ни в коем случае не выглядел таким образом: его всего лишь хотелось защитить.       Прошло ещё какое-то время, в которое Блейн размышлял, правильно ли он поступает, что решается начать своё знакомство не как нормальные парни, а сразу ошарашив розами. Но такой небольшой подарок ни к чему не обязывает, и если Блейн увидит испуг в глазах юноши, то сделает вид, будто букет подарен всему хору от простого поклонника, которому очень понравилось их выступление. Это даже будет частью правды.       Дверь чёрного входа открылась слишком резко, отчего Блейн вздрогнул и тут же подскочил на ноги, сразу же начиная выглядывать того самого. Но спустя какое-то время понял, что это совсем другой хор. Судя по их выражениям лиц и негромким разговорам, они не заняли первого места. Через несколько минут вышел очередной хор, но снова был не тот, который нужен. Помимо самого красивого юноши сегодняшнего вечера Блейн запомнил громкоголосую брюнетку, которая солировала в первой песне. Блейн, у которого уже был намётан глаз, не мог не отметить её выдающейся артистичности и невероятно сильного голоса, так что он был в полном восхищении от девушки.       За пару секунд до того как дверь снова открылась, можно было услышать громкие радостные голоса, и на этот раз не оставалось ни капли сомнений, какая школа одержала победу. Первой выскочила именно та брюнетка, которую нельзя так просто забыть. Она шла под руку с высоким парнем и болтала без умолку, но её спутник не выглядел так, будто хотел от неё отвязаться. Блейн решил, что именно так и выглядят влюблённые. Но кого он точно не мог забыть, так это прекрасного парня, который был буквально в двух шагах — он был близко, но крайне далёк.       Блейн заранее подготовил небольшую речь, которую собирался произнести парню во время вручения цветов. Он бы сказал, что ему очень понравилось выступление, но парень с красивым высоким голосом особенно. Тут главное, чтобы юноша не посчитал Блейна конченым извращенцем и не побил его этим же букетом. Оставалось загадкой, пожалеет ли Блейн о том, что розы были с шипами.       Но чёрт бы побрал участившееся дыхание и ужасное волнение, которые появились у Блейна, как только дверь открылась в третий раз. Все те слова, что он готовил, потеряли всякий смысл и стали забытыми в тот момент, когда он снова увидел юношу. Блейн на ватных ногах подошёл к нему и, постаравшись успокоиться, протянул удивлённому парню букет:       — Я Блейн.       Он плохо соображал, о чём говорил. Вся его подготовка летела к чертям, и ничего другого, кроме как назвать своё имя, Блейн придумать не мог. Юноша приподнял брови и слегка улыбнулся. Он ещё какое-то время лишь смотрел на Блейна, но потом перевёл взгляд на букет и осторожно их принял.       — Это… это неожиданно, спасибо. Я Курт.       — Курт… — зачарованно повторил Блейн и расплылся в глупой улыбке. Он просто стоял и смотрел на Курта. Невероятно красивое имя невероятно красивого юноши. Блейн ничего не слышал и ничего не видел, кроме как Курта. Всё стало абсолютно не важно, когда на тебя смотрит настолько потрясающий парень, под взглядом которого можно было расплавиться. Похоже, Блейн и правда плавился, потому что не мог и слова вымолвить, так что кому-кому, но точно не ему было известно, сколько времени он стоит и просто пялится на Курта.       Курт, это Курт. Потрясающе.       — Курт, всё в порядке?       К ним подбежала та самая громкоголосая брюнетка и с любопытством оглядела Блейна с ног до головы.       — Это твой… кхм… Это кто? — вовремя одумавшись, что может поставить парней в неловкое положение, поинтересовалась она.       — Я… я хотел поздравить ваш хор с победой, — объяснился Блейн и попытался улыбнуться как можно искренне. — С заслуженной победой. Вы были на высоте.       Блейн заметил, как на лице Курта чуть потухла милая улыбка. Как бы Блейну хотелось объясниться, признаться, наконец, насколько сильно он желает познакомиться с Куртом поближе. Блейн мог бы это сделать прямо сейчас и попросить у юноши его номер телефона, но брюнетка всё никак не хотела уходить. Она поблагодарила парня за тёплые слова, извинилась за то, что им срочно нужно бежать, пока автобус не уехал, и потащила Курта за собой, не забыв на прощание махнуть рукой.       — До встречи... Курт, — прошептал он, смотря вслед парню. Блейн надеялся, что тот обернётся, но он не сделал этого.       Всю дорогу до дома Блейн думал о том, что никогда ещё в своей жизни не поступал так глупо. Он видел, как Курт расстроился после слов Блейна о том, что он дарит этот букет всему хору. Неужели он понравился Курту? Но в этом не было смысла, всё стало только хуже, ведь Блейн поздно подумал, что надо было оставить в розах свой номер телефона. Он снова потерял Курта.       Если до этого судьба была к нему благосклонна, давала целых три попытки познакомиться с юношей, то на этот раз Блейну вряд ли настолько повезёт.       — Идиот! — зло прошипел парень и пнул комочек снега. — Невероятный тупица.       Стоит ли откладывать свою поездку в Нью-Йорк и снова пытаться отыскать Курта? Лайма была сама по себе небольшим городом, но не настолько, чтобы случайно встретить на улице нужного тебе человека среди 39 тысяч горожан. Было невероятным везением уже то, что он за эти дни видел Курта целых три раза, и такое случается крайне редко. Кажется, это и называют играми судьбы. Или её насмешками.       Разум твердил, что попытка снова найти Курта вряд ли увенчается успехом. Блейн уже не был тем шестнадцатилетним парнем, который верил в чудеса и в то, что всё будет так, как он захочет. Парень на себе убедился, что с неба просто так ничего не падает — сколько потребовалось времени и сил, чтобы заметили его музыкальный талант и начали приглашать на различные мероприятия. Лишь в этом году его стали узнавать на улицах Нью-Йорка и просить сфотографироваться. Но за территорией города он оставался абсолютно незамеченным — обычным парнем с забавными кудрями и горящими глазами.       А если Блейн вообще не предназначен для любви? Ему уже 34 года, и всё, чему он по-настоящему верен, — это музыке. Что, если Блейн ошибается, что Курт — его сабмиссив? Эта странная одержимость может быть вызвана лишь тем, что Курт правда очень красивый парень, мимо которого тяжело пройти просто так. В таком случае Блейн не только сам разочаруется — он обидит и Курта, что было гораздо страшнее.       Времени на раздумья у него не было, ведь он договорился с Сэмом, чтобы тот его встретил в аэропорту. Завтра нужно в любом случае позвонить другу — либо сообщить время прилёта, либо объяснить, по какой причине он снова отложил возвращение домой, и на этот раз он не отвертится от объяснений.       — Привет, Сэм, — как можно бодрее сказал Блейн на следующее утро. Как бы банально это ни звучало, но он вновь проворочался полночи без сна и думал, как ему поступить. Любое решение далось бы ему с трудом, и альтернативы он не видел. — В общем, не стану тянуть и скажу, что я влюбился. Он живёт здесь, в Лайме. Я не знаю, когда вернусь в Нью-Йорк, но точно не сегодня.       Повисло недолгое, но звонкое муторное молчание. Блейн красочно представил, как брови Сэма поползли вверх от удивления — это, казалось, даже было слышно.       — Блейн?..       — Сэм?..       — Не придуривайся. Что ты вообще устроил? Влюбился за несколько дней, да? Либо ты сейчас всё рассказываешь, либо я сам прилечу и заберу тебя.       — Может, я потом…       — Нет, ты сейчас.       Блейн обречённо вздохнул и нахмурился. Сэм будет докапываться до каждой детали, так что этот разговор затянется как минимум на добрых полчаса. Сэм в принципе любил телефонные разговоры, которые Блейн терпеть не мог.       Но после рассказа Сэм вынес неожиданный вердикт:       — Чувак, ты редко это от меня слышишь, но ты, по-моему, принимаешь верное решение.       — Правда? — удивился Блейн.       — Ага. Да и особо делать тебе сейчас нечего в Нью-Йорке, до конца твоего отпуска ещё шесть дней.       — А Адам? Мне нужно с ним как минимум объясниться. Хотя… Чёрт, Сэм, я запутался. Я правда не знаю, что мне делать. Адам не самый плохой вариант, понимаешь? Что будет, если я и с ним расстанусь, и с Куртом ничего не выйдет?       Всегда, когда он думал, что у него ничего не получится с Куртом, ему становилось плохо — будто бы сердце пронизывает острая иголочка. Блейн уже даже привык к такому, так что сейчас не стал задавать себе глупых риторических вопросов, почему это происходит.       — Тебе что, шестьдесят? Будто бы больше парней не существует, кроме Курта и Адама. К тому же мне почему-то кажется, что ты нашёл своего сабмиссива. Чувак, я устал видеть на твоём лице вселенскую грусть, будто ты страдаешь за весь мир. С Адамом ты не будешь счастлив.       — Но…       — И ты вообще слышал себя со стороны? Говоришь о Курте так, будто это святая чаша Грааля, будто ты нашёл клад, который ищут миллионы. Кем бы он ни был, но он мне уже нравится. Так взахлёб ты даже о музыке не говоришь. Короче, если ты прикатишь в Нью-Йорк раньше чем через шесть дней, я посажу тебя на самолёт и отправлю обратно, даже если мне самому придётся оплачивать билет туда и обратно. Я серьёзно.       — Верю, ты можешь, — засмеялся Блейн. — Только что толку, я вновь по своей глупости потерял его. Вот что теперь делать? Искать иголку в стоге сена?       — Твоя иголка уже находилась три раза, найдётся и на четвёртый.       — И всё у тебя так просто и легко, — фыркнул Блейн. Он бесился оттого, что Сэм не видел в этом проблему, которую нельзя было не заметить. Его оптимизм иногда вводил в ступор, когда, казалось бы, выхода действительно не было. Сэм бывал часто не прав, но всё же его подбадривания и позитивный настрой помогали справляться с трудностями гораздо легче.       — Вот увидишь, ты найдёшь Курта, потому что родственные души просто так не разбегаются.       Блейн не стал спорить с другом, потому что это занятие было довольно бесполезным и безнадёжным. Оптимизм Сэма вселял надежду, что всё-таки есть шансы отыскать Курта, что для Блейна казалось практически нереально. Плюс ко всему он не знал, что делать, куда пойти, как отыскать юношу — Блейн элементарно не знал, с чего ему начать. В шутку предложенная Сэмом идея сделать фоторобота Курта и развесить по всему городу заставила парня рассмеяться в голос. Сама мысль была до невозможности абсурдна, и Сэм лишь шутил, предлагая сделать фоторобота, но потом Блейн подумал, что дело может дойти и до такого, если он не найдёт юношу адекватным способом.       Блейн долго думал, стоит ли беспокоить родителей своей проблемой и спрашивать их совета. Пэм с Девоном не отвернуться и не станут смеяться над сыном, он знал это, но, если Курт окажется не его родственной душой, Блейну будет стыдно перед родителями. Он не хотел их разочаровывать, ведь те так хотят, чтобы их сын был счастлив со своей второй половинкой. Да и что тут можно посоветовать, кроме как оббегать весь город и иметь глаза на затылке? Девон всегда говорил, что выход есть всегда и решение проблемы обычно находится прямо под носом, нужно всего лишь сохранять веру в себя и свои силы.       И лишь благодаря оптимизму Сэма и словам отца Блейн рискнул сделать ещё одну попытку найти того, кого он уже мысленно называет своим сабмиссивом.