Королева Марго

      Когда Блад и Питт поднялись на палубу, вахтенные уже закончили уборку и под руководством Хейтона готовились к просушке парусов. Погода и впрямь благоприятствовала этому: небо, еще вчера затянутое тучами, прояснилось, и солнце начинало ощутимо пригревать. Воздух и палуба были настолько влажными, что от подсыхающих под жаркими лучами досок поднимался полупрозрачный пар. Блад окинул корабль рассеянным взглядом, одновременно потянув ворот своей мятой после сна рубашки, ослабляя его — от духоты его сразу бросило в пот. «Арабелла» поддерживалась в идеальном порядке, несмотря на то, что он не следил за его соблюдением уже второй месяц. Все вещи были на своих местах, бухты канатов свернуты почти идеально, медные части сверкали, как огонь, в лучах солнца. Несомненно, это была заслуга Дайка и остальных офицеров. Мало какой пиратский корабль мог похвастаться таким порядком, особенно во время пребывания в порту. Еще пару месяцев назад Блад не посмел бы появиться на вычищенной палубе в столь неприглядном виде. Небритым, нечесаным и неряшливо одетым. Сейчас ему было на это наплевать. Как и наплевать на почтительные приветствия матросов, попадавшихся на его пути. Прибежал Бенджамин и подал ему бутылку рома. Сделав пару длинных глотков прямо из горлышка, Блад поднялся на квартердек и, навалившись на поручни, принялся разглядывать Кайонскую гавань и суда, которые в ней находились. Туман в голове потихоньку сходил на нет, но яркий свет все равно заставлял его болезненно щуриться. Джереми Питт остался рядом с Хейтоном на шкафуте, обсуждая, как лучше повернуть реи, чтобы корабль остался в дрейфе во время сушки парусов. Матросы уже карабкались по вантам, готовые выполнять дальнейшие распоряжения офицеров. Сейчас на море был практически штиль — только легкая зыбь пробегала по поверхности воды. Но отсутствие высоких волн позволяло увидеть множество мусора, плавающего в гавани после недавнего урагана. Обломки досок, пучки водорослей и прочая грязь. Среди всего этого копошились чайки, явно нашедшие чем поживиться. Заметив упавшую на воду тень капитана, к борту корабля подплыли маленькие рыбки и принялись кружить, периодически поднимаясь к самой поверхности и поглядывая вверх, в надежде, что им кинут что-нибудь съедобное. Блад обвел взглядом корабли, выстроившиеся на рейде и возле мола. Некоторые из них явно пострадали после шквала, о котором говорил Дайк. Посмотрев на берег внимательнее, капитан заметил шлюп бедолаги Мюррея, лежавший на боку. Вокруг него суетились люди, что-то крича и жестикулируя. Наблюдение за их возней быстро наскучило капитану. Он снова повернул голову в сторону моря и убедился, что остальные корабли его эскадры благополучно стоят на якоре, целые и невредимые. Вот ведь ирония судьбы: он уже не пират, но удача продолжала ему сопутствовать. Потому что как иначе объяснить такое везение? Кажется, только его корабли из всех, что стояли в гавани, не пострадали… Над головой с громким хлопаньем расправились паруса, и теперь матросы, повинуясь указаниям боцмана и штурмана, закрепляли их под нужным углом. Лениво глядя на блестящую под солнцем воду, Блад снова поднес бутылку к губам, собираясь глотнуть еще рома…, но вдруг замер, уставившись на один из кораблей, стоявших на рейде у противоположного берега. — Джереми! — окликнул он штурмана. Питт оторвался от своего занятия и вопросительно посмотрел на капитана. Блад поднял руку и указал на заинтересовавшее его судно. — Ты ведь видишь то же, что и я? Питт подошел к нему поближе, посмотрел в указанном направлении. И лицо его вытянулось. — Да… — выдохнул он, напрягшись всем телом. — Это «Рейн Марго», вне всяких сомнений. — И какого дьявола она тут делает? — проворчал Блад, продолжая разглядывать корабль, который, как всем было известно, принадлежал капитану Тондёру. Питт пожал плечами, чувствуя все большую неловкость. — И давно он тут? — продолжал спрашивать Блад, мрачнее все больше. Питт замялся, но потом все-таки ответил: — С неделю, наверное. Сам понимаешь, Питер, в последние дни нам было не до этого… Блад выругался сквозь зубы, чуть склонив голову набок, не сводя глаз с корабля Тондёра. — Неделю? И ни одна собака не удосужилась сообщить мне об этом! Последние слова капитан сказал громко и обернулся на Хейтона, который стоял поодаль, такой же смущенный, как и штурман. На лице Питта появился румянец. Он куснул губы, а потом ответил на упрек капитана — прямо и бесхитростно, как делал это всегда: — Мы бы доложили, Питер, если бы ты был в состоянии понимать наши слова. — Вот как? — Блад криво улыбнулся. — Да, именно так, — твердо ответил Джереми. — И что же он тут забыл? — Блад сузил глаза, разглядывая «Рейн Марго». Корабль выглядел изрядно потрепанным. Рангоут и такелаж, судя по всему, пострадали от шторма, но наспех заделанные пробоины в борту указывали на то, что фрегату пришлось иметь дело не только со стихией. Хейтон ответил, что, если верить рассказам матросов, корабль Тондёра буквально влетел в Кайонскую гавань на крыльях шторма. — А борт ему продырявили корабли ямайской эскадры, сэр, — закончил боцман, переглянувшись с Джереми Питтом. Блад по-прежнему стоял, облокотившись о поручни. Но Питт заметил, как при словах Хейтона его плечи напряглись. — Да, капитан, именно так, — повторил боцман негромко. — Матросы с «Рейн Марго» говорят, что еле проскочили мимо эскадры полковника Бишопа. И если бы не шторм, неизвестно, удалось бы им скрыться… Похоже, жирный боров объявил на нас охоту. — Ну, сюда он вряд ли сунется, — уверенно сказал Питт, надеясь, что эти слова немного улучшат настроение капитана. Блад был мрачнее тучи. — Кайонская гавань — крепкий орешек. Пролив здесь узкий, и форт полностью его простреливает. Будь у Бишопа хоть сто кораблей, им все равно сюда не пройти. — А если они перекроют выход? — спросил Хейтон. — Что тогда? Они же будут караулить наши корабли, как кошки мышей! — Будем надеяться, что недавний ураган заставил их убраться подальше, — ответил Питт со вздохом. — Или вовсе отправил в пекло, — буркнул боцман. Блад слушал их, потягивая ром. — Хейтон, прикажи готовить шлюпку, — сказал он. — Я отправляюсь на берег. Джереми Питт почувствовал смутную тревогу. Ему не нравился тон капитана. Да и облик его оставлял желать лучшего. — Бен! — крикнул Блад громко. — Где ты, лентяй черномазый? Живо неси мою шляпу, шпагу и еще одну бутылку рома! Черт, ну и жарища… Боцман пошел отдавать распоряжения матросам. А Джереми Питт шагнул к Бладу, решив попробовать отговорить его от поездки на берег. — И во рту пересохло… — продолжал ворчать Блад, намереваясь спуститься по трапу. Но Джереми оказался у него на пути. — Что такое, дружище? У тебя такой осуждающий вид. Как будто я совершаю ужасное преступление. — Зачем тебе ехать на берег, Питер? — спросил Джереми в упор. — Если ты хочешь напиться, то прекрасно можешь сделать это и здесь! Впрочем… ты уже напился. — Я хочу пойти извиниться, — ответил Блад, криво улыбнувшись. — Как видишь, дружище, я выпил недостаточно, чтобы позабыть о том, что у меня есть неоконченное дело. Питт тихо застонал, теряя терпение. — О, боже, неужели ты собираешься извиняться перед дамами, будучи в таком виде?! Блад посмотрел на себя, потрогал мятую и засаленную рубашку, провел ладонью по подбородку, покрытому черной щетиной. И пожал плечами. — А почему бы и нет? — ответил он ровным голосом. — Господи, Питер! — Питт чуть понизил голос, заметив, что матросы на шкафуте навострили уши и поглядывают на них. — Ты же пьян! Блад тряхнул головой, пройдя мимо него к трапу. — Джереми, ты же говорил, что они меня любят. А раз любят, значит, будут рады видеть меня любого. Так, по крайней мере, утверждает одна из них. Вот и проверим на практике… Блад принялся насвистывать, не замечая, как напряглись от этого вахтенные матросы. Джереми сбежал вниз следом за ним. — Я пойду с тобой! Блад покачал головой. — Это лишнее, Джерри. Тем более, у тебя тут полно дел. — Я иду, и возражать бесполезно! — Тогда перестань ныть, ради всех святых, — ответил Блад, взяв у Бена свою шпагу и шляпу. В сопровождении Хейтона он подошел к штормтрапу, возле которого уже покачивалась спущенная с талей шлюпка. Один из матросов хотел помочь капитану спуститься, но Блад гневно рыкнул на него, отмахнувшись. — Иди к черту! — заворчал он, перекидывая ногу через борт и нащупывая первую ступеньку веревочного трапа. — Я вполне в состоянии подняться и спуститься сам! Джереми Питт отвернулся, чтобы не видеть, как именно он будет это делать. Но удивительный факт: даже будучи в сильнейшем подпитии, Блад умудрялся сохранять ловкость и цепкость кошки, когда лазил по штормтрапу. Некоторые люди и в трезвом состоянии делали это куда более неуклюже. «Везунчик, что уж там, — подумал штурман. — Хоть пьяный, хоть трезвый». Где-то в паре футов от шлюпки Бладу надоело цепляться за трап, и он, хохотнув, спрыгнул вниз, доставив гребцам несколько волнительных, в буквальном смысле, мгновений. Питт со вздохом покачал головой, а потом повернулся к Хейтону, который тоже наблюдал за отправлением капитана. — Пошли записку старому волку, Джейк, — сказал он негромко. — Сообщи, что я с капитаном буду на берегу. И, возможно, его помощь не будет лишней… Боцман понимающе кивнул. И Питт спустился в шлюпку следом за капитаном…