Пустые чувства

      – К чему всё пришло? - сухо спросила Альта, ни капли не заинтригованная этой попыткой Артуро.       – То есть, сам процесс для тебя не важен? Мне не рассказывать? А как же детали.       – Дай мне результат. Пока что. А как оно там было представишь через посредника.       Артуро хмыкнул, отчасти довольный тем, как эта пустая быстро освоила новый метод и использовала, словно он был её собственный. Хотя создатель навряд ли уже сможет когда-либо возразить.       – Айзен сменил направление, это точно. Теперь он будет искать не признаки непослушания, а признаки верности. Вот и скорми ему парочку.       – Я дам лучшее. То, из-за чего он не сможет от меня отказаться. Он поверит мне. Поверит, словно самому себе.       – Решила-таки открыться?       – Отчасти. Использую то, что Айзен однажды уже видел. После моего обращения в арранкара я этим не пользовалась открыто, и можно было подумать, что больше ни на что я не способна, однако теперь...       – То есть, Айзен знал, что ты Король Меносов? – вклинился бестактно Гриммджоу.       Артуро был этим недоволен, но не настолько, чтобы удивиться отсутствию такой же реакции у Альты. Она просто и кратко изложила то, как стала арранкаром.       – Я бы и не подумал на тебя, – признался Гриммджоу.       – В этом заключалась её идея, – объяснил, как для недалёкого, Артуро и перевёл-таки тему ближе к делу. – Но во всём произошедшем была одна странность.       Альта снова повернулась всем корпусом к нему.       – Я должен был застать Айзена врасплох, ведь тот отправил предателей в лапы шинигами Сейрейтея, которые и разрешили бы историю за него. Но вместо праздного безделья я заметил, что он кого-то уже ждал со всеми своими прислужниками и явно был огорчён, что вместо этого «некто» пришёл я в твоём обличье.       – Узнал, что там было?       – Зачем спрашиваешь, если ответ знаешь?       Артуро протянул ей белого жука-прыгуна, запачканного в крови того самого арранкара-предателя. Именно на бездыханном теле он скрыл маленького шпиона. Но Альта не приняла подарок.       – Что бы там ни было, это будет фигурировать на скором собрании. А за мной, как ты сам сказал, будут пристально наблюдать. Потому я не должна выказать и тени осведомлённости. Узнаешь сам, а потом, после того, как всё это придёт к ясности, расскажешь.       Артуро без лишних вопросов кивнул и спрятал своего лазутчика до поры до времени.       – Теперь об оплате.       – Нынешний Секста устроит? – предложила Альта.       Гриммджоу посмотрел на неё с удивлением. Но она не захотела ничего объяснять. А Артуро за это время ловко прикинул в уме, чего стоит душа Люппи Атенора.       – Поганое, конечно, предложение, но по весу подходит.       – Тогда тебе останется лишь обставить всё так, словно его растерзали дикие пустые. Могу прислать компанию гиллианс.       – Не стоит. Сразу подумают на тебя. Что было бы глупо с их стороны, конечно, но всё равно это привлечёт к твоей персоне ненужное внимание и, возможно, таким образом выдаст неучтённые проколы.       Альта согласилась с его позицией. Артуро и без неё справится, а всё, что требовалось сделать, так это создать нужное время и нужное место. Гриммджоу же сражался с растущим недовольством: он хотел бы, чтобы она так же доверяла и ему, ведь знает его намного лучше, всего как облупленного. В конце концов, они же вместе гораздо дольше.       Артуро начинал его бесить со своим деловым подходом. В конце концов, они ведь просто используют друг друга. Но даже это не тешило, лишь сильнее распаляло недовольство от сомнения в себе и Альте.       – Это и был твой план? Ослабить Люппи, а затем убить чужими руками и опозорить на собрании? – вырвалось само собой.       Альта тоже начинала раздражаться, ведь заметила протест в вопросе Гриммджоу. Но, как всегда, запихнула своё мнение поглубже под маску спокойствия.       – Нет, сначала опозорить, а потом убить.       Интрига взяла бы верх, но Гриммджоу и сам не понимал, почему злился. Подавить это он был не в силах, потому попытался скрыть за непринуждённым поворотом головы в сторону. Альта всё равно заметила. И Гриммджоу отдал ей должное, что демонстрировать это при постороннем она не стала.       Когда же Артуро покинул их, а Альта позвала проследовать в пещеру, он начал потихоньку давать трещины напускному смирению.       – Разве не ты хотела убить Люппи вместе?       Альта просто шла в темноте всё глубже и глубже, предпочитая молчать, игнорировать его внезапные порывы, словно они сами собой решатся, если он выговорится.       – Ах, ну да. Артуро наверняка справится. Он не такой вспыльчивый и недалёкий, как я.       Гриммджоу не мог больше остановиться, он сам не осознавал, что говорил и почему. А Альта неожиданно остановилась, и стоило Гриммджоу обрадоваться успеху собственной попытки привлечения внимания, как она тут же продолжила путь с видом, словно притормозила камень с дороги убрать.       – Я же испортил все твои планы на эту вылазку в чёртов Мир живых, я не последовал твоим инструкциям.       Он слышал: Альта даже темп шага не сменила. И тогда Гриммджоу, наконец, взорвался. Он закричал ей вслед:       – Почему ты не дала мне его убить? Что тогда, что теперь. Чем он так приглянулся? Ты во второй раз спасаешь от меня Куросаки Ичиго!       Стоило ему упомянуть это имя, как Альта резко развернулась и со всей силы залепила ему пощёчину. Он не видел её лица, не видел жестов. Просто схватил за плечо, как она тут же вырвалась и ещё раз ударила его по лицу.       – Меня ведь ты тоже используешь… – тяжело произнёс Гриммджоу спустя минуту непонятной им обоим тишины.       Альта глухо вскрикнула, порывисто схватила его рукой за воротник и на удивление успешно подтолкнула назад, не выпуская из хватки, чем попыталась встряхнуть Гриммджоу и привести в чувство.       – Ты мой, Гриммджоу Джагерджак, – закричала она ему в лицо. – Мой! Я говорю – ты делаешь. Я утверждаю – ты принимаешь. Чтобы победить, ты стал моим. Я твой самый верный враг. Не смей думать о мести экс-Октаве, Куросаки Ичиго или кому-то там ещё.       По мере того, как она всё больше кричала, она сильнее и сильнее начинала ощущать усталость, бессилие, бесполезность. Постепенно оседала в своём запале и ослабляла хватку.       – Если я говорю не пачкать руки, ты остаёшься чистым, – прошептала она, возобладав над собой.       Гриммджоу потерял дар речи. Он чувствовал этот внезапный взрыв всей своей душой. Он радовался, но стыдился, хотел рассмеяться и тут же вжимал голову в плечи и затихал. Хотел возразить, но понимал, что нечем. Шум в ушах всё нарастал, а рука сама притянула Альту к себе, прижала к груди, нос укутался в растрёпанные алые волосы. Её запах был самым знакомым из всех. Запах ветра, гуляющего по Уэко Мундо, запах праха пустых, запах давно знакомой пещеры, освещённой мерным голубоватым сиянием. Запах смерти и перерождения. Запах начала и конца.       Альта всё ещё сжимала в кулаке его воротник. Нужно было вырваться и ещё раз ударить этого идиота, так и не пришедшего в себя. Или же это она заставляет его быть кем-то другим, а сейчас прямо перед ней самый настоящий Гриммджоу Джагерджак? Тогда она хотела оставить его только себе. Снаружи он должен быть таким, как она скажет. Потому сейчас стоило научить Гриммджоу, как следовало себя вести.       Но вырваться Альта всё медлила. Было тепло. А снаружи лишь холод. Один этот дурной кот смог согреть её пустую душу впервые за целую вечность. Альта прикрыла глаза, расслабила пальцы и приложилась ладонью к широкой груди. Гриммджоу дышал слишком часто и слишком глубоко. Ему было до сих пор обидно? Альта провела пальцами по уродующему, на её взгляд, рубцу, оставленному тем мальчиком, и с новой силой вспыхнули её собственные обиды. Хотелось выцарапать его с кожи Гриммджоу, это позорное напоминание его слабости, его проигрыша. Нет, это был её проигрыш. Именно она не успела остановить его, когда могла.       Альта провела носом по плотной светлой коже рубца. Всё внутри Гриммджоу отвечало на её движения. Щёки горели, а рука дрожала и сама то мягко поглаживала изгиб её поясницы, то цеплялась мёртвой хваткой в белую ткань униформы. Под его объятьями тело Альты отчаянно прижималось к нему. Им было нестерпимо больно. Но спроси – и ни один не смог бы ответить, почему. Тем более почему они не хотят прекратить эту муку. Отчаяние, тоска, счастье, жажда, надежда, жадность, ревность… Они не знали этого, не понимали, но сразу все эти чувства захлестнули их сейчас за одно мгновение.       Лишь осязаемые друг для друга до этого, они стали обретать голубые очертания. Полипы пещеры всё-таки вылезли из своих нор, посчитав выбросы непонятных никому эмоций безопасными для себя. Из-за темноты перед глазами Гриммджоу напрочь забыл об ожогах Альты. Если бы только он их увидел раньше. Ей наверняка было больно от его действий, но Альта этого никак не выказала. Она сама забылась, не чувствовала присутствия ран. Но стоило Гриммджоу вот так на неё посмотреть, как всё вернулось на свои места.       – Это ерунда, – сказала Альта, но всё равно поморщилась.       И Гриммджоу убрал руку. Хотя отдаляться не думал. Кончиками пальцев он не сразу, но уверенно провёл по её щеке, описывая линию подбородка, и повернул поражённую сторону лица к себе. Альта позволяла ему всё. И Гриммджоу не понимал, почему именно ему. Но тут она почувствовала некоторое неудобство от того, как от собственных мыслей нахмурились брови Гриммджоу.       – Хватит, – словно отрезала, произнесла Альта. – Есть время на отдых. Скоро пойдём развлекаться.       – Стоит как следует опозорить этого засранца напоследок.       – Его проигрыш каким-то шинигами станет отличным поводом для недовольства.       – Тогда используем это.       Как всегда, она удовлетворительно хмыкнула от мыслей о предстоящем, и затем повела Гриммджоу вглубь пещеры. Они не видели причин отдаляться друг от друга, когда дистанция уже сокращена, и никому из двоих это не доставляло никакого дискомфорта.

***

      – Задание выполнено, Айзен-сама, – отчитался Улькиорра деловитым тоном за всех.       В зале помимо него, как ответственного, также были и другие участники дела: странно притихший Ямми и чрезвычайно недовольный Люппи. Гриммджоу и Альта пришли вместе, но чуть после. Один лишь несмышлёныш Вандервайс не появился в зале, но его присутствие не посчитали необходимостью.       По одному кивку Айзена Улькиорра вырвал себе глаз и одномоментно раздавил в ладони, таким вот ритуалом показывая картину того, что он видел им, включая хладнокровную расправу Гриммджоу и Альты над врагами и позор Люппи. Айзен ничего не говорил и просто наблюдал. Но Люппи всё равно поспешил разразиться криками.       – Если бы мне дали чуть больше времени, я уничтожил бы каждого из шинигами собственноручно. Раздавил бы их, как букашек. Если позволите, я сейчас же вернусь и исправлю…       Но тут же замолк от одного лишь раздражённого маха рукой Айзена. Казалось, господин совсем не понимает ни единое слово этого несчастного. Он был слишком глубоко в себе, наверняка даже не слушал Люппи. Айзен увидел именно то, на чём сделала акцент Альта.       Она не теряла силы. Она ждала времени для их применения.       Айзен был бы подозрительным и рассмотрел бы что-то неладное, но сколько раз он уже пробовал. За последнее время он устал искать возможные скрытые планы в действиях Альты. Оказалось, сложнее разглядеть то, что ему понадобилось бы. И Айзен чуть не лишился силы беспрекословно подчинять себе гиллианс. А судя по тому, что представил Улькиорра, гиллианс не просто выполняли то, что хотелось этой пустой. Они становились одним целым, единым, отлаженным до мельчайших нюансов механизмом. Какая дисциплинированность. Идеальная армия для сражения с шинигами Сейрейтея. А если он ещё и подключит Альту, которая, как он заметил, выберет для них самые выигрышные комбинации атак и позиции, то надобность в Нумеросах и вовсе отпадает.       – Айзен-сама! – закричал неожиданно Люппи. – Эти гиллианс напали на меня! Только потому я не смог победить.       – Что ты сказал? – с издёвкой переспросил Гин, из-за чего его широкая улыбка показалась ужасным оскалом. – По-твоему, мы все здесь слепые? Не обижайся, Канаме-кун.       Тот, казалось, вовсе не обращал внимание на происходящее. Скорее, потому что не до конца мог разобрать суть вопроса. В конце концов, он единственный из присутствующих не видел фрагмент воспоминаний Улькиорры.       – При всём моём уважении, господин Секста, мои гиллианс исполняли мой приказ. Если у вас к ним есть претензии, я буду рада ответить за них.       – Тварь, да ты…       – Но раз уж Вы коснулись этой темы, приказ озвучу ясно перед всеми собравшимися: атаковать шинигами. По представленному перед всеми «взгляду» Улькиорры-сама, каждая атака направлялась к шинигами Сейрейтея. И, уж простите, Вы сами на них наталкивались, когда метались, не глядя по сторонам.       – Закрой свой рот! – завизжал Люппи и угрожающе махнул рукой.       – Всё она правильно говорит, – негромко, но пронзительно сказал Гриммджоу, и голос его буквально впился в сознание – даже Альта затихла в ожидании продолжения этой речи. – Какого хера ты под огнём на поражение даже не просмотрел по сторонам? Вместо этого, Люппи, ты носился, как умалишённый, и орал на всех. Даже тот мелкий… Как его? Вандавас?       – Вандервайс, – абсолютно пресно исправил его Улькиорра.       По нему совсем не скажешь, что он думал по поводу происходящего, да и думал ли вообще. Но Улькиорра внимательно следил за тем, что происходит. И был приятного впечатления об Альте и Гриммджоу, даже заинтересовался, как они закончат этот цирк. Ими разворачивалось нечто весьма интересное, потому вмешиваться в естественный ход вещей абсолютно не рекомендовано.       – Даже этот Вандервайс не позволил шинигами обдурить себя или же в момент боя отвлечься на какую-нибудь херню.       – А ты кто вообще, чтобы высказываться? А, Гриммджоу?       Выслушивать это, разумеется, было неприятно для бывшего Сексты, на месте которого оказалось это недоразумение. Но Люппи был единственным, кто думал о нём, как о пустышке. И такой уклад был не в пользу того, кто должен был быть шестым среди всех арранкаров Лас Ночес.       – Вы опять некомпетентны, Люппи Атенор.       Альта не радовалась, она была уверена в этом подонке. Он полностью соответствовал её "гипотетической линии поведения Люппи". Достаточно было открыть факты его проколов. Этот идиот пришёл неподготовленным, в отличие от Гриммджоу, который раньше точно так же мог отреагировать на нападки Альты. Но теперь это было в прошлом.       Что за игру она вела? Но было весьма забавно. Гин ухмыльнулся чуть шире и решил следовать её интригующим правилам. Это было для него не впервые, хотя сама Альта, наверное, об этом могла только догадываться. А ведь Айзен до сих пор абсолютно уверен, что кроме мёртвого Квинты тогда, в тот злополучный момент, ничьё реяцу не было засвечено датчиками.       – Айзен-сама за свободу слова, – запричитал Гин так звонко, что его голос мерно разлился по всему залу, хотя громкости он не повышал. – Каждый арранкар, будь он в Приварон Эспаде или же из Нумерос, имеет право говорить Айзену-сама своё мнение.       Сам же господин стрельнул глазами вбок, где стоял этот его распинающийся помощник. Кажется, Гину теперь есть чем развлечься. Это могло быть опасно, учитывая, насколько можно было вообще усомниться в Гине Ичимару, самом многоликом и неоднозначном шинигами из когда-либо встреченных им.       Он самая большая головная боль. Гин опаснее Альты во стократ, хотя в чём-то эти двое и были похожи. Но этот лис был необходим как никто. А теперь и Альта стала походить на Гина всё больше и больше, хотя её лицо больше располагало к себе. Айзен вздохнул и прикрыл глаза. Как бы там ни было, пока что Гин доказывал свою преданность.       Вот, о чём он думал. Но Люппи, как и некоторые другие из присутствующих, расценили реакцию Айзена совсем иначе.       – Айзен-сама! – разразился упавший лбом в пол нерадивый Секста. – Я совсем не это имел в виду, поверьте!       Тот ответил не сразу, лениво и тихо, растягивая мысль.       – Ты совсем не подходишь этому месту. Я наверняка поспешил в своих решениях.       Это звучало как приговор. Люппи затрясся от страха, унижения и неверия. Он снова захотел выкрикнуть его имя и придумать кучу оправданий, но стоило только открыть рот, и на этом его жёстко прервали.       – Айзен-сама, ситуация требовала немедленного решения, – вклинился в разговор Тоусен.       – И все мы в тот момент были согласны с тобой, – кивнул Гин.       Люппи больше не следовало что-либо говорить. Он понимал, что такая назойливость добром не обернётся. Потому дальше решил сохранять лицо. Остальные удивились его доходчивости, но оставили без внимания. Айзен же полностью направил всё своё внимание на корректировку собственных планов. Появились новые переменные.       – Думаю, не все скажут так же, Гин, – выдохнул он, а затем чётче и громче спросил: – Не так ли, Гриммджоу?       Альта задержала дыхание. Этот вопрос был опаснее всех возможных. Нужно было тщательно подбирать ответы. Гриммджоу тоже это чувствовал. Но ответить нужно было всё равно. От этого момента нельзя было просто взять да убежать.       – А почему Вы меня спрашиваете? – небрежно бросил он в своей манере.       Все тут же встрепенулись. Это было полностью в его стиле. Но Гриммджоу не умел выкручиваться из провоцирующих ситуаций до недавнего времени. Значила ли эта манера поведения, что его снова подловили? Айзен для достоверности незамедлительно продолжил.       – Разве ты не был бы в числе первых, кто не принял мой вердикт отстранить тебя от должности Сексты?       Гриммджоу выдержал необходимую пазу и, решившись, ответил.       – Я был обижен, зол, унижен. Но это не значит, что я сомневался в справедливости Вашего суждения.       Внутренне Гриммджоу испытывал невообразимый прилив сил от того, что был уверен в правильно для этой ситуации подобранных словах. Это оказалось не так уж сложно, когда примерно понимаешь, что творится за кулисами всей истории. Главное играть в такт, а в таланте Гриммджоу оказался не совсем уж обделённым. Мельком он словил взгляд Альты. Её веки сомкнулись, а уголки губ чуть подцепились, на секунду выражая полное спокойствие, абсолютную поддержку и... Гордость? Только Гриммджоу мог это заметить, ведь он один был достаточно близок к ней.       Но тут двери распахнулись, и в зал зашла та, кого Айзен так долго ждал. Он даже выпрямился в спине, когда мягкая улыбка изменила его лицо до мягкосердечного образа, что был такой же фальшивкой, как и в принципе озабоченность Айзена состоянием всех здесь присутствующих.       – Добро пожаловать в Лас Ночес, – елейно протянул Айзен рыжеволосой девочке.       Та остановилась рядом с Альтой, что была ближе всех к выходу, скромно прижала руки к груди и опустила глаза в пол после того, как провела взглядом приведших её арранкаров – главных прислужниц Айзена.       Всеобщее внимание тут же перешло этой девочке. Хоть Гриммджоу и было в душе всё равно, он старался осмотреть ту с ног до головы и найти хоть что-то выделяющееся. Иначе он снова повторит ошибки прошлого. А к старым проблемам могут прибавиться новые, на которые они не успеют среагировать. Хотя Альта в любом случае не упустит из внимания новую личность, возможно, будет что-то, что будет способен распознать лишь Гриммджоу. Да и так он сможет поддерживать разговор и избавит других от излишних объяснений.       Девочка была слаба, замкнута, встревожена и неуклюжа. Даже при малейшем давлении со стороны Айзена её тельце забивалось в мелкой дрожи, а сердце замирало, после чего начиналось трепетать, словно пташка в клетке. От рыжих волос веяло теплом, даже воздух рядом с ней был не такой, как в бесконечной пустыне. Но свет её души мерк на фоне самого средоточия тьмы Альты. Весьма захватывающий контраст.       – Кажется, не всем по нраву твоё присутствие, Иноуэ, – усмехнулся Айзен.       А ведь действительно, Люппи был единственным, кто искоса поглядывал себе за спину и недовольно хмыкал под нос в надежде, что никто не услышит. Он думал снова забиться в тень, но разве не все арранкары вольны высказывать своё мнение открыто? Гриммджоу же признал свою обиду, и никто ему ничего дурного не сказал. Почему он, Люппи Атенор, Секста Эспада, не позволял себе некоторых вольностей и трясся над собственной шкурой? Потому он решил выплеснуть и свои обиды.       – Разумеется, Айзен-сама! Теперь я ясно вижу. Ведь получается, что мы рисковали жизнями из-за какой-то еле стоящей на ногах девки!       Когда Люппи скинул всю свою вину на неё – даже пальцем ткнул! – Иноуэ тихо икнула и сильнее сжалась. Но такой выпад со стороны писклявого засранца не понравился Альте. Как смел этот отброс тыкать пальцем в её сторону? Гриммджоу усмехнулся, когда мрачная аура в стороне двух присутствующих здесь девушек сгустилась, но сама Альта никак не изменилась в лице. Наверняка она сейчас старалась тешить себя мыслями о зверском растерзании бренного тельца, умело выданном за пиршество диких пустых.       Люппи хоть и был трусом, но доведённом до дрожи негодования. Он уже не видел ни угроз, ни предупреждений и гнал свою линию, торопился обвинить кого угодно в чём угодно, лишь бы наказали не его одного.       Непроизвольно Иноуэ сделала шаг ближе к Альте, словно глубоко в душе догадывалась, что та здесь только одна единственная, кто может помочь и, возможно, даже согласится. Но, как ни странно, сам Айзен решил вмешаться-таки.       – Ох, прости, – искренне сокрушался он с самым виноватым видом. – Я не думал, что тебя это так огорчит.       – Хо, да ладно, – довольно подхватил Гин. – Вы посмотрите: жизнью он рисковал.       Но Люппи так и не понял, какое теперь шаткое у него положение. Хотя временно утих. И тогда Айзен принялся играть с другой жертвой. Вначале Иноуэ лишь под одним взглядом Айзена была готова споткнуться на месте. Теперь он решил подавить её ещё и духовно. И та, как и ожидалось, снова постаралась спрятать голову и опустила взгляд. Но никто не ожидал, что буквально через два-три глубоких вдоха Иноуэ ещё сильнее сожмёт пальцы в кулачке и снова посмотрит на Айзена, нетвёрдо, даже испуганно, но всё же безотрывно. Но что действительно удивило, так это мягкость, с которой тот к ней обратился.       – Иноуэ, извини, что так внезапно, но, чтобы прояснить природу твоих способностей, не могла бы ты, пожалуйста, восстановить левую руку Гриммджоу?       Люппи и сам Гриммджоу были настолько застигнуты врасплох, что полностью потеряли дар речи. Даже Альта не ожидала такого, но тут же сумела прикинуть в голове, что значил такой жест со стороны Айзена. Он никогда не признавал официально своей неправоты, так мог ли этот шинигами перед всеми помиловать бывшего Сексту, виновного в смерти всей своей фракции, скинув всю ответственность за принятие решения с себя на кого-нибудь, кому это уже не повредит, лишь подкрепит статус виновника? На Люппи, например.       Или на неё саму.       Пока что Альта пыталась понять смысл происходящего и не вмешивалась. Однако больше всего расклад не устраивал Люппи и, возможно, лишь его одного из присутствующих.       – Бред! – воскликнул он и засмеялся так громко и заливисто, что можно было усомниться в его адекватности, хотя такая реакция и была вполне нормальной для только что высказанного приказа Айзена. – Это же невозможно! Рука Гриммджоу была сожжена Тоусеном-сама. Как можно исцелить то, чего больше нет? Разве она богиня?       Откровенно говоря, Альта и Гриммджоу тоже так думали. Но ведь не зря Айзен сказал не «исцели», а «восстанови». Неужто эта девочка действительно обладала такими способностями? Иноуэ без малейшего промедления под сбивающие настрой насмешки Люппи подошла к Гриммджоу слева, со стороны отсутствующей руки, и таким образом не дала ему даже подумать о чём-либо прежде, чем приступила.       Двойной щит небесного отрицания.       – Ты меня слышала, девка? – кричал ей Люппи и в то же время совсем не обращал внимание на то, что она делает. – Лучше сразу брось, если не хочешь подохнуть. Если ты соврала, и ничего не получится, я убью тебя. Ведь тогда не имеет смысла оставлять тебя… в живых.       Его голос дрогнул, как только он решил посмотреть, что происходит под этим самым «щитом отрицания». Кости, мышцы, сухожилия, фасции, кожа с подкожной клетчаткой – каждый из слоёв один на другом заново вырастали из ничего прямо на глазах. Считанные секунды потребовались, чтобы Гриммджоу вновь смог ощутить силу, с которой можно сжать запястье левой руки.       Но сомнения терзали всех, даже его самого. Разве это возможно? Гриммджоу сжимал руку и задавался вопросами: чувствует ли он её, столь же мощное серо сможет ли ей сотворить?       Альта подошла ближе, она была так же озадачена. Это сумасшедшая регенерация или же обращение произошедшего вспять? Горячую широкую ладонь сжали её ледяные пальцы. К удивлению Гриммджоу, кожа под ними горела. Сначала он подумал на побочный эффект, но затем накрыл другой ладонью кисть Альты. Такая же обжигающе ледяная. По одному взгляду Альта всё поняла, потому сходу спросила:       – А с силой так же?       Она предлагала ему проверить это сейчас? На ней самой? Гриммджоу оставил колебания глубоко в душе, ведь перед Айзеном он должен следовать задумке Альты. Вот только сама она, похоже, забыла, что находится перед толпой арранкаров и тремя бдительными шинигами.       Гриммджоу хоть и резковато, но всё же аккуратно схватил Альту за предплечье и начал сжимать хватку со всей силы, на какую была способна его рука. Он не сдерживался, ей это не понравилось бы. Поначалу Альта держалась стоически, словно ничего не происходит. Но уже вскоре она нахмурилась и, стоило руке задрожать и начать неметь, а кости стали издавать тревожное щёлканье, тут же высвободилась. Гриммджоу одновременно и поражался тому, что рука была так же сильна, как и раньше, и старался скрыть свою возросшую настороженность.       – Судя по вашим лицам, Гриммджоу, ты обрёл то, что потерял, целиком и полностью.       – Да, – просто ответил тот, всё ещё рассматривая собственные пальцы, а затем тихо добавил: – Почти.       Альта же снова была внешне хладнокровна и спокойна. Вот только никто не заметил, что хладнокровие это выражалось лишь для одного из присутствующих, который за собственными переживаниями ничего не заметил. Гриммджоу волновало лишь произошедшее чудо. А вот Айзен даже дышать стал медленнее, наблюдая за разворачивающимися событиями.       "Вернуть себе что-то хочешь, да?" От одной этой мысли Люппи начинало колотить от несдержанной ярости, и тут вдруг его рот скривился в какой-то нелепой ухмылке.       Я не позволю тебе!       Он снова пал ниц, чуть ли не ударившись лбом в землю, и запричитал:       – Айзен-сама, позвольте наказать тех, кто хотел смерти Вашего верного слуги!       Шестой среди лучших арранкаров Лас Ночес ползал по полу перед шинигами. Столь душераздирающее зрелище невозможно было оставить без внимания.       – С тех пор, как эти гниды, Альта и Гриммджоу, спелись, на Вашем пути лишь сплошные неудачи. Они слишком дерзки, чтобы не скрывать своего убийственного намерения! Позвольте мне прекратить это.       Толика правдоподобности была в его речах, поэтому Айзен хотел продолжить слушать это. Да и было интересно, как с этим справился бы новосложившийся дуэт.       Но стоило уже обрадовавшемуся Люппи набрать побольше воздуха в лёгкие для очередной тирады, как он вдруг запнулся. Он не чувствовал жестокого давления реяцу или приближающихся шагов угрозы. В эту секунду ровным счётом ничего не происходило, да и дверь в залу была плотно закрыта, но спину словно пустынным холодом обдало.       – Уважаемый Секста, умоляю Вас, закройте свой рот.       Встревоженный Люппи не выдержал и вскочил на ноги, чтобы быть готовым к угрозе. Изуродованная ожогами и изрядно потрёпанная Альта не выдавала никаких эмоций, что никак не вязалось с резкими словами и могло лишь запутать. Но Люппи видел её взгляд, который выжигался раскалённым железом в его сознании.       – Какая некомпетентность. В очередной раз за это собрание. Вот ведь жалость-то какая берёт, пока смотрю на эту сцену.       Уголки губ Альты чуть вздёрнулись, словно бросая в лицо нерадивому издёвку. Она была измотана, взбешена, но всё же контролировала гордыню Люппи. Тот явно не готов был слышать упрёки от кого-то ниже него.       – Жалкая служка, что ты себе позволяешь? Как смеешь открывать рот, пока с Айзеном-сама говорит Секста? Пади ниц и жди своей участи! Айзен-сама, – вновь обернулся он к шинигами, – вот об этом я и говорю. В этом ничтожестве слишком много мятежного духа. Она посмела натравить своих шавок на одного из Ваших верноподданных. Позвольте же ему отомстить за это унижение.       Но Айзен смотрел на Альту. Люппи бесило это лишь сильнее, потому он решил окончательно опустить ту в глазах других, раз уж она отмалчивается. Люппи стремительными шагами летел прямо на нахалку и уже заносил руку для удара. Гриммджоу не мог не вмешаться, он хотел было остановить этого идиота, но по чуть вздёрнутому уголку губ Альты понял, что всё идёт согласно её маленькой игре. Вот уже вблизи Люппи резко прочувствовал на себе всю остроту её горящего взгляда и снова упустил нужный момент.       – Вы точно готовы в чём-то обвинить фрассьона самого Примеры? Вот так, без доказательств и должных формальностей. Вы даже слова сказать не дали Айзену-сама, лишь кричали и кричали, и кричали.       Люппи даже отшатнулся от неё на два шага. Она действительно была ниже его по положению. Но в случае чего сможет ли этот Секста убежать от гнева Койота Старка, который ей покровительствует? Люппи словно окатили холодной водой. Он осознал свою ошибку, но не мог ничего поделать. Сказанного не воротишь. Пока он судорожно метался в мыслях и искал путь к бегству, наблюдающий за ним Гриммджоу про себя усмехнулся: Альта не оставила ни единого.       – А теперь поведайте же: с чего бы мне желать смерти Вам?       Своим уважительным тоном Альта не скрыла намерения опустить Люппи ниже себя, что вызвало у Айзена улыбку, заставило Тоусена нахмуриться, а Улькиорру полностью отступить от ситуации, ведь теперь всё идёт согласно правилам одной личности. Но Гриммджоу боялся, что Альта из-за раздражения и уязвлённости могла начать упускать контроль и зашла настолько далеко, что и не вернуться уже. Сейчас она была похожа на Люппи, только умного и расчётливого. Стоило ли остановить Альту?       – Точно! – невинно подхватил её Гин, чем только подхлестнул события лететь вперёд, ведь точка невозврата давно преодолена, так и смысла не было всё топтаться на месте, пока Люппи судорожно мечется в мыслях, не решаясь сделать что-либо ещё. – Раз уж мы говорим о делах столь серьёзных, как предательство, нужны веские основания для утверждения, что Альта Мадригаль не считается с мнением Айзена-сама. Ведь это именно ты, Люппи, не желал исполнять прямой приказ.       Альта не могла взять в толк, зачем этому шинигами подпевать ей, но в душе хотела поблагодарить. Он словно понимал, чувствовал её намерение и был абсолютно солидарен. Такие персоны были очень интересны в её глазах. Но самое главное, что приводило Альту в восторг, было то, что это единение чувствовалось лишь ими двоими и не выказывалось посторонним ни на йоту, даже такому параноику, как Айзен. В этот момент он был поглощён одной лишь мыслью.       – Айзен-сама... Я... – начал мямлить нерешительно Люппи, но был прерван одним движением руки своего господина – тот словно от насекомого отмахнулся.       – Прости за этот сумбур, дорогая Иноуэ, – мягко улыбнулся вдруг Айзен, чем привлёк внимание ко сжавшейся девушке, о которой уже и забыть успели.       Альта вдруг нахмурилась. Она и Гин не клюнули на приманку и не перевели своё внимание на постороннее. Но если второй хотя бы прикинулся обведённым вокруг пальца, Альта же буравила взглядом Айзена, который так же мягко улыбался и ей.       – Ну, а что ты, Альта? Как думаешь, поспешил ли я в своём решении?       Не успели все переключить внимание с одного на другое, а уже развернулись действия, которые никто не мог понять, кроме самых проницательных. Со стороны озвученный вопрос был столь же невинным, сколь и бессмысленным. Что ещё может сказать фрассьон, заботящийся о своём хозяине? Но Айзен впервые за всё это время с замиранием сердца ждал того, что произойдёт в следующую секунду.       – О каком из решений Вы меня спрашиваете?       – То, что ты считаешь Люппи недостойным своего положения, я ясно осознал ещё в самом начале собрания. И да, я с тобой согласен. Но что же насчёт Гриммджоу? Поспешил ли я в решении насчёт него?       От упоминания своего имени Гриммджоу чуть подпрыгнул в душе, но постарался не выказать ничего кроме своего предельного внимания и ожидания решения вопроса, с которым он был связан напрямую. Это ведь было естественной реакцией? Альта не обращала на него внимания, потому Гриммджоу не мог сказать наверняка. И тут словно ножом всё вокруг него разрезали слова этой пустой.       – Разумеется, нет.       Казалось, сердце Гриммджоу проткнули тысячами игл. К чёрту сдержанность, он был действительно фатально поражён. Альта застала его врасплох. Он во все глаза смотрел на неё и слушал будто сквозь толщу воды выносимые ею приговоры.       – Мне казалось, вы прекрасно ладите. Так как ты объяснишь своё мнение, Альта?       – Это что-то меняет? – спросила она и зло усмехнулась. – Что Люппи Атенор, что Гриммджоу Джагерджак, оба были недостойны своего положения и не делали того, что от них требовалось. Рушили планы, позорились. Так что, Айзен-сама, Вы не то что не поспешили, а почти опоздали исправить создавшееся положение.       Айзен был действительно поражён. Происходит ровно противоположное от того, на что он рассчитывал. Если раньше Альта противоречила сама себе, то теперь она одним режущим словом отграничила действительность от домыслов. Настолько резко и безжалостно, что Айзен не хотел даже сначала признавать поражение.       – Вот как, – сказал лишь он. – Но теперь он кажется не таким, как раньше. Твоё влияние словно преобразило нерадивого арранкара и сделало его более чем достойным. Так ответь мне: есть ли кто-то достойный в твоём понимании, кого мне следует посадить на место Сексты?       Дрожащий Люппи вдруг снова упал на колени и стал бить лбом в пол и повторять просьбы о пощаде. Но после пятой попытки почувствовал нарастающее давление не терпящего возражений Айзена, потому просто опустил голову вниз в ожидании приговора. Как только тишина удовлетворила Альту, она прикрыла глаза, нахмурилась и вдруг фыркнула. Раздражённым жестом убрала упавшие на лицо волосы назад и вдруг с толикой обиды спросила:       – Во что Вы меня ставите, Айзен-сама?       Гриммджоу не знал, что ему думать. Он всё ещё полагал, что это какой-то план, непредвиденная уловка, направленная на одурачивание Айзена. И он судорожно думал о том, что подразумевает Альта за всей этой вуалью слов, но попросту не мог уложить всего в голове. Как и Айзен.       – Ты действительно предлагаешь себя? Альта Мадригаль – Секста Эспада?       Она не ответила, лишь чуть опустила голову, из-за чего стала смотреть на шинигами исподлобья, призывая подумать об этом хоть чуточку серьёзнее. Айзен только хотел было рассмеяться, и неожиданно понял. В любой другой момент он мог бы отнестись к этому как к шутке, но не теперь, когда на её стороне есть то, что ему нужно. Не теперь, когда она показала всю мощь своих гиллианс. Айзен не мог потерять расположение Альты, даже если все обиды были напускными.       – Айзен-сама, за всё это время было ли хоть одно Ваше приказание мною не выполнено так, как Вы того ожидали?       А ведь действительно. Какими бы ни были его подозрения, Айзен не мог отрицать того, что со всеми своими заданиями Альта блестяще справлялась. Если ей и было что-то приказано, она всегда повиновалась дословно и не заставляла его разочаровываться.       – За исключением твоей и Гриммджоу выходки с Куросаки Ичиго. Здесь ты напрямую ослушалась моей воли.       – Но ведь таково было Ваше намерение, разве нет? Я лишь послужила невольным триггером событий, которые должны были пойти по Вашему плану.       Тут её речь прервал громкий яростный хлопок, с которым Айзен ударил по белому каменному подлокотнику. Он вдруг встал со своего места и начал прожигать яростным взглядом Альту.       – Ты смеешь полагать, что знаешь мои намерения? Что понимаешь меня лучше кого бы то ни было?       Ярость Айзена была подобна всепоглощающему взрыву, заставляющему всех вокруг задыхаться от тяжести сомкнувшихся вокруг их глоток тисков. Но вместо ожидаемого склонения на свою сторону Айзен столкнулся с леденящей яростью Альты, что медленно просачивалась сквозь кожу и двигалась прямо к сердцу и даже глубже, пропитывала собой всё и не выводилась ещё очень долго.       – Что ещё я должна сделать, чтобы удостоиться хоть толики Вашего внимания?!       Ещё долго атмосфера никак не могла уложиться после этого взрывного столкновения, а отчаянный крик стоял в ушах присутствующих. Айзен не мог скрыть своего поражения. Альта умело застала его врасплох, проявив самые что ни на есть настоящие чувства, вырванные из пустых под корень. Её глаза прелестно блестели от обиды и ещё не иссякнувшей надежды, а тело била мелкая дрожь бессилия перед собственными обстоятельствами. Альта набирала воздух, но тут же снова выдыхала, так и не находя слов. Любой из присутствующих находил это завораживающим, кроме самой Альты. Она тут же поспешила вернуть себе самообладание, скрыв глаза за ладонью.       – Возможно, я и не понимаю Ваших намерений, но делаю всё для Вашего блага. Готова мириться со всеми тяготами, даже если Вы будете смотреть сквозь меня на тех, кто приносит Вам лишь головную боль. За что Айзен-сама так со мной?       Альта слышала звук похожий на тот, с которым быстро передвигаются шинигами в своём "сонидо". Но он был не глухим и тяжёлым, как у арранкаров, а напоминал лёгкий шелест крыльев. После него она кожей почувствовала тепло чужой реяцу меньше чем в полуметре от себя. Сначала этот кто-то не предпринимал ничего, но вдруг аккуратно взял её за единственную рабочую руку и плавно, осторожно отнял от её лица. Айзен самолично спустился со своего величественного трона к Альте. Он подарил ей столь тёплый и нежный взгляд, который не видел ещё никто из присутствующих, из-за чего все не могли найтись с объяснениями тому, что только что произошло.       – Альта, но ведь ты всегда была центром моего внимания, – произнёс он и нежно провёл пальцами по не обожжённой щеке и с удовольствием увидел в глубине золотых глаз истинное благоговение от такого подарка с его стороны. – И всегда будешь.       Айзен нежно поцеловал её в лоб, заставляя замершую Альту наконец резко выдохнуть и даже чуть обмякнуть.       – Не нужно тебе какое-то шестое место. Альта, ты должна быть первой, понимаешь? Ты нужна мне первой. Но не буду же я опускать Койота. Потому, Альта, ты будешь первой среди фрассьонов. Только скажи мне, какими милостями тебя одарить, какой властью наделить. Я всё дам.       Она же незаинтересованно покачала головой.       – Мне нужна лишь сила, чтобы защищать Вас.       Брови Айзена сначала взмыли вверх, но затем снова выражение лица шинигами смягчилось. И он подозвал к себе Иноуэ.       – Могу я снова попросить тебя использовать свою силу?       Иноуэ заставила исчезнуть каждую рану, каждую ссадину на теле Альты, возвращая ей руку и начавший уже было слепнуть глаз. Даже спина, мучившая со времён как Гриммджоу швырнул Альту в ограждение на мосту, больше не давала о себе знать. Тронутая Альта подняла на Айзена свои широкие блестящие глаза, искрящиеся таким непередаваемым чувством, которое захватывает лишь однажды в жизни. В благодарности она так же сделала то, чего от неё никто не ожидал. Она приложила восстановленную руку к груди и плавно, необычайно грациозно присела на колено, после чего бархатным голосом сказала:       – Благодарю Айзена-сама за эту милость.       Никто никогда не видел, чтобы Альта склоняла голову. Но в то же время ни один не смог заметить, как чуть вздёрнулся при этом уголок её губ.