***
Это не паранойя, не одержимость и уж точно не лю… - Даже думать об этом не смей! – чертыхнулся себе под нос Гриммджо. Только этого не хватало. На той чертовой склянке было написано: «…действует в течение часа». Черта с два! Может с дозой переборщил, и он банально траванулся? Или, чего похуже, помер. Гриммджо тяжело перевалился на бок, придавив руку мальчишки, выругался, вытащил из-под себя тонкую конечность, небрежно откинув ему за голову. Ичиго продолжал спать, никак не отреагировав. Даже дыхание не сбилось. Кожа была теплая. Прохладная только на щеках и, почему-то, на кончике носа. И он дышит – значит жив. Это утешает не сильно. Гриммджо продолжал водить пальцами по его лицу, неосознанно отмечая, что прикасаться к нему как минимум приятно. Как минимум… Гриммджо нехотя убрал руку, подперев ею голову. И уставился на лицо мальчишки, в надежде, что тот проснется, почувствовав на себе чужой взгляд. Это будет веселое пробуждение. Ичиго спал очень тихо. Без сознания? Точно нет. В обмороке люди находятся не более пяти минут, следовательно, этот поганец просто решил передохнуть. Гриммджо раздраженно фыркнул, рука начала неметь в неудобном положении. Послав все к чертям, арранкар пристроил голову рядом на подушке. Спать он, ясное дело не собирается. Но в желании развлечься он себе не откажет. Осталось только придумать как. В комнате полумрак разгоняла единственная лампа, дающая тусклый желтый свет, которого едва хватало, чтобы разглядеть фигуру мальчишки. Его четкий профиль подсвечивался этой лампой, приоткрытые губы влажно блестели… Кожа стала темно-медовой. Он придумал. Гриммджо нетерпеливо облизнул губы, чувствуя, как пересыхает в горле от самой мысли… Пульс ускорился. Это уже апогей – дальше только стена, в которую он безнадежно уперся. Лучше этого не делать. Арранкар придвинул голову ближе, вслепую, прикрыв глаза и сжав губы в тонкую линию. До тех пор, пока нос не уперся в висок, в рыжие волосы. Этот крышесносящий запах – то, что нужно! Сейчас… Сильные пальцы тянут пояс хакама. Он знает, что под ними – его желание. В прямом и переносном смысле. - Ох, черт! – шипит Гриммджо, глядя, а потом откидывая голову обратно на подушку, скорбно стонет, зажмуривая глаза до ярких пятен. В паху заныло с новой силой, почти болезненно. Его темная медовая кожа в контрасте с ослепительно белым кружевом белья – невероятно возбуждающее зрелище. Подчеркнутые кружевной каймой бедра округлились, подтяжки хотелось разорвать и выкинуть, как и все остальное. Свое дело они уже сделали, теперь хотелось прикоснуться к тому, что под ними. И от этого открытия стало хуже, слишком плохо! - Ненавижу тебя, Куросаки, - хрипло простонал Гриммджо, болезненно сжимая ноющий член в кулаке. – Хочу тебя, блять! М-м-м… Пара сильных движений по всей длине, пауза, чтобы продышаться. Большой палец огладил головку, собирая влагу. Нехило его скрутило. Гриммджо хрипло рассмеялся в темноту перед собой и через силу остановил дрожащую руку, чувствуя, что вот-вот позорно кончит. Лоб покрылся испариной. Он тяжело поднялся, перекинул ногу через мальчишку, нависая над ним. - Тебе это не понравится, - шепчет он, наклоняясь ближе к безмятежно спящему лицу. Но реакции не последовало. Гриммджо криво усмехнулся, принимая такой ответ. Уткнулся лбом в лоб мальчишки, вдохнул глубоко его запах, распаляя возбуждение. Рука нащупала теплую маленькую ладонь на простынях, сплелась пальцами. И через секунду Гриммджо судорожно ловил ртом воздух, ощутив чужое прикосновение к ноющей плоти. Его ладонь поверх руки Ичиго, сжала головку. Смазка потекла между тонкими пальцами мальчишки. - Черт-черт-черт! Гриммджо застонал сквозь зубы, невольно толкнулся бедрами в кольцо из пальцев. Это все какое-то чертово безумие! Легкое движение крайней плоти ощущается острее, чем все разом взятые оргазмы за всю его жизнь – и отнюдь не от дрочки втихаря рядом с бессознательным телом. Это все этот… сукин сын! - Х-хааа… Черт, да! Это не удовольствие, это просто чертова пытка!!! До побеления сжав чужую руку на своем члене, он резко двинул ею по всей длине, заканчивая безумным болезненным и самым ярким оргазмом. Экстаз скрутил в судороге мышцы. Гриммджо обессиленно упал на мальчишку, все еще не выпуская его руки, загнанно дыша, будто положил целую армию гиллианов. Но от этого не может быть так хорошо. Это даже не секс. Гриммджо тихо рассмеялся этой мысли. Он вытащил руку Ичиго из-под себя и положил ее на подушку, рядом с его головой ладонью вверх. Она была перепачкана им. Белесая жидкость размазана по ладони и пальцам. Гриммджо долго смотрел на эту ладонь, а потом перевел взгляд на приоткрытые губы Ичиго. - Это тебе мой подарок, Куросаки, - шепчет арранкар ему на ухо. Осторожно приблизив его руку к губам, проводит большим пальцем по нижней, размазывая сперму. В принципе это единственная улика, которую после себя оставил Гриммджо. Даже хакама вернул на место.***
- Чего это с тобой? – приподняла брови Рукия, отхлебнув немного свежего чая. - Не знаю… Не помню, как ложился спать. И еще, помню, будто меня всю ночь кто-то материл. Ичиго нахмурился, пытаясь вспомнить подробности. Но без толку. Он вздохнул и облизнул отчего-то пересохшие губы. Странный привкус во рту он решил перебить чаем.