Судьба архимага

      – Чрево Тиамат! – пробурчал Креол. – Я должен выглядеть очень глупо.       Маг, оседлавший метлу, глупо не выглядел – не для школьников и преподавателей, наблюдающих такие полёты, почитай, каждый день. Но по его собственным ощущениям выходило именно так, и поэтому он накинул на себя Невидимость.       А то мало ли, выглянет ещё кто-нибудь из окна.       Поскольку на часах было шесть утра, вероятность такого события стремилась к нулю. А сам Креол, с его ошалевшими от привольной жизни биоритмами, спать даже не собирался. Ночью бодрствовать всяко удобнее, можно свободно бродить по замку, не опасаясь быть замеченным. Или вот летать на метле.       В октябре начались тренировки факультетских команд, которым предстояло сойтись в схватке за Кубок школы по квиддичу. Эти летуны регулярно носились по полю туда-сюда, и маг из своего кабинета мог их прекрасно видеть. И совершенно естественно, что в его голове однажды появилась мысль: а как они вообще на этих швабрах летают? Учитывая, что древний шумер был человеком дела, проверять он свои предположения начал незамедлительно.       Спросить у домовика, где находятся мётлы; открыть заклинанием старый, без всякого волшебства, замок; взять древнюю «Комету» и выйти на свежий воздух. А затем постараться как-то заставить эту метлу лететь.       Нет, ненормальные здесь артефакты делают. То ли дело в Шумере! Что-то подчинялось простым голосовым командам: «Вверх», «стой», «быстрее» и тому подобное. Чем-то управляли при помощи мысленных приказов, а иное слушалось движений тела... всё зависело от того, кто делал, кому делал и что именно делал. Были летающие сандалии, ковры и просто различные деревянные конструкции, делавшиеся чародеем как для себя самого, так и для других, богатых и уважаемых людей.       А здесь чего? Креол, наблюдавший за тренировками, сделал было вывод, что важным являются именно движения тела, но, похоже, и мысленное управление тоже играло свою роль. Своенравная швабра никак не хотела сначала взлетать, а затем слушаться. Да и сейчас он с трудом управлял ею.       Но всё-таки управлял. В отличие от многих неопытных волшебников, садившихся на метлу в первый раз, Креол не цеплялся судорожно за древко, представляя, что будет, если он случайно слетит с неё, и мешая тем самым нормальному управлению. «Комета-140» – не самая новая и не самая удобная модель; более современные были проще в освоении. Но шумер превосходно умел летать без всяких артефактов и высоты не боялся. Напротив, он вглядывался в землю снизу, стараясь обозреть окрестности.       Ему доводилось, конечно, видеть карту территорий, раскинувшихся вокруг Хогвартса: и озеро, и Хогсмид, и железнодорожную станцию, и близлежащие районы Запретного леса... Однако вживую он выбирался на природу – с тех самых пор, как очутился в этом времени – не так уж часто. Ещё, может быть, три-четыре раза после той вылазки в Косой переулок.       Не сказать, чтобы это ему было сильно необходимо – древнему архимагу была чужда любовь к природе, наслаждение от прогулки по лесу и прочие такие вещи. Но не будешь же сидеть вечно в библиотеке? Знания знаниями, но зарывшись по уши в книги, хорошим, опытным магом не станешь. А близ Хогвартса водилось много всего интересного...       Креол пошёл на ещё один круг, облетая замок. Он уже поднялся над шпилями самых высоких башен, хотя это было запрещено правилами школы. А на школьных мётлах так вообще разрешалось летать только на квиддичном поле.       Рассказал бы ещё кто об этом Креолу...       По правую руку от него были теплицы и оранжереи, куда регулярно водили студентов, а также то самое поле. Прямо был лишь Запретный лес, мрачно чернеющий вдали; слева раскинулось озеро и где-то там, дальше, за ним – Хогсмид, деревня волшебников. Маг чуть-чуть снизился – сверху мало что удавалось разглядеть – и внезапно разглядел в серой утренней дымке хижину, стоящую аккурат перед лесом. Хижина, что неудивительно, была одноэтажной, с остроконечной крышей, но размеров поистине немалых. Одна дверь в высоту составляла добрых три метра, не меньше. Маг только покачал головой, увидев такое: живущий в доме явно отличался аномально высоким ростом.       На крыше хижины уныло поворачивался жестяной флюгер, а в огороде неподалёку росли – под стать хозяину – гигантские тыквы. Ограждено всё это дело было довольно хлипким заборчиком, преодолеть который человеку явно не составило бы труда. Но ставили-то не против людей: кому, в самом деле, могла бы прийти в голову совершенно дурацкая идея украсть огромную тыкву? В Хогвартсе для такого жили недостаточно голодные волшебники.       Креол слегка развернулся, направляя метлу в глубь леса. Тех страшных историй, прочитанных им в книгах, с лихвой бы хватило отговорить любого, желающего проникнуть туда. Или, вернее сказать, должно было бы хватить.       Маг, конечно, был не единственным любопытным. Студенты всех курсов регулярно предпринимали попытки зайти в Запретный лес, которые лесничий вместе со своей собакой пока что успешно пресекал. Подростки не всегда думают головой: «Историю Хогвартса» читали единицы, но те, кто читал, знали происхождение эпитета «Запретный». А ведь там не раз и не два пропадали люди – и школьники, и взрослые волшебники. И если потом кому-то удавалось найти тело – поиски уже можно было считать удачными. Только в девятнадцатом веке было издано соответствующее распоряжение, после которого и появился тот эпитет. А до этого лес попросту звался Чёрным...       Нет, там не водилось ничего по-настоящему сильного и опасного. Ничего такого, с чем теоретически бы не мог справиться (или хотя бы сбежать) взрослый тренированный чародей. Акромантулы сильны числом, тролли глупы и неповоротливы, с кентаврами в принципе можно договориться... и так далее. Но общая тягостная атмосфера, царившая в лесу там, куда солнечный свет проникал только сквозь плотные кроны деревьев, отчего даже днём стоял полумрак... Поговаривали, что в чаще есть аномальные, пугающие магические зоны, где человек испытывал странные ощущения, обманывающие органы чувств... Где на тебя мог нахлынуть внезапный, мгновенный страх, после которого часто-часто бьётся сердце, или даже безумный инфернальный ужас, возникший всего лишь от хрустнувшей под ногой ветки или не вовремя подавшей голос птицы.       Врали всё, конечно. Волшебники не хуже других людей умели придумывать себе разных жупелов.       А летящему на метле Креолу вообще ничего не грозило. Однако полёт над Запретным лесом оказался делом на редкость скучным. За густым лиственным покровом рассмотреть не удавалось почти ничего. Потом с земли и вовсе поднялся белый туман, и маг счёл за лучшее повернуть назад; лететь в тумане – хуже не придумаешь.       Лес закончился неожиданно: только что был – и вот уже под метлой озеро. Ветер поднимал на нём небольшие волны; свинцово-серая вода лениво перекатывалась, обдавая брызгами неосторожно снизившегося Креола. Тот выругался вполголоса и аккуратно потянул рукоять своего полётного средства вверх. Совсем рядом каркнула ворона, заставляя мага вздрогнуть от неожиданности.       – Тьфу! – плюнул он в неё. И даже почти попал.       Внешне Хогсмид ничем не отличался от тысяч таких же деревенек, раскиданных по всей стране. Такие же деревянные дома, такие же просёлочные дороги, такой же бар с непременными завсегдатаями внутри. С воздуха ничего необычного заметить было нельзя. Да и шумер абсолютно точно не являлся человеком, знакомым с традициями и обычаями английского села, чтобы обнаруживать то самое необычное. У него имелась своя цель: подыскать себе подходящий дом. Сейчас Креола мало волновало то обстоятельство, что в столь раннее утро он едва ли найдёт хоть одного бодрствующего в деревне. Пока что он никуда переезжать не собирался, поэтому этот вопрос был не столь важен. Всего лишь найти несколько подходящих вариантов... и, если очень понадобится – разбудить владельца.       Спустившись вниз, маг коснулся ногами земли и слез с метлы. Держа её на манер посоха, огляделся, прикидывая, в какую сторону пойти, и стряхнул с себя иллюзию Невидимости.       Вокруг – ни души! Холодный ветер так и норовит забраться под одежду, под ботинками хлюпает вода. Туманный Альбион не зря называют так; и дело не только в туманах, тут вообще погода случается довольно мерзкая. В Англии сыро, пасмурно и дождливо, зато, правда, сильных морозов не бывает. Но Креол, проживший всю свою жизнь в тёплом субтропическом климате, и так адаптировался с трудом. Запахнул поплотнее школьную мантию и, поёжившись от холода, пошёл вниз по улочке.       Прямо сказать, ничего выдающегося здесь не было. Взгляд скользил с одной соломенной крыши на другую, перепрыгивал туда-сюда, нигде не останавливаясь. Креол не нуждался в роскошном дворце... но это отнюдь не значило, что он удовольствовался бы жалкой хижиной. Чрево Тиамат, он был Верховным Магом Шумера! Никто не освобождал его от этой должности, а значит – хотя и государства-то такого уже давно не существует – Креол таковым и оставался.       Вообще говоря, нового гильдейского главу избирали после смерти старого. А поскольку Креол умер... то Верховным Магом он уже точно не являлся. Даже несмотря на то, что воскрес: сейчас этот титул тем более не имел под собой никакой силы.       Креолу на это было плевать. Не для того он десятилетиями пахал, чтобы потом титулами разбрасываться. И если ему нужен хороший дом, то у него будет хороший дом!       Деревня внезапно кончилась. Маг постоял-постоял, разглядывая деревья с пожухшими листьями, и повернул назад, идя другой дорогой. Там висело несколько вывесок с названиями; сейчас, конечно, все магазинчики были закрыты. Совсем обшарпанных лачуг уже нет; крыша из черепицы, нормальные каменные строения, большие окна со ставнями и так далее. В принципе, было из чего выбирать.       Но Креол не торопился. Подошёл к одному и словно бы прислушался к чему-то, подошёл ко второму, потянул носом... У человека нет специальных органов чувств для восприятия более тонких материй; ауру можно не только увидеть, но и унюхать, и даже попробовать на вкус. Нельзя же магу не изучить своё потенциальное жильё?       Вот в этом доме явно почти не жили – это плохо, лучше что-нибудь другое. Тут вот-вот крыша обвалится – хозяин упорно не следит за жильём. Здесь... а, это вообще совиная почта. Нет, почту не надо. А вон там всем вроде бы место хорошее, но уже живёт какой-то сильный маг. Проще уж новый дом взять...       Как известно, у волшебников свои причуды. К жилью они тоже предъявляют особенные требования, не такие, как у обычных людей. Комфорт, размер, отсутствие шумных соседей – да, но это далеко не всё. Дом, пропитанный магией, жизненной силой волшебника – совсем не то же, что свежепостроенный «коттедж по цене квартиры». Поэтому было желательно выбирать дом, в котором уже кто-то жил. Но при этом не очень долго – чересчур сильное влияние предыдущего жильца будет скорее мешать, чем помогать.       А потом Креол заметил на холме, стоящем чуть поодаль, нечто подходящее. Чёрное строение, выглядящее в неверном утреннем свете откровенно недобро. В окружавшем его заросшем саду поскрипывали деревья, качаясь на ветру. Похоже, здесь давно никто не был, решил про себя маг, уверенно направляясь к покосившемуся забору. Забор тот когда-то опоясывал сад по кругу, однако сейчас прогнил и почти развалился.       При ближайшем рассмотрении выяснилось, что все окна заколочены досками, а дверь, кажущаяся весьма хлипкой, заперта и открываться не желает. Креол пнул её пару раз, а затем пробормотал коротенькое заклинание Открытия Замков.       Ничего не изменилось. Маг нахмурился. Либо дверь как-то запечатана магией... а это было маловероятно, поскольку он ничего такого не видел, либо заколочена, как и окна, только изнутри.       – Ш-ша! – резко выдохнул Креол. Упрямое дерево разлетелось в щепки: Разрушение сработало как надо. Шумер осторожно переступил порог... и оглушительно чихнул. А затем ещё раз. В воздухе витало просто огромное количество пыли. Тут уже никого не было лет двадцать, не меньше.       Аура у этого дома была какой-то недоброй, но сколько маг не старался, он так и не смог понять, что именно в ней не так. Никаких проклятий, никаких привидений, никакой вредной живности... даже мыши – и те вряд ли тут водились. Постоянные жильцы отсюда съехали очень давно, но дом, похоже, навещали потом, и не раз. Однако... – Креол наморщил лоб, сознавая, что чего-то тут не так, – дверь запечатали явно при отъезде уехавшего хозяина... или сразу же после его смерти. И на толстом слое пыли, копившемся десятилетиями, не отпечаталось никаких следов, кроме оставленных магом только что.       Спрашивается, как же гости попадали в дом? Для Креола вопрос не составлял трудностей – телепортацией, как же ещё? Он уже знал, что абсолютное большинство взрослых волшебников владели этим искусством.       Ответ оказался неверным. Спустившись в подвал (старая лестница немилосердно скрипела), маг обнаружил дыру в стене – подземный ход, ведущий невесть куда. Оттуда тянуло сыростью и влажным запахом земли. Рядом валялся почему-то разломанный стул – вообще большая часть мебели в доме была в совершенно негодном состоянии. Движением руки Креол запустил вглубь дыры заклятие Света, служившее ему вместо фонарика. Немного пролетев, оно выхватило из темноты земляные стены лаза, заросшие паутиной, какие-то корни, свисающие с потолка... Самый обычный подземный ход, в котором не водилось никакой нечисти.       Второй этаж порадовал мага огромной кроватью с балдахином. Не будь она такой грязной, он бы даже, пожалуй, прилёг бы. Стояло продавленное кресло, неподалёку – маленький стол. За дверью обнаружилась лестница на чердак, у которой не хватало верхней половины. Обстановка в целом не ахти какая. Креол задумчиво прошёлся туда-сюда, принимая решение.       Пыль, запустение, отсутствие возможности нормально жить – да, верно. С другой стороны, он и не предполагал, что будет легко. Купи он нормальный дом у кого-нибудь – и то его пришлось бы переделывать под себя не один месяц. Этот же не надо будет и покупать. А по сравнению с тем, что предстояло сделать, задача привести эту развалюху в приличный вид была совсем несложной. Можно будет и в Хогвартсе взять ещё несколько домовиков, чтобы занялись этим. К тому же удалённость от остальной деревни, удачное расположение... да, плюсы определённо были.       А кроме того, Креолу здесь нравилось. Да, несмотря на всю нехорошнюю атмосферу и общую мрачность жилья. Это было старое и живое здание, построенное волшебником, и шумер чувствовал, что эта хижина может стать его – по-настоящему его – домом.       – Ну и слава Мардуку, – подытожил маг, выходя из двери навстречу рассвету. Солнце уже поднималось над горизонтом, и Креол, вставший с кровати часов двадцать назад, зевнул – спать пора.       Тёплый встречный ветер развевал полы мантии. Бывший Верховный Маг империи Шумер летел над озером, держа путь к замку. Свет зари, падавший сзади, золотил его силуэт, и казалось, что по воздуху мчится не человек, а сам Гелиос Гиперионид, древний солнечный бог.       Первым, что увидела проснувшаяся Гермиона, была жуткая рожа с торчащими клыками, зелёной кожей и глазами навыкате. Девочка взвизгнула и вжалась поглубже в постель, с ужасом глядя на невесть откуда взявшуюся морду. Спустя мгновение из-за морды показалась смеющаяся Парвати Патил.       – Ага! – торжествующе сказала она. – Страшно?       – Э-это чего вообще? – спросила Гермиона, кое-как переведя дух. – И з-зачем?       – Как зачем? – изумилась Парвати, вертя в руках маску. – Тебя пугать. Сегодня ж Хэллоуин, подруга! Признайся, забыла?       – Забыла, – призналась девочка. – Ладно, слезай с кровати. Всё равно вставать теперь.       В семье у Гермионы никогда не отмечали этот праздник. Её родители, как и она сама, не были особенными фанатами Хэллоуина. Она бы, наверное, сама точный день в году и не вспомнила бы.       Теперь-то, конечно, Парвати подсказала. Гермиона, чистя зубы, пожала плечами. Зачем его вообще отмечать надо, вот вопрос. Тридцать первое октября – это канун Дня всех святых. Считается временем разгула нечистой силы, когда поднимает голову зло и всякие нехорошие сущности. И вот что интересно: сам День всех святых, первое ноября, празднуется отнюдь не так широко. Девочка была больше чем уверена, что завтра никто ничего отмечать не будет. И не напомнит ей никакая Парвати про этот, вообще-то, важный католический праздник.       То есть день нечисти отмечать надо, а всех святых – не надо. Так получается, что ли? Гермиона, как и её родители, не была особо религиозным человеком, но такая схема ей всё равно не была по душе.       Как бы то ни было, но в школе сегодня царила довольно весёлая атмосфера. Не у одной Парвати была страшная маска; у некоторых Гермиона заметила ободки со светящимися рожками: похожие продавались в магазине приколов неподалёку от её дома в Лондоне. Висели фонари Джека – тыквы с вырезанным на них лицом, внутри которых стояли свечи, а по всему замку распространился устойчивый тыквенный запах. После уроков ожидался торжественный ужин, и никто на уроках спокойно на месте сидеть не мог. Даже вечно индифферентный профессор Бинс пару раз отрывался от своей бубнилки и произносил (правда, всё тем же негромким резиновым голосом): «Тише, ученики, не шумите».       Помогало это, как нетрудно догадаться, несильно...       ...В Хогвартсе было множество потайных ходов. Одни соединяли две различные точки замка, другие вели наружу, за его пределы. О некоторых знали практически все, об остальных – мало кто, буквально один-два человека. Какие-то ходы были надёжными, иные грозили обвалиться, если уже не сделали это; а кое-что и вовсе существовало не всегда.       Сейчас по одному из относительно малоизвестных проходов двигалась фигура в тёмном плаще с капюшоном. Во мраке не было видно ни зги, но неизвестный ориентировался достаточно уверенно – во всяком случае, он не натыкался на каменные стены. Наконец, лаз кончился. Глухо лязгнул выдвигаемый засов – человек открывал люк, ведущий на поверхность.       Уже почти стемнело. Опушка Запретного леса: слишком далеко, чтобы кто-то мог разглядеть человека из замка. Словно бы желая убедиться в этом, он обернулся. Но вокруг не было ни души, и неизвестный, осмотрев окрестности, достал волшебную палочку. Взмахнул ею в воздухе – никаких видимых эффектов за сим действием не последовало – и скрылся в лесу, сразу же исчезнув за деревьями.       Откуда-то из глубины чащи донёсся протяжный вой.       Над Большим залом парили тысячи летучих мышей. Все студенты Хогвартса собирались на пир, и на столах уже стояли десятки самых разнообразных блюд, появившихся буквально из ниоткуда. Всё точь-в-точь как на первосентябрьском ужине.       Кроме тыкв... и тех самых мышей. Гермиона подошла к стене, на которой те в изобилии сидели. Они, конечно, не были настоящими. Скорее всего – девочка дотронулась до одной из них. Та не отреагировала никак, – трансфигурированы из чего-то. Не очень удачная имитация, которая через пару часов вернётся к первоначальному состоянию... но тут большего и не надо. Для красивого банкета хватит.       – Эй, ты идёшь, или как? – окликнула её одна из однокурсниц.       – Да-да, – кивнула, поворачиваясь, Гермиона и внезапно замерла, – я сейчас...       На лестнице, хорошо видимой сквозь дверной проём, промелькнул силуэт. Очень, кстати сказать, знакомый силуэт. Юная волшебница оглянулась: все уже были в зале и сейчас шумно рассаживались по местам. За преподавательским столом сидели некоторые из профессоров, переговаривающихся между собой. Момент вроде бы благоприятный, никто не заметит, что она улизнула. Потом можно будет сказать что-нибудь вроде того, что ей есть не хотелось.       Хотелось, на самом деле. Но на ужин ещё можно будет успеть, а Тайна – вот она!       После того случая в библиотеке Гермиона стала целенаправленно приглядываться к потокам проходящих мимо неё каждый день студентов, но никого похожего на того мальчика с хвостом она так и не обнаружила. Был ли то на самом деле Гарри Поттер? Возможно, но недоказуемо. Из того, что в одном месте кого-то не оказалось, а в другом обнаружился кто-то непонятный, не следует делать вывод о тождественности этих личностей. Временами Гермиона даже думала: а может, это был лишь сон? Бывает так, что сны путаются с реальностью и чудится, что видения происходили наяву. Бывает и наоборот. Если долго себя в чём-то убеждать, то можно ведь и убедить.       Но сейчас все мысли подобного рода вылетели из головы. Она успела заметить лишь мельком – и всё равно была убеждена, что это именно тот самый школьник. Или не школьник. Не суть важно.       Гермиона незамеченной вышла из зала и направилась в тот конец коридора, куда шёл, судя по всему, объект её поисков. Осторожно выглянула за угол – да, он был там! Не дойдя до поворота, свернул в боковой проход. Девочка почти на цыпочках, ступая тихо-тихо, последовала за ним, выждав буквально полминуты.       В проходе никого не оказалось; все двери были закрыты. Гермиона ринулась вперёд, решив, что черноволосый уже успел пройти дальше. Затормозила у пересечения с ещё одним коридором. Куда – налево или направо?       Налево, сколько она помнила, был один из многочисленных входов в подземелья Хогвартса, направо... а что там, действительно? Кажется, малоиспользуемые помещения замка. Гермиона решила пойти именно туда.       Но очень быстро ей стало понятно, что если здесь кто-то и был, то успел уйти. Тусклый свет факелов, висевших на стене, освещал только запертые двери аудиторий с одной стороны коридора и закрытые ставни окон с другой. Девочка вздохнула и повернула назад. Что ж, не повезло: где бы тот парень ни был, он уже далеко отсюда, не найдёшь. По крайней мере, ужин она не пропустит.       Гермиона не знала и не могла знать, что буквально пару минут назад в зал вбежал перепуганный профессор Квиррелл, кричащий о тролле в подземелье. Не знала об учениках, немедленно уводимых в спальни. Фактически, она была единственной из школьников, находившихся в тот момент не в Большом зале.       Сначала, ещё не успев дойти обратно до того прохода, она почувствовала запах. Очень и очень противный запах. Девочка наморщила нос, недоумевая, откуда такая вонь могла взяться. А потом она увидела нечто.       Нечто поднималось по коридору из подземелий. У него была бледная серая кожа, маленькая голова на широких плечах и огромный – футов тринадцать-четырнадцать – рост. В правой руке – дубина соответствующих размеров. Горный тролль, конечно. Гермиона это могла сказать с уверенностью, прочитав книгу про различных фантастических существ от корки до корки. Добрых секунд пять девочка просто стояла в ступоре, наблюдая, как тролль медленно идёт вверх по лестнице.       А потом она закричала. Сделала то, чего делать совсем не стоило.       Потому что тролль обратил на неё своё внимание.       До этого угрозы можно было избежать – у этих созданий не очень хорошее зрение, и стоящую столбом девочку тролль вполне мог и не заметить. А вот не услышать такой визг было почти невозможно. Гермиона рванулась вперёд, проскальзывая мимо вонючего гиганта в боковой проход, из которого она пришла. Совсем рядом тяжело бухнула дубина.       Бежать! Бежать как можно скорее, надеясь добраться до учителей прежде, чем тролль доберётся до... нет, об этом лучше не думать. А он может. Эти чудовища действительно тупы и неуклюжи, но за потенциальной едой бегать умеют и умеют очень хорошо. Лошадь им, пожалуй, не догнать, но человека – запросто. Тролли весьма выносливы и весьма упорны.       Девочка почти успела свернуть за угол, как её сбила с ног пущенная по полу дубина. Любой из троллей глупее самого глупого человека, но охотиться им это совсем не мешает. Гермиона тяжело плюхнулась на пол, не отрывая взгляда от приближающегося монстра. У неё дрожали руки и тряслись коленки, из-за чего она никак не могла встать. Кое-как ей всё-таки удалось вытащить волшебную палочку.       Разумеется, она не рассчитывала победить горного тролля. Ни одному из выученных ею условно-боевых заклятий не пробить прочную шкуру. Им просто-напросто не хватит сил. Максимум, на который она может рассчитывать – отвлечь внимание.       – Перикулум!!       Искры, слабейшие из всех Огненных чар. Тролль взревел, отмахиваясь от облака красных жгучих огоньков. Девочка с трудом поднялась – кажется, левую ногу она всё-таки повредила.       А потом её случайно задело чудовищной лапищей тролля – тот беспорядочно размахивал руками по воздуху, пытаясь прихлопнуть раздражающие его искры. Гермиона попросту отлетела к стене, едва не выронив палочку. На удивление, все кости вроде бы остались целыми...       Хотя и ненадолго. Тролль вдруг обнаружил, что противных мелких насекомых, так больно жалящих его, больше не осталось. Зато добыча была совсем рядом. Нехорошая убегающая добыча, напустившая на него всех этих насекомых.       Тролль разозлился.       Раздался жуткий рык. Гермиона нервно икнула, пытаясь сжаться в комочек. Страх полностью парализовал её. Тролль поднял с пола дубину, для чего ему – с руками, свисающими ниже колена, – даже не пришлось наклоняться. Словно желая отгородиться от него, первокурсница выставила вперёд палочку. Давай же, ну!..       – Ст... Ступефай!       Вместо полноценного Оглушающего заклинания из деревяшки вырвалось небольшое красное облачко, тут же растаявшее в воздухе. Тролль ещё раз взревел и взмахнул дубиной над головой. Гермиона обречённо закрыла глаза. В голове почему-то билась глупая мысль о том, что она сказала родителям, будто Хогвартс – это самое безопасное место в мире, а теперь она здесь погибнет, и они подумают, что это не так, а это на самом деле так, но она сама была виновата, уйдя из Большого зала, и у школы могут из-за неё появиться проблемы...       А затем она услышала какое-то шипение и треск, и сквозь сомкнутые веки отчётливо виделся промелькнувший оранжевый всполох.       ...Есть такой вопрос на засыпку. Вот, предположим, летите вы в самолёте, решили выйти в туалет – и во время вашего там пребывания самолёт захватили террористы. Что в такой ситуации стоит предпринять?       Остроумный ответ на эту задачу должен звучать в том ключе, что, мол, сначала следует доделать свои дела в туалете, а потом уже приступать к каким-то решительным действиям.       Собственно, примерно в таком положении и оказался Креол.       Проснувшись под вечер, древний шумерский маг сладко потянулся, встал, оделся в неизменную школьную форму, постиранную его личным домовиком, и решил, что неплохо бы пойти побеседовать с Директором. Поговорить о том, о сём, обсудить жилищный вопрос и другие, не менее животрепещущие темы. Он рассчитывал перехватить Дамблдора внизу до начала всеобщего торжества, но маленько не успел и был вынужден созерцать толпы школьников, рвущиеся в Большой зал.       Ну, не успел так не успел, не беда, решил Креол, пребывавший после сна в достаточно благодушном настроении. И, поскольку позывы организма становились всё более ощутимыми, направил свои стопы к отхожему месту, находившемуся здесь же, на первом этаже. Ничего не предвещало беды, как это писали в старых романах.       До поры до времени всё вроде было нормально. Но потом до Креола, мирно сравшего в мужском туалете, начала доноситься словно бы какая-то дрожь. Дрожал будто бы сам замок – слабо, едва заметно... но дрожал. Маг не обеспокоился – пока вибрация была слишком слабой. Может быть, землетрясение? В Шумере такое иногда случалось...       Он уже почти закончил, как за стеной раздался пронзительный крик, следом послышался грохот и великаний топот.       – Во имя Мардука, что там происходит? – недоумённо спросил Креол сам у себя. – Нападение на замок?       По-хорошему, неплохо было бы разобраться с захватчиками, но это всегда можно успеть. Маги никогда не опаздывают – просто некоторые события, бывает, случаются раньше, чем положено. Пока враг не добрался сюда, а, следовательно, время ещё есть.       Вот если бы он уже ломал дверь, то ситуация была бы куда хуже. Архимаг на поле боя должен внушать ужас. А какой ужас внушишь, сидя на унитазе со спущенными штанами? Враги если и помрут, то от хохота.       Из коридора доносился животный рёв вперемешку с хлопками и какими-то другими звуками непонятного характера.       – Всех убью! – скрипнул зубами Креол. Хорошее настроение мгновенно улетучилось. – Уже погадить спокойно не дают!       Он вымыл руки (магу нравилась удобная современная сантехника – в его время приходилось удовольствоваться чашами с водой для омовения) и, вытирая их об одежду, толкнул плечом дверь.       В Шумере тролли не водились, обитая ближе к северу. Тем не менее, шумерские чародеи прекрасно знали о их существовании – так что узнать нарушителя спокойствия оказалось несложно. Нарушитель, загнавший кого-то в угол, Креола не замечал.       Пока не замечал.       Когда с руки мага сорвалось Огненное Копьё, ударившее тролля в затылок, не замечать стало невозможно. От боли тот завыл и схватился за голову – заклинание, способное запечь рыцаря в доспехах, выжгло ему там кожу и обуглило крепчайшую черепную кость. Если бы мозг играл более важную роль в жизнедеятельности горных троллей или заклинание получилось бы посильнее, то больше ничего Креолу предпринимать бы и не пришлось. А так... маг прицокнул языком, разглядывая повернувшегося к нему тролля с интересом естествоиспытателя. Своеобразным интересом: так мальчишка смотрит на стрекозу, которой оборвал крылья. Мол, и чего теперь будешь делать?       Серокожий гигант поднял дубину и, тяжело ступая, двинулся к шумеру. С каждым шагом он набирал скорость, готовый всей массой сокрушить маленького человечка. Ещё буквально мгновение, и...       Креол сделал рукой короткое движение, словно стряхивая с неё воду. Воздух задрожал – по нему прошла еле заметная рябь... и Хогвартс содрогнулся от удара, когда Звуковой Резонанс впечатал тролля в стену.       Несмотря на то, что способности к магу так в полной мере и не вернулись, справиться с таким противником он мог легко. Вот если бы их было штук десять... да, пришлось бы попотеть. Но один – это даже не смешно.       Как тролль вообще мог тут оказаться, вот вопрос. Замок явно не штурмовали, а самому ему не хватило бы мозгов пробраться тайно. Значит, кто-то зачем-то провёл его, зная, что все будут на празднестве... Креол бросил взгляд в угол. Девочка, дрожащая от страха. Одна из учеников школы, не иначе. Похоже, ей просто не повезло оказаться здесь.       Внимание шумера привлёк короткий звук. Шваркнутый о стену, тролль пытался встать, опираясь о пол. Любой человек после такого сломал бы позвоночник, но у этого великана он оказался попрочнее.       – О! – нехорошо оскалился Креол. – Ты ещё живой! Ну ничего, я это исправлю!       А потом в него швырнули дубину. Маг не успевал ни уклониться, ни остановить такой крупный объект телекинезом.       С шорохом рассыпалась одна из двух Личных Защит. Креол, так и не пошевельнувшийся, остался невредим. Тролль, пошатываясь, встал – и шумер тут же обрушил на него яркую Молнию. Мощнейший электрический разряд отправил того в нокаут – и замок сотрясся во второй раз.       – Вроде помер уже, – задумчиво пробормотал Креол. – Или нет?       Тролль впечатления живого не производил. Только мелко подёргивались конечности от остаточного электричества. Но маг предпочёл перестраховаться. Он произнёс несколько коротких слов на шумерском, и из ладони выметнулся бритвенно-острый Металлический Меч. Подойдя к упавшему телу, Креол без затей отсёк ему голову.       – Может, зомби из него сделать? – вслух подумал он, пиная башку тролля. – А ну его, возиться ещё...       И то сказать, сделать такого немаленького зомби – не самая простая задача. Да и зачем? Такое делают с конкретной целью – ну там дом охранять или убить кого-то. Но Креолу ни то, ни другое не нужно, а мёртвый тролль никому из волшебников не понравится.       И вообще, если от него так воняло при жизни, можно представить, как он будет пахнуть после смерти.       За углом послышались шаги, и секунду спустя в коридор почти вбежали двое: Минерва МакГонагалл и Северус Снейп. Они, единственные из профессоров, были прекрасно осведомлены о том, кем Гарри Поттер является на самом деле. Креол решил, что ему явно пора уходить – сейчас здесь должно оказаться по меньшей мере полшколы. Дети – народ чересчур любопытный.       Его никто не окликнул, хотя взгляды так и сверлили спину. Поговорить можно и потом, а пока надо сообщить всем, что угроза миновала, убрать куда-то дохлого тролля... и выяснить наконец, что же здесь произошло. Благо имелся ещё один свидетель, перепуганный до полусмерти...       – Вот как, – по голосу Директора было невозможно понять, о чём он думает. – Полагаю, это хорошая новость?..       Последнее утверждение было произнесено довольно странным тоном. С одной стороны, бесспорно, новость хорошая; с другой – явно имелось какое-то «но», и Дамблдор предлагал своему визави его озвучить.       – Хорошая, – мрачно произнёс Северус Снейп, – однако мне по-прежнему не нравится ваша затея. Держать в школе невесть кого и позволять ему творить всё, что он пожелает. Вам не кажется, что на сей раз вы перегнули палку?       Прежде чем ответить, Дамблдор несколько секунд смотрел на стену своего кабинета, собираясь с мыслями.       – Северус, мне казалось, что мы всё обсудили в начале года. Я не сомневаюсь в своём госте, и считаю его присутствие в школе вполне приемлемым.       Декан Слизерина сардонически усмехнулся. Он знал Директора и его любовь к неконкретным и обтекаемым выражениям. Если у тебя и нет никакой уверенности, то, в самом деле, откуда взяться сомнениям? Но вслух он сказал нечто другое.       – Обсудили. Я даже согласился с вами, хотя – ещё раз говорю – мне всё это очень не понравилось. Теперь же, после сегодняшнего происшествия пойдут слухи. А одна из учениц уже видела вашего «гостя». И это, – Снейп не упустил возможности вставить шпильку, – едва не стоило ей жизни. Поэтому я и счёл необходимым снова поднять этот вопрос.       – Не преувеличивайте, – мягко попросил Дамблдор, – ничего страшного не произошло. В Хогвартсе постоянно что-то случается – здесь живут сотни волшебников. И Креол – давайте уж называть его по имени – спас ту бедную девочку. Как там бишь её?..       – Грейнджер, – ещё более мрачным тоном ответил зельевар. – Гермиона Грейнджер, первокурсница с Гриффиндора.       – О, я уверен, она справится с собой и не станет болтать о случившемся. Дети, что бы мы там ни думали, умеют хранить секреты.       – Не мне с вами спорить, – холодно откликнулся Снейп, глядя на Директора, кормившего своего феникса. – Я могу идти?       Хозяин кабинета внимательно посмотрел на него поверх очков.       – Я полагаю, да.       Когда за профессором закрылась дверь, Альбус Дамблдор подошёл к одному из вращающихся столиков и снял с него небольшую странную конструкцию серебристого цвета. Из множества артефактов, имеющих самое различное предназначение, действительно нужны ему были лишь несколько; другие могли простоять ненужными не один десяток лет. Загадочная конструкция входила в число этих нескольких.       Основанием её служила собранная из металлических трубочек четырёхугольная рамка, размером примерно тридцать на пятьдесят сантиметров. Из углов вертикально вверх торчали такие же серебристые проволочки, обрывающиеся примерно в сорока сантиметрах над основанием. Получался этакий незаконченный полый параллелепипед.       Внутри параллелепипеда клубился белый туман. Точнее, даже не туман – так, лёгкая дымка. Она не рассеивалась и не пересекала границы конструкции, что говорило о её явно магическом происхождении. В ней, приглядевшись, можно было уловить какие-то зыбкие очертания, искажённые лица людей, иногда прорисовывающиеся в белёсом мареве.       Директор поставил параллелепипед на свой стол и провёл над ним рукой. В тумане наметились какие-то движения и спустя секунду внутри уже можно было рассмотреть Хогвартс. Пока – неустойчивый, белого цвета. Но ещё через несколько мгновений изображение стало чётким и цветным. Глядя со стороны, можно бы было подумать, что игрушечная модель замка стоит внутри аквариума. Волшебник ещё раз повёл рукой, укрупняя трёхмерную картинку. Стены сделались полупрозрачными, а за ними отчётливо темнели маленькие силуэты людей.       Особенно выделялся среди них один, подсвеченный красным цветом. Дамблдор ещё раз увеличил изображение, в центре которого теперь находился тот самый человек. Как нетрудно догадаться, это был невысокий мальчик со спортивной сумкой на плече и чёрными волосами, стянутыми в хвост. И направлялся он – вот удача-то! – как раз к директорскому кабинету.       ...Услышав о тролле, Дамблдор первым делом направил всех учеников по своим гостиным – в сопровождении, естественно, деканов, – а потом послал на поиски в подземелья всех остальных преподавателей. Сам же он, не мешкая, но и без излишней спешки, отправился в свой кабинет, дабы оттуда руководить процессом охоты на пробравшегося незваного гостя.       Всё оказалось несколько сложнее, но, тем не менее, события сложились наилучшим образом. Тролль, успевший выбраться из подземелий, случайно столкнулся с первокурсницей, почему-то не пришедшей в Большой зал. Что ж, по счастью, рядом с ней весьма кстати очутился Креол. Дамблдор немедля направил туда успевших отвести своих студентов Снейпа и МакГонагалл, подошедших, впрочем, только к шапочному разбору...       Оный шумерский маг как раз остановился у большой каменной статуи в виде горгульи. Да, он знал, где живёт Директор. Но, поскольку раньше никогда не был в его кабинете, понятия не имел, как туда попасть.       – Я, Креол, Верховный Маг Империи Шумер, желаю видеть Альбуса Дамблдора немедля! Открой мне дверь!       Горгулья вместе с куском стены за ней отодвинулась в сторону, открывая движущуюся винтовую лестницу. Креол без колебаний встал на ступеньку и вскоре увидел перед собой массивную деревянную дверь, сейчас немного приоткрытую. Толкнув её, он вошёл внутрь и бесцеремонно осмотрелся, не обращая внимания на хозяина кабинета.       – Я тебя ждал, – сказал Дамблдор, сидевший за столом. Серебристый артефакт он выключил – теперь там снова клубился туман. – Но в следующий раз лучше использовать пароль – «шоколадная лягушка».       – Почему лягушка? – отозвался Креол, непонимающе смотря на волшебника.       – А почему бы и нет? – в тон ему ответил Директор. – Не хуже другого пароля.       У Креола аргументов не нашлось и он присел на высокий деревянный стул для посетителей. И в лоб спросил:       – У тебя тут домовых эльфов много?       Дамблдор испытующе поглядел на шумерского чародея. Вот такого вопроса он не ожидал.       – Несколько сотен. Если я правильно помню, что-то около трёхсот с небольшим.       Креол удовлетворённо кивнул.       – Дашь нескольких? Десятка мне хватит.       Директор задумался. Основная забота, которая ложилась на плечи хогвартсовских домовиков – это поддержание чистоты. Убирать от пыли немаленький замок было непростой задачей даже с учётом волшебства. Плюс ещё стирка вещей, готовка и всё такое прочее. Однако три сотни рыл (в буквальном смысле этого слова) со всеми делами справлялись вполне успешно. С другой стороны, это пока их столько. А если каждый будет требовать "десяток"... на всех эльфов не напасёшься, знаете ли. И вообще зачем они понадобились древнему шумеру?       Этот вопрос он и задал Креолу.       – Я себе дом подходящий подыскал, – бесхитростно ответил маг. – Там, в деревне. Только его привести в порядок нужно будет – он уже давно без хозяина стоит.       – В Хогсмиде? – осторожно уточнил местоположение Директор и после кивка достал с ближайшей полки свёрнутую в рулон карту.       – Так, – сказал он, развернув её. Карта была, само собой, волшебной и действовала по тому же принципу, что и артефакт. И, хотя люди на ней не отображались (для этого потребовались бы слишком громоздкие чары), район она охватывала не в пример больший. – Показывай.       Маг прищурился, глядя на проявляющиеся на листе чернильные рисунки и надписи, и уверенно тыкнул пальцем чуть в стороне от деревни.       – Визжащая хижина, – констатировал Дамблдор. Он почти не был удивлён. – Ты точно в этом уверен?       Креол лишь фыркнул: ещё бы ему не быть уверенным!       – Когда мы заключили договор, ты сообщил мне, что всё, чего хочешь – это вернуть своё тело, – проговорил Директор, серьёзно взирая на мага. – А приобретение собственного дома означает, что после этого ты намерен жить здесь.       Последняя фраза была произнесена неопределённым голосом и несла в себе одновременно и утверждение, и вопрос. Этот момент был немаловажен для дальнейших планов Альбуса Дамблдора.       – Нет, – мотнул головой шумер. – Не намерен. Не думаю, что мне вообще придётся долго сидеть на одном месте.       Голубые глаза пожилого волшебника пристально смотрели на Креола. У оного хитро поблёскивали глазки, да и вообще вид он имел донельзя самодовольный. Казалось, всё его существо словно бы говорило: ну давай, спроси меня, зачем мне дом, если я не собираюсь в нём жить. Дамблдор вздохнул и, решив не расстраивать ожиданий, всё-таки спросил, после чего древний чародей раздулся ещё сильнее.       – О! – значительно вымолвил он, подняв палец вверх. – Я собираюсь построить коцебу!       Директор побарабанил пальцами по столу: слово ему было незнакомо.       – И что же это такое? – вопросил он.       – Если говорить коротко, – произнёс очень гордый собой Креол, – это летающий артефакт. Достаточной мощности, чтобы поднять в небо дом.       – Ну надо же, – удивился Дамблдор, улыбаясь почему-то в бороду. – Сейчас нам такого, пожалуй, не осилить.       – Я уже понял, – отмахнулся Креол, излишней вежливостью не страдавший. – Совсем вы тут завяли...       – Может быть, летом, – принял решение Директор. – Когда все разъедутся, я, вероятно, смогу отдать тебе нескольких домовых эльфов. На время, само собой.       Креол заметно поскучнел.       – А карта Запретного леса у тебя есть?       – А зачем тебе Запретный лес? – Дамблдор даже перестал улыбаться. – Это не слишком-то хорошее место; там водятся всякие... опасные создания.       – Нехорошее место? – высокомерно заявил шумер. – Не для меня. Ха, опасные создания! Я встречался со многими чудовищами: с Гасителем Света, редехором, с дочерью Тифона... и я убил их всех!       – Тифона?! – встрепенулся волшебник. – Дочерью того самого Тифона, заточённого Зевсом в Тартаре?! Это была Химера... или всё-таки гидра?       Дамблдор, конечно, знал, что пять тысяч лет – это довольно большой срок даже не для чародеев – для бессмертных. Он знал, что волшебство тогда было в куда большем почёте, нежели сейчас; тогдашние маги могли то, о чём нынешние и не думали (живое подтверждение этого сидело у него перед глазами). Но и он с трудом мог себе представить, насколько тот мир отличался от этого. Мир, в котором мифические чудовища существовали не в сказках, а в реальности. Где волшебники и колдуны не прятались среди не-магов, а были уважаемыми членами общества. Когда герои сражали монстров, а боги ходили среди людей. Когда планета была моложе на пять тысяч лет...       И вот теперь получить из уст древнего чародея такое будничное признание, сталкивающее вымысел (почти вымысел) мифа и реальность. Убил. Дочь Тифона. Ну да, а что такого-то?       – Не Химера. И не гидра. Другая какая-то, но тоже чудовище, – Креол помолчал и добавил: – И с Тифоном не только Громовержец сражался. Это потом говорить начали... а в наше время ещё помнили, как оно на самом деле было. Тифона пытались всем пантеоном убить. Так у них ничего и не получилось – только и смогли, что отправить в Тартар.       – И это всё в твоё время происходило? – произнёс Директор, внешне кажущийся спокойным. Хотя на самом деле его обуревали весьма смешанные чувства. Да, какой-то там тролль на фоне хтонического чудовища совсем не смотрелся.       – За тысячи лет до меня, – хмыкнул Креол. – Даже до Потопа, когда Атлантида ещё не утонула.       Альбус Дамблдор поправил очки и решил, что расспрашивать древнего чародея об ушедших цивилизациях и Потопах он будет как-нибудь в другой раз. Тут бы с Лесом разобраться...       – Как бы то ни было, – заметил он, – но я сильно сомневаюсь, что у тебя получилось без потерь выйти из каждой схватки с чудовищами. Тем более сейчас, когда ты уже не... как оно там называется? Архимаг?       Креол сжал зубы. Он очень не любил, когда ему указывали на его ошибки или пытались отговорить от чего-то. Пойдёт и сделает – уже просто из принципа.       Хотя на архимага Креол и вправду ещё не тянул. Способности его сейчас были примерно на уровне мастера.       – Вот чего, – более мягким тоном продолжил Дамблдор, – поговори-ка с Хагридом. Он – лесничий Запретного леса и может проводить тебя. Его дом – хижина около опушки.       – Он не человек? – спросил древний шумер. И пояснил, отвечая вопросительному взгляду Директора: – Видел я ту хижину. Слишком большая для человека.       – Хагрид – полувеликан, – сказал волшебник. – А в остальном – совершенно обычный человек.       Креол понимающе кивнул. Он знал, кто такие великаны.       – Это всё, что ты хотел спросить? – поинтересовался Дамблдор.       – Ещё что-то было, – задумался шумер. – Чрево Тиамат, я же точно ещё что-то хотел! А, вспомнил! Во имя Мардука, что в твоём замке делал тролль?!       – Тролль... – Дамблдор вздохнул. – Да, конечно. Тролль.       Креол откинулся назад и скрестил руки на груди.       – Видишь ли, дело в том, что у меня хватает как недоброжелателей, так и просто врагов, – начал рассказ старый волшебник. – И, раз уж я являюсь Директором Хогвартса, они направляют свои усилия против школы, стараясь навредить мне. Думают, что я не заслуживаю занимать этот пост... а заодно и остальные свои должности.       Шумер понимающе кивнул: описанная ситуация ему, как экс-Верховному, была близка.       – Если бы тот тролль, который, несомненно, оказался здесь во время праздника не случайно, успел бы убить кого-то из учеников, то моей репутации оказался бы нанесён большой урон. Многие, узнав это, поспешили бы обвинить меня. Последний несчастный случай в Хогвартсе произошёл почти полвека назад, ещё до того, как я стал во главе школы. Поэтому я должен поблагодарить тебя – если бы не ты, то та ученица была бы сейчас мертва.       Креол приосанился – ему нравилось, когда его хвалили.       – Конечно, не с этого всё началось, – Директор выглядел озабоченным. – Однако раньше такого не происходило – троллю не пробрасться в замок незамеченным. Кто-то должен был его провести, а значит, в Хогвартсе есть человек, который служит не мне. Он может предпринимать такие попытки, пока не добьётся успеха... или я не узнаю, кто он.       – Да, помню, Трой тоже подсылал ко мне наёмных убийц, – пожал плечами шумер. – Ему это не сильно помогло... хотя он очень хотел стать Верховным!.. и очень старался!       – Трой? – переспросил Дамблдор.       – Мой заклятый враг, – неохотно ответил Креол. – Далёкий родственник... и позор нашего рода. Ха, а сейчас он кормит червей в могиле!       Волшебник задумчиво покивал головой. Его мысли внезапно обрели очень интересное направление. Креол же тем временем внимательно рассматривал так и не убранную Директором магическую карту. Наложенные на неё заклинания его очень интересовали – в Шумере ничего подобного не было. То есть нет, подобное было, но в основе этого артефакта лежал совершенно иной, незнакомый принцип...       Некоторое время оба чародея молчали, не обращая внимания друг на друга. Затем Дамблдор поглядел на Креола и неожиданно спросил:       – Ты хочешь, чтобы твоя душа снова оказалась в твоём же теле.       – Да, – нахмурился маг, отвлёкшись от своего занятия, – как мы и договаривались. Это то, в чём ты должен мне помочь!       – Тут потребуется довольно сложный ритуал, – негромко произнёс Дамблдор.       – Ещё бы, – перебил его Креол, – будь это легко, я и сам бы справился!       – Нет, проблема совсем не в этом. Получится ли провести такой ритуал с уже мёртвым телом?.. Подселяют душу обычно в живой организм.       – Оно не совсем мёртвое, – неопределённо сказал маг. Ритуал, им использованный, придумали задолго до возникновения Шумера, и во всех тонкостях того он не разбирался. – Должно получиться. Ложась в сон, я позаботился... короче, твоя задача – перенести, а уж там я сам доделаю остальное.       Дамблдор кивнул.       – Замечательно. Ты ведь уже нашёл способ, как отыскать свою гробницу?       – Нашёл? – вздёрнул бровь Креол. – Ты ведь знаешь, кто я?       – И кто же?       – Я архимаг! – стукнул он кулаком по столу. Со стороны, учитывая его нынешнее физическое состояние, это смотрелось довольно нелепо. – Нет того, чего бы я не смог сделать! И как только ко мне вернётся моя сила, я буду знать всё, что нужно!       – В любом случае раньше конца учебного года мы не отправимся, – охладил его пыл Директор. – То есть до июня нам это не понадобится.       – До июня? – поднял глаза маг. – Ещё один, два... семь, восемь месяцев. Слишком долго!       – Раньше никак, – развёл руками Дамблдор. – К тому же до полного восстановления тебе ещё далеко.       – Чрево Тиамат, ты можешь мне об этом не напоминать?!! – вспылил Креол. – Я и без тебя знаю!!       – Ты ещё что-то хочешь спросить? – вторично за этот вечер вопросил хозяин кабинета, неодобрительно глядящий на явно не желающего успокаиваться Креола.       – А?! – сбился тот с мысли. – Чего спросить?..       Дамблдор только покачал головой, и выругавшийся маг встал и вышел за дверь, уходя по-английски – то есть не прощаясь.