Двенадцать подвигов Ирины Алексеевны

      Ирина Алексеевна сидела на кухне и беззвучно шевелила губами. На столе перед Ириной Алексеевной стояло зеркало, куда она периодически посматривала одним глазом. — Что это с тобой? — безразлично поинтересовался бывший муж Ирины Алексеевны, замерев в проходе. Не получив ответа, он громко прошлепал босиком по полу и замер у открытого холодильника. В холодильнике ничего примечательного не обнаружилось, поэтому муж досадливо крякнул, громко захлопнул дверцу и отбыл обратно, в свою комнату. — На сегодняшний день, — шептала Ирина Алексеевна, — система ОМС позволяет вовремя получить качественную медицинскую помощь каждому, кто в ней нуждается… — Ирина Алексеевна сошла с ума? — взволнованно спросит обеспокоенный таким странным поведением героини читатель. Конечно, нет! Просто на завтра у Ирины Алексеевны запланирована встреча с журналистами, которым она расскажет, как работает ЕЕ отделение, какое имеется оборудование и как врачи лечат больных. А потом Ирину Алексеевну покажут по телевизору в передаче «Малахов плюс» «Ваше здоровье» на телеканале «Попой Лицом к москвичам».       Утром Ирина Алексеевна встала на полчаса раньше и шарахаясь, словно тень отца Гамлета, побрела в ванную наводить марафет. — Это у тебя синяк, или тени такие? — разглядывая Ирину Алексеевну, застегивающую разъезжающуюся молнию сапога, в свете тусклой коридорной лампы, поинтересовался сын Артем, только что закончивший опочивать после вчерашней бурной гулянки по случаю дня рождения бывшего однокурсника. — Куда это ты прихорашиваешься? — проявил небывалый интерес бывший муж. — Все, я ушла! — ответила разом на все вопросы Ирина Алексеевна и, на глазах изумленной публики, вприпрыжку преодолела два лестничных пролета и скрылась из виду. — Что это с ней? — вальяжно растянувшись на диване, спросил отец семейства. — А я откуда знаю?! — привычно открестился Артем, — Дай мне денег, а то у меня закончились…, — перевел он разговор в нужное ему, Артему, русло.       А Ирина Алексеевна, между тем, уткнувшись носом в окно такси и разглядывая проносящиеся мимо мокрые, голые, осенние деревья, мысленно прокручивала свою пламенную речь для журналистов, предвкушая, как вечером она будет наслаждаться просмотром собственной персоны по телевизору.

***

— Нина! Журналисты приехали? — на ходу бросила Ирина Алексеевна, решительно шагая к своему кабинету. — Да-а-а, — протянула Нина, хотя ее ответа никто не услышал. Ответ не требовался. Ирина Алексеевна распахнула дверь своего кабинета и не сразу поняла, куда попала. Кабинет, как гнездо трясогузки, был от пола до потолка увит проводами, проводками и проводочками. — Здравствуйте, — оглядывая свеженький интерьер своего рабочего помещения, в пустоту пробормотала Ирина Алексеевна. — О! Привет! — с дивана Ирины Алексеевны, точно спелая груша с дерева, свалился какой-то молодой человек весьма странного вида. На ногах молодого человека красовались ярко зеленые кеды, эффектно оттенявшие ядовито желтые бриджи и красную рубашку. Голову молодого человека венчал ирокез нежного фиолетового оттенка, а во рту обитала жевательная резинка со вкусом ананаса, из которой молодой человек с наслаждением периодически выдувал сказочных размеров пузыри. — Ага! — от неожиданности икнула Ирина Алексеевна, одетая, по случаю, в парадный брючный костюм, и обессилено опустилась на диван. — Тетя, ты смотри, куда садишься-то! — неожиданно вылез из-за стола еще один юнец столь же диковинного вида, — все настройки мне собьёшь… И юнец без зазрения совести привычным движением руки прилепил свою порцию жевательной резинки на столешницу. — Да… Да…Конечно…, — прижимая сумку к груди, как ужаленная, вскочила с дивана Ирина Алексеевна и попятилась к выходу. — Куда я вляпалась?! — разочаровано подумала она, глядя как Зеленые Кеды крутят туда-сюда камеру. Пока мысли Ирины Алексеевны с нарастающей амплитудой колебались между желанием выставить этих малолетних выскочек за дверь и желанием увидеть себя вечером на всех голубых экранах страны, в кабинет ввалился еще один телевизионщик, вполне вменяемого вида. — Здравствуйте! — осипшим голосом поздоровался телевизионщик и турнул Кеды с дивана, — Вы Ирина Алексеевна?       Ирина Алексеевна молча кивнула головой в знак согласия. Все слова, после увиденного, мигом выветрились из ее головы. — Готовы? — не обращая никакого внимания на главную героиню выпуска, поинтересовался у своих гавриков Главный Телевизионщик (как его мысленно окрестила Ирина Алексеевна). — Да! — дружно помотали ирокезами гаврики и заняли места на «боевых постах». — Вы готовы, Ирина Алексеевна? — в последнюю минуту вспомнил про зав. отделением Главный. — Да! — выдохнула Ирина Алексеевна и неестественно улыбнулась. Во рту мгновенно пересохло, глаз задергался, а в голове всплыл неприличный анекдот, услышанный от Олега Михайловича вчера в операционной. — Надо будет его куда-нибудь ввернуть во время выступления! — посетила голову Ирины Алексеевны дельная мысль, — Или не надо, все-таки он не совсем приличный… -… Так вот, недавно родственники зарезанной на операционном столе Н. обратились с заявлением о халатности врачей в прокуратуру. Как Вы это можете прокомментировать, Ирина Алексеевна? — закончил тараторить ведущий и уставился на Ирину Алексеевну, как белка в парке, ждущая очередной орех от прохожего. — А?! Что?! — встрепенулась Ирина Алексеевна и, на всякий случай, еще раз улыбнулась в камеру со всей обворожительностью, на которую только была способна. — Я спрашиваю…, — терпеливо начал Главный. Закончить он не успел, потому что в кабинет без стука ворвался Салам Магомедович и сообщил, что привезли странный случай. Похожий на лихорадку-Ку. Очень. — Закройте дверь! — нервно выпроводила Ирина Алексеевна Салама Магомедовича, у которого от увиденного в кабинете руководства, глаза полезли на лоб. — … наша система здравоохранения, — продолжал, между тем, Главный Телевизионщик, не отвлекаясь на посторонние шумы, — испытывает не самые лучшие времена. Вот и у Вас в отделении не работает треть оборудования, врачи теряют квалификацию и массово переходят в коммерческие структуры, верно? — сочувственно уточнил ведущий. — Да…, — задумчиво начала отвечать Ирина Алексеевна на поставленный вопрос, когда дверь кабинета с треском распахнулась, и на пороге возник мрачный Сергей Анатольевич в маске и медицинском фартуке поверх пижамы. — Мы Вас уже сорок минут ждем! — без предисловий, зло начал Сергей Анатольевич, — Вы до операционной дойдете или мы ногу ампутируем? Загнется ведь мужик… — Вы не видите, я занята! — рявкнула Ирина Алексеевна. — Понятно! — буркнул Сергей Анатольевич и удалился пилить ногу несолоно хлебавши.  — Ирина Алексеевна, — тут же просунула голову в открытую дверь бухгалтер Ольга, — мне надо договор с клининговой компанией подписать и перерасчет зарплаты… — Ей некогда! Она занята! — хмуро предупредил Сергей Анатольевич и захлопнул дверь ненавистного кабинета прямо перед носом у супруги. — Сереж, ты чего? — удивилась Ольга.       А к кабинету на всех парах уже спешил Олег Михайлович с заманчивым предложением — поассистировать ему на язве желудка. — Ирина Алексеевна, — все так же без стука возник в кабинете Олег Михайлович, — Там мужичка с Курского вокзала привезли, язва такая — загляденье, на крючках не хотите повисеть? — Что?! — не на шутку взбесилась Ирина Алексеевна, заметившая, что Главный Телевизионщик тоже оценил это заманчивое, во всех смыслах слова, предложение для зав. отделением, — Сколько можно врываться без стука! — продолжила орать Ирина Алексеевна, — Я занята! За-ня-та! — по слогам повторила она в спину Олегу Михайловичу, прикрывающему дверь. — Чего там? — с любопытством вытянул шею, подошедший с протоколом операции - на подпись, Константин Германович. — Зайди, не пожалеешь! — дал на ходу дружеский совет Олег Михайлович и побежал встречать скорую — привезли обещанный суицид. — Ирина Алексеевна? — заглянул в кабинет Константин Германович, — Мне… — Выйдите вон! — подпрыгнула на полметра в кресле Ирина Алексеевна, доведенная своими сотрудниками до бешенства, — Стучаться надо! — Так по этикету же — не положено! — напомнил начальству правила хорошего тона Константин Германович. — Вон отсюда! — указала на дверь красная, как рак, Ирина Алексеевна. — … вот так и работает одно из отделений главной больницы столицы! — вещал в это время Главный Телевизионщик, — С нами в прямом эфире была заведующая отделением Павлова Ирина Алексеевна. Повтор передачи смотрите в восемь вечера. Спасибо, Ирина Алексеевна. До новых встреч, уважаемые телезрители! — закончил трещать, наконец, он. Гаврики в это время уже оперативно сматывали провода и снимали с Ирины Алексеевны «петлю».       Пока двигались в сторону выхода, решили еще чего-нибудь отснять. Для полноты картины - в вечернем выпуске. — Что Вы думаете о Вашей заведующей отделением? — спросил Главный Телевизионщик спину Олега Михайловича. Лицом Олег Михайлович стоял к кофейному автомату и мучительно вспоминал, что ему заказывала Марина Владимировна — то ли ничего, кроме капучино, то ли все, что угодно, кроме капучино.  — Я вообще о ней не думаю! — не оборачиваясь честно признался Олег Михайлович, выбрав вместо кофе куриный бульон. — Да лежи ты, елки-палки! Что ты рыпаешься-то! — применив грубую физическую силу и ненормативную лексику, уложил на каталку пациента-амбала Сергей Анатольевич. — Марин, поможешь? — чуть не сбив каталкой с амбалом Зеленые Кеды, на ходу проорал он Марине Владимировне. — Через пять минут, начинай…, — ответила ему Марина Владимировна и, бесцеремонно отпихнув Кеды с прохода к стене, помчалась вслед за Сергеем Анатольевичем. — А меня не позвали…, — обиженно надул губы Олег Михайлович, ловко уложив пятую точку на Нинин рабочий стол. — А тебя…, — начала Нина, — Нет, ну, куда Вы прете-то ее в стерильную зону! — сцепилась в следующую минуту Нина в словесном поединке с бригадой скорой помощи, самовольно намылившейся в оперблок, — В смотровую вези! Туда! Да!

***

      А вечером все собрались в ординаторской у телевизора. Смотреть Ирину Алексеевну на голубом экране. — Скажите, — вежливо вопрошал ведущий, —, а Ваши врачи способны случайно убить человека на операционном столе и скрывать это? — Безусловно! — бодро отвечала Ирина Алексеевна, — Мы очень плодотворно работаем в этом направлении. У нас два врача ездили перенимать опыт у зарубежных коллег, один врач защитил диссертацию на данную тему. Мы не стоим на месте, развиваемся… — А вот так, встречают пациентов, отказавшихся оплачивать бесплатное лечение, — продолжал вещать за кадром ведущий при демонстрации злого Сергея Анатольевича с амбалом, орущей Нины и коронным Ирины Алексеевны: «Вон отсюда!». — Н-да, — щелкнул пультом Олег Михайлович, — прославились по самые гланды… — Где их вообще Павлова выкопала, этих телевизионщиков? — решил узнать Сергей Анатольевич. — Папа в бешенстве! — передала Марине Владимировне вести с полей Александра Алексеевна. — И что теперь делать-то? — спросил Салам Магомедович у Константина Германовича. Константин Германович растеряно пожал плечами.

***

      В дверь Ирины Алексеевны настойчиво скреблись минут двадцать. Но Ирина Алексеевна этого не слышала. Ирина Алексеевна сидела в кресле, уставившись в одну точку и изо всех сил сдерживалась, чтобы не зарыдать. Дверь распахнулась без стука. В дверях стоял Алексей Абрамович с бутылкой шампанского и тортом в коробке. За спиной Алексея Абрамовича маячила лысина Олега Михайловича, торчащие вихры Константина Германовича и островки седины Сергея Анатольевича. — Ну, с теледебютом Вас! — искренне поздравил Алексей Абрамович. Ирина Алексеевна не сдержалась и зарыдала. — Да, бросьте, Вы! Не расстраивайтесь! — утешал Олег Михайлович, — Сейчас мы шампанского дернем, тортиком закусим и жизнь наладится! — увещевал он Ирину Алексеевну, пока Марина Владимировна резала торт (Алексей Абрамович ей ассистировал — придерживал коробку), а Салам Магомедович с Константином Германовичем искали подходящую тару под шампанское. — Да! — сквозь слезы согласилась благодарная коллегам за поддержку Ирина Алексеевна, смирившаяся с мыслью, что не быть ей звездой экрана.