Ветер Перемен

      Разъяренный, я и не заметил, как миновал несколько улиц. Но вскоре усталость дала о себе знать и, остановившись посреди улицы, я огляделся и в изнеможении опустился на невысокую каменную изгородь.       Объективно, при нынешних обстоятельствах мне действительно выгодней провести остаток каникул в Дырявом Котле, как и было написано в книге. Собственно, так я и планировал сделать изначально, тем более, что повод свалить Дурсли мне сами дали, даже выдумывать ничего не пришлось. Другое дело, что в своем плане на примитивные, в общем-то, провокации Марджери Дурсль я не велся, а только изображал злость… Еще по плану у меня должна была быть целая и невредимая волшебная палочка и не должно было быть обожженной до мяса ладони, которую, кстати, надо хотя бы водой полить, а лучше добраться до Мунго.       И вот тут-то начинаются проблемы. Хотя две сотни фунтов у Дурслей на всякий пожарный были «одолжены», даже если я доберусь до Лондона, как быть дальше не представляю. Да меня остановит первый же бобби, с вопросами: «А что у тебя в чемодане, малец?» и «Где твои родители?». Вдобавок мне срочно нужна медицинская помощь, которую мне, опять-таки, без документов и родителей не окажут, и вполне могут обратиться в полицию, что возвращает нас к предыдущему пункту.       Еще и совы после деньрожденных подвигов отправились отдохнуть на вольных хлебах, и маловероятно, что Хэдвиг решит вернуться именно этой ночью. Так что даже друзьям не написать…       На улице стемнело и похолодало, что снова, блять, добавляло поводов для беспокойства — одет я не по погоде. Можно, конечно, накинуть школьную мантию, плотная ткань которой по крайней мере защитит от ветра, но маленький мальчик с громадным чемоданом, посреди ночи гуляющий на улице, и так зрелище необычное, а уж в черном балахоне и подавно. Вот как я так не подумал заранее напихать теплых вещей в чемодан?!       — А, где наша не пропадала! — я махнул рукой, словно прогоняя упадочные мысли, и только тут вспомнил, что все еще сжимаю обломки волшебной палочки.       Прищурился, прикидывая возможности.       Можно попробовать составить осколки аки пазл и починить. Хотя бы ненадолго — мне же не заклятья ей плести, так, маякнуть бесформенным пучком энергии. Конечно, применять совершенно незнакомое мне беспалочковое Репаро к сломанному магическому артефакту идея, прямо скажем, самоубийственная, но хотя бы замотать в пергамент и бечевку стоит попытаться и как можно быстрей. А то дождешься маглов-полицейских. И объясняй им, чего я тут ночью делаю и почему в чемодане метла да книги с заклинаниями!       Кстати на счет блюстителей закона — нужно, пока не забыл, достать мантию-невидимку со дна чемодана, она может пригодится. Мало ли что…       Словно отвечая моим параноидальным мыслям, инстикт самосохранения возопил дурниной. Волосы на загривке встали дыбом.       Не делая резких движений, я постарался незаметно оглядеться. По спине пробежал холодок.       Улица темна и пустынна. В окнах домов ни огонька — все спят.       Но я привык доверять чутью, и оно вновь меня не подвело: в узком пространстве между изгородью и гаражом позади кто-то был, при том явно не бродячий кот. Тяжелое, пристальное внимание давило на психику, вызывало инстинктивное желание сбежать и спрятаться куда поглубже.       Фонарик в моей руке осветил гараж, дом и газон между ними. Тогда я отчетливо увидел очертания чего-то громадного — оно не сводило с меня больших блестящих глаз.       Животный ужас сжал костлявой лапой сердце и так же резко схлынул.       Сириус Блэк!       Выключив фонарь, я осторожно опустился на колени. Опасливо протянул руку в сторону двух сверкающих из тени точек и тихо сказал:       — Привет. Хоро-оший мальчик. Я Гарри. Гарри Поттер. Давай-ка, иди ко мне, ну… Я тебя не обижу, — хах! Конечно, хрен обидишь такую махину.       Адреналин весело бурлил в крови. Я не знал, чего ждать — полагаться целиком и полностью на сведения, почерпнутые в детской сказке, да еще и не мной, а моей молчаливой шизофренией со своими собственными воспоминаниями, было бы весьма опрометчиво. Грюм бы точно не одобрил. А учитывая, скольких врагов старый мракоборец пережил, я склонен доверять его советам, в особенности касающимся выживания (даже если его все же выдумало мое подсознание).       Сириус с одинаковой вероятностью может сейчас кинуться и перегрызть мне горло, разом покончив с половиной препятствий на пути своего господина, если он и впрямь верный последователь Темного Лорда. А может подползти на брюхе, виляя хвостом и поскуливая, не смея поверить, что единственный клочок ушедшей жизни — ушедшего счастья — готов принять и приласкать, если версия Роулинг верна.       Впрочем, это может и вовсе оказаться самый обыкновенный бродячий пес.       Точки-глаза мигнули и исчезли. Несколько мучительно долгих мгновений я ждал, сам не зная чего. Но, похоже, Блэк ушел — ни шороха не было слышно в звенящей тиши ночи, нигде не мелькнул темный силуэт. Я даже не замечал, насколько был напряжен, пока это самое напряжение не спало. Словно воздушный шарик, из которого разом выпустили весь воздух.       Откинувшись назад, я присел на пятки и поднял взгляд к небу. Что ж, будь Сириус действительно приспешником Темного Лорда, то уже убил бы меня, ведь видел, что я безоружен. Если у него только нет какого-то изощренного плана на мой счет… Так, отставить домыслы!       Бескрайний купол неба раскинулся над головой, и яркие незнакомые созвездия подмигивали со своей недостижимой высоты. Я глубоко вдохнул свежий ночной воздух. Внезапно руки коснулось что-то теплое и влажное. Крик застрял в горле огненным шаром, и сердце зашлось в безумном беге, эхом отдававшемся в ушах.       Рядом, поджав хвост, припал к земле огромный черный пес и трогательно заглядывал в глаза. Его большой розовый язык осторожно и нерешительно вылизывал мне пальцы. От неожиданности все тело закаменело, как натянутая донельзя пружина.       Его взгляд был наполнен отчаяньем, надеждой, нежностью, страхом и чем-то еще таким невыразимым, невысказанным, и все это так немыслимо смешалось, что у меня у самого защипало в глазах. Отмерев, я медленно, словно боясь спугнуть, но на самом деле просто не решаясь переступить ту черту, после которой любые сомнения в искренности чужих чувств станут кощунственны, поднял зацелованную руку и положил ему на холку.       Пес напрягся, но не отстранился.       Аккуратно зарываясь пальцами в шерсть, я провел рукой до затылка и почесал за ухом.       Он блаженно прикрыл глаза.       Это стало последней трещиной в плотине моего самоконтроля, той самой, после которой необузданный поток запертых внутри чувств уже нет ни малейшей надежды удержать.       Хотелось рыдать от разъедающей горечи и боли за чужую судьбу, собственной непутевости и осознания, как много еще предстоит испытать и мне, и всем, кто меня окружает.       Хотелось хохотать от счастья, осознания, что я не один сейчас, что рядом, пофыркивая и поднимая пыль виляющим хвостом, находится человек, готовый по капле отдать кровь за меня (как будто я ему это позволю, хах!), что у меня есть шанс спасти его и многих других, ведь я теперь знаю, черт побери, чего ждать!       Эмоций было чересчур, они толкались и мешали друг другу, боролись за главенство и разрывали грудь изнутри бушующим ураганом красок и магии.       Я сжал ласкающие пальцы и потянул на себя. Сириус понятливо поднялся в сидячее положение и позволил уткнуться заплаканным лицом в грязную свалявшуюся шерсть на шее, пропахшую помоями и тюремной сыростью. Собачье тело пышело жаром, словно печка, и это тепло успокаивало расшатанные нервы лучше любой медитации. — Что же мне делать? — я продолжал растерянно почесывать загривок псу, и тот смирно сидел рядом, с благодарностью ловя долгожданную ласку. Услышав вопрос, он слегка наклонил голову набок, всем видом демонстрируя, как внимательно слушает. — Можно было бы долететь до Лондона на метле, но чемодан слишком тяжелый и не бросать же его тут. Эх, все-таки придется пытаться починить палочку, — увидев вопрос в умных голубых глазах напротив, я пояснил: — Мой чокнутый дядя-магл пытался отнять ее у меня и сломал.       Какое немыслимое выражение отразилось на пёсьей морде, вы бы знали. Негодование, вперемешку с недоумением и сосредоточенностью, будто он всерьез думал над моей проблемой (или пытался представить, что осталось от идиота и не стоит ли быстренько сбегать до Тисовой и добить). Улыбнувшись, я дотянулся до чемодана, кое-как открыл его одной рукой и стал копаться в поисках какого-нибудь куска пергамента и бечевки. Сириус немного придвинулся, позволив откинуться спиной на широкую теплую грудь. Густая длинная шерсть скрывала излишнюю худобу, но парочка мы все равно вышла колоритная — оба тощие, злые и голодные до человеческого тепла.       Свиток стремился вернуться в привычное положение трубочкой, но громадная лапа на нижнем кончике и совиная клетка наверху препятствовали его коварному плану.       Мощная тяжелая морда легла на затылок, и Сириус громко фыркнул, словно бы говоря: «Давай же, ну чего ты ждешь, у тебя получится!».       Как много, однако ж, можно вложить в один чих…       Сунув себе и крестному в зубы по припасенному заранее бутерброду, я разложил осколки на пергаменте. Два самых крупных все еще висели на согнувшемся и подгоревшем пере феникса, остальные мелкими и не очень щепками выстроились в ряды справа. В наборе, подаренном Герми, были щипцы для выравнивания хвоста, по размеру вполне подходящие, чтобы подцеплять и прикладывать на место даже самые мелкие осколки.       Увлекательнейшая игра «Собери волшебную палочку в полночь посреди дороги, когда все освещение дает фонарик в зубах собаки и о клее можно только мечтать, а рабочая у тебя только одна рука, да и та дрожит безбожно» затянулась на добрые сорок минут, если не больше. Только сложив все кусочки вроде бы по своим местам, аккуратно завернув получившееся творение в кусок пергамента и зафиксировав веревочкой, мы с Бродягой позволили себе передохнуть. Я снял очки и пальцами надавил на слезящиеся глаза.       — Ну, что? Попробуем, а?       Прыжком встав на ноги, я обернулся к дороге и поднял палочку. Жуткий рев чуть не оглушил. В глаза ударил яркий свет. С отрывистым лаем, Сириус толкнул меня на тротуар, и как раз вовремя: на том месте, где я стоял секунду назад, была пара гигантских колес. Трехэтажный ярко-фиолетовый автобус возник не иначе как прямо из воздуха, залив все вокруг потоками света. По лобовому стеклу тянулась длинная золотая надпись: «Ночной рыцарь». Подпаленный сверток в руке чадил густым, просачивающимся между пальцев, черным дымом.       Из автобуса выскочил кондуктор в красном и молвил в тишину:       — Добро пожаловать! Это автобус для ведьм и волшебников, попавших в трудное положение! Взмахните палочкой и входите в салон: мы домчим вас куда угодно! Я, Стэн Шанпайк, ваш кондуктор этим веч…       Он осекся, прерванный низким угрожающим рычанием. Сириус, оттолкнувший меня с дороги, навис сверху, прижав огромной лапой к земле и закрывая собственной тушей. Очень трогательная забота, любимый мой, драгоценный, только слезь с меня, пожалуйста, раздавишь же! Хотя согласен, водят они как… В общем, плохо водят.       — Ты, эта… Мальчик, угомони своего пса! И, и вообще… У нас с животными нельзя, вот!       Этот Стэн Шанпайк был ненамного старше меня — закончил Хогвартс год — два назад. Его лицо, сейчас отражавшее чистейший ужас, было покрыто прыщами, а большие уши торчали из-под форменной кепки.       — Бред какой-то! Это мой фамилиар, его зовут… — мы с Сириусом неловко переглянулись. Я не хотел настораживать его лишними знаниями, а он, по всей видимости, опасался, что может выдать детская фантазия. — Бродяга!       Ну, для бродячего пса вполне подходящее имя, и нечего так уши навострять, Сириус, это просто совпадение. Сов-па-де-ни-е, я тебе говорю!       Я глянул на Стэна.       Стен скептически закатил глаза.       Я смущенно почесал лоб.       Стэн, разинув рот, смотрел на меня, вернее, на мой лоб.       — Чего это у тебя такое? — спросил Стэн.       — Ничего, — буркнул, пальцами начесав на лоб челку. Дело сделано, парень отвлекся, больше привлекать внимание ни к чему.       — Как тебя звать? — не унимался Стэн.       — Гарри, — назвал первое пришедшее в голову имя. Не самый удачный выбор… -…Осборн. Слушай, а этот автобус и правда отвезет меня куда захочу?       — Конечно! — гордо ответил Стэн. — В любую точку мира, куда пожелаешь! Только под воду ни-ни… Э-э… — он опять вперился в меня.— А ты и впрямь голосовал? Махнул палочкой?       — Да-да, — поспешил заверить я его. — Слушай, а сколько стоит до Лондона?       — Одиннадцать сиклей, — произнес Стэн. — За четырнадцать получишь кружку горячего какао, а за пятнадцать — еще грелку и в придачу зубную щетку любого цвета. И псу своему билетик тоже купить придется, неча место задарма занимать.       Я достал из чемодана мешочек и сунул в руку Стэна несколько серебряных монет. Поставив клетку на чемодан, мы втащили багаж внутрь. Сириус в это в это время понуро поплелся занимать место. Похоже, он слишком хорошо представляет, какая веселая поездка нас ждет.       Сидений в автобусе не было. Вдоль занавешенных окон — кровати с бронзовыми спинками. Над каждой кроватью — подсвечник, освещавший обитые панелью стены. Спавший в конце автобуса крошечный волшебник в ночном колпаке проворчал во сне:       — Благодарю, но я занят. Солю слизняков, — и повернулся на другой бок.       — Вот твоя, — шепнул Стэн и запихнул чемодан под кровать за водительским креслом.       — Это наш водитель — Эрни Прэнг. Эрн, это Гарри Озборн.       Эрни, пожилой волшебник в очках с толстыми стеклами, кивнул, неодобрительно покосившись на пса, еле вместившегося на полу между кроватями. Я снова демонстративно пригладил челку на лбу, словно бы случайно засветив на секунду шрам, и сел на постель. Водила вытаращил глаза и едва ли не отшатнулся, судорожно вцепившись в руль. Ну правильно, еще нарваться на Золотого мальчика не хватало. Обидишь ненароком такого «большого господина», и радуйся потом, что лишился только места, а не головы — так, наверно, думал заставший гражданскую войну в самом соку старина Эрн. Вот уж кто точно не питал иллюзий ни на счет клики падшего Темного Лорда, ни на счет победившего Света.       — Трогай, Эрни, — сказал Стэн, садясь рядом с водителем.       Автобус взревел и рванул с такой силой, что я свалился с кровати назад. Понятно теперь, как Сириус выбирал место — без него приземление вышло б куда как жестче. За окном автобуса мелькала уже совсем другая улица. Стэн пришел в восторг, заметив удивление на моем лице.       — Мы были как раз тут, когда ты махнул палочкой, — сказал он. — Мы, Эрни, никак уже в Уэльсе?       — Угу.       — А маглы не слышат автобус? — спросил просто для поддержания разговора.       — Маглы? — презрительно хмыкнул Стэн. — Да они ничего не слышат и не видят! Они вообще тупицы!       — Ступай-ка ты, Стэн, разбуди мадам Марш, — подал голос Эрни. Умный мужик — мигом почуял откуда ветер дует и не дал младшему товарищу наломать дров. — Вот-вот будем в Абергавени.       Стэн поплелся наверх по узкой деревянной лестнице. Наконец, оставшись если не в одиночестве, то хотя бы в покое, я задумался, на кой-черт вообще потащил с собой Сириуса. В пику Шанпайк, не иначе — будут ещё тут всякие прыщавые снобы с такой боязливой брезгливостью на моего крестного пялиться! Вот только каким местом он сам думал? Переться прямиком в центр магического Лондона с мальчишкой, которого сейчас чуть ли не весь Аврорат во главе с Министром Магии ищет — не самая лучшая идея… Впрочем, ладно, у него бывали и похуже, нда.       Вскоре появился Стэн, а за ним — волшебница в дорожной мантии со слегка позеленевшим лицом. Какая поразительная выдержка и вестибулярный аппарат! Лично я только сел, а уже хочу попрощаться с ужином, как минимум.       — Приехали, мадам Марш, — радостно оповестил кондуктор.       Эрни резко затормозил. Кровати заходили ходуном. Мадам Марш прижала ко рту носовой платок и скатилась вниз. Стэн выкинул ее сумку и захлопнул дверь. Автобус взревел и, грохоча, покатил по узкой проселочной дороге, а окрестные деревья в ужасе шарахались при его приближении.       Стэн, высунув язык, читал свежий номер «Ежедневного Пророка». На первой полосе был большой снимок. Человек с фотографии прищурился, глядя на меня. Усталое, с длинными спутанными волосами лицо было до боли знакомо.       — Можно почитать? — я пальцем указал на газету. Скривившись, кондуктор протянул мне ее.

БЛЭК ВСЕ ЕЩЕ НА СВОБОДЕ!       Сегодня Министерство магии сообщило, что Сириус Блэк — самый опасный преступник за всю историю тюрьмы Азкабан — до сих пор не пойман.       — Мы делаем все возможное, чтобы найти Блэка, — заверил утром министр магии Корнелиус Фадж. — И призываем волшебное сообщество сохранять спокойствие.       Некоторые члены Международной федерации колдунов недовольны тем, что Фадж сообщил о происшедшем премьер-министру маглов. — А как бы вы поступили на моем месте? — заявил Фадж, известный своим раздражительным характером. — Блэк сумасшедший. Он опасен, как для волшебников, так и для маглов. Премьер поклялся, что о волшебном происхождении Блэка не узнает ни один магл. А если и узнают, сочтут за репортерскую утку.       Маглам сообщили, что у Блэка есть пистолет (железная дудка, которой простецы убивают друг друга). Волшебное сообщество опасается повторения бойни, устроенной Блэком двенадцать лет назад. Напомним, тогда Блэк одним проклятием умертвил сразу тринадцать человек.

      Я вгляделся в темные глаза Сириуса Блэка, единственные живые точки на исхудалом лице. Мне не доводилось встречаться с вампирами, но Блэк с его мертвенно-восковой кожей очень походил на него. Было сложно поверить, что мужчина, изображенный на фото прямо сейчас сопит мне в пупок, свернувшись уютной мохнатой скалой вокруг моего тельца и не позволяя тому улететь от тряски и резких поворотов. — Ну, и как тебе этот красавчик? — полюбопытствовал Стэн. Сириус недовольно фыркнул, скосив один глаз в газету.       Я вернул газету и спросил: — Он что, и вправду одним проклятием убил тринадцать человек? — А то, — кивнул Стэн. — Средь бела дня и при свидетелях. Вот в чем кошмар, правда, Эрн? — Правда, — мрачно поддакнул Эрни. Развернувшись в кресле, Стэн заложил руки за голову и перевел взгляд на меня. — Блэк — один из ближайших соратников Сам-Знаешь-Кого, — важно сообщил он. — Друг-приятель… А когда малютка Гарри Поттер победил Сам-Знаешь-Кого за его соратниками началась охота. Эрни вон подтвердит. Ну, большинство-то сами сдались. Поняли, что им крышка. Ха! Но не Сириус Блэк! Ходит молва, будто он считает себя его преемником. Знаешь, как все было? Окружили Блэка на улице, маглы кишмя кишат. А он возьми да и махни палочкой: пол-улицы как не бывало, в придачу дюжина мертвых маглов да один волшебник! Как тебе? А дальше он… — голос Стэна опустился до тревожного шепота. — Что он? — Боже, какой же он болтун! Несет несусветную пургу, принимая ее за истину, и осуждает всех, сам при этом ни черта из себя не представляя. Впрочем, пусть болтает — Сириусу стоит услышать, что о нем нынче болтают в народе. Авось немного отвлечется от своей миссии великого мстителя и переключится на обеление репутации. Вон, уже весь напрягся, едва не рычит под осторожными почесываниями. Уши правда прижал виновато… На лицо явный комплекс выжившего. На морду, то есть.       Вот уж воистину, пути Силы неисповедимы. Один раз вовремя сглупил — и как интересно получилось, вовек нарочно не придумаешь. — Громко рассмеялся! Стоял и ржал как лошадь. Вскоре приехало подкрепление из Министерства. А он, представляешь, никакого сопротивления! Идет себе смирно и ржет без остановки. Совсем придурок! Слышь, Эрн? — Ну до Азкабана, может, был и нормальный, а теперь точно придурок, — протянул Эрни. — Я бы лучше сам себя взорвал, чем попасть в Азкабан! Но ему так и надо за все его злодеяния! — Н-да. Небось у Министерства работенки было по горло, — сказал Стэн. — Пол-улицы тютю и куча мертвых маглов. Как они это объяснили? — Взрыв газа, — отрезал Эрни. — И вот теперь побег, — продолжал Стэн, махнув на изможденное лицо в газете. — Раньше никому не удавалось бежать из Азкабана. Во дела! И как он все это провернул? Эрни, а, Эрни! Как он с охраной сладил?       Эрни передернуло. — Будь другом, Стэн, смени пластинку. Ну не могу я слышать об охранниках Азкабана!       Разочарованный Стэн отложил газету, а я отвернулся к окну. Настроения как не бывало. Да, придется очень постараться, чтобы обелить твое имя, Бродяга.       Автобус катил в темноте, разгоняя с пути кусты, мусорные баки, телефонные будки и деревья. Я с тяжелым сердцем сидел в кольце из заботливой собачей туши и распутывал свалявшуюся шерсть на холке. Автобус сделал остановку в Англии. Стэн наконец вспомнил, что я оплатил горячий шоколад, и принес кружку. Тут автобус рванул, держа курс на Абердин, и Стэн весь шоколад вылил на матрас. Кретин! Ну, спасибо, что не на нас.       С верхних этажей потянулись волшебники и волшебницы. В халатах и шлепанцах они спешили к выходу, радуясь, что поездка завершилась. Как я их понимаю!       Под конец в автобусе остался лишь один пассажир. Стэн потер руки:       — Так-так, Гарри, где тебя в Лондоне высадить?       — Косой переулок.       — Косой так Косой, — хмыкнул Стэн. — Будет сделано.       Автобус взревел и, грохоча, покатил по Чаринг-Кросс-Роуд. Я же сидел, наблюдая, как от автобуса прыгают в стороны здания и скамейки. Светало. Придется переждать пару часов до открытия «Мунго». Потом отосплюсь и за покупками. Хотя, можно и наоборот.       На полном ходу Эрни затормозил, и автобус остановился у маленького невзрачного паба «Дырявый котел», за которым находился волшебный ход в Косой переулок.       Поблагодарив Эрни, я спрыгнул и помог Стэну вытащить чемодан с клеткой на тротуар. — Пока, Стэн!       Но кондуктор как не слышал. Он стоял на подножке автобуса и во все глаза таращился на темный вход в паб. Сириус, еле стоящий на подгибающихся лапах, зарычал. — Ну, наконец-то, Гарри, — произнес чей-то голос. Не успел я повернуться, как на плечо легла рука. — Во черт! — раздался крик Стэна. — Эрн, двигай сюда!!! Сюда!!!       Повернув голову, я увидел обладателя руки, сжимавшей мое плечо. Это был сам Министр магии — Корнелиус Фадж. Черт, ну как я мог забыть?!       Рядом с ними тут же приземлился взбудораженный Стэн. — Министр, так выходит, это не Гарри Озборн?! — Фадж — полненький невысокий человек в длинной полосатой мантии — выглядел усталым и замерзшим. — Озборн? — вскинул он брови. — Нет. Это Гарри Поттер. — Я так и думал! — радостно завопил Стэн. — Эрн! Эрн! Ты представляешь? Мы подвозили Гарри Поттера!       Фадж без особого восторга промолвил. — Примите мою благодарность за то, что ваш автобус доставил сюда Гарри. Но нам пора идти.       Фадж еще крепче сжал плечо мое и повел в паб. В дверях возник беззубый, сутулый старик-волшебник с фонарем в руке. Это был Том, хозяин «Дырявого котла». — Вы нашли его, министр! — воскликнул Том.— Не желаете ли чего выпить? Пива, бренди? — Принесите лучше чаю, Том, — сказал Фадж, не разжимая руки.       Топая и отдуваясь, Стэн с Эрни внесли в паб чемодан с клеткой. Оба, не скрывая любопытства, вертели головами по сторонам. — Том, отдельный кабинет, пожалуйста, — велел Фадж.       Мы пошли по узкому коридору: Том впереди с фонарем, за ним — мы с министром. Сириус, узнав Фаджа, еще на улице тихонечко улизнул, но я был полностью уверен, что это не последняя наша встреча перед школой.       Скоро горбатый трактирщик завел нас в небольшую гостиницу. Щелкнув пальцами, Том зажег в камине огонь и, отвесив поклон, удалился. Фадж указал на стул возле камина: — Садись, Гарри.       Огонь в камине пылал на славу, и я наконец стал отогреваться. Конечно, иметь при себе большую четвероногую печку очень круто, но от куртки и теплой обуви я бы не отказался. Тем более, что не могу же я всюду таскать с собой огромного черного пса для обогрева? Да и по отношению к Сириусу это как-то… ну, не дело, в общем.       Нервно сведенные мышцы постепенно расслаблялись. Фадж снял полосатую мантию, подтянул бутылочного цвета брюки и уселся напротив. — Гарри, я министр магии — Корнелиус Фадж. — Да ты что?! Мужик, ты на то и министр — тебя все знают.       Том, в переднике поверх ночной рубашки, принес поднос с чаем и горячими тостами. Поставив его на стол между гостями, вышел и закрыл дверь. — Признаюсь, Гарри, — начал Фадж, разливая чай, — мы все изрядно поволновались. Сбежать от родственников, да еще подобным образом! Я уж думал… Слава богу, с тобой ничего не случилось!       Фадж намазал булочку маслом и протянул тарелку мне. — Ешь, Гарри. Ты еле держишься на ногах. А у меня хорошая новость. С вашим дядюшкой все в полном порядке. Наши специалисты прибыли на место через полчаса после взрыва и подлатали незначительные повреждения Вернона Дурсля. Словом, ничего страшного не произошло. Так же они поработали со структурой памяти ваших родственников, так что никто об этом инциденте и не вспомнит. Так что следующим летом твои тетя и дядя готовы тебя принять.       Фадж поднял чашку и ласково, как любимому племяннику, улыбнулся. — Спасибо, что позаботились обо всем этом. Хоть мы и поссорились с родственниками, я волновался за дядю. Все же, поломка такого могущественного артефакта может нанести серьезный вред, вспомнить к примеру профессора Локонса, — его слова вызвали у меня смешанные чувства. С одной стороны - я был рад, что не убил никого, но с другой - очень жалел, что дядюшка ничего не вспомнит. Впрочем, не страшно. Главное подсуетиться сейчас, чтобы по всем документам это дело прошло как «халатное обращение с магическим артефактом» или что-то в таком роде, а не применение магии вне школы. Дурслям-то ничего не будет, а вот мне в личном деле привлечение по малолетке не нужно, особенно вот так спущенное на тормозах как всенародному любимчику. — Ах, ну что ты, Гарри, это моя работа, — явно польщено проговорил Фадж. — Не волнуйся, тебя никто не винит. Такое случается периодически, когда маглы-родственники одаренных магически детей по незнанию хватают опасные магические вещи.       Ага-ага, как же, и вы каждый раз лично их утешаете, никак иначе. Что ж, похоже легилимента уровня Снейпа в команде обливиейторов не было, и то, что палочку я на дядю наставил сам мне никто предъявлять не собирается. Вот и чудненько, о! Булочка…       — А теперь подумаем, — Фадж намазывал вторую булочку, — где ты поживешь последние две недели каникул. Я советую тебе остановиться в «Дырявом котле».       Фадж вынул короткую толстую палочку и несколько раз стукнул ей по краю чашки, как серебряной ложечкой. Через пару минут дверь скрипнула и в гостиную заглянул Том. — Куда вы можете поселить Гарри, мой друг? — Свободна одиннадцатая комната, сэр. — Отлично. Уверен, тебе там понравится, Гарри. Добавлю только одно. Уверен, ты меня поймешь. Ни в коем случае не ходи в магловские кварталы. Гуляй по Косому переулку, и как только начнет темнеть — сразу же домой. Том будет за тобой присматривать. — Простите, сэр, но не уверен, что смогу вас послушаться, — возразил я. — Мне необходимо купить кое-что, чего нет в магическом квартале. И это очень важно для меня. — Но Гарри, мы же не хотим, чтобы ты снова потерялся, — натужно рассмеялся Фадж. — Шучу, шучу. Что ж, я подумаю, что можно сделать, хорошо? Просто не ходи туда один.       Фадж вдруг закашлялся и надел полосатую мантию. — Так, я пошел. Меня ждут дела, сам понимаешь. — А вы еще не поймали Блэка? — спросил я в отместку.       Пальцы Фаджа стиснули серебряную застежку на мантии. — Что-что? Так ты уже слышал? Увы, увы. Не удалось пока. Но мы его обязательно поймаем. Непременно. Такое в Азкабане приключилось впервые. Стражи вне себя! — Фаджа слегка передернуло. — До свидания, Гарри.       Улыбнувшись, он пожал мне руку и вышел. — Мистер Поттер, пойдемте, — Том тоже заторопился. — Я уже отнес ваши вещи.       Мы поднялись по красивой деревянной лестнице. Том отворил дверь с бронзовой табличкой № 11 и впустил меня. В комнате стояли две мягкие, удобные кровати, отполированная до блеска дубовая мебель, в камине потрескивал огонь. Одна из кроватей была застелена, рядом с ней стояли мои вещи. — Мистер Поттер, если вам что-нибудь понадобится, сразу обращайтесь ко мне.       Хозяин еще раз поклонился и покинул комнату.       В окно смотрело небо, которое, подобно хамелеону, меняло цвет: из бархатного темно—синего покрывала стало серо—стальным, потом медленно заалело, подернувшись золотыми прожилками. Рассвет. — Ну и ночка выдалась.       Не сняв очки, я повалился на подушку и крепко уснул.