Дорога ценою в жизнь

— Лен, слушай, ты что здесь делаешь, — спрашивала Галина, — тебе помогает благотворительный фонд, а ты так и продолжаешь пахать за десятерых. Ты, там, сыну нужна. — Галь, фонд это конечно хорошо, операцию одну оплатили, лекарствами как могут, помогают, но вечно это не может продолжатся. А ему еще операция нужна, да и лекарства не дешевые. Я не могу сидеть на шее у чужих людей. А Олежке, я там сидя ничем помочь не смогу. Тем более его через неделю отпускают, на месяц — другой, я заберу его. — Ремиссия? — Да, стойкая. — Это хорошо. — сказав это, Галина подняла трубку звонившего телефона, — это тебя, — передавая трубку. — Я слушаю, — произнесла Лена в трубку взяв ее, - да, да. Я буду, — глухо говорила она услышав новость. Увидев побледневшую коллегу, медсестра пододвинула стул, — что случилось? — Мама, — растерянно пожав плечами, — мама умерла, — глухо говорила женщина, держа трубку телефона на груди, она села на предоставленный стул и уставилась в одну точку. — Лен, ты, — забрав телефон, Галина заметила состояние коллеги. — Ты слышишь меня? — Мне нужно уехать, — тихо сказала Михалева, - да, мне нужно в Москву, — еле сдержав слезы, она встала и ушла из отделения. — Ну и почему все на нее валиться, — сама себя спросила Галина смотря в сторону уходящей Лены. Ворвавшись в кабинет врача, Михалева с порога нервно спросила врача, — я могу забрать сына сейчас? — Добрый день. Сегодня, почему именно сейчас? — поправляя очки задал встречный вопрос он. — Так могу? — Лена, с Вами все в порядке? Что-то случилось? — Нет, все нормально, — сжав кулаки в кармане ответила женщина которая только что похоронила мать. — Забирайте конечно. У мальчика стойкая ремиссия. Все мои предписания Вы знаете. Вам нужно будет приехать, через месяц на осмотр. Не забудьте, — вдогонку напомнил доктор уходящей Михалевой. — Мама, — вскрикнул радостно четырехлетний малец увидевший входящую в палату женщину, — как я соскучился, — обнял он ее, когда та подошла к нему. — Я тоже. Я тебя очень люблю, — тихо говорила Лена, еле сдерживая слезы, с момента как узнала о смерти матери она так и не позволила себе ни разу заплакать. — Поехали домой. — Домой, — прыгая в кровати, — домой, ура. Тетя Наташа приготовит оладьи. А дядя Витя будет со мной играть? — Конечно. — попыталась улыбнутся. Ей требовалось побыть с собой наедине, только для этого женщина решила задержаться в Москве на пару часов. Оставив сына на детской площадки в парке, Лена села на лавочку, как только она закрыла глаза, как тут же встала картинка — похороны мамы. На которые пришло только два человека, она сама и соседка. Даже поминки было не для кого устраивать. Михалева так и ни кому не рассказала о посетившим ее горе. Пастухов и Вероника и так постоянно помогают ей с сыном, еще и это она решила на них не набрасывать. Открыв глаза из которых тут же потекли предательские слезы, женщина посмотрела на детскую площадку, убедившись что с Олегом все хорошо и он играет с каким-то мальчиком, она отвернулась что бы ни кто не заметил ее состояние. Вытерев мокрые щеки, Михалева достала из сумки фотографию мужа, поцеловав ее, — теперь у меня остались только ты и наш малыш, — тихо произнесла она. — Ленка?! Услышав крик со стороны, женщина убирая обратно в сумку фото, обернулась, — Полина, привет, — кое-как улыбнулась она, узнав бывшую коллегу — Полину Пастухову. — Это ты, — обрадовавшись, Пастухова обняла ее, — привет! Как дела? Говорят, что ты не в Москве живешь… — Да. По делам приехала, не надолго. Сегодня уже уезжаю. Ты-то как? Как дочь? — Да ничего, Юлька растет, через год уже в школу пойдем. Умничаем не по делу. — смеялась Полина. — Ты сейчас где? Замуж еще не вышла? — Мам, — закричал подбежавший Олег, —, а мне можно мороженное? — Нет Олеж, — присев на корточки перед сыном, — ты же знаешь, доктор против. Давай сделаем так, приедем, и купим тебе торт. Согласен? — спросила Лена. — Класс, я тебя люблю, — поцеловав в щеку маму, малец побежал обратно на качели. — Мама, — проговорила вопросительно Пастухова. — Да, — вставая ответила она, — так вот, получилось. — А Олег, знает? — Нет, Поль, я и тебя хочу попросить, не говори ему пожалуйста. — Но… — Полин, есть причины моего молчания, я тебе всего сказать не могу, — перебила ее Михалева, —, но Олегу не стоит знать о сыне. — Ты… — Олежка, родной сын Олега, причина в другом… — В чем Лен, почему родной отец не должен знать? В первую очередь это не честно, хотя нет, это во вторую, в первую — тебе помощь не нужна разве? — Мам, — снова подбежал Михалев — младший, —, а мы к бабушке поедем? Услышав вопрос сына, Лена не смогла сдержать лицо, но в последний момент, повернувшись, она мягко улыбнулась, — нет малыш, бабушка уехала, надолго. Ты иди еще немного поиграй, и мы поедем на вокзал, а то опоздаем на автобус. — Лен, что с тобой? — спросила Пастухова, увидев полные глаза слез, когда та повернулась. — Все в порядке, — сжав до боли кулаки, произнесла Михалева, «Мамочка, я люблю тебя, очень люблю», в мыслях говорила себе она. — Я же вижу, ты… Что-то случилось, расскажи. Может, я помогу. — Нет, Полин, ничем ты тут не поможешь, — садясь на лавочку, она закрыла руками лицо, понимая что не сдержит слез. — Тихо, тихо, — говорила Полина, сев рядом она обняла ее за плечи, — расскажи, легче станет. — Мама умерла. Услышав новость, — Соболезную, — растерянно произнесла собеседница. Идя по тропинке он сразу увидел на детской площадке мальчишку. Увидев неподалеку знакомого дядю, — дядя Петя, — обрадовался ему Олег и громко крикнул, — привет. — Привет малыш, это тебе, — подойдя, Пастухов присел на корточки и достал из кармана шоколадную плитку. — Спасибо. А мама там с тетей, — махнул рукой в бок он. — Ты поиграй, ладно, а мне с мамой поговорить надо, — сказав мальцу, Петя пошел сторону которую показал он. Увидев, что рядом с Леной сидит жена, — Привет Полин. Лен, мне позвонил Арсений, сказал что ты как ненормальная влетела и практически невменяемом состояний забрала Олежку. — Но заметив что Лена отстраняясь от Полины вытирала мокрое от слез лицо, — Что случилось? — испугался он. — Петя, — удивилась Пастухова, - Ты, — посмотрев удивленными глазами на мужа и бывшую коллегу. — Арсений, это, тот, который… — Все нормально Петь, не волнуйся. — перебила Лена Полину, — вот эта та причина про которую я тебе не хотела говорить. У Олежки онкология, поэтому я не хочу что бы Олег знал о сыне. Три года назад нам поставили диагноз, а год я чуть… — Старая песня о главном, — произнес Петя, — может хватит! У мальчика ремиссия, что было год назад, перестань вспоминать. А теперь расскажи, ты зачем так пугаешь? Что случилось? — Петь, все в порядке… — У нее мать умерла, — перебила Полина Лену, узнав что мальчик болен, «За что это ей?», возникла в тот же миг дикое чувство жалости к этой женщине. — Пастуховы, не жалейте меня, — сорвалась Михалева, увидев жалость на лицах супругов, — у меня все будет хорошо. Петь ты прав, Олежка жив, и он поправится. А мама, в жизни всякое бывает. Я справлюсь! Я вам обещаю, я похоронила свою дочь практически сразу после рождения, сегодня похоронила маму, но ведь жива моя любовь…, а самое главное это наше с ним чудо, — обняв подбежавшего сына, — верно Олеж? — Да, мам, — усердно покачал головой мальчик. — Спасибо, ребят за поддержку. Но нам пора, — коря саму себя за несдержанность, говорила Михалева, «Сначала истерика, а потом это. Нужно держать себя в руках», про себя думала она. — До встречи! — попрощавшись женщина держа за руку сына, ушла. — А что это она говорила? — спросила Полина у Петра, когда Михалева ушла. — У Олега и Лены была двойня. Девочка, умерла при родах, мальчик выжил, да и Лену чудом спасли. — Рассказал он ей, — Год назад, я случайно встретил Лену, мальчик был совсем плох. А Лена, — махнул рукой, — Нужно было дорогостоящее лечение, операция. Я свел ее с Вероникой, Брагинской дочкой, — уточнил. — Петь, я хочу помочь Лене. — тихо сказала женщина. — Как бы не пришлось ее саму лечить. Нервов не хватит. — Она не принимает помощь, ты же сама видишь. Тут Вероника собирается поехать не надолго к ней. Посмотрим что из этого выйдет. — Ты думаешь… — Она психолог. По крайней мере, я буду спокоен, что пока она там, Лена не совершит ни каких глупостей.