В тени

Солнца яркий луч медленной тропинкой прошёлся по шее Пейдж, согревая ключицы, и она буквально таяла, шире открывая глаза. Спала она этой ночью? Конечно, нет. Ей было не до сна от встречи с Джастином, поэтому всю ночь она просидела на стуле, безмолвно смотря в окно. Эмма не вернулась, что и было вероятно: она решила остаться у Сэм, но даже с утра в комнате их пути не пересеклись. Пейдж ушла раньше, её глаза были жутко уставшими, тени под глазами она даже не пыталась скрыть, не говоря уже и о бледности. Голова была слишком забита, мысли были слишком тяжёлые, что у Пейдж возникло ощущение, будто она тащит на спине большой мешок с камнями. И более того у камня есть имя. В надежде бросить в свой желудок что-то съедобное Пейдж отправилась в столовую, её живот отчаянно урчал и просил пищи, но девушка не могла пересилить себя и открыть рот, чтобы что-то съесть. Остановившись на не очень спелом яблоке, она буквально силой заставила себя откусить кусочек и прожевать его. Лишь одна мысль, что если она поднимет глаза, они моментально найдут обладателя глаз цвета виски за другим столом, вгоняло её в дрожь. Душераздирающую до кончиков палец дрожь. Она хотела бы ослепнуть, или может исчезнуть на какое-то время, но видимо года было слишком мало. Сухое утро буквально на каждом шагу напоминало о себе. Грудь ссадило огнём, сладкая боль напоминала о себе в каждом шаге. Пейдж чувствовала себя больной, будучи совершенно здоровой. - Выглядишь неважно. Прошептал Лиам на паре, он не выдержал её молчание, а она просто ждала окончания дня. - Насколько всё плохо? - Тебя будто схоронили вчера, а сегодня утром ты восстала. В прямом смысле этого слова. Пейдж цокнула, выдавая хмурую ухмылку. - Да, именно так я себя и чувствую. - Так… что же произошло? Лиам записал номер параграфа в тетради, понимая, что в ближайшее время слушать лекцию не будет, и придётся изучить её самостоятельно в комнате. Он повернул голову в сторону девушки с мутно голубыми глазами. - Вчера вечером меня поймали, что я прогуливалась по коридору. Челюсть Лиама выдвинулась. - Прости, я должен был тебя проводить, тогда бы я взял всю вину на себя… - Нет! – Перебила его Пейдж. – Ты не дослушал. Поймали не только меня. - А кого ещё? – Его брови нахмурились, но сквозь буквально секунду лицо вытянулось от понимания, и осознания, что он прав. Пейдж кивнула головой, и Лиам закрыл глаза, глубоко вдыхая. - И что сказал директор? - Неделю уборки в библиотеке. - А как отреагировал Джастин? Пейдж замолчала, опуская взгляд, вспоминая бледное лицо Джастина и его мутные глаза. Как он кричал, и просил, чтобы она отошла, это слишком душераздирающее зрелище. Но самое худшее – присутствовать там, слышать это, видеть и осознавать, что именно ты и являешься виной всему этому. - Он… нормально, просто потом… Директор отправил его проводить меня до комнаты и Джастин сорвался. Он сказал, что я сделала ему больно, чёрт возьми, очень больно, и я… я дотронулась до него, и он взорвался. Как граната, как бомба, он попросил больше не прикасаться к нему. - Это же хорошо. Пейдж злобно отбросила карандаш, не понимая, что блять в этой ситуации может быть хорошо. Она пускала в парня злобные стрелы взглядом, и слегка отрицательно покачивала головой. - Что, чёрт возьми, тут хорошего?! - Он чувствует, и это гораздо лучше, чем, если бы ему было всё равно. Потому что только чувства негативные или положительные означают, что человек ещё жив. * Пейдж пришла в библиотеку одна, Джастин либо опаздывает, либо вообще решил не приходить. Тем и было лучше. Весь день она думала о словах Лиама, и глупо было бы сказать, что это не задело её. Ей указали на целую стопу книг, которые сдали первокурсники, и их нужно было расставить по своим местам. Не сказать, что грязная работёнка, но и радости это не приносит. Пришлось даже тащить лестницу, потому что некоторые книги стояли на высоких полках. Глубоко вздохнув, Пейдж сжимала в руке книгу по Социологии и смотрела на лестницу, на которую она полезет ещё восьмой раз. Это чертовски утомляет, равносильно занятию физкультуры. Она полезна наверх, нашла место и поставила туда книгу, не заботясь о том ровно она стоит, или нет, Пейдж начала спускаться по ступенькам, но по закону случайности или всё подстроено нога её соскочила, и медленно, словно в замедленной съёмке Пейдж летит на пол. И прежде, чем её голова соприкасается с полом. Прежде чем Пейдж успевает вскрикнуть. И прежде чем слышится удар, она понимает, что уже давно должна была упасть, но этого так и не произошло. Поднимая голову, Пейдж видит сияние медовых глаз, и в этот момент ей хочется провалиться сквозь землю. Он смотрит на неё удивлённо, будто это она поймала его, а не наоборот. Молчание или короткий разговор глазами. Но Пейдж чувствует, как проходит вибрация по её спине, и как его руки меняют позицию, неуклюже ставя её на пол. Она слегка пошатывается, и закусывает губу, борясь с бурей внутри себя. - Я… - Просто заткнись, Льюис, - он обрывает, и Пейдж просто проглатывает все слова. – Это сработало на автомате, я не собирался тебя ловить. И да ты благодарна мне до конца своих дней, назовёшь детей в мою честь и бла, бла, бла. Он язвит, и это ничего иного, кроме как защитная реакция. - Я просто хотела сказать «спасибо». - Прибереги для кого-то другого. Пейдж отворачивает голову, закусывая щеку. - Если ты пришёл помочь мне, то уже поздно. - Я пришёл не за этим. Она молчит, смотря на него, будто бы хочет найти ответ в его глазах, или надеется, что он скажет сам, но этого не происходит. - Тогда зачем ты здесь? - Боже, Льюсь, прекрати совать свой нос не в свои дела, - он закатывает глаза так сильно, что, возможно, даже увидел свой мозг. - Я просто… …пытаюсь быть вежливой. Она молчит, не в силах и слова выдавить, а потом срывается и убегает, пряча взгляд за пеленой волос. Джастин даже не поворачивается, но то с какой силой она, хоть и не специально задела его за плечо, заставило его желваки напрячься с нечеловеческой силой. Он закрыл глаза, скрипя зубами, и в следующее мгновение злобно проводит кулаком по книжной полке, и все книги тяжёлым ударом падают на пол. * Композиция: The Neighbourhood – The Beach Пейдж просидела в своей машине больше трёх часов. Она была благодарна, что брат передал ключи от машины не лично ей, а директору, и забрать их не составило труда. Видеть брата, или хоть кого-то другого ей просто не хотелось. Плакала ли она? Нет. Но это скребущее чувство, словно кошки решили изодрать её внутренности не покидало. Она ровно дышала, наблюдая, как плывут облака. И каждая частичка её тела чувствовала всю ту грусть и тяжесть от давления, которое на неё оказывали карие глаза. Несмотря на всё это, она не могла перестать восхищаться им, как своим бывшим бойфрендом. Она не могла видеть в нём, что-то плохое, потому что от его глаз, цвета крепкого виски сносило голову напрочь. И она больше не могла осознавать или скрывать ту кипучую волну, что происходила между ними. Пейдж бежала по коридорам, надеясь, что Джастин по-прежнему в своей комнате, и никуда не переехал. Сердце стучало быстро, отдаваясь ритмом в голове, когда она отворяет дверь, и бегло осматривает комнату. Его здесь нет. Переводя дыхание, она делает несколько шагов вперёд. Она не была здесь так долго, что, кажется уже и чужая тут. Так и есть. Сердце пропускает очередной удар, когда дверь ванной отворяется, и Джастин, взъерошивая волосы руками выходит, смотря в пол. На нём лишь одни боксёры, его тело останавливается и замирает, когда он видит перед собой Льюис. Взгляд мягкий, усталый и слегка напряжённый. Капли воды стекают по плечам, но руки и пресс абсолютно сухие. - Какого хуя, Льюис… - бормочет он, сжимая брови. Его голос холодный, как зимний мороз, пробирает кожу, вызывает мурашки. Он отходит от неё, словно шокированный, каждая его мышца напряжена. Пейдж осматривает его взглядом, и замирает на мгновение. - Это делает тебе больно? – спрашивает она, и поднимает взгляд. Голубые глаза, как океан полные слёз, причиняют беспокойство каждый раз, но сейчас Джастин просто не понимает, что же, чёрт возьми, она имеет в виду. - О чём ты? Пейдж подходит к нему и вытягивает руку. Маленькая женская ладошка касается его груди, вернее надписи. Татуировки. Он не свёл её, ровным счётом, как и она. Джастин тяжело дышит. - Это… делает тебе больно? – повторяет Пейдж, не убирая руки. - Да. Ему и думать не нужно было, он знал ответ. - И мне. Джастин пропускает слова мимо ушей. - Кажется, я просил тебя не прикасаться. Его стальной голос заставляет девушку вздрогнуть, и убрать ладонь. Она прижала руку к груди, словно обожглась. Отошла на несколько шагов назад. - Всё изменилось, Льюис. Мы изменились. И это, - он накрыл ладонью надпись под сердцем. – Больше ничего не значит. У всего есть срок годности, и наш кончился. - У любви нет срока годности. - Если ты так считаешь, то почему уехала? Расскажи, почему в ту ночь ты ушла и ничего не сказала мне? Она молчала. Разрывая напряжение, и обрубая нить между ними, которая была тоньше человеческого волоса. Почему же ты, глупышка, не можешь рассказать правду? - Ничего не изменит мою ненависть к тебе, Льюис, и я снова и в последний раз прошу тебя… уходи. И она ушла. Закрыла за собой дверь, даже не попрощавшись. Потому что она желала ему счастья. Потому что она верила, что он лжёт. Потому что все лгут. Потому что она любит, и потому что только из-за него она и вернулась. Но видимо, любовь всё же имеет срок годности. Видимо, на самом деле существует шаг между ненавистью и любовью. И неужели, всё что сломалось, нельзя починить? Почему чувства - такой слабый хрустал? * Если бы я сказал тебе, что люблю тебя. Скажи, что бы ты ответила? Если бы я сказал, что ненавижу тебя. Ты бы ушла прочь? ©