***
- Поехали домой? – Арчи тронул жену за руку: та всё ещё смотрела вслед ушедшему Нилу. - Поехали, - устало согласилась та. - Мы действительно поедем завтра к Кенди? – нерешительно спросил муж. - Конечно! – глаза жены загорелись, - я хочу извиниться перед ней. К тому же, мы просто обязаны! ОБЯЗАНЫ! Отвадить от неё Легана. - Кхм… А может она правда его любит? - Кенди? Нила? Арчи, ты смеёшься?! Да она его ненавидит! Всегда ненавидела! - Но ты же сама видела… - Арчи многозначительно посмотрел на жену. – Ты же видела… их. Между ними определённо что-то есть! - Ты что, ревнуешь Кенди к Нилу? – внезапно догадалась Анни. - Нет, дорогая! Я действительно за неё переживаю. Как за старого доброго друга. – жена успокоилась и даже позволила мужу приобнять себя за плечи. «Что ж, и это неплохо на данный момент. А потом – мы обязательно помиримся!» - размышлял Арчи.***
После ухода Нила Кенди отправилась в спальню и улеглась спать. Встала она задолго до будильника, выспавшейся, посвежевшей и повзрослевшей. Времени у неё было предостаточно, поэтому девушка, не спеша пообедала, затем уничтожила следы своего грехопадения, постирав простыни и вчерашнее платье, впитавшее запах нилового одеколона, после чего приняла ванну и начала собираться на работу. Зеркало в её комнате было скорее декоративным элементом, чем необходимостью. Кенди едва ли заглядывала туда пару раз в день, проверяя, не выбился ли какой непослушный локон из высокого хвоста, который она носила последние годы. Но сегодня зеркалу явно повезло – хозяйка провела перед ним добрых полчаса, рассматривая себя со всех имеющихся сторон. Внешних изменений в себе она не углядела, но мысль, что она выглядит как-то по-новому, не давала покоя. В конце концов, девушка поспешила на работу. Умудрилась даже не опоздать, что было сродни чуду. Работа не клеилась, Кенди не могла сосредоточиться, путала лекарства и раздражалась от «дежурных» заигрываний пациентов. Большую часть её мыслей этой ночью занимал Нил. Она вспоминала проведенное вместе время в мельчайших подробностях, пытаясь определить, что ждёт её завтра. За время дежурства она придумала, наверное, тысячу сценариев завтрашнего утра – от самых невинных, заключающихся в разговоре по дороге домой, до самых извращённых, с похищениями и весьма откровенными сценами. Представляя последнее, Кенди молниеносно покрывалась румянцем и то и дело роняла какие-то бумаги, пузырьки и инструменты. «Кенди, ты не леди! Ты просто какая-то извращенка! Прекрати думать о нём! Прекрати думать о нём ТАК! Это неприлично! Непозволительно! Это вульгарно и непристойно. Это пошло, в конце концов!» Никакие мысленные терзания не помогали. Она осознавала, насколько такое поведение неприлично и недопустимо для леди… и ничего не могла поделать, ведь лично для себя она не находила в этом ничего недопустимого. Ближе к утру, она начала раздражать саму себя, поэтому от души отхлестала себя по щекам и умылась ледяной водой, в попытках отогнать от себя навязчивые образы. Впрочем, безуспешно. Наступило утро. Солнечные лучи приветливо заглядывали в сестринскую, словно пытаясь поднять Кенди настроение, но она их игнорировала. В открытую форточку задувал летний ветерок, принося с собой сладкие цветочные ароматы. Её сменщица уже приступила к работе, а Кенди так и сидела в медицинском халатике, не решаясь переодеться и выйти на улицу. Она третий раз переписала отчёт, добившись идеального почерка, выпила четвертый стакан чая и сотый раз перебрала бинты и лекарства. В конце концов, её почти насильно отправила в раздевалку Мэри, утренняя медсестра.***
Кенди медленно шла по направлению к выходу из госпиталя, судорожно вспоминая, не осталось ли там незаконченных дел. «Нет, я всё переделала. Ладно, будь что будет. Может он вообще забыл… не приехал». С каждым шагом коленки всё заметней дрожали, а ладошки всё сильнее потели. Кенди не понимала, чего она боится больше: то ли ей страшно увидеть Нила, то ли выйти за ворота и не обнаружить его там. Шаг, второй, третий. Сердце колотится так, будто собирается выпрыгнуть из груди и побежать отдельно от тела. Дыхание сбивается, словно после длительного забега, хотя она***
После расставания с кузеном, Нил возвращается домой, где подвергается допросу со стороны матери и сестры. Он сам не знает, как ему удалось сохранить при этом отстранённый вид и не ляпнуть ничего лишнего. Весь оставшийся день Нил пытается «работать». Получается из рук вон плохо. Сосредоточиться на цифрах не выходит, а подсознание усиленно подкидывает различные моменты из прошедших суток. Надо заметить, моменты эти самые что ни на есть невинные: Кенди улыбается, Кенди идёт с ним рядом, Кенди смеётся над его шутками. В общем-то, всё это очень напоминает его ожившую мечту пятилетней давности и Нилу до сих пор периодически кажется, что это всё же был сон. Уже поздно вечером, стоя в душе, Нил нащупает явные следы ногтей на своей спине и, наконец, осознает, что всё это реальность. Правда из-за этого осознания поспать ему почти совсем не удастся. Как можно спокойно спать, если стоит закрыть глаза и перед тобой появляется восхитительное видение с изумрудными глазами?! И это видение дразнит и распаляет Нила, совращает его, очаровывает…***
Ожидание его просто убивает. Особенно, если учесть тот факт, что ждёт он с пяти утра, а сейчас – уже семь с четвертью. Кенди заканчивает около шести, где же она? Нила захлёстывают эмоции – надежда на скорую встречу и приятное утро постепенно сменяется волнением, нетерпением, любопытством, разочарованием, и, наконец, предвкушением, когда он видит её худенькую фигурку в зеркале заднего вида. Нилу кажется, что он даже дышать перестал. Превратился в оголённый нерв. Как же он ненавидит ждать! Фигурка в зеркале выглядит растерянной и нерешительной и он с трудом сдерживает себя, чтоб не выскочить из машины и не унести её отсюда на руках. «Возьми себя в руки, Нил! Так ты только напугаешь её!» - пытается одёрнуть себя юноша, но получается плохо. Он злится. Злится на самого себя, за то, что так нетерпелив. Злится на Кенди за то, что она не торопится к нему. Злится на всю эту ситуацию, потому что не знает, к чему приведёт их сегодняшняя встреча… И вот фигурка в зеркале приближается к машине. Открывается пассажирская дверца и миниатюрная блондинка оказывается сидящей рядом с ним. Нил чувствует, что она на него смотрит и медленно поворачивается. Все мысли и эмоции вытесняются воодушевлением и он расплывается в довольной улыбке. На лице девушки спустя мгновение появляется ответная улыбка. И весь остальной мир в этот момент перестаёт существовать для этих двоих. Есть только они, которые неотрывно смотрят друг другу в глаза и смущённо, но счастливо, улыбаются…