ЖЕСТОКОЕ ДАЛЁКО

…Стайка курсантов военно-космической академии выпорхнула за ворота. Апрельское солнце уже начинало по-весеннему пригревать и группа ребят решали, как провести этот воскресный день, когда им дали увольнение в город. Алиса не принимала участия в этом обсуждении. У нее всё наперед было спланировано: посещение лингвистического центра, где она совершенствовала свой немецкий, оттачивая венский диалект, потом – авиакружок и полеты на старинных самолетах и вечером - бассейн. А 21:00 по московскому времени курсанту Селезневой надлежит быть в расположении академии. - Амазонка, ты с нами? – окликнул Алису конопатый и рыжеволосый Женька Фаддеев по прозвищу «Рататуй», душа любой шумной компании, знаток анекдотов и неугомонный болтун. Девушка отрицательно покачала головой, даже не спросив, куда собираются идти курсанты. За три года учебы она так ни с кем серьезно и не подружилась, чаще оставаясь наедине со своими мыслями или электронными книгами. - Ее больше интересуют мертвые фрицы, чем вымирающие животные нашей планеты, - раздался гортанный голос Тимура Аскерова. Черные глаза смуглого парня негодующе, с нескрываемым осуждением, смотрели на Алису. – А еще дочь известного космозоолога… Упоминание об отце больно укололо девушку. - Какие вымирающие животные, о чем вы? – спросила она. - А вот какие! – «Рататуй» бросил ей переливающийся мультимедийный шарик, внутри которого появлялись красочные трехмерные изображения диких животных: слонов, носорогов, львов, тигров, коал, кенгуру и других, отснятых в их естественной среде обитания. При этом играла приятная инструментальная музыка, сопровождаемая звуками природы. Внезапно фон картинки поменялся, стал кроваво-красным, а сами животные превратились в черные, неподвижные силуэты. Алиса с легкостью поймала шарик, но, заглянув в него, едва не выронила из рук. Грубоватый мужской голос за кадром сообщил, что сегодня в Космозоо посетителям будут показаны представители земной фауны, которых больше не осталось в природе и которые сохранились только в закрытых экопарках. После этого внутри шарика появилась огненная надпись: «Умирающая планета: спасем ли мы ее?». - Ничего не понимаю… - грустно произнесла курсант Селезнева. – Папа рассказывал, что еще в его студенческие годы животный мир Земли был полностью восстановлен после запрета охоты и вырубки лесов в коммерческих целях. Что же случилось? – сейчас неприступная Амазонка выглядела растерянной. Тимур Аскеров откровенно злорадствовал, наблюдая за Алисой: еще на первом курсе девушка отказала ему, когда он попытался за ней ухаживать, с тех пор они враждовали и теперь парень считал себя отомщенным за нанесенную девушкой обиду. - Пойдем с нами, узнаешь, - с легким акцентом сказал Алисе высокий, худощавый курсант Янис Клоотс, приехавший учиться в Москву по программе военно-космического сотрудничества между Европейской Конфедерацией и Евразийским союзом. Девушка кивнула в ответ. У входа в Космозоо курсантов встретил андроид-охранник, одетый в стилизированный под 18 век мундир с треуголкой на голове, объявивший, что показ экспозиции «Умирающая планета» отменен решением директора зкологического парка и сегодня проводятся профилактические работы, поэтому Космозоо закрыт. Ребята возмущенно загудели. Алиса спросила робота: - Кто сейчас директор? – После гибели отца она здесь не появлялась, чтобы не будоражить прекрасные воспоминания прошлого. - Уважаемый Джааджаа, - с подхалимскими нотками в металлическом голосе ответил андроид. Девушка была в шоке: это был тот самый центавриец, которого она видела в детстве. Тогда он всего лишь помогал роботам-уборщикам, а теперь – директор Космозоо! О времена, о нравы… - Дочь профессора Селезнева? – Алиса вздрогнула, услышав еще один механический голос, скрипучий, как у старика. Она оглянулась и увидела небольшого робота, совсем не похожего на человека: цилиндрическое туловище, колесики вместо ног, четыре суставчатые металлические руки с тремя пальцами на каждой, круглая голова со светящимися разноцветными глазами, расположенными по диаметру, прорезь с решеткой вместо рта, откуда доносились звуки. – Помнишь, что ты сделала со мной, маленькая проказница? - Тише! – шепотом приказала ему девушка. – Никому не рассказывай об этом, понял? - И что же ты сделала с этим роботом? – спросил Женька «Рататуй», так не вовремя оказавшийся рядом и ставший свидетелем разговора. Алиса, не моргнув глазом, соврала: - Обозвала его пылесосом, - и рассмеялась. – Ведь так, Скарабей? - Да, - подтвердил ее слова робот. Женьке стало неинтересно и он ушел к своим товарищам, обсуждать дальнейший план действий. На самом же деле всё было вовсе не так. Скарабей работал экскурсоводом в Космозоо, куда Игорь Селезнев часто брал свою дочь. Однажды, когда Алисе было восемь лет, отец оставил ее под присмотром робота, а сам ушел на совещание в Институт космогенетики. Но девочке было скучно смотреть на уже известных ей животных, и она попросила отвести ее в закрытую секцию Космозоо, где содержались хищники из недавно открытых землянами планет. Скарабей отказался, сославшись на запрет номер какой-то там. Алиса очень разозлилась на робота и сделала то, за что потом имела с папой очень неприятный разговор: она вынула голубые оптические линзы, которые имела право снимать только перед сном и во время купания, ее глазки вновь стали зелеными, как при рождении, изумрудные огоньки сверкнули в них… Голос Скарабея стал заикающимся, а потом робот задымился изнутри, запищала сигнализация, на которую сбежались другие роботы и люди-сотрудники Космозоо. Игорю Селезневу тогда пришлось приложить немало усилий, чтобы замять инцидент и чтобы информация не вышла за пределы экопарка… И чтобы всевидящая Служба Галактической Безопасности ничего не узнала о случившемся. - Ты снова работаешь экскурсоводом? – спросила Алиса у Скарабея. - Нет, - ответил робот. – Я теперь кормлю хищников. Центаврийцы жестоко обращаются с ними. Потому что ненавидят. - Центаврийцы? – переспросила девушка. - Да, - проскрипел Скарабей. – Новый директор Джааджаа уволил всех прежних сотрудников и заменил их своими соплеменниками. После восстановления дипломатических отношений с Латомбой они чувствуют себя здесь хозяевами… - Что? – воскликнула Алиса. Во время учебы в академии и занятий в кружке ретроавиации она совсем не следила за новостями мировой политики. – Какое, к пиратам, может быть восстановление дипломатических отношений с Латомбой, где убили папу и его друзей? Ее возглас вновь привлек внимание курсантов. Тимур Аскеров отделился от группы друзей, наконец-то решивших куда идти – в кафе «Юпитер», подошел к Алисе и Скарабею и желчным голосом произнес: - А ты не знала? Ну да, конечно же, история фашистской Германии куда интересней, чем наша современность. - Нацистской Германии, - поправила его Амазонка. – Пора бы знать, что фашизм был в Италии, а государственная идеология Третьего Рейха называлась национал-социализм или сокращенно: нацизм… - Какая разница? – пожал плечами Аскеров. – Все они – фашисты! Мой далекий предок – Махмуд Аскеров – воевал против этих фрицев, а ты теперь ими увлекаешься… - Ты за этим сюда прибежал – чтобы рассказать про своего прапрапрадедушку? – съязвила Алиса. – Мне это совсем не интересно! - Не за этим, - нахмурился Тимур. – Вот, послушай. – Он включил свой планшет, из которого зазвучала запись информационного сообщения Трансгалактического Агентства Новостей: - «В декабре прошлого года на Латомбе состоялись первые после государственного переворота свободные президентские выборы, на которых победил представитель умеренного крыла хаммудадистов Нгаамбабанга, который осудил преступления предыдущего радикального режима, выступил за восстановление членства Латомбы и планет системы Альфы Центавра в Галактическом Союзе и добрососедские отношения с Землей. Генеральный секретарь Объединенного Человечества Джалим Сингх приветствовал это заявление президента Нгаамбабанги»... - Ты – опасная девушка, - шептал Конрад Штольц, обнимая и целуя Алису. – Но всё равно, мне нравятся твои зеленые глазки… как и всё остальное! – С этими словами он принялся ласкать, возбуждая, жаркое девичье тело, и только зеркальные стены бассейна были свидетелями их любви.