Рядом с тобой.

      Мне никак не удавалось окончательно проснуться, хотя солнце и светило прямо в лицо. Я чувствовал тепло тела, прижавшегося ко мне, и руку, обнимающую меня за талию. Пока я находился в состоянии полудрёмы, всё казалось таким правильным и обычным, будто и не было вовсе этих трёх недель. За много лет я привык просыпаться в объятиях Джи, чувствовать его ногу, перекинутую через моё бедро, и тёплое дыхание на загривке.       Пролежав так пару минут, я наконец начал возвращаться к реальности. Джи ещё спал, и я тихо пытался выбраться из его объятий, чтобы не потревожить его сон. Всё изменилось, и теперь я не мог даже будить его, как раньше.       Я думал, может, это я виноват во всём? Может, это я давал повод ему думать обо мне в таком ключе? Всё-таки если сейчас подумать, то мы делали много того, чего не делают просто друзья: постоянные прикосновения, объятия, общая постель и сон в обнимку. Я всегда смеялся над нашим пейрингом Nyongtory, и мне даже нравилось, что все считают, будто бы лидер влюблён в меня, поэтому на различных шоу я акцентировал внимание на этом. Говорил, что это странно и мне не нравится, но на самом деле меня всё устраивало. И я никогда не думал, что это больше, чем дружба.       За весь день я так и не видел Джиёна, после того как ушёл утром. Приготовив еду, я сразу поднялся к Дэсону, где и провёл весь день, беспрерывно болтая о каких-то глупостях, абсолютно уверенный, что хён меня не слушает, но мой голос на фоне его явно успокаивал. Также Ёнбэ и Сынхён провели тут по пять минут каждый, казалось, будто бы Дэ ещё сильнее замыкался в это время. Уже ночью, когда я собирался уходить, Дэсон неожиданно подал голос: — Сынри, останешься спать со мной? Пожалуйста, — сказал он с мольбой в голосе. — Конечно, хён, я только пижаму принесу, хорошо? — Да, конечно.       Я зашёл в комнату и, забрав пижаму, собирался вернуться к Дэ, но мне захотелось пить, и я спустился на кухню. Там сидели Джи и Тэян. — Ну как он? Ты был там весь день? — спросил Джиён. — Он всё так же. Да, хён, а ты где был? Ты не приходил? — Мне нужно было съездить в компанию. А ты куда с пижамой? — Дэсон-хён попросил меня спать с ним, — после моих слов Джи опустил голову. — Ты... почему ты не разбудил меня утром? — спросил он, когда Ёнбэ вышел в гостиную посмотреть телевизор. — Я думал, ты устал, хён, и решил дать тебе ещё немного поспать... — похоже, я уже привык врать.       Так прошли следующие месяцы. Дэсон уже выходил из дома, но ходил он исключительно в церковь и занимался благотворительностью. Почти всегда с ним ходил Ёнбэ, иногда Джиён... но ни разу Сынхён или я. Не то чтобы мы не верили в Бога, но, говоря на чистоту, всё, что мы знали о религии, это её название.       Все были в шоке, когда через месяц своих походов в церковь Дэсон вдруг объявил, что женится на дочери приходского священника. Казалось, даже президент потерял дар речи, когда на очередном собрании в его кабинете Дэ вдруг встал и сообщил во всеуслышание эту шокирующую новость. Но после ответа президента моя челюсть едва не встретилась с полом. — Хорошо. Когда вы думаете сыграть свадьбу? — и как ему удалось так быстро взять себя в руки?! Никогда не думал, что в ближайшие десять лет нам это разрешат. — А что, можно жениться? — не без энтузиазма спросил я. — Тебе — нет! Только старшему Сынхёну, Ёнбэ и Дэсону можно, — ответил с иронией президент. Мы с лидером переглянулись и возмущённо посмотрели на Ян ХёнСока. — Почему только мне и макнэ нельзя? — спросил Джиён. — Потому что если остальные и решат жениться, то они хорошо взвесят это решение, а вы, два бабника, можете сделать это просто по глупости — на спор или ещё как-нибудь. Всё, все свободны! — ответил он, тяжело вздохнув.       Спустя месяц Дэсон и Сон Юна поженились. Церемония была красивая и скромная. Присутствовали, разумеется, только самые близкие люди, ведь всё должно было остаться в тайне.       Дэ купил небольшую виллу с закрытой территорией в пригороде Сеула, чтобы до него и его семьи не могли добраться репортёры и фанаты. Так в двухэтажной общаге остались только я, Ёнбэ и лидер.