Тёмные воды

Карета подозрительно раскачивалась. София предпочитала в окно не смотреть. Её терзали подозрения, что экипаж запряжен не лошадьми, что черногривые красавцы всего лишь иллюзия, и мчатся они сейчас не по тверди земной, а по облакам. – Об отце есть известия? – спросил Драко у Нарциссы. Леди Малфой покачала головой: – Он жив, Драко, а это сейчас самое важное. Тёмный Лорд дал слово, что Люциус скоро будет на свободе, с нами. – Ага! – зло скривился тот. – Только забыл уточнить, каким образом. Наверное, когда Дамблдор сдохнет, своды Азкабана падут сами собой? От нового толчка София едва сама не упала Нарциссе на колени. Движение прекратилось. Они приехали. За распахнутой дверью путешественников встретил Скабиор. София невольно задержала на нём взгляд. Он неизменно приковывал её внимание встрёпанными волосами, ломаной пластикой движений и язвительно-задумчивым взглядом: – Добрый вечер, миссис Малфой, – поклонился он, – добрый вечер, мастер Драко. Мисс Мракс, – отвесил егерь и Софии издевательский поклон, – Тёмный Лорд ожидает вас. Любимый дядюшка сидел за письменным столом и в ожидании племянницы перебирал бумаги. Общество ему, как всегда на досуге, составляла Нагайна. Змея дремала, устроившись голову на плече у хозяина. Стоило перешагнуть порог, рептилия зашипела. Со стороны это звучало весьма грозно, но на деле же она просто здоровалась. – Добрый вечер, София, – кивнул Волдеморт. – Пребывание в подземелье не пошло тебе на пользу. От былого румянца, увы, не осталось следа. Садись, – отбросив в сторону перо, темный маг потянулся. – Не люблю разговаривать, глядя на собеседника снизу-вверх. София села. Она старательно разглядывала собственные руки, прилагая усилия к тому, чтобы не думать ни о чём, что могло бы привлечь внимание или (тем более), разозлить любимого дядюшку. – Пустые хлопоты, моя милая, – задумчиво постучал пальцами по столешнице Тёмный Лорд. – Если мне потребуются твои мозги, я возьму их с легкостью. Так что не трудись. Ножки кресла заскрипели по паркету, Волдеморт поднялся. – Полученные тобой оценки не впечатляют. Признаюсь, я ожидал от тебя большего. Ну ладно, Мерлин с ней, с учёбой. Расскажи, как тебе понравился избранный жених? София поморщилась: – Он не может нравиться. – Очень даже может, – возразили ей. – Белла, например, от него в восторге. Ты кривишь душой. – В каком смысле? – В прямом. О том, кто не «может нравиться» обычно много не думают, а Драко Малфой постоянно присутствует в твоих мыслях. Никогда не лги самой себе, София. Другим – сколько угодно, но не себе. Ступай, приведи себя в порядок, переоденься к ужину. Надень что-нибудь нарядное. Не выношу дурно одетых людей. До тошноты в приюте насмотрелся на всякое убожество и теперь хочу, чтобы меня окружало всё только самое красивое. Согласно УПСовской моде Софию ожидало чёрное узкое платье со шлейфом. Как у большинства россиянок, у девушки был летний тип внешности – волосы пепельного оттенка, светлая, холодного оттенка кожа с легким намеком на румянец, прозрачные, переменчивого цвета, в зависимости от настроения и освещения, глаза. Глубокие чёрные тона шли ей не больше, чем Ленусику. Если бы не бриллианты, можно было бы подумать, что София в глубоком трауре. Когда она спустилась, Долохов и Яксли поприветствовали её дружелюбным кивком, Нотт, Краббэ и Гойл-старшие покивали со сдержанной вежливостью, Рудольфус Лейстрейндж и профессор Снейп ограничились беглым взглядом, а Рабастан сделал вид, что Софии в его реальности просто не существует. – София, повальсируешь со мной? – предложил ей руку Темный Лорд. – Но ведь никто не танцует? – возразила она. – Мы это исправим. Взмах волшебной палочкой наполнил зал музыкой. – Я плохо танцую, – предупредила София. – Зато я – отлично, – с улыбкой сказал Волдеморт и положил руку на волнующий изгиб девичьего стана. – Я всегда всё делал на отлично. Иногда это даже утомляло. Теперь, случается, думаю, может и не стоило прикладывать так много усилий к пустякам? Вижу твой драгоценный жених заскучал в обществе своих быстро пустеющих бокалов. – неприятно ухмыльнулся Темный Лорд. – Пора ему напомнить о твоём существовании. – Может, не стоит? – попробывала возразить София. Но кто б её слушал? Они остановились у камина, у которого Драко Малфой коротал вечер. Сегодня вечером Слизеринский Принц, вопреки привычке, был в белом костюме, и София подумала, что белый цвет идёт ему ничуть не меньше чёрного. – Драко, – вкрадчиво поинтересовался Тёмный Лорд. – Не желаешь потанцевать со своей невестой? Малфой на секунду замешкался, ставя пустой бокал на поднос. – Мистер Малфой, – прошелестел Тёмный Лорд, – я не люблю разговаривать с людьми, демонстрирующими мне свою спину! Создаётся, бесспорно, ложное впечатление, что мною пренебрегают! – Простите, милорд. Я не хотел выказывать неуважения. И конечно же я потанцую с вашей племянницей, если вы на этом настаиваете. – То есть, если я бы не настаивал, тебе бы даже и в голову не пришло поинтересоваться своей невестой? – посмеиваясь, произнёс Тёмный Лорд. – Как лестно для девичьего самолюбия, не правда ли? – небрежно бросил он Софии. За плечом обожаемого господина хрипло засмеялась нарисовавшаяся Белла. Вот уже четверть часа она развлекалась тем, что безрезультатно висла на невозмутимом Снэйпе, и ей это явно наскучило. Она была только рада развлечья, пусть даже и за счёт племянника. – Чего вы от меня хотите? – глаза у Малфоя блестели, то ли от ярости, то ли от навернувшихся слёз. Тёмный Лорд брезгливо поморщился: – Всегда недолюбливал Блэков: богатые, самоуверенные, набалованные психи. Стеклярус, возомнивший себя бриллиантом. Уж, прости, Белла, но такова правда. Ты же, мальчик, превзошёл всех, что были до тебя. – Мой лорд, Драко не Блэк, – возразила Белла. Она зашла за спину племяннику, припадая к его плечу. Глянцевые черные глаза горели весёлым безумием. – Он – Малфой! Тёмный Лорд никак это не прокоментировал. – Ты спрашиваешь, чего я хочу? – обратился он к Драко. – А чего можно хотеть от жалкого подобия человека? Чего можно желать от маленькой пакости, способной ударить лишь в спину? – Мой лорд ко мне пристрастен, – дрогнувшим голосом проговорил Малфой. – Да–а? – прошипел Волдеморт. – Ну, извини, беспристрастнее я не бываю. Может, стоит задуматься над тем, чтобы сменить хозяина? А? Что ты на это скажешь? – голос Темного Лорда звучал с презрительной ласковостью, – Ты – убогая грязь, желчная дрянь. И я терплю тебя только из-за твоего отца. Но запасы моего, воистину ангельского терпения, не безграничны. Заруби себе на носу, щенок, – презрительно закончил Волдеморт, – я либо сделаю из тебя мужчину, либо – убью. Равнодушно, почти беззлобно вослед полетело непростительное: – Круцио! Драко закричал, да так, что уши заложило. Белла сморщилась; Снейп отвернулся. На лицах остальных не отразилось ничего. Волдеморт на секунду отвел палочку в сторону: – Давай, юный Малфой, – растекался по комнате ядовитый тихий голос. – Покажи, на что ты способен? Драко силился удержаться на трясущихся ногах, но те, не слушаясь, подогнулись. Из носа на белоснежную рубашку обильно стекала кровь. – Круцио! – повторил Волдеморт. Драко упал. Его трясло так, будто тело пронзали электрическими разрядами. Какое-то время ему удавалось сдерживаться, но несмотря на все старания, через несколько мучительно долгих секунд с губ снова сорвался крик. Темный Лорд отвел палочку в сторону. Алый луч погас. Драко дышал так часто, что Софии даже сделалось страшно: а вдруг он задохнётся от гипервентиляции лёгких? – Будь мужчиной, Драко Малфой, – презрительно произнёс Тёмный Лорд. – Учись держать себя в руках. – Я стараюсь, мой лорд… – прохрипел тот в ответ. – Терпение лучшая добродетель. Круцио! Драко корчился на полу, его кулаки сжимались, ногти до крови впивались в ладони. С усилием подняв трясущуюся руку к губам, он закусил костяшки пальцев, но больше так и не закричал. Чувствуя, что не в силах на это смотреть, София отвернулась, переводя взгляд на Беллу. Женщина наблюдала за племянником из-под опущенных век, грудь её тяжело и часто вздымалась. На лице была не жалость, не сочувствие, не возмущение жестокостью своего господина – на нём крупными буквами было написано желание, похоть хищницы, получающей удовлетворение от созерцания чужих мук. – Уже лучше, – насмешливо похвалил Тёмный Лорд. – На первое время – сойдет. На сегодня урок закончен. Можешь быть свободен, Малфой. София! Помоги жениху добраться до его комнаты, а то ещё сдохнет тут посреди зала. По залу летел легкий, холодный, безжалостный смех Тёмного Лорда – смех существа без души, без сердца и совести. Не слишком охотно София приблизилась к молодому человеку. – Малфой? – позвала она, опускаясь рядом с ним на колени. – Драко? С тихим стоном он приоткрыл веки. Всегда такие красивые и ясные, сейчас серые глаза покрылись красными полосками лопнувших сосудов. – Нужно уходить, – зашептала она. – Встать можешь? – Попытаюсь, – кивнул он. Перекинув руку юноши через плечо София обняла его за талию, помогая подняться. Драко всегда казался легким, грациозным, тонким и резким, как росчерк пера. Так откуда же в его тощем теле такой вес? – На каком этаже твоя спальня? – Не стоит со мной нянчиться. Сам доберусь. – Не доберёшься. Рухнешь где-нибудь на лестнице. – Поглядите, какие мы милые! – Впереди ещё столько этажей… спорим, по закону подлости, твоя комната на самом верху? – Угадала, – невесело усмехнулся он. – Ладно. Убери руки. Я же сказал – пойду сам. Оттолкнувшись от стены, он сделал несколько шагов, но потом начал медленно оседать на пол. София едва успела подхватить его. – Где твоя девичья скромность, Гринграсс? Так навязываться молодым людям? Ай–яй–яй… По лицу Драко, по тому, как он сжимал губы и судорожно цеплялся за перила, было заметно, что он еле держиться. Когда они, наконец, добрались до его комнаты, София в нерешительности потопталась у порога. – Иди к себе, Гринграсс. Что у тебя за привычка всё время на меня таращиться. – Я не таращусь, я… – София осеклась, решив не развивать эту тему. – Ладно, отлёживайся. Спокойной ночи. – Приятных снов, деточка, – насмешливо полетело в ответ.